На следующий день Дима поджидал меня на крыльце школы.

— Привет, — он поздоровался со мной при всех. Многие ребята недоуменно переглянулись. Да, они хорошо видят. Это я, всем известный школьный неудачник, пожал руку самому крутому парню в школе. – Что ты вчера так убежал?
Я решил – хватит больше врать. Меня охватил несвойственный мне порыв:
— Я не понимаю, что ты забыл со мной? Самое правдоподобное, что ты делаешь это на спор. И потом, меня зовут Саша.
Он с минуту на меня смотрел, а потом покачал головой:
— Ну, ты даешь. Дурак.
Дима сбежал со школьных ступенек и скрылся за поворотом школы. Значит ли это, что он и сегодня не пойдет в школу? Ну и хрен с ним. Мои щеки горели. Вот так вот. Я потерял только что приобретенного друга. Говорю же, я неудачник. Обида на лице Димы как нельзя лучше говорила о том, что он не делал это на спор. Я, ничего не замечая перед собой, вошел в класс и сел на последнюю парту. Стал медленно выкладывать тетрадки, учебники и ручки. Было так грустно. Черт возьми, что я делаю? Я подскочил, покидал свои вещи в рюкзак и побежал за Димой.
Я обошел школу, школьный двор, заглянул даже на стадион. Его нигде не было. Я ругал себя на чем свет стоит. Ну что я за идиот? Вдруг мне пришла в голову идея – может Дима на вчерашней детской площадке? Я кинулся туда и был прав. Он сидел, сгорбившись, на качели. При виде меня он лишь сжал губы. Я подошел и молча сел на соседнюю качель. Мы долго молчали, а потом он спросил:
— И как тебе такое в голову пришло?
— Не знаю.
— Это бред.
— Точно. Не обижайся.
— Я не обижаюсь, — он улыбнулся, и у меня потеплело на сердце. – Только не тупи больше.
Удивительно, но два дня отсутствия в школе никак не отразились в моем дневнике. За ту домашнюю работу, что я сдавал пару дней назад, мне поставили четыре с минусом. Мама этому очень обрадовалась, а отчим даже отдал свою булочку. Может, он не такой плохой?
Подумалось мне тогда. Через три дня я понял, что ошибаюсь, люди не меняются. Он опять избил меня за то, что я плохо вытер пыль.
Дима не оставил свое желание помочь мне в учебе. После уроков мы встречались с ним и занимали один из пустых классов. Как в его голове столько укладывалось? Он знал абсолютно все. Не было еще ни одного вопроса, на который он не ответил бы. Объяснял он гораздо лучше учителей и через месяц я стал стабильно получать четверки по алгебре и геометрии.
Про каждую страну в мире он знал такие забавные факты, что они волей-неволей откладывались у меня в голове. Слушать его было одно удовольствие. Так что и по географии я подтянулся.
Он приносил мне книги по школьной программе, принес сборник сочинений, заставлял меня писать каждый день небольшой рассказ. Иногда о прочитанной книге, иногда о том, что я делал. Меня это жутко забавляло. Если он действительно узнает про мой быт, то не станет со мной дружить. Мой отец избивает меня, а я молчу. Мой брат издевается, а я молчу. Моя мать гробится на работе, а я молчу. Я слабак и неудачник. Вот кто я. Про это я даже могу написать сочинение и сжечь его потом. Тем не менее, по литературе и русскому я перестал получать двойки и даже как-то получил четыре за диктант.
Наши уроки доставляли мне удовольствие. Мне ужасно не хватало общения. Я был готов проводить с Димой дни напролет. И потом улучшения в учебе заставляли меня поверить, что я не полный дурак. За всю свою жизнь я не смеялся столько, сколько за эти пару месяцев нашего общения. Меня даже перестали волновать постоянные побои дома, насмешки брата. Я молча терпел все это. Повода у отчима было придраться все меньше, вот он и бесновался, отрывался на матери. Кирилла нигде не принимали на работу, потому что наступали холода и стройки приостанавливались.
Как-то Дима пригласил меня на матч между нашей школой и соседней. Никогда не любил футбол. Но сейчас… С замиранием сердца я следил, как белый с черным мяч пляшет по полю, как послушно вьется у ног Димы, как попадает в ворота. Мы выиграли. Вся школа ликовала. Дима кинулся ко мне и буквально запрыгнул на меня, крича что-то про победу. Он был весь мокрый, волосы липли к его лбу, а щеки покраснели от возбуждения и радости. Я растрепал его волосы, окончательно портя прическу, и улыбнулся:
— Ты молодец! Лучше всех.
— Правда? – он смутился, отпустил меня и отошел на шаг назад.
Тут к нему подбежала толпа из болельщиков и членов команды. Каждый хотел коснуться героя, забившего последний гол. Он не успевал отвечать на вопросы, ему бесконечно пожимали руку. Потом его утащили в раздевалку праздновать, и я, оставшись один в опустевшем спортзале, пошел домой.