Рассказы и притчи. 🍃Она попросила отвезти ее в храм. Я не знал, что это будет наш последний разговор.🍃
📗Это был самый обычный субботний день. Я приехал к маме в обед – завезти продукты, помочь по хозяйству. Она сидела у окна, руки сложены на коленях, и казалась какой-то необычно тихой.
– Сынок, – сказала она, когда я уже собирался уходить, – отвези меня в храм.
Я удивился. Обычно она ходила сама пешком. А тут – попросила.
– Может, завтра? – машинально ответил я. – Сегодня еще есть дела, да и ты устала, видно.
– Нет, – покачала головой. – Сегодня.
В ее голосе не было ни упрека, ни капли каприза – только какая-то мягкая настойчивость. Я вздохнул, взял ключи.
По дороге мы почти не разговаривали. Она сидела рядом, глядя в окно, и я почему-то все время ловил себя на мысли: как же она сильно постарела за последний год.
Когда подъехали к церкви, мама перекрестилась, поблагодарила меня и пошла к дверям. Я остался ждать в машине, слушал радио и думал о завтрашних планах.
Тогда я еще не знал, что это будет наш последний разговор.
***
Она вышла из храма не скоро. Лицо ее было спокойное, будто светилось изнутри. Я заглушил радио и открыл дверь.
– Спасибо, сынок, что дождался. – сказала она тихо, садясь рядом.
Мы ехали медленно. Улицы были полупустые, фонари отражались в витринах зданий. Она смотрела вперед и вдруг заговорила сама:
– Вадик, знаешь, главное – не бояться. Ни людей, ни беды, ни даже самой смерти. Бояться надо только одного – потерять душу.
Я усмехнулся.
– Мам, ты как священник говоришь.
Она улыбнулась.
– Я просто прожила дольше. Видишь, сколько забот у тебя: работа, дела… А все это пройдет. И только сердце останется.
Я кивнул рассеянно, даже не пытаясь спорить. В голове вертелись свои планы – завтра встреча, надо многое успеть.
А она продолжала тихо, будто сама себе:
– Все, что у нас есть, мы берем не в сумке, а в сердце. Вот и смотри, сынок, что ты туда складываешь.
Мы подъехали к дому. Она взяла мою руку и снова благодарила за поездку. Я только пожимал плечами. Тогда мне казалось: просто вечер, обычные слова.
***
На следующий день я позвонил утром – мама не ответила. Подумал: может, вышла в магазин или к соседке. К вечеру начал вдруг волноваться и позвонил снова. На звонок ответила соседка. Голос дрожал:
– Вадим… приезжай. Твоей мамы больше нет.
Я не сразу понял. Казалось, что это ошибка. Вчера мы вместе были в церкви, говорили в машине. Как это – нет?
Когда я вошел в ее квартиру, тишина оглушила меня. На столе лежали очки и раскрытая книга псалмов. Все было так, будто она просто вышла на минуту.
Я сел на ее табурет у окна, тот самый, где она всегда любила сидеть. И только тогда слова вчерашнего разговора ударили в сердце: «Бояться надо только одного – потерять душу».
Я сидел и плакал, как ребенок, понимая, что это и было ее завещание мне.
***
После похорон меня терзало одно: я не сказал ей самого простого. Не сказал, что люблю. Не спросил, как она себя чувствует. Не остался с ней в храме, не провел время рядом. Сидел тогда в машине, слушал радио и думал о своих делах – а это был наш последний вечер.
Я возвращался к этой мысли снова и снова. Вечерами заходил в ее квартиру, садился на табурет у окна и смотрел в темноту. Здесь все хранило ее присутствие: вещи, книги, посуда. И это убивало еще сильнее – я мог быть ближе, а выбрал спешку.
Через день я поехал на кладбище. Долго стоял у креста, пока не сорвался и не начал говорить вслух. Все, что держал в себе, вырвалось:
– Мам… прости. Прости, что не слушал. Что всегда торопился. Что в тот вечер даже не подумал остаться рядом. Прости, что усмехался над твоими словами, будто они ничего не значили…
Я говорил, пока не охрип, пока не перешел на шепот. Казалось, что земля впитывает каждое слово, что она все слышит. Я стоял там, пока не стало темнеть, и впервые за долгое время плакал без стыда.
Обратно ехал в автобусе, уткнувшись лбом в стекло. Рядом сидела женщина с ребенком. Мальчишка что-то спросил, и я вдруг отчетливо услышал ее ответ:
– Главное – не бояться. Бояться надо только потерять душу.
Я вздрогнул. Это были ее слова, те самые, что она сказала мне в последний вечер. Я повернулся: женщина говорила спокойно, даже не подозревая, что ее фраза пронзила меня насквозь.
И я понял: наш разговор не закончился. Голос мамы остался в мире, и через других людей Господь возвращает ее слова ко мне.
Присоединяйтесь — мы покажем вам много интересного
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев