ДЕРЖАВНАЯ

Расскажу о моем непререкаемом убеждении, что именно по милости Державной Божией Матери я куплю дом возле Оптиной пустыни. Но поскольку рассказывать о личном крайне неловко, то сошлюсь на такой пример. Однажды к преподобному Амвросию пришла заплаканная женщина и рассказала, что помещица наняла ее ходить за индюшками, а они у нее почему-то дохнут. Кто-то посмеялся тогда над женщиной, а старец сказал, что в этих индюшках вся ее жизнь.
Словом, жизнь есть жизнь, и, вероятно, у каждого есть свои «индюшки», от которых одно огорчение. Вот и у меня после того, как мне благословили купить дом возле Оптиной пустыни, начались своего рода мытарства. Всю осень я настойчиво искала дом. В дождь и в слякоть часами ходила по улицам, расспрашивала людей, читала объявления, а потом в унынии возвращалась в Москву. Зимой стало еще хуже. Однажды в крещенские морозы я забрела на окраину Козельска и так отчаянно промерзла, что, не выдержав, постучалась в ближайший дом и попросила пустить погреться.
– Кто же в легкой обуви по морозу ходит? – захлопотала хозяйка Валентина Ивановна. – Вот тебе валенки, переобуйся немедленно. И чайку горячего, сейчас же чайку!
За чаем Валентина Ивановна рассказала, что после смерти матери она вместе с братом унаследовала ее дом. И после вступления в наследство – этой весной 15 марта – они будут продавать его. Тут мне стало даже жарко от радости: ведь 15 марта – это праздник в честь иконы Державной Божией Матери. Вот он, «знак» и свидетельство о милости Царицы Небесной.
С деревенской простотой мы разрешили дело в тот же день: я отдала хозяевам деньги за дом, а они мне вручили ключи от него. А бумаги – дело десятое, оформим потом. И я начала обживать этот дом. Еду из Москвы и обязательно везу туда что-нибудь: шторы, скатерти, посуду.
– Зачем вы вещи в этот дом возите? – спросил меня однажды отец Георгий. – Вы его не купите. Да и дом ненадежный: там одна стена потом начнет отваливаться.
Но какой может быть ненадежный дом, не поверила я, если это милость Пресвятой Богородицы? Батюшка слушал мои восторженные речи, улыбался и почему-то говорил:
– Какой нам нужен дом? Маленький, тепленький.
15 марта, в день празднования иконы Державной Божией Матери, двое наследников и я уже сидели в сельсовете. Секретарь деловито печатала договор о покупке дома, а я торжествовала в душе: ну что, батюшка, кто из нас прав – вы или я? Договор был почти напечатан, когда в кабинет влетела девица и зашептала секретарю на ухо, что в магазин завезли нечто – короче, дефицит.
– Меня срочно вызывают в мэрию, – ринулась к дверям секретарь. – Приходите после обеда.
Томиться на крыльце сельсовета еще несколько часов не имело смысла, и мы отправились домой. Идем, а навстречу нам бежит запыхавшаяся Зоя, дочка Валентины Ивановны, и еще издали кричит:
– Вы уже продали дом?
– Не успели пока. После обеда оформим.
А Зоя едва не танцует от радости, рассказывая, что к ним сейчас приходил миллионщик и предложил купить дом почти за миллион.
Позже схиархимандрит Илий (Ноздрёв) сказал, что это бес приходил в обличии миллионера, чтобы обольстить людей, а только больше он не появится. Тем не менее, обольщение состоялось. Валентина Ивановна вышвырнула в окно мою сумку с деньгами за дом, а ее брат предал анафеме Москву, москвичей и меня.
От обиды хотелось плакать, но тут незнакомая женщина участливо сказала: «У нас еще Мария дом продает. Пойдемте, провожу вас к ней». В тот же день мы сговорились с Марией, и вскоре я купила тот самый дом, каким его описывал отец Георгий: маленький, тепленький. Очень теплый! И мы блаженствовали в нем зимой.
А бедная Валентина Ивановна еще два месяца нервно дежурила у окон и ждала «миллионщика». Со мной она тогда не здоровалась и лишь много позже пожаловалась при встрече: «Уже год, как дом не могу продать. Я даже цену снизила – дешевле некуда, а покупателей нет и нет!»
Только через полтора года этот уже заметно подешевевший дом купил старенький больной игумен Петр (Барабаш), узник Христов, потерявший здоровье в лагерях, где он сидел за верность Господу нашему Иисусу Христу. Старый священник был опытным хозяйственником и сразу увидел дефекты купленного дома. Но где взять деньги на покупку дома получше, если батюшка жил на нищую пенсию и по-монашески отвергал приношения прихожан? Первое время отец Петр надеялся подремонтировать дом, но вскоре выяснилось: дом не подлежит ремонту. За пленившими меня нарядными обоями скрывались трухлявые бревна, уже настолько изъеденные шашелем, что надави на бревно, и останется вмятина. А потом одна стена с торца накренилась и на полметра отошла от сруба. Через образовавшуюся дыру в дожди лило так, что не успевали подставлять тазы. А зимой в доме стоял такой леденящий холод, что даже при жарко натопленной печке батюшка не снимал с себя овчинного тулупа. Отец Петр тогда тяжело заболел. И многочисленные духовные чада игумена наконец-то догадались купить теплый дом больному священнику. Правда, игумен-исповедник и тут не изменил монашеским обетам нестяжания и переписал дом на храм Святого Духа, где он служил перед смертью.
Одно время я келейничала у отца Петра. И однажды проговорилась, что в тот памятный праздник иконы Державной Божией Матери я так ждала утешения от Царицы Небесной, а вместо этого скандал и осадок в душе.
– Но ведь вам было дано утешение, – удивился отец Петр. – В тот день вы нашли хороший дом, и номер у вашего дома пятнадцать.
– При чем здесь пятнадцать? – не поняла я.
– Да ведь пятнадцатого числа мы величаем Державную.
Позже, когда в Москве сносили нашу пятиэтажку, нашу семью переселили в новую квартиру под номером пятнадцать. И у моего теперешнего дома у стен монастыря тоже номер пятнадцать. Совпадение это или нечто большее, не берусь судить. Но вот то, что я знаю точно: Божия Матерь не дала мне купить непригодный для жизни дом.
Много чудес было в моей жизни, и больше всего тех, когда Господь и Божия Матерь уберегали меня от опрометчивых и опасных поступков. Через священников остерегали. И однажды отец Георгий сказал: «Вот, бывает, ребеночек упадет в грязную лужу, испачкается, а Божия Матерь пожалеет и вымоет его. Но ведь есть такие взрослые детки, которые сами лезут непонятно куда». Отец Георгий смотрит ласково и улыбается, но всё понятно: это про меня. Простите меня, батюшка.
Нина Павлова
Просим внести копеечку в развитие православной группы.
Поддержите нас, это доброе дело.
Поблагодарить пожертвованием:Сбербанк - 2202 2056 2930 8476
Храни вас Господь!🙏❤