Дом потомственного почетного гражданина Сергея Ивановича Елагина, расположенный на Страстном бульваре, 11, является еще одним удивительным "булгаковским местом" в Москве. Здание было возведено в 1890-х годах архитектором Александром Драницыным. В 1920-х годах здесь уже разместилось журнально-газетное объединение "Жургаз" и находилась редакция журнала "Огонек". А в теплое время года сюда переезжал ресторан "Клуба театральных работников", послуживший для Михаила Булгакова еще одним прообразом ресторана Дома Грибоедова. К моему удивлению сведений, как о самом доме, истории этого владения, так и хозяине С.И. Елагине оказалось не много, причем, во многих, в том числе и авторитетных источниках, упоминается именно "потомственная почетная гражданка С.И. Елагина") Старого фото особняка мне также не удалось найти… Но, однако, приступим! ( Collapse ) Домовладение находится в историческом месте Москвы в пределах Садового кольца, образованного на месте бывших укреплений Земляного города. В начале XIX века застройка этого района была каменной, пострадав при пожарах 1812 года. В 1820 году был полностью сформирован фронт застройки Малой Дмитровки и прилегающих к ней переулков. По своей планировочной структуре это были небольшие городские усадьбы с выходящими на красную линию улицы главными домами.

Страстной бульвар До появления в границах этого владения дома С.И. Елагина здесь находился «ампирный особнячок» в котором проживала Мария Апполоновна Волкова, знаменитая своими "письмами к подруге" 1812 года. А в 1897 году оно уже принадлежал некому Каменскому Алексею Григорьевичу. Сейчас мы находимся в начале Страстного бульвара...

Цель нашего интереса - дом С.И. Елагина на фото ниже - и, левее..

Памятник А.Т. Твардовскому на Страстном бульваре. Землевладение занимает южную часть исторического домовладения городской усадьбы XIX века, сохранившего основные элементы застройки: главный дом (строение 1) – выявленный объект культурного наследия, флигель – строение 2, каменную ограду с воротами и сад.

Главный дом – особняк 1899 года сохранил целостность архитектурно-художественного решения, несмотря на утрату зимнего сада и одноэтажных пристроек. Особняк имеет безусловную историко-художественную ценность – декоративное оформление фасадов и интерьеров выполнено в форме эклектики с использованием элементов неоклассицизма. В 1910 году, по проекту Осипа Шишковского, к зданию были пристроены два каменных объема, один из которых занимал зимний сад. В 1911 году владение уже принадлежало инженеру Березину Михаилу Владимировичу. В 1912 году он приобрел часть парковой территории соседнего владения. Сложившиеся в 1900-х годах границы владения и объемно-пространственная структура застройки дошли до настоящего времени практически без изменений. Когда-то особняк занимал доминирующее угловое положение между бульваром и несуществующим ныне проездом, и именно этим объясняются его Г-образная конфигурация в плане и наличие двух разных, но одинаково нарядных фасадов. Южный, с двухколонным портиком, обращен к Страстному, восточный, с портиком из шести пилястр, – к нынешнему Каретному ряду.

Дом построен в архитектурном стиле неогрек – это был возврат к классическим греческим образцам. В России (прежде всего в Москве) неогрек вошёл в моду в конце 1860-х годов и продержался до прихода стиля модерн в конце XIX века. Неогрек возникал и в недорогом деревянном строительстве, но в целом оставался достаточно затратным, "богатым" стилем. Особенность неогрека частных домов (в отличие от храмов и парламентов, а также от ампира) - асимметрия планов. Дома планировались, исходя из особенностей участков и удобства хозяев, и ампирная симметрия в этом явно мешала. Например, парадный вход в частный дом нецелесообразно располагать в центре фасада - и он смещается в сторону, а стильный портик - на боковую стену, обращённую во двор (характерный пример - дом Елагина). На совершенно неклассический план накладывается "истинно-греческий" декор, уменьшенный относительно классических образцов, чтобы соответствовать новой сущности здания.

Особняк каменный, одноэтажный с антресолью, на невысоком цоколе. Помещения парадной анфилады имеют разнообразную богатую отделку потолков. Фото интерьеров ниже

Планировка первого этажа особняка С.И. Елагина

Планировка первого этажа особняка С.И. Елагина

В декоре использованы стилизованные и барочные элементы: пышные лепные фризы, карнизы и розетки. Каждое помещение особняка имеет свое архитектурное решение.

Архитектурно-декоративное оформление фасадов и интерьеров основного объема хорошо сохранилось в редакции 1898 года. Утрачены металлические зонты над входными группами, ограждение края кровли, руст в цокольной части, вазоны и пальметты, паркет парадной анфилады. По этому уцелевшему металлическому зонту во дворе здания можно представить в своем воображении богато оформленные входные группы особняка и его изящный образ в целом.

В настоящее время объемно-пространственная композиция и структура здания существуют в редакции 1913 г. – XX века. Уже в 1920-х годах здесь разместилось журнально-газетное объединение "Жургаз" и с 1920 по 1939 год находилась редакция журнала "Огонек". Здесь работал журналист Михаил Кольцов, главный редактор «Огонька», возобновивший издание журнала после революции. Об этом напоминает мемориальная доска на фасаде особняка, установленная в 1972 году.

Есть версия, что Михаил Булгаков "срисовал" образ поэта Двубратского в романе "Мастер и Маргарита" с Михаила Кольцова (Михаэль Фридлянд). Объясняется происхождение этой фамилии персонажа романа просто, - у Михаила Кольцова был младший брат – Барух Фридлянд (Борис Ефимов - советский художник, график). Поэт Двубратский упоминается Булгаковым в романе несколько раз: на заседании Массолита в ожидании "запаздывающего Берлиоза"; в упоминании о том, что "...стихи его еще хуже, вся Москва знает, что он пишет черт знает что..."; Маргарита пробегает глазами список фамилий придворных литераторов в Доме Драмлита, "...- Хустов, Двубратский, Квант, Бескудников, Латунский..."... Начиная с 1934 года клубный ресторан "Клуба театральных работников" в Старопименовском подвале работал в осенне-зимний сезон. А весной и летом стал переезжать в свой филиал, уютный садик на Страстном бульваре» у дома 11, где тогда помещалось журнально-газетное объединение Жургаз, занятое выпуском «Огонька», а заодно и еще трех десятков периодических изданий. Здесь, под звуки джазового оркестра Александра Цфасмана пировал и наслаждался жизнью интеллектуальный бомонд Москвы (вход в здание был только по пропускам).

ринято считать, что этот ресторан и явился одним из прообразов ресторана Грибоедова в романе Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита". Сам писатель, большой любитель широкой жизни, часто бывал здесь, и в образе директора ресторана Дома Грибоедова Арчибальда Арчибальдовича легко угадывается фигура директора ресторана "Клуба театральных работников" Якова Розенталя. Напомним для себя фрагменты "последнего дня" этого "сгоревшего" ресторана в романе "Мастер и Маргарита". "...Оплывая потом, официанты несли над головами запотевшие кружки с пивом, хрипло и с ненавистью кричали: «Виноват, гражданин!» Где-то в рупоре голос командовал: «Карский раз! Зубрик два! Фляки господарские!!» Тонкий голос уже не пел, а завывал: «Аллилуйя!». Грохот золотых тарелок в джазе иногда покрывал грохот посуды, которую судомойки по наклонной плоскости спускали в кухню. Словом, ад..."...

"...И было в полночь видение в аду. Вышел на веранду черноглазый красавец с кинжальной бородой, во фраке и царственным взором окинул свои владения. Говорили, говорили мистики, что было время, когда красавец не носил фрака, а был опоясан широким кожаным поясом, из-за которого торчали рукояти пистолетов, а его волосы воронова крыла были повязаны алым шелком, и плыл в Караибском море под его командой бриг под черным гробовым флагом с адамовой головой...".

Директора ресторана Дома Грибоедова Арчибальд Арчибальдович... (пират)... "...Но нет, нет! Лгут обольстители-мистики, никаких Караибских морей нет на свете, и не плывут в них отчаянные флибустьеры, и не гонится за ними корвет, не стелется над волною пушечный дым. Нет ничего, и ничего и не было! Вон чахлая липа есть, есть чугунная решетка и за ней бульвар... И плавится лед в вазочке, и видны за соседним столиком налитые кровью чьи-то бычьи глаза, и страшно, страшно... О боги, боги мои, яду мне, яду!.."...

Мы "...знаем, что ровно через минуту после происшествия на Смоленском и Бегемот и Коровьев уже оказались на тротуаре бульвара, как раз напротив дома Грибоедовской тетки. Коровьев остановился у решетки и заговорил: – Ба! Да ведь это писательский дом. Знаешь, Бегемот, я очень много хорошего и лестного слышал про этот дом. Обрати внимание, мой друг, на этот дом! Приятно думать о том, что под этой крышей скрывается и вызревает целая бездна талантов... – и сладкая жуть подкатывает к сердцу, когда думаешь о том, что в этом доме сейчас поспевает будующий автор «Дон Кихота», или «Фауста», или, черт меня побери, «Мертвых душ»! А? – Страшно подумать, – подтвердил Бегемот...."... "...– Кстати, – осведомился Бегемот, просовывая свою круглую голову через дыру в решетке, – что это они делают на веранде? – Обедают, – объяснил Коровьев, – добавлю к этому, дорогой мой, что здесь очень недурной и недорогой ресторан. А я, между тем, как и всякий турист перед дальнейшим путешествием, испытываю желание закусить и выпить большую ледяную кружку пива. – И я тоже, – ответил Бегемот, и оба негодяя зашагали по асфальтовой дорожке под липами прямо к веранде не чуявшего беды ресторана...".

"...Арчибальд Арчибальдович, совершенно поражая Софью Павловну, обольстительно улыбаясь, повел гостей к лучшему столику в противоположном конце веранды, туда, где лежала самая густая тень, к столику, возле которого весело играло солнце в одном из прорезов трельяжной зелени..."... "...Арчибальд Арчибальдович уже шептал тихо, но очень выразительно, склоняясь к самому уху Коровьева: – Чем буду потчевать? Балычок имею особенный... у архитекторского съезда оторвал.. – Вы... э... дайте нам вообще закусочку... э... – благожелательно промычал Коровьев, раскидываясь на стуле. – Понимаю, – закрывая глаза, многозначительно ответил Арчибальд Арчибальдович...."..."...– Филейчиком из рябчика могу угостить, – музыкально мурлыкал Арчибальд Арчибальдович. Гость в треснувшем пенсне полностью одобрял предложения командира брига и благосклонно глядел на него сквозь бесполезное стеклышко..."...

Как мы помним, этот "пират" тут же сообщил в НКВД о прибытии в ресторан "клетчатого" и Кота... И, вскоре... "...Из внутреннего хода ресторана на веранду стремительно вышли трое мужчин с туго перетянутыми ремнями талиями, в крагах и с револьверами в руках. Передний крикнул звонко и страшно: – Ни с места! – и тотчас все трое открыли стрельбу на веранде, целясь в голову Коровьеву и Бегемоту. Оба обстреливаемые сейчас же растаяли в воздухе, а из примуса ударил столб огня прямо в тент. Как бы зияющая пасть с черными краями появилась в тенте и стала расползаться во все стороны. Огонь, проскочив сквозь нее, поднялся до самой крыши Грибоедовского дома. Лежащие на окне второго этажа папки с бумагами в комнате редакции вдруг вспыхнули, а за ними схватило штору, и тут огонь, гудя, как будто кто-то его раздувал, столбами пошел внутрь теткиного дома...".

В отличие от грибоедовского ресторана из романа Булгакова, дом С.И. Елагина, к счастью, сохранился в целости.... Однако, этот особняк в последнее время пытаются "регенерировать", - страшное слово для милых и уютных особняков Старой Москвы. По большому счету, примером такой регенерации служит, соседний с елагинским, - дом А.В. Сухово-Кобылина по адресу Страстной бульвар, дом 9.

В 50-е годы XIX века здесь жил и работал философ и драматург Александр Сухово-Кобылин. Здание, построенное в 1820 году, подвергалось перестройке в 1872, 1901 и 1930 годах, а в 2006 году в ходе строительства офисного центра «Пушкинский дом» (архитекторы Н. Лызлов, О. Каверина, М. Дмитриев, А. Крохин) было полностью снесено и заменено новоделом. На фото ниже вы можете увидеть монстра, нависшего над этим призраком бывшего красивого особняка. Вот он, - результат так называемой регенерации...

Пока все спокойно. Однако, застройщики еще с 2007 года неумолимо подбираются к этому лакомому для них кусочку Старой Москвы. По уже созданному предпроекту регенерации, судьба дома С.И. Елагина почти предрешена. Вот так "они" представляют свое ви́дение реализации этого проекта.

В предпроектных предложениях 2015 года исчезла, с счастью, предполагавшаяся предпроектом 2009 г. разборка части основного объема памятника. Предмет охраны объекта культурного наследия составлен таким образом, что оставляет фактически беззащитной северную часть Г-образного объема здания, – а именно ее, по первоначальному замыслу, предполагалось разобрать, сохранив лишь восточный фасад... Не включен в предмет охраны и западный участок каменной ограды... Таким образом, предполагается рядом с первым монстром по Страстному, 9, напоминающим злобного трансформера - персонажа из американских комиксов, возвести второго, - сходного по стилистике, который, даже, похож на первого, как младший брат на старшего. Искренне надеюсь, что этой катастрофы не произойдет и мы будем в дальнейшем, гуляя по Страстному бульвару, вспоминать, что этот особняк, этот ресторан часто посещал самый мистический писатель России 20-30-х годов - Михаил Булгаков.