Зиновьев: Третье - национальный вопрос, тесно связанный с крестьянским вопросом. Конечно, он не имеет большого значения для Великороссии, но он имеет громадное значение для крестьянского населения на Украине и в целом ряде других союзных республик. Товарищи, мы должны на этот счет твердо сказать, что ни малейших уступок “великодержавной” точке зрения и ни малейшего отступления от школы Ленина в национальном вопросе мы не можем допустить и не допустим. Мы должны помнить, что этот вопрос стоит именно так. Я не могу согласиться с теми товарищами, которые говорили на Украинской конференции: “на Украине борются две культуры”; которая победит, - нам все равно. Так, товарищи, рассуждать нельзя. Школа т. Ленина учит нас в национальном вопросе тому, что мы должны активно помогать тем нациям, которые до сих пор были угнетенными и загнанными. [стр. 43] Председательствующий: Слово имеет т. Лисовский. Лисовский: Я предлагаю следующую поправку. В конце второй страницы, третья строка снизу, где говорится: “партия обязана вести решительную борьбу”, я предлагаю добавить “и с шовинизмом господствующих национальностей в отношении к своим национальным меньшинствам в автономных и независимых республиках”. <...> Совершенно очевидно, что нам нужно на этом съезде заострить внимание на великорусском шовинизме. Совершенно ясно, что нужно сделать величайшее ударение именно на великорусском шовинизме. Эта цель достигается тем, что дважды о нем говорится. Но резолюция - это программа на ближайший год работы, и на другой день после съезда практическим работникам на местах придется исходить из нее, и это даст почву одним товарищам и выбьет почву из-под ног у других, которые, с одной стороны, борясь с великорусским шовинизмом, хотят оградить национальные меньшинства от подавления господствующих национальностей в независимых и автономных республиках, а это - вопрос актуальный и для Украины, и для Кавказа особенно. Я считаю необходимым, чтобы это было в резолюции отмечено. Председательствующий: Слово имеет т. Бухарин. Бухарин: Товарищи, вниманию съезда предложены подробные тезисы по национальному вопросу. В этих тезисах дана математически точная формулировка, и учтен тот элемент, о котором говорил тов. Лисовский. В такой резолюции по докладу ЦК, которая должна носить абсолютно ударный характер, где от партии требуется максимальная энергия, эта ударность и эта энергия и должны быть соответствующим образом выражены. Я думаю, громадное большинство съезда отлично понимает, какая огромная опасность грозит нам, - именно великорусский шовинизм. Несоизмеримой величиной является шовинизм среди других наций, и потому нужно ударить здесь. Поэтому нельзя вносить <...> смягчающего элемента <...> Председательствующий: Кто поддерживает поправку т. Лисовского? Поправка отпадает. Разрешите проголосовать резолюцию в целом. Кто за эту резолюцию, прошу поднять карточки. Кто против? Нет таковых. Кто воздержался? Нет таковых. Принято единогласно. (Члены съезда все встают и поют “Интернационал”.) [С.О.: Если кто не понял: делегаты съезда единогласно отвергли поправку, в которой предлагалось бороться не только против великорусского национализма, но и против всякого. После чего съезд встал и дружно пропел “Интернационал”.] [стр. 236-7] Председательствующий: Итак, мы приступаем к докладу по национальному вопросу. Слово по докладу имеет т. Сталин. (Продолжительные аплодисменты.) Сталин: Товарищи! Со времени Октябрьской революции мы третий раз обсуждаем национальный вопрос: первый раз - на VIII съезде, второй - на X и третий - на XII. Не есть ли это признак того, что кое-что изменилось принципиально в наших взглядах на национальный вопрос? Нет, принципиальный взгляд на национальный вопрос остался тот же, что и до Октября, и после. Но со времени X съезда изменилась международная обстановка в смысле усиления удельного веса тех тяжелых резервов революции, какие ныне представляют страны Востока. Это во-первых. Во-вторых, со времени Х съезда наша партия во внутреннем положении в связи с нэпом тоже имела некоторые изменения. Все эти новые факторы необходимо учесть, подвести им итог. В этом смысле можно говорить о новой постановке национального вопроса на XII съезде. <...> В этом международное значение национального вопроса. <...> Национальный вопрос имеет для нас значение и с точки зрения внутреннего положения, не только потому, что в численном отношении бывшая державная нация представляет около 75 млн., а остальные нации - 65 (это все-таки немало), и не только потому, что ранее угнетенные национальности занимают наиболее нужные для хозяйственного развития районы и наиболее важные с точки зрения военной стратегии пункты, не только поэтому, но прежде всего потому, что за эти два года мы ввели так называемый нэп, а в связи с этим национализм русский стал нарастать, усиливаться, родилась идея сменовеховства, бродят желания устроить в мирном порядке то, чего не удалось устроить Деникину, т.е. создать так называемую “единую и неделимую”. И, таким образом, в связи с нэпом во внутренней нашей жизни нарождается новая сила - великорусский шовинизм, гнездящийся в наших учреждениях, проникающий не только в советские, но и в партийные учреждения, бродящий по всем углам нашей федерации и ведущий к тому, что если мы этой новой силе не дадим решительного отпора, если мы ее не подсечем в корне, - а нэповские условия ее взращивают, - мы рискуем оказаться перед картиной разрыва между пролетариатом бывшей державной нации и крестьянами ранее угнетенных наций, что равняется подрыву диктатуры пролетариата. Но нэп взращивает не только шовинизм русский, - он взращивает и шовинизмы местные, особенно в тех республиках, которые имеют несколько национальностей. Я имею в виду Грузию, Азербайджан, Бухару, отчасти можно принять к сведению Туркестан, где мы имеем несколько национальностей, передовые элементы которых, может быть, скоро начнут конкурировать между собой за первенство. Эти местные шовинизмы, конечно, не представляют по своей силе той опасности, которую представляет шовинизм великорусский. <...> Основная сила, тормозящая дело объединения республик в единый союз,- это та сила, которая нарастает у нас, как я уже говорил, в условиях нэпа: это великорусский шовинизм. Вовсе не случайность, товарищи, что сменовеховцы приобрели массу сторонников среди советских чиновников. Это вовсе не случайность. Не случайность и то, что господа сменовеховцы похваливают коммунистов-большевиков, как бы говоря: вы о большевизме сколько угодно говорите, о ваших интернационалистских тенденциях сколько угодно болтайте, а мы-то знаем, что то, что не удалось устроить Деникину, вы это устроите, что великую идею великой России вы, большевики, восстановили, или вы ее, во всяком случае, восстановите. Все это не случайность. Не случайность и то, что даже в некоторые наши партийные учреждения проникла эта идея. Я был свидетелем того, как на февральском Пленуме, где впервые ставился вопрос о второй палате, в составе ЦК раздавались речи, несоответствующие коммунизму речи, не имеющие ничего общего с интернационализмом. Все это знамение времени, поветрие. Основная опасность, отсюда проистекающая, - опасность, проистекающая от того, что в связи с нэпом у нас растет не по дням, а по часам великодержавный шовинизм, самый заскорузлый национализм, старающийся стереть все нерусское, собрать все нити управления вокруг русского начала и придавить нерусское. <...> Доверие, которое мы тогда приобрели, мы можем растерять до последних остатков, если мы все не вооружимся против этого нового, повторяю, великорусского шовинизма, который бесформенно, без физиономии ползет, капля за каплей впитываясь в уши и в глаза, капля за каплей изменяя дух, всю душу наших работников так, что этих работников рискуешь не узнать совершенно. Вот эту опасность, товарищи, мы должны во что бы то ни стало свалить на обе лопатки, иначе нам грозит перспектива потери доверия рабочих и крестьян ранее угнетенных народов, нам грозит перспектива разрыва связи между этими народностями и российским пролетариатом, и этим самым нам грозит опасность допустить некую трещину в системе нашей диктатуры. Не забудьте, товарищи, что если мы с развернутыми знаменами шли против Керенского и свалили Временное правительство, то, между прочим, потому, что там за спиной мы имели доверие тех угнетенных народов, которые ждали от русских пролетариев освобождения. <...> Не забудьте, что если бы мы в тылу у Колчака, Деникина, Врангеля и Юденича не имели так называемых “инородцев”, не имели ранее угнетенных народов, которые подрывали тыл этих генералов своим молчаливым сочувствием русским пролетариям, - товарищи, это особый фактор в нашем развитии: молчаливое сочувствие, его никто не видит и не слышит, но оно решает все, - если бы не это сочувствие, мы бы не сковырнули ни одного из этих генералов. В то время, когда мы шли на них, в тылу у них начался развал. Почему? Потому что эти генералы опирались на колонизаторский элемент из казаков, они рисовали перед угнетенными народами перспективу их дальнейшего угнетения, и угнетенные народы вынуждены были идти к нам в объятия, между тем как мы развертывали знамя освобождения этих угнетенных народов. Вот что решило судьбу этих генералов, вот сумма факторов, которые заслонены успехами наших войск, но которые в последнем счете решили все. Этого забывать нельзя. Вот почему мы обязаны круто повернуть в смысле борьбы с новыми шовинистическими настроениями и пригвоздить к позорному столбу тех чиновников наших учреждений и тех партийных товарищей, которые забывают о нашем завоевании в Октябре, именно о доверии ранее угнетенных народов, которым мы должны дорожить. Таков первый и самый опасный фактор, тормозящий дело объединения народов и республик в единый союз. Нужно понять, что если такая сила, как великорусский шовинизм расцветет пышным цветом и пойдет гулять, - никакого доверия со стороны угнетенных ранее народов не будет, никакого сотрудничества в едином союзе мы не построим, и никакого Союза Республик у нас не будет. Второй фактор, товарищи, тоже препятствующий объединению ранее угнетенных народов вокруг русского пролетариата, это то фактическое неравенство наций, которое мы унаследовали от периода царизма. <...> Необходимо, чтобы, кроме школ и языка, российский пролетариат принял все меры к тому, чтобы на окраинах, в отставших в культурном отношении республиках - а отстали они не по своей вине, а потому, что их рассматривали раньше, как источники сырья - необходимо добиться того, чтобы в этих республиках были устроены очаги промышленности. <...> Эти республики, в хозяйственном отношении отставшие и не имеющие пролетариата, должны с помощью русского пролетариата основать у себя очаги промышленности. <...> Вот в этой области нам придется серьезно поработать, и тут одними школами и языком не отговориться. Но есть еще третий фактор, тормозящий объединение республик в один союз, - это национализм в отдельных республиках. Нэп действует не только на русское население, но и на нерусское. Нэп развивает частную торговлю и промышленность не только в центре России, но и в отдельных республиках. Вот этот-то самый нэп и связанный с ним частный капитал питают, взращивают национализм грузинский, азербайджанский, узбекский и пр. Конечно, если бы не было великорусского шовинизма, который является наступательным, потому что он силен, потому что он и раньше был силен, и навыки угнетать и принижать у него остались, - если бы великорусского шовинизма не было, то, может быть, и шовинизм местный, как ответ на шовинизм великорусский, существовал бы, так сказать, в минимальном, в миниатюрном виде, потому что в последнем счете антирусский национализм есть оборонительная форма, некоторая уродливая форма обороны против национализма русского, против шовинизма русского. Если бы этот национализм был только оборонительный, можно было бы еще не поднимать из-за него шума. Можно было бы сосредоточить всю силу своих действий и всю силу своей борьбы на шовинизме великорусском, надеясь, что коль скоро этот сильный враг будет повален, то, вместе с тем, будет повален и национализм антирусский, ибо он, этот национализм, повторяю, в конечном счете является реакцией на национализм великорусский, ответом на него, известной обороной. Да, это было бы так, если бы на местах национализм антирусский дальше реакции на национализм русский не уходил. <...> С точки зрения внутреннего положения условия нэп, усиливающийся великорусский шовинизм и шовинизм местный также обязывают нас подчеркнуть особую важность национального вопроса. <...> Я говорил дальше о факторах, содействующих такому сближению народов; я говорил о факторах, тормозящих такое объединение. Я останавливался специально на великорусском шовинизме, как силе укрепляющейся. Эта сила есть основная опасность, могущая подорвать доверие ранее угнетенных народов к русскому пролетариату. Это - наш опаснейший враг, которого мы должны свалить, ибо если мы его свалим, то на 9/10 свалим и тот национализм, который сохранился и который развивается в отдельных республиках. <...> Только стоя на этом пути, мы добьемся правильного разрешения национального вопроса, мы добьемся того, что широко развернем знамя пролетарской революции и соберем вокруг него сочувствие и доверие стран Востока, представляющего тяжелые резервы нашей революции и могущего сыграть решающую роль в будущих схватках пролетариата с империализмом. (Аплодисменты.) [стр. 479-81, 484-7, 494-5] Зиновьев [Апфельбаум]: Есть ли у нас национальный вопрос, есть ли у нас сейчас крупные национальные трения? Пока, к счастью, таких трений нет. Таких трений, какие мы имеем в Грузии, мы не имеем нигде и, надеюсь, не будем иметь. Но мы на то и марксисты, чтобы смотреть вперед, рассуждать диалектически и предвидеть то, что будет и что должно быть. Мы потому победим нэп, что мы с самого начала предвидели, как марксисты, его опасности и принимали меры, необходимые для преодоления этих опасностей. Также и с опасностью трений по национальному вопросу. Мы - марксисты, и поэтому мы слышим, как трава растет. “Мы видим на два аршина под землей”. И вот, если спросить, что у нас теперь растет и что происходит на два аршина под землей, то, как правильно подчеркнул т. Ленин, мы должны сказать: растет великодержавный русский шовинизм, поднимает голову и идет из тех кругов, которые обрисовали здесь т. Сталин и другие ораторы. И не может не расти при нынешнем положении вещей. Мы видим зародыши местного шовинизма и на окраинах. Где бы он ни произрастал, этот чертополох, он остается чертополохом. Но у нас есть шовинизм великорусский, который имеет самое опасное значение, который имеет за собой 300 лет монархии и империалистическую политику, царскую политику, всю ту иностранную политику царизма, о которой еще Энгельс в 1890 г. писал, что всякий. кто в этом отношении сделает хоть малейшую уступку шовинизму, неизбежно подаст руку и царизму. Вот почему надо иметь в виду, что перед нами, как партией всероссийской, стоит именно вопрос о великорусском шовинизме. Сейчас поднимает голову великорусский шовинизм. Когда вас осыпают приятными комплиментами из лагеря сменовеховцев, которые говорят: “Да, мы за Коминтерн, потому что Коминтерн находится на услугах у Кремля и проводит в жизнь идею единой неделимой России”, когда вы слышите этакие сомнительные комплименты, когда вы видите, что буржуазия только того и ждет, чтобы мы на этом месте подрались, то это опасно. И тут мы должны сказать, что т. Ленин вовремя поставил национальный вопрос. Вот почему я не могу присоединиться к настроению, которое замечается в рядах части русских товарищей, которые считают, что весь национальный вопрос выдуман, высосан из пальца, что здесь кто-то жужжит, как надоедливая муха над ухом, в то время как вопроса этого совершенно нет. Товарищи, было бы очень удивительно, если бы в такой стране, как Россия, с таким громадным количеством национальностей, не существовало этого вопроса. И если мы сейчас не начнем подсекать головку нашего русского шовинизма, то, может быть, через 2-3 года попадем в положение гораздо более трудное. Тов. Раковский здесь выступал, может быть, несколько преувеличенно. Некоторые нотки в его чересчур страстной речи чуть-чуть напоминали австрийскую постановку вопроса. Это, может быть, отчасти тоже вызвано нажимом “великодержавников” и является реакцией. А надо сказать, что в Пленуме ЦК мы недавно слышали факты, от которых волосы дыбом становятся, - мы слышали факты, как у нас в Президиуме ВЦИК (около ВЦИКа, а не его члены, конечно), в некоторых комиссариатах ставится национальный вопрос. Мы ни в каком случае не должны забывать того, что говорил т. Ленин. Он говорил, что наша задача, - задача коммунистов тех стран, которые принадлежат к бывшей великодержавной нации, - отличается от задачи коммунисты тех стран, которые раньше принадлежали к странам угнетенным. <...> мы будем <...> напоминать всем, кто это забывает, что вопрос о русском шовинизме есть альфа и омега всей нашей национальной политики. <...> Мы должны безусловно ребром поставить вопрос о великорусском шовинизме. Мы должны это сделать сейчас, на этом съезде. И надо сказать, что в этом отношении известное вам письмо т. Ленина поставило вопрос достаточно решительно. Мы должны прежде всего отвергнуть “теорию” нейтрализма. Не можем мы стоять на точке зрения нейтральности, на точке зрения того, что вот, пускай там, на Украине или еще где, борются две культуры, а мы подождем и посмотрим, что из этого выйдет. Это точка зрения не наша, особенно теперь, когда наша партия стоит у власти. Мы должны сыграть в этом вопросе активную роль; мы должны сделать так, чтобы азербайджанский крестьянин видел, что если у него рождается школа на его родном языке, то это благодаря коммунистам, и именно благодаря Российской Коммунистической партии. Он сам не может себе пробить дорогу, а мы, как правящая партия, должны ему помочь создать свою школу, должны ему помочь создать свою администрацию на родном языке. То же относится и к Украине, и к крестьянам любой другой страны. <...> В их сознании должно непосредственно ассоциироваться, что свои школы, свою администрацию, на своем языке они получили из наших рук, благодаря нашей, активной и братской поддержке. Вот почему ни к черту не годится теория нейтральности. Она абсолютно не годится для Советской России, где должно быть создано такое положение, при котором каждый пастух в Азербайджане будет знать, что если национальные школы у него существуют, то это не потому, что коммунисты стояли в сторонке и выдумали мудреное слово “нейтральность”, а потому, что коммунисты активно помогали ему получить то, что ему нужно, и, таким образом, приобщают их к коммунизму. Но этого мало. Совершенно правильно товарищами выдвинута вторая задача. Здесь дело не только в языке и школе, хотя нельзя сказать, что дело с языком и школой обстоит вполне благополучно. Но, во всяком случае, я думаю, что не надо распространяться сейчас на эту тему. Вторая задача заключается в материальной помощи. О ней говорил докладчик Центрального Комитета т. Сталин. Мы должны, несмотря на то, что мы бедны, несмотря на то, что наши ресурсы скудны, мы должны сейчас уже, при скудном бюджете, при плохих ресурсах, оказать посильную материальную помощь крестьянам и прежде всего крестьянам окраин, говорящим на других языках, всем народам, которые были раныпе угнетены. Это должно быть поставлено на очередь и <...> выполнено. <...> Мы должны остаться гегемонами не только в Иваново-Вознесенске и Костроме, а остаться гегемонами в Союзе Советских Республик и показать образец всем народам Востока и всему миру. Давайте <...> создадим атмосферу презрения и бойкота по отношению к каждому, кто не понимает важности национальной проблемы, кто позволяет себе шутить по этому поводу, кто не дает отпора каждому, у которого хотя бы даже только в шутке просвечивает нотка шовинизма, ибо от этого зависит не только будущее нашей страны, но зависит в значительной степени будущее Востока. <...> Я должен согласиться с т. Сталиным, что вопрос о великодержавном шовинизме составляет не менее 3/4 всего национального вопроса. <...> Я должен <...> сказать, что никакая вторая палата не поможет, если эта наша палата - съезд нашей партии - не решит окончательно для себя вопроса. Дело не в двух палатах, а дело в том, чтобы наша партия, которая решает, которая руководит нашим государством, чтобы она каленым огнем прижгла всюду, где есть хотя бы намек на великодержавный шовинизм. Это не значит, что мы пощадим местный национальный шовинизм, но пропорция требует, чтобы мы прижгли прежде всего великорусский шовинизм, - в этом месте величайшая опасность. Если тут не прижжем вовремя, то, несмотря на советский характер нашего государства, мы можем попасть в положение, которое грозит чрезвычайными опасностями. <...> Если мы допустим нотки великорусского шовинизма, который т. Ленин назвал черносотенством, если мы не будем беспощадно бороться против него, как борются с антисемитизмом, со штрейкбрехерством, применяя самые высокие регистры, которые имеет в своем распоряжении Владимир Ильич, - если мы не поступим так, тогда действительно мы потеряем все то, что мы имеем. Дело идет о гегемонии пролетариата. Эту гегемонию нельзя осуществить правильно, если мы не разрешим национального вопроса. Не больше и не меньше, как такой именно вопрос перед нами стоит. Не бойтесь сказать решительное слово. Перед вами поставлена не выдуманная, не скучная проблема, а вопрос, который является вопросом жизни и смерти для нашей партии, для всего будущего и для Коммунистического Интернационала. (Бурные аплодисменты.) [стр. 602-8] Председательствующий: По докладу о работе секции по национальному вопросу слово имеет т. Сталин. <...> (Аплодисменты.) Сталин: Товарищи, раньше, чем перейти к сообщению о работах секции по национальному вопросу, разрешите мне сделать возражение ораторам, высказывавшимся по моему докладу, по двум основным пунктам. Это отнимет всего около 20 минут, не больше. Первый вопрос - это вопрос о том, что одна группа товарищей, во главе с Бухариным и Раковским, слишком раздула значение национального вопроса, преувеличила его и из-за национального вопроса проглядела вопрос социальный, - вопрос о власти рабочего класса. А между тем ясно для нас, как для коммунистов, что основой всей нашей работы является работа по укреплению власти рабочих, и после этого только встает перед нами другой вопрос, вопрос очень важный, но подчиненный первому, - вопрос национальный. Говорят нам, что нельзя обижать националов. Это совершенно правильно, я согласен с этим, - не надо их обижать. Но создавать из этого новую теорию о том, что надо поставить великорусский пролетариат в положение неравноправного в отношении 6ывших угнетенных наций, - это значит сказать несообразность. То, что у т. Ленина является оборотом речи в его статье, т. Бухарин превратил в целый лозунг. А между тем ясно, что политической основой пролетарской диктатуры являются прежде всего и главным образом центральные районы, промышленные, а не окраины, которые представляют собой крестьянские страны. Ежели мы перегнем палку в сторону крестьянских окраин, в ущерб пролетарским районам, то может получиться трещина в системе диктатуры пролетариата. Это опасно, товарищи. Нельзя пересаливать в политике так же, как нельзя не досаливать. Следует помнить, что, кроме права народов на самоопределение, есть еще право рабочего класса на укрепление своей власти, и этому последнему праву подчинено право на самоопределение. Бывают случаи, когда право на самоопределение вступает в противоречие с другим, высшим правом, - правом рабочего класса, пришедшего к власти, на укрепление своей власти. В таких случаях, - это нужно сказать прямо, - право на самоопределение не может и не должно служить преградой делу осуществления права рабочего класса на свою диктатуру. Первое должно отступить перед вторым. Так обстояло дело, например, в 1920 г., когда мы вынуждены были, в интересах обороны власти рабочего класса, пойти на Варшаву. Не следует поэтому забывать, что, раздавая всякие обещания националам, расшаркиваясь перед представителями национальностей, как это делали на этом съезде некоторые товарищи, следует помнить, что сфера действия национального вопроса и пределы, так сказать, его компетенции ограничиваются при наших внешних и внутренних условиях сферой действия и компетенцией “рабочего вопроса” как основного из всех вопросов. Тут очень многие ссылались на записки и статьи Владимира Ильича. Я не хотел бы цитировать учителя моего, т. Ленина, так как его здесь нет, и я боюсь, что, может быть, неправильно и не к месту сошлюсь на него. Тем не менее я вынужден одно место аксиоматическое, не вызывающее никаких недоразумений, процитировать, чтобы у товарищей не было сомнений насчет удельного веса национального вопроса. Разбирая письмо Маркса по национальному вопросу в статье о самоопределении, т. Ленин делает такой вывод: “По сравнению с “рабочим вопросом” подчиненное значение национального вопроса не подлежит сомнению для Маркса”. Тут всего две строчки, но они решают все. Вот это надо зарубить себе на носу некоторым не по разуму усердным товарищам. Второй вопрос - это о шовинизме великорусском и о шовинизме местном. Тут выступали т. Раковский и особенно т. Бухарин, который предложил выкинуть пункт, говорящий о вреде местного шовинизма. Дескать, незачем возиться с таким червячком, как местный шовинизм, когда мы имеем такого “Голиафа”, как великорусский шовинизм. Вообще у т. Бухарина было покаянное настроение. Это понятно: годами он грешил против национальностей, отрицая право на самоопределение, - пора, наконец, и раскаяться. Но, раскаявшись, он ударился в другую крайность. Курьезно, что т. Бухарин призывает партию последовать его примеру и тоже покаяться, хотя весь мир знает, что партия тут ни при чем, ибо она с самого начала своего существования (1898 г.) признала право самоопределения, и, стало быть, каяться ей не в чем. Дело в том, что т. Бухарин не понял сути национального вопроса. Когда говорят, что нужно поставить во главу угла по национальному вопросу борьбу с великорусским шовинизмом, этим хотят отметить обязанности русского коммуниста, этим хотят сказать, что обязанность русского коммуниста самому вести борьбу с русским шовинизмом. Если бы не русские, а туркестанские или грузинские коммунисты взялись за борьбу с русским шовинизмом, то их такую борьбу расценили бы, как антирусский шовинизм. Это запутало бы все дело и укрепило бы великорусский шовинизм. Только русские коммунисты могут взять на себя борьбу с великорусским шовинизмом и довести ее до конца. А что хотят сказать, когда предлагают борьбу с местным антирусским шовинизмом? Этим хотят отметить обязанность местных коммунистов, обязанность нерусских коммунистов бороться со своим шовинизмом. Разве можно отрицать, что уклоны к антирусскому шовинизму имеются? Ведь весь съезд увидел воочию, что шовинизм местный, грузинский, башкирский и пр. имеется, что с ним нужно бороться. http://www.angelfire.com/nt/oboguev/images/rkpbxii.htm - читать полностью https://leg0ner.livejournal.com/39064.html #нашаэпоха