Я перестал упускать возможность выступить где-нибудь, и однажды меня заметили в творческой группе программы Что-Где-Когда, – это был матёрый федеральный телепроект, в то время крайне популярный. И вот пришла телеграмма от фирмы Игра, которой руководила Наталья Стеценко, супруга Владимира Ворошилова, бессменного ведущего этой программы. Я пригласил Юру Моисеева составить мне компанию в Москве, с целью вступить в переговоры о последующих концертах, если таковые вдруг состоятся. Ворошилова я страшно боялся. Наверное, потому что программа была одного возраста со мной. Строгий тон ведущего, казалось, пробивал стены. Автор Брейн-ринга Андрей Козлов, напротив, был мягок и участлив со мной, что, безусловно, поддерживало спокойствие молодого исполнителя. Ворошилов не стал репетировать выход артиста, он попросил проиграть ему на выбор несколько песен с оригинала ТНБС. Первая песня прошла в тишине.

— Звук, вторую фонограмму поставьте, пожалуйста, - скомандовал режиссёр.


Алексей Вишня на передаче "Что? Где? Когда?"

Прозвучало По Телевизору По Радио, и Ворошилов воскликнул:


— Обе пишем, две песни, слышите. Редакторы, фиксируйте: вторая песня на третью музыкальную паузу, а первая на финал. Только не перепутайте.


Сразу после программы к нам подошли промоутеры из глубинки с целью установить контакты. Юра Моисеев, оценив ситуацию, заявил промоутерам:


— Концерт Вишни стоит двадцать пять тысяч рублей, - рубанул он с плеча, добавив, - Гарантия. Гонорар и билеты не позднее, чем за две недели до выезда. Афиши печатаете сами.


Опупевшие промоутеры мгновенно ретировались. На таких условиях могла выступать группа Кино или Алла Пугачёва, но никак уж не я... Осознав, что сценическая карьера катится ко всем чертям, я обратился к Юрию Владимировичу Белишкину с просьбой сделать что-нибудь, пока это ещё возможно. Белишкин как раз в то время лишился работы директора группы Кино — ребята нашли Айзеншпица и перешли к нему. И Юрий Владимирович согласился стать моим директором. Работавшие вместе Андрей Козлов и Наталья Стеценко, устроили в Мариуполе конкурс красоты, куда пригласили меня выступить. Так же пригласили кабаре-дуэт Академия из Москвы, а я, в свою очередь, пригласил заняться организацией нашего отъезда Юру Белишкина. Он связался с организаторами, заручился гарантией оплаты, внёс свои коррективы в состав участников концерта, включив туда свою подопечную Наташу Пушкову. Выступления прошли великолепно. Все конкурсантки-красавицы вооружились моим автографом. В тур мы поехали с Леной. На почве моей восходящей звёздности Лена сильно изменила ко мне отношение, была ласкова и кротка. На самом деле, проект «Вишня» мог в полной мере считаться и её авторским проектом. Лена помогала писать тексты к песням, нередко правила мои нескладухи. Шила концертные рубашки и брюки, вязала свитера, гладила одежду. Она была равноправным участником процесса, и во всём я опирался на её мнение.


Оригинал Фото для обложки альбома "Танцы на битом стекле"

Мы летели в Мариуполь, и я мечтал о сексе на большой двуспальной кровати. Нам был заказан люкс-номер в гостинице, однако в момент заселения выяснилось, что двуспального люкса нет, а есть обычный дабл. Я заартачился туда селиться, устроил большой скандал.


— Если люкса нет, пожалуйста, отправьте нас ближайшим рейсом обратно, домой, — требовал я.


Люкс нашелся лишь во второй гостинице города Мариуполя. Она располагалась далеко от центра города, то есть от того места, где проводились культурные мероприятия, и нас предупредили, что передвигаться по городу нам придётся самим. Мы согласились. Нас отвезли, заселили и оставили пребывать в божественной неге от выигранной битвы за справедливость: звёзды должны жить как звёзды! Тем же вечером, помывшись, мы вызвали такси и отправились на площадку. В машине у водителя играла кассета — на замедленной скорости звучала Твоя Беда. Мы усмехнулись, спрашиваем :


— А кто это поёт? — Вишня, — невозмутимо ответил водитель.


На площадке мы с Леной успели подружиться с Лолитой Малакянц и Александром Цекало. У них была программа Маленький Переворот, – все партии были разложены на голоса и неплохо записаны: ребята выступали по чистую фонограмму, впрочем, как и я. В те годы они только набирали обороты, и смотрели на нас с определённым интересом. Всё было хорошо, если бы успех не омрачил финансовый вопрос. Юрий Владимирович Белишкин потребовал от меня 30% моего гонорара, но я ни за что не хотел отдавать! С какой стати, думал я, когда это мой личный контакт, когда обратились ко мне, а я всего лишь попросил купить билеты! Тот случай до сих пор вызывает в душе смятение, ведь я снова был не прав.


Как, впрочем, и в гостинице с Андреем Козловым и его администрацией, где устроил совершенно глупый, никчемный бунт. Судьба весело надо мной посмеялась в ответ. После концерта нас привезли в гостиницу, которая, как я уже сказал, была на отшибе, рядом с большим Металлургическим комбинатом им. Ильича. И вот глубокой ночью нас разбудила такая чудовищная вонь – не передать словами! Вонь проникала в самые дальние уголки сознания, и не помогало от неё ничего: ни задраенные окна и двери, ни мокрые полотенца, натянутые на нос, ничего. Это была расплата за бунт, и пришла она сразу. Юрий Владимирович Белишкин также прекратил со мною всякие отношения. Я получил отвесистый шлепок от Судьбы и вынес из этого некий опыт. Впоследствии мне удалось донести до Белишкина, что в нашем конфликте я повёл себя как гондон, и выразил сожаление, что так вышло. Юрий Владимирович достойно сделал вид, что о конфликте он никаком не помнит, за что ему большое человеческое спасибо. Я помню... и помню почти всё.


Юрий Белишкин

Володя Шевельков приезжал со съёмок восторженным, полный духовных сил. Я обожал его, хоть и высказывал всякие претензии. У него появилась Мура, которую он очень любил и всячески оберегал от общения с нами. У него была небольшая проблема: Володю мучил квартирный вопрос, а отношения с мамой были напряжёнными, да и тесновато им было на Жуковского, в родительской квартире. Виктор давно уже жил отдельно, и нет-нет мама ставила старшего брата Владимиру в пример. Это, безусловно, огорчало гордого творца, и ночевать он отправлялся в Купчино к Муре. А мой дом – как раз по пути. Володя, совершив все свои дела в рабочее время, вечером направлялся ко мне жаловаться на Моисеева. Я зализывал ему раны. Мы курили под музыку Вангелиса и Мориконе, слушали мои новые произведения на Роланде, играли в компьютерные игры. Славка тогда увлекался сборкой компьютеров Синклер на базе ZXSpectrum и сделал мне экземпляр. С языком BASIC я шапочно уже был знаком после CX-5, на котором набирал ТНБС. Тогдашние компьютерные игры не требовали никаких знаний, как и современные. Игры записывались на обычную аудиокассету в виде цифрового кода. Компьютер воспринимал журчания кода как байты, и одна игра или программа сгружалась в память в течение трёх-пяти минут. Мы проводили за праздным удовольствием долгие часы, а вечером он звонил Муре и уезжал спать. Лена поначалу тоже тепло относилась к Володе, но наступил момент, когда в студии однажды надолго закончились деньги. Лена стала сверкать на него злыми глазами. Вова старался подкармливать меня у себя дома, потому что его блокадники-родители никогда не допускали ситуации, когда в доме не было килограмма сливочного масла, канистры подсолнечного масла, мешка сахарного песка, или пол-ящика болгарского кетчупа. Меня это всё приводило в безумный восторг, я тоже хотел бы так жить! Но в нашем холодильнике никогда не было никаких запасов, и сейчас вот сижу и думаю, ну почему было так? Как я это допустил, и почему никогда не заботился о запасах, живя сегодняшним днём? Для этого нужно было родиться либо в блокадной, либо зажиточной семье. И вдруг Володя принёс сказочный заказ.


Владимир Шевельков

Компьютерная фирма Рубикон демонстрировала новую линейку офисной техники, и Вова придумал гениальный ход. Снимать он решил на SuperVHS одним планом. Два ролика: один слева направо, другой наездом. Оба на музыку, которую мы вместе сочинили на Роланде. Денег получилось много при самых минимальных затратах. В течение целого дня ленинградское телевидение крутило наш реклaмный ролик, где я пел слово «рубикон», разложенное на шесть голосов и так – несколько месяцев. По опыту скажу, что это был совершеннейший пиар. Я оказался первым в стране, кто спел по телевизору рекламу. Это было так ново, город уже знал, чей это голос. Если раньше мальчишки кричали мне вслед «ты не пришла», теперь они скандировали название фирмы. Реклама — благое дело. Особенно, когда продукт рекламируешь достойный. Забегая немного вперёд, расскажу историю.У нашей студии появился крупный заказчик, финансовая контора Мидас. Хорошее название для фирмы, торгующей деньгами. Был такой мифологический персонаж из фригийских царей, чьё прикосновение к любому предмету прождало золото. Кроме денег фирма владела большим складом, на котором работал отец Шевельковых. Со склада продавали итальянскую сантехнику, красивую полированную прессованную мраморную крошку. Вид у неё был действительно сказочным, и наши выборгские друзья высокохудожественно смонтировали нам шикарную рекламу тех унитазов. До того внушительную, что когда у меня появились деньги, и мы с Леной затеяли большой ремонт, я купил такой комплект. Когда его разгружали, люди смотрели из окон и спускались вниз посмотреть на чудо. Надо сказать, к ремонту мы начали морально готовиться ещё задолго до того, и какими-то судьбами я уже приобрёл чугунную ванну голубого цвета, но поставить её как-то не доходили руки.

К тому же кафель ещё нужно было покупать, новый змеевик, и весь остальной фарш, а свободным деньгам, как известно, всегда находится более оптимальное применение. Простояла у нас голубая ванна в маленькой комнате год, если не больше. Новый комплект еле втащили в квартиру, о его хранении в коридоре не было и речи, настолько он был большой. Огромная раковина с вертикальной изящной консолью, большой удлиненный унитаз и, о боже, огромная ванна с подручниками не влезала в периметр отведённого для неё места! То есть умный сначала бы измерил, а потом уже покупал, но это же я...Господи, какой же я идиот! Видели бы вы глаза того человека, который пытался установить ванну. Глядя на моё неподдельное расстройство, он предложил за дополнительные сто долларов выломать стену, которая мешает встать ванне на место.— Двери-то по-любому новые ставить придётся, давай снимем это всё, потом достроишь, коробки дверные поставишь, проводку сделаешь, делов-то. — Ладно, — устало промолвил я, — ваяй.Он сломал стену, вырвал с корнем двери, отбил старый кафель и установил сантехнику. Нового кафеля было закуплено одиннадцать коробок, увеличение санузла не влекло за собой дополнительных трат на плитку, однако объём предстоящих работ вводил меня в ступор: деньги закончились так же быстро и непредсказуемо, как и начались. Поэтому мы огородили ванную и туалет полиэтиленовой шторкой и осуществляли свои омовения в странных условиях – голые стены, раздолбанный пол, свежий хромированный змеевик, говёный смеситель с пластмассовыми кранами и новенькая блистательная итальянская сантехника под серо-розовый мрамор. Надо ли говорить, что унитаз встал прям посреди туалета, и если бы оставалась дверь, ленкины коленки всё равно не дали бы эту дверь закрыть. Тем не менее, мы наслаждались неземной красотой и мечтали, что когда-нибудь мы закончим ремонт и заживём как люди.

Прошло некоторое время, и чтоб продолжать ремонт, нужно было избавиться от старой голубой ванны, что занимала собой значительную часть маленькой шестиметровой комнаты. Купив её за 800 рублей, я даже не стал искать на неё покупателя, кто-то забрал за самовывоз. По-моему, именно тот, кто её нам и достал. Обрадованный наличию свободного места, я долго возился в маленькой комнате, – пытаясь навести хотя бы условный порядок, наглотался пыли и весь перемазался. Потом, знамо дело, наполнил ванну большим количеством пены и погрузился в неё с головой. Слышу — булькает. Как будто вытекает что-то. Ну, думаю, кран течёт. Чёрт с ним, заменим. Капель стала усиливаться. Глядь, а там, за бортом ванной лужа уже. Какая-то хрень, — подумал я и встал, чтобы проверить, откуда течь. И в этот момент подо мной что-то треснуло, разверзлось, и двести пятьдесят литров воды единовременно хлынули в квартиру! Видимо, чувак пережал гайку при установке сливного патрубка, и чрезмерное давление в мраморной крошке вызвало надлом: хрусть, и ванны больше нет… Часто мы покупаем разные тренды-бренды, однако в основном нам рекламируют товары необходимого применения — бритвы, мыло, зубную пасту. Будучи совершенно нищим с большими деньгами, я клюнул на собственную рекламу товара для сибаритов. Долго-долго смотрел на продукт с экрана профессионального телемонитора – так сам и попался. Если вы недавно купили ненадлежащего качества рекламируемый продукт и желали бы производителю или пиарщику всяких невзгод, оставьте! Вы отмщены. С тех пор собственных ванн у меня больше не было, мы временно переехали к брату, в папину квартиру. Тогда нам казалось, что всё это очень временно, и вот-вот скоро закончится...