ЗАГАДКИ «ГОРЯ ОТ УМА»

230 лет назад, 15 января 1795 года,
родился Александр Сергеевич Грибоедов.
ОН ВЛАДЕЛ французским, немецким, английским, итальянским, латинским, греческим, персидским, арабским и турецким языками. Он отлично играл на фортепиано и сочинил несколько музыкальных композиций. Он был дипломатом, экономистом, лингвистом. И ещё он был замечательным драматургом, поэтом, создавшим комедию, которая вот уже почти сто девяносто пять лет не сходит с русской сцены... Над его могилой – памятник с надписью: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?» Эти строки написала Нина Чавчавадзе – жена Александра Сергеевича Грибоедова...
Самый большой знаток Грибоедова на невском берегу – мой давний знакомый: доктор филологических наук, профессор Сергей Александрович Фомичёв, к которому накануне дня рождения драматурга я снова заглянул в его родной Пушкинский Дом.
***
– Сергей Александрович, неоднократно приходилось сталкиваться с мнением, что, создав в 1825-м «Горе от ума», Грибоедов творчески себя исчерпал. Это так?
– В корне ошибочное утверждение! Дело в том, что по роду своей жизни, своей деятельности Грибоедов был человеком страшно занятым, постоянно находился в центре каких-то очень важных событий. Он вёл всю дипломатическую переписку Ермолова, потом – Паскевича (а ведь Кавказ в то время представлял собой форменный вулкан), активно участвовал в туркманчайских переговорах, оформлял мирный договор... В общем, забот у Грибоедова хватало, и он сам переживал, что времени на литературу не остаётся: «Поэзия! Люблю её без памяти, страстно...» Но всё-таки успел Грибоедов немало: ещё до «Горя от ума» сочинил несколько стихотворных, так называемых, «светских комедий»; много хороших стихотворений (прочтите хотя бы «Прости, Отечество!»); написал великолепные очерки и путевые дневники.
– А ведь осталась ещё и «Черновая тетрадь»?
– Да, в двадцать восьмом году Александр Сергеевич в последний раз побывал в Петербурге: привёз царю Туркманчайский трактат, а, возвращаясь назад, на Кавказ, по пути в Москву оставил своему лучшему другу Бегичеву так называемую «Черновую тетрадь». Эти листки, собранные в беспорядке, Грибоедов доверил другу, видимо, имея у себя более совершенные копии. Что же было там? План трагедии «1812 год», часть историко-политической драмы «Радомист и Зенобия», наброски трагедии «Грузинская ночь», замысел трагедии «Фёдор Рязанский»... Увы, во время трагической гибели Александра Сергеевича в Персии все его бумаги (и дипломатическая переписка, и рукописи произведений) таинственно исчезли. Да, некоторые личные вещи остались, а бумаги, увы, пропали...
– Книги имеют свою судьбу, и история «Горя от ума», Сергей Александрович, ведь, пожалуй, во всей русской культуре одна из самых любопытных?
– Согласен, весьма необычная судьба. Первое полное издание комедии в России возникло только после отмены крепостного права – чувствуете, какой силы был в ней сатирический заряд? Однако, не появившись целиком в печати, комедия, тем не менее, была широко известна по рукописным спискам. Таких рукописных экземпляров до нашего времени дошло около тысячи. Хотя они и давали полный текст, но список есть список: ошибки при переписке просто неизбежны. Мне удалось просмотреть, около четырёхсот списков «Горя от ума» (во всяком случае, всё, что находится в крупных хранилищах, видел), и твёрдо теперь знаю: в любом неавторизованном списке тьма ошибок! У меня даже есть своеобразная «лакмусовая бумажка», по которой определяю: правил Грибоедов этот список или нет? Да, есть в комедии такая строчка, с которой ни один переписчик не смог совладать – это в самом начале четвёртого действия, где Наталья Дмитриевна обращается к Платону Михайловичу: «Бесценный душечка, Попошь, что так уныло?..» «Попошь» – уменьшительное от «Платон», но никто из переписчиков этого не понял. Пишут что угодно: «потешь», «поешь», иногда заменяют на «что смотришь так уныло?», иногда выдумывают просто абракадабру... Ну не было у переписчиков такого слова в запасе. И подобных нелепостей – десятки...
– Тем не менее, известно, что текстология «Горя от ума» покойным известнейшим литературоведом Николаем Кирьяковичем Пиксановым апробирована научно. На чём же она основывается?
– Давайте вместе посмотрим несколько книг из библиотеки Николая Кирьяковича. Вот фотокопия рукописи «Горя от ума» (или «Горя уму», как тогда именовалась комедия), которую Грибоедов оставил Бегичеву. Сама рукопись хранится в Государственном историческом музее, и за ней закреплено название «музейного автографа». Так вот, вглядимся в фототипические фрагменты рукописи – несомненно, это рука самого Грибоедова. Между тем, если вы станете её читать, обнаружите некоторое несоответствие не только в отдельных стихах, но и в самом сюжете. Почему? Да потому, что это ранняя редакция комедии. Тут, например, Софья ещё не ведает о том, что Молчалин заигрывает с Лизой. Новая развязка придёт на ум писателю позднее. И, кроме того, он долго ещё будет править стихи: изумительный язык «Горя от ума» вырабатывался с большим трудом... Так что ранняя редакция окончательному тексту не соответствует... К счастью, один из списков, так называемый «Жандровский список» (он тоже хранится в Москве) авторизован: переписчики изготовили Грибоедову копию, а он её тщательно выправил. Смотрите: это почерк переписчика, а вот исправляет Грибоедов. Как же тщательно, на каждой странице, он это делает: пропустили букву – вставляет, неточность в стихах – правит и даже заменяет целые строки... По существу, это и есть подлинный источник текста... Кроме того, имеется довольно любопытный список, который хранится в нашей Публичной библиотеке, – вот его первая страница: «"Горе" моё поручаю Булгарину. Верный друг Грибоедов. 5 июня 1828 г.» Уезжая на Кавказ из Петербурга, Грибоедов поручил Булгарину попытаться издать комедию.
– Что, тогда Фаддей Булгарин своего истинного лица ещё не раскрыл?
– Как и всякий человек, Булгарин подлецом не родился. Наоборот, поначалу он даже позволял себе фрондировать с правительством. В его друзьях были Рылеев, Александр Бестужев, да и Пушкин отзывался тогда о Фаддее достаточно лестно. Однако после поражения восстания декабристов Булгарин испугался и начал заниматься доносами. Сначала – тайно, и Грибоедов об этом знать не мог... Так вот, в альманахе Булгарина «Русская Талия на 1825 год» впервые появились отрывки из «Горя от ума», и теперь, уезжая на Кавказ, Грибоедов оставил текст комедии – так называемый «Булгаринский список». Этот экземпляр, вероятно, не авторизован, но здесь работал очень хороший переписчик. Смотрите: только самые мелкие исправления, одна-две буковки, однако принадлежат ли они Грибоедову – неизвестно. Ценно, что этот список – безошибочен. С «Жандровским» совпадает за исключением пяти-шести случаев, причём очень незначительных. Судя по всему, этот экземпляр был тщательно выправлен. Поэтому, имея «Жандровский» и «Булгаринский» списки и ещё раннюю рукопись, сомневаться в тексте «Горя от ума» оснований нет.
– А когда появилось самое первое издание комедии?
– В 1833-м, в Московской типографии Августа Семена. Конечно, с пропусками, причём даже не отмеченными отточиями. Пропадает рифма – и всё... До этого пьеса с купюрами шла на столичной сцене, и Николай Первый распорядился: «Печатать – как на сцене». Но порой читатель оказывался хитрее царя: он покупал эту книжку, брал список и вклеивал все пропуски. Вот полюбуйтесь... Во втором издании пропусков оказалось ещё больше, и снова читатель оказался на высоте... А вы знаете, впервые комедия была всё-таки напечатана двумя годами раньше, да ещё, представьте, без купюр, да ещё на... немецком языке! Причём – одновременно в двух переводах: в Ревеле вышел перевод Кнорринга (вот эта книга), а в Берлине – Шнейдера... А в России «Горю» с первыми изданиями всё-таки не повезло, и роковую роль в этом сыграл, конечно, Булгарин, который настаивал на своём авторском праве, хотя такое право было за вдовой Грибоедова, Ниной Александровной, и его сестрой, Марией Сергеевной, в замужестве – Дурново. Однако Булгарин всячески интриговал: мол, Грибоедов поручил это дело мне, поэтому после 1833-го комедии дали ход спустя лишь шесть лет, а потом вообще всё затихло. Зато в 1854-м, когда истёк двадцатипятилетний авторский срок, появилось сразу семь изданий, а в 1862-м Николай Тиблен в Петербурге выпустил, наконец, «Горя от ума» полностью… Между тем ещё до этого срока в Лейпциге и Берлине вышли два полных издания на русском языке и, кроме того, в библиотеке Пиксанова сохранился совершенно уникальный экземпляр – вот он... Полистаем страницы... По ряду полиграфических признаков эта книжка тридцатых годов, но смотрите: здесь текст «Горя от ума» помещён полностью. Однако – никаких выходных данных! Как показывает анализ шрифтов, книжка напечатана в одной из полковых типографий: очевидно, полковник был любитель поэзии и приказал это сделать на свой страх и риск. Полковой наборщик привык печатать приказы, а там все «высочества» и «величества» набирались крупным шрифтом, вот и здесь – если уж встречается: «Его Высочество король был прусский...», то шрифт – будь здоров! И слово «Царь» – тоже обязательно с прописной буквы...
– Итак, все загадки «Горя от ума» разгаданы?
– Почти все. Ещё четыре десятилетия назад под моей редакцией вышли два сборника сочинений Грибоедова, где в текст «Горя от ума» я внёс несколько мелких корректив. Ну, например, есть в знаменитом монологе Чацкого одна, казалось бы, неясность: «...Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, // великолепные соорудя палаты, // где разливаются в пирах и мотовстве, // и где не воскресят клиенты-иностранцы // прошедшего житья подлейшие черты...» Зачем, спрашивается, «клиентам-иностранцам» эти черты воскрешать? В некоторых старых изданиях писали так: «и где не истребят клиенты-иностранцы», но всё равно текст не улучшался... А ведь Грибоедов в этом монологе неясности допустить не мог: судя по всему, работал над ним много.
Мне кажется, я понял, в чём тут дело. Самое сложное при издании классиков – их пунктуация, которая с нашей пунктуацией, как правило, не совпадает. В их рукописях часто присутствует минимум знаков: авторы знали интонацию – и всё. Вот и этот текст: достаточно внести в него маленькую корректуру в знаке – и всё зазвучит вполне осмысленно. «...Где разливаются в пирах и мотовстве...» – здесь надо поставить восклицательный знак или точку, а дальше начинается новая гневная фраза: «И гдЕ не воскресят клиенты-иностранцы...» – это уже не придаточное предложение, «где» здесь – с ударением. По-моему, теперь всё понятно...
Беседу вёл
Лев Сидоровский.
Второе издание «Горя от ума»
и его исследователь Сергей Александрович Фомичёв.