«Прощание с летом» - автор рассказа К.

Паустовский
«Несколько дней лил, не переставая, холодный дождь. В 4 часа дня мы уже зажигали керосиновые лампы, и невольно казалось, что лето окончилось навсегда.
Был конец ноября – самое грустное время в деревне. Кот спал весь день, свернувшись на старом кресле, и вздрагивал во сне, когда темная вода хлестала в окна.
Вот уже больше недели, как никто нас не навещал: ни дед Митрий, ни Ваня, ни лесничий.
Лучше всего было по вечерам. Мы затапливали печи. Шумел огонь. Ярко горели лампы, и все пел и пел свою нехитрую песню медный самовар. Как только его вносили в комнату, в ней сразу становилось уютно – может быть, оттого, что стекла запотевали, и не было видно одинокой березовой ветки, день и ночь стучавшей в окно. После чая мы садились у печки и читали.
По ночам часто плакал во сне Фунтик – маленькая рыжая такса. Приходилось вставать и закутывать его теплой шерстяной тряпкой. Фунтик благодарил сквозь сон, осторожно лизал руку и, вздохнув, засыпал. Темнота шумела за стенами плеском дождя, и страшно было подумать о тех, кого, может быть, застигла эта ненастная ночь.
Однажды ночью я проснулся от странного ощущения, что я оглох. Я долго прислушивался и, наконец, понял, что за стенами дома наступила тишина. Такую тишину называют «мертвой». Умер дождь, умер ветер и шумливый сад. Было только слышно, как посапывает во сне кот.
Я встал, подошел к окну – все было снежно и безмолвно. Проснулся Рувим. Он долго смотрел за окно, вздохнул и сказал:
- Первый снег очень к лицу земле.
Земля была нарядная, похожая на застенчивую невесту.
К чаю приплелся в гости дед Митрий и поздравил с первопутком
- Вот и умылась земля, - сказал он, - снеговой водой из серебряного корыта.
- Откуда ты взял такие слова? – спросил Рувим.
- Моя мать покойница рассказывала, что в стародавние годы красавицы умывались первым снегом из серебряного кувшина, и потому никогда не вяла их красота. Было это еще до царя Петра, милок.
Трудно было оставаться дома в первый зимний день. Мы ушли на лесные озера. В лесах было торжественно, светло и тихо. С неба изредка падали одинокие снежинки. Мы дышали на них, и они превращались в капли воды, потом смерзались и падали на землю, как бисер.
Стаи снегирей сидели, нахохлившись, на засыпанных снегом рябинах. Мы сорвали несколько гроздей красной рябины – это была последняя память о лете, об осени.
Мы обошли знакомые места. На маленьком озере – Ларин пруд – всегда плавало много ряски. Сейчас вода в озере была черная, прозрачная – вся ряска к зиме опустилась на дно. У берегов наросла стеклянная полоска льда. Лед был прозрачный. Мы обламывали руками льдинки. Они хрустели и оставляли на пальцах смешанный запах снега и брусники.
Кое-где на полянах перелетали и жалобно попискивали птицы.
Небо над головой было очень светлое, а к горизонту оно густело и цвет его напоминал свинец. Оттуда шли медленные снеговые тучи. В лесу стало сумрачнее и, наконец, пошел густой снег. Он таял в черной воде озера, щекотал лицо, порошил лес.
Зима начала хозяйничать над землей, но мы знали, что под рыхлым снегом, если разгрести его, еще можно найти свежие лесные цветы, знали, что в печах всегда будет трещать огонь, что с нами остались зимовать птицы, и зима показалась нам такой же прекрасной, как лето.