– Привет. – Привет. – Ты слышишь? – Слышу. – Так вот. Я кажется, того… Ну, потерял покой и… крышу, Не замечаю ничего. Мне суши, неба, моря мало. Ты слышишь? Это все о том, Что я тебя…
И связь пропала.
Он, правда, позвонил потом: – Я не с того, наверно, начал. Ты – будто свет, который мне В конце туннеля замаячил. Ты – летний день в моем окне. Мне в сердце столько стрел попало, Что я порой дышать не мог. И я тебя…
И связь пропала.
Через минуту вновь звонок: – Алло! Ты слышишь? – Да! – Прекрасно! Я вот о чем сказать хочу. В моей душе огнеопасно. Мне даже горы по плечу. И жизнь теперь со смыслом стала. Да за тебя я хоть в петлю, Ведь я…
...Ещё
– Привет. – Привет. – Ты слышишь? – Слышу. – Так вот. Я кажется, того… Ну, потерял покой и… крышу, Не замечаю ничего. Мне суши, неба, моря мало. Ты слышишь? Это все о том, Что я тебя…
И связь пропала.
Он, правда, позвонил потом: – Я не с того, наверно, начал. Ты – будто свет, который мне В конце туннеля замаячил. Ты – летний день в моем окне. Мне в сердце столько стрел попало, Что я порой дышать не мог. И я тебя…
И связь пропала.
Через минуту вновь звонок: – Алло! Ты слышишь? – Да! – Прекрасно! Я вот о чем сказать хочу. В моей душе огнеопасно. Мне даже горы по плечу. И жизнь теперь со смыслом стала. Да за тебя я хоть в петлю, Ведь я…
Она наденет его рубашку, и станет юной, смешной и нежной, он очень любит летящий запах её духов на своей одежде — прозрачный, тонкий, чуть уловимый, с едва заметной горчащей нотой, он очень любит в ней запределье и то, что кратко зовут «породой». Он сам не знает, как получилось, что вдруг сменились приоритеты: ещё недавно хотел свободы и тех — холёных, почти раздетых, и брал — на месяц, ну, два, от силы, платил по счёту и ставил точку. А тут… пропал в ней, и потерялся, и не нашёлся, и это — очень. И это — очень, и в этом — пламя, и это — страшно, и в этом — счастье. … Рукав рубашки сползёт немного, откроет узость её запястья — и он вдруг остро и беспощадно поймёт, что лёгкость исчезнет скоро: осталась только одна н
...Ещё
Она наденет его рубашку, и станет юной, смешной и нежной, он очень любит летящий запах её духов на своей одежде — прозрачный, тонкий, чуть уловимый, с едва заметной горчащей нотой, он очень любит в ней запределье и то, что кратко зовут «породой». Он сам не знает, как получилось, что вдруг сменились приоритеты: ещё недавно хотел свободы и тех — холёных, почти раздетых, и брал — на месяц, ну, два, от силы, платил по счёту и ставил точку. А тут… пропал в ней, и потерялся, и не нашёлся, и это — очень. И это — очень, и в этом — пламя, и это — страшно, и в этом — счастье. … Рукав рубашки сползёт немного, откроет узость её запястья — и он вдруг остро и беспощадно поймёт, что лёгкость исчезнет скоро: осталась только одна неделя её свободы — потом укором меж ними встанет тот, кто имеет права на эти глаза и губы. И он торопится быть с ней нежным, и он так хочет быть с нею грубым, и он так хочет с ней в запределье, где нет законов, устоев, рамок. И это — очень. И он — зависим. И это — страшно. И это — ранит…
Комментарии 34
пишите сюда всё,что считаете можно использовать в качестве слов для песни.....
А у нас с тобой...
ЛюдмилаСтолбова
А у нас с тобой, дороги разные,
Только линии судьбы переплелись.
Так, что, разговоры все напрасные,
Да и чувства зря в сердцах зажглись...
А у нас с тобой, ну...не получится,
Рядом, в одну сторону пройтись.
Нам не быть вдвоём, а врозь - лишь мучиться.
Вот и поиграла с нами жизнь...
Мы с тобой разлуку нашу празднуем,
И слезами души обожглись.
А у нас с тобой, дороги разные,
Только линии судьбы переплелись...
© Copyright: Людмила Столбова, 2010
Свидетельство о публикации №11008052843
спасибо Гузель.....музыка а не стихи....Елена Ваенга прямо уже чувствуется...
Не за что... Если что, обращайся!!! Помогу, чем смогу...
обращаюсь уже....эти вечером проанализирую
ЩА посмотрю ИШО что-нить....
Непохожей на собственный профиль
В зеркалах свою тень встречая
В третий раз заварив себе кофе
Сожалеть, что не пахнет чаем
Жаться в стул, подгибая колени…
В сотый раз обновлять страничку
И совсем лишь слегка каменея
Если кто-то напишет в личку…
Говорить себе - «что ты, глупая…
Хватит биться в прищур глазами…
И дрожать, бесполезно хлюпая…
Тишиной себя истязая…»
Снова быть лишь словами в статусе
(всё о нём - до последней точки! )
Без спасибо и без пожалуйста…
Делать так, как он, видно, хочет-
Просто жить… и не быть ему ближе…
Не пытаясь сломать молчанье
И не думать кому же он пишет?
Поздной ночью горя в онлайне…
Знакомая история............
да уж...
Она не вернётся. Ей нечего больше здесь ждать.
Хрустальным тюльпанам на память следы от помады.
Тебе – тонкий шлейф аромата, с горчинкою мяты
И ключ запасной, от квартиры под номером пять.
А помнишь, как было? Как в баре, что там, за углом,
Ты ей предложил полетать по-над городом спящим.
И после, когда ты не ждал, когда был настоящим,
Она находила сама твой блуждающий дом,
Где каждую ночь,ноготками, одетыми в беж,
Она рисовала тату на твоей белой коже.
О, как ты был глуп! Как наивно, по-детски, восторжен,
Что можно любить, не даря беспокойных надежд!
Ты сам говорил ей, что ветру не нужно любви.
Ты сам говорил. Даже больше: ты сам в это верил.
А нынче не так. Всё не так. И за запертой дверью
Бессрочная боль остаётся твоим визави.
********************************************************************************
Ты приходи. Теперь уже как гостья.
Я буду дома – ты ведь без ключей.
Ты приходи без повода. Так, просто.
Как лань попить приходит на ручей.
Я подождать могу тебя у дома.
… А ты всё так же куришь при ходьбе…
Ты приходи. Тебе тут всё знакомо.
Я всё оставил так, как при тебе.
Едва заметным радостным дыханьем
Тебя как прежде снова встретит дом.
И вдруг повисшее неловкое молчанье
Заполню глупым тостом и вином.
Ты приходи. Хотя бы ненадолго.
Разбередим чуть-чуть друг другу душу.
Ты улыбаешься – на мне моя футболка,
В которой ты ходила после душа.
Мы всё равно идем к одной звезде.
Мы просто сели в разные вагоны.
По комнате разбросаны везде
Все наши крики, шепот, наши стоны…
Ты медленно пройдешься по квартире.
Сижу я молча. Что тут говорит
...Ещё********************************************************************************
Ты приходи. Теперь уже как гостья.
Я буду дома – ты ведь без ключей.
Ты приходи без повода. Так, просто.
Как лань попить приходит на ручей.
Я подождать могу тебя у дома.
… А ты всё так же куришь при ходьбе…
Ты приходи. Тебе тут всё знакомо.
Я всё оставил так, как при тебе.
Едва заметным радостным дыханьем
Тебя как прежде снова встретит дом.
И вдруг повисшее неловкое молчанье
Заполню глупым тостом и вином.
Ты приходи. Хотя бы ненадолго.
Разбередим чуть-чуть друг другу душу.
Ты улыбаешься – на мне моя футболка,
В которой ты ходила после душа.
Мы всё равно идем к одной звезде.
Мы просто сели в разные вагоны.
По комнате разбросаны везде
Все наши крики, шепот, наши стоны…
Ты медленно пройдешься по квартире.
Сижу я молча. Что тут говорить?
Мы здесь когда-то так недолюбили…
Мы здесь хотели вместе долго жить.
Вино допито. Времени немного
И что-то шумно тикает в груди.
Я улыбнусь глазами у порога:
Ты приходи… Ты просто приходи…
Пока хватит???
Ну вникай - вникай.............
– Привет.
...Ещё– Привет.
– Ты слышишь?
– Слышу.
– Так вот. Я кажется, того…
Ну, потерял покой и… крышу,
Не замечаю ничего.
Мне суши, неба, моря мало.
Ты слышишь? Это все о том,
Что я тебя…
И связь пропала.
Он, правда, позвонил потом:
– Я не с того, наверно, начал.
Ты – будто свет, который мне
В конце туннеля замаячил.
Ты – летний день в моем окне.
Мне в сердце столько стрел попало,
Что я порой дышать не мог.
И я тебя…
И связь пропала.
Через минуту вновь звонок:
– Алло! Ты слышишь?
– Да!
– Прекрасно!
Я вот о чем сказать хочу.
В моей душе огнеопасно.
Мне даже горы по плечу.
И жизнь теперь со смыслом стала.
Да за тебя я хоть в петлю,
Ведь я…
– Привет.
– Привет.
– Ты слышишь?
– Слышу.
– Так вот. Я кажется, того…
Ну, потерял покой и… крышу,
Не замечаю ничего.
Мне суши, неба, моря мало.
Ты слышишь? Это все о том,
Что я тебя…
И связь пропала.
Он, правда, позвонил потом:
– Я не с того, наверно, начал.
Ты – будто свет, который мне
В конце туннеля замаячил.
Ты – летний день в моем окне.
Мне в сердце столько стрел попало,
Что я порой дышать не мог.
И я тебя…
И связь пропала.
Через минуту вновь звонок:
– Алло! Ты слышишь?
– Да!
– Прекрасно!
Я вот о чем сказать хочу.
В моей душе огнеопасно.
Мне даже горы по плечу.
И жизнь теперь со смыслом стала.
Да за тебя я хоть в петлю,
Ведь я…
И связь опять пропала.
Звонок:
– Люблю, люблю, люблю!
Она наденет его рубашку,
...Ещёи станет юной, смешной и нежной,
он очень любит летящий запах
её духов на своей одежде —
прозрачный, тонкий, чуть уловимый,
с едва заметной горчащей нотой,
он очень любит в ней запределье
и то, что кратко зовут «породой».
Он сам не знает, как получилось,
что вдруг сменились приоритеты:
ещё недавно хотел свободы
и тех — холёных, почти раздетых,
и брал — на месяц, ну, два, от силы,
платил по счёту и ставил точку.
А тут… пропал в ней, и потерялся,
и не нашёлся, и это — очень.
И это — очень, и в этом — пламя,
и это — страшно, и в этом — счастье.
… Рукав рубашки сползёт немного,
откроет узость её запястья —
и он вдруг остро и беспощадно поймёт,
что лёгкость исчезнет скоро:
осталась только одна н
Она наденет его рубашку,
и станет юной, смешной и нежной,
он очень любит летящий запах
её духов на своей одежде —
прозрачный, тонкий, чуть уловимый,
с едва заметной горчащей нотой,
он очень любит в ней запределье
и то, что кратко зовут «породой».
Он сам не знает, как получилось,
что вдруг сменились приоритеты:
ещё недавно хотел свободы
и тех — холёных, почти раздетых,
и брал — на месяц, ну, два, от силы,
платил по счёту и ставил точку.
А тут… пропал в ней, и потерялся,
и не нашёлся, и это — очень.
И это — очень, и в этом — пламя,
и это — страшно, и в этом — счастье.
… Рукав рубашки сползёт немного,
откроет узость её запястья —
и он вдруг остро и беспощадно поймёт,
что лёгкость исчезнет скоро:
осталась только одна неделя
её свободы — потом укором
меж ними встанет тот, кто имеет
права на эти глаза и губы.
И он торопится быть с ней нежным,
и он так хочет быть с нею грубым,
и он так хочет с ней в запределье,
где нет законов, устоев, рамок.
И это — очень.
И он — зависим.
И это — страшно.
И это — ранит…