Эллис ;

Кобылинский Лев Львович (2 августа 1879 - 17 ноября 1947) — поэт, переводчик, публицист, теоретик символизма, литературный критик, историк литературы.
Внебрачный сын педагога, владельца частной гимназии в Москве Льва Ивановича Поливанова и Варвары Петровны Кобылинской. Учился в 7-й московской гимназии. В 1897 поступил на юридический факультет Московского университета, изучал также экономику. В 1902 Эллис-Кобылинский получил диплом 1-й степени, начал готовить диссертацию, но не окончил ее, занявшись литературной деятельностью.
Литературой Эллис-Кобылинский увлекся еще в студенческие годы, входил в московский кружок младосимволистов. Интересовался Ш. Бодлером, Э. Верхарном, др. французскими и бельгийскими поэтами-символистами, а также Данте. В конце 1901 познакомился с Андреем Белым и вместе с ним организовал поэтический кружок «Аргонавты». Писал стихи в духе раннего символизма, сборники «Иммортели» (1904), «Stigmata» (1910), «Арго» (1914). Переводил произведения французских символистов, разрабатывал теорию символизма. Читал лекции, свои стихи и переводы в московских кружках и салонах, в «Обществе свободной эстетики», в Доме песни.
В 1904—1909 годах Эллис-Кобылинский активно сотрудничал с
В. Брюсовым в журнале «Весы». В 1910—1917 годах вместе с Андреем Белым и Э. К. Метнером основал издательство «Мусагет». Подобно своему другу Андрею Белому Эллис-Кобылинский увлёкся антропософией Рудольфа Штейнера. Посещал в Москве теософские кружки К. Христофоровой. В 1911 уехал в Германию, сопровождал Штейнера в лекционных турне. Поселился в Берлине, изучил немецкий язык, на котором в дальнейшем печатал все свои труды, пропагандировал учение Штейнера среди русских литераторов, но в 1912-13 разочаровался в антропософии, увлекшись католичеством.
Вдохновленный произведениями Эллис занимался эзотерикой и космологией, в 20-30-е его интерес привлекала культура Средневековья. В начале 30-х перешел в католичество, регулярно посещал службу в монастыре «Madonna del Sasso». Одна из основных занимавших его проблем - взаимоотношения религии и искусства. Эллис выступал за слияние христианских церквей, но в виде присоединения православной церкви к католической.
Эллис-Кобылинский публиковал статьи в католических журналах. Переписывался с Мережковским, Вяч. Ивановым, Лосским. Опубликовал ряд книг и статей о Жуковском, Пушкине, Гоголе, Вл. Соловьеве, о древнерусской культуре.Эллис перевел на немецкий язык стихи и
философские произведения Вл. Соловьева, опубликовав их со своими комментариями (подписывался Dr. Leo Kobilinski-Ellis). Его книга об
исследованиях творчества К. Бальмонта, В. Брюсова и А. Белого — одна из лучших.
Умер Эллис-Кобылинский в Локарно 17 ноября 1947 года.
............................
Стихотворение «Ошибка», которое Марина Цветаева посвятила Эллису.
«Большим событием было появление у нас в Трехпрудном Эллиса. Отец благоволил Эллису, как человеку одаренному, образованному. Для Марины и Аси Эллис стал просто Чародеем. Артистичностью своей природы, искренностью, блеском таланта он подчинил души обеих сестер: вдохновенные экспромты его вели их в манящий мир бурной фантастики, приучили чувствовать пульс поэтического творчества.
Удивительна была его способность мгновенного перевоплощения, и его мимические импровизации, точность жеста, от смешного до страшного, были неотразимы для каждого видевшего их. Под звуки музыки он преображался, с головы до ног совсем другой. То клоун цирка, то ученый с бородой на стариковский лад.
Бурное воздействие оказал Эллис на Марину и Асю в самую восприимчивую, переломную пору их жизни». /Валерия Цветаева/
Анастасия Цветаева: «Худой, в черном сюртуке. Блестящая лысина, черноволосый, зеленоглазый, с удлиненным лицом, тонкие черты лица, очень красный рот — «доктор», маг из средневекового романа.
Жил Эллис в бедности, без определенного заработка, от стихов к статье, делал переводы, не имел быта. Комната в номерах «Дон» на Смоленском рынке и хождение днем — по редакциям, вечером — по домам друзей, где его встречали радостно, как желанного гостя, слушали последние стихи и вместе с ним уносились в дебри мечтаний и споров о роли символизма, романтизма. Часто голодный, непрактичный, он обладал едким умом и блестящей речью, завораживающей самых разнородных людей.
И был у него еще один талант, которым он покорял людей не менее, чем певучим стихом: талант изображения всего, о чем он говорил, — более: талант превращения, перевоплощения такой силы и такой мгновенности, которая не под стать и искусному актеру, всегда связанному принудительностью роли данного часа, несвободою выбора.
Эллис, в своей полной материальной неустроенности, был насмешлив, неблагодарен до самого мозга костей, надменен к тому, у кого ел, повелителен к тому, от кого зависел. Импровизатор создаваемого в миг и на миг спектакля, он не снизошел бы к доле актера, которая должна была представляться ему нищетой».
До того, как познакомиться с Сергеем Эфроном, Марина Цветаева успела отказать в предложении о замужестве нескольким молодым людям. Среди них оказался поэт и переводчик Лев Кобылинский, которого в литературных кругах ласково именовали Эллис. История умалчивает о том, как развивались его отношения с Мариной Цветаевой. Известно лишь, что он был хорошо знаком с Гумилевым и входил в число довольно близких друзей Максимилиана Волошина, с которым общалась и Марина Цветаева. Трудно сказать, когда между этой парой произошло финальное объяснение – предположительно, это случилось в 1910-1911 годах. Однако после этого поворотного момента в отношениях было написано стихотворение «Ошибка», которое Марина Цветаева посвятила Эллису.
Когда снежинку, что легко летает,
Как звездочка упавшая скользя,
Берешь рукой - она слезинкой тает,
И возвратить воздушность ей нельзя.
Когда пленясь прозрачностью медузы,
Ее коснемся мы капризом рук,
Она, как пленник, заключенный в узы,
Вдруг побледнеет и погибнет вдруг.
Когда хотим мы в мотыльках-скитальцах
Видать не грезу, а земную быль -
Где их наряд? От них на наших пальцах
Одна зарей раскрашенная пыль!
Оставь полет снежинкам с мотыльками
И не губи медузу на песках!
Нельзя мечту свою хватать руками,
Нельзя мечту свою держать в руках!
Нельзя тому, что было грустью зыбкой,
Сказать: «Будь страсть! Горя безумствуй, рдей!»
Твоя любовь была такой ошибкой, -
Но без любви мы гибнем. Чародей!
*Стихотворение является ответом на предложение Эллиса выйти за него замуж.
Первые строчки этого произведения отвечают на вопрос о том, почему юная поэтесса не готова стать супругой человека, который влюблен в нее без памяти. Она сравнивает себя со снежинкой, которая, если возьмешь ее в руки, «слезинкой тает, и возвратить воздушность ей нельзя». Поэтесса осознает, что при всей свое симпатии к Эллису она никогда не будет с ним счастлива. Но ей очень тяжело сделать подобное признание, так как это означает причинить боль человеку, который по-настоящему дорог. Изящный мотылек и скользкая морская медуза – эти сравнения поэтесса приводит лишь с целью свести к минимуму последствия неприятного и очень сложного для себя объяснения с Эллисом. Убеждая его в том, что подобные отношения являются ошибкой, Цветаева одновременно пытается разобраться и в собственных чувствах. Для этого человека она хочет остаться недосягаемой музой, так как только в этом случае чувствует себя по-настоящему счастливой. Ведь вместе с замужеством уходит то ощущение волшебства от взаимоотношений на расстоянии, когда мужчина сходит с ума лишь только от одного взгляда на предмет своего обожания.
Пытаясь развить и конкретизировать эту мысль, поэтесса отмечает: «Нельзя мечту свою хватать руками! Нельзя мечту свою держать в руках!». Это означает, что она попросту не уверена в тех чувствах, которые испытывает к ней Эллис. Поэтому его предложение о браке вызывает у Цветаевой легкую грусть, так как для нее разбивается еще одна красивая иллюзия. Более того, она вынуждена разрушить придуманный мир своего поклонника, который еще не понимает, насколько реальность может отличаться от поэтических и романтических фантазий. По словам поэтессы, между ними никогда не было страсти, и она исключается по различным причинам. А чувства друг к другу Цветаева трактует, как «зыбкую грусть» – весьма сомнительный фундамент для построения гармоничных отношений. «Твоя любовь была такой ошибкой, – но без любви мы гибнем. Чародей!», – отмечает поэтесса, тем самым, благодаря своего воздыхателя за минуты удивительной душевной теплоты, внимания и заботы, которые прочувствовала, общаясь с этим незаурядным человеком.