Известный грузинский художник-примитивист Нико Пиросмани (Николай Пиросманашвили) жил в период с 1862 по 1918 год, был самоучкой и настоящим самородком из народа. Несмотря на достаточно большую популярность при жизни, он жил в бедности и часто писал картины за еду, а мировая слава пришла к нему только после его смерти. Многие люди за пределами Грузии, которые особо не знакомы с его творчест-вом, несомненно слышали историю его любви к одной знаменитой актрисе. Одна из версий легенды была изложена в произведении Константина Паустовского «Бросок на юг» в пятой книге «Повести о жизни», которая послужила для Андрея Вознесенского источником вдохновения.

Так кем же была та, ради которой художник остаток дней провел в нищете? О женщине, вдохновившей Пиросмани,на такой поступок известно довольно мало. Это была Маргарита де Севр. Существуют докумен-тальные подтверждения того, что она на самом деле приезжала в Грузию: в 1905 г. в газетах были опубликованы анонсы выступлений певицы-шансонье, танцовщицы и актрисы парижского театра миниатюр «Бель Вю» Маргариты де Севр. В городе появились афиши: «Новость! Театр «Бель Вю».Только семь гастролей красавицы Маргариты Де Севр в Тифлисе. Уникальный дар петь шансоны и одновременно танцевать кек-уок! Нико Пиросмани впервые увидел ее на афише и влюбился. Именно тогда он и написал знаменитую картину «Актриса Маргарита». А после того, как он услышал ее пение на концерте, – решился на тот поступок, о котором потом напишут Константин Паустовский и Андрей Вознесенский.

Влюблённый Пиросмани пробовал разные способы завоевать сердце красавицы (однажды он нарисовал её портрет), но она была неприступна и часто даже не удостаивала художника взглядом. Такое отношение приводило Нико в исступление.Он порою в слезах припадал к земле, чтобы коснуться губами следов её ног. Подобное обожание на грани умопомрачения было не по нраву актрисе и лишь ещё более увеличивало её презрение по отношению к художнику. В день своего рождения художник он продал все свое имущество и пригнал к дому француженки, арбы, нагруженные цветами (там были не только розы), и устелил ими мостовую.

"Казалось, арбы свозили сюда цветы не только со всего Тифлиса, но и со всей Грузии… Люди…смотрели на удивительное зрелище: аробщики, самые обыкновенные аробщики, а не легендарные погонщики из "Тысячи и одной ночи" загружали цветами всю улицу, как будто хотели засыпать ими дома до второго этажа… «Никто не решался первым ступить на этот цветущий ковер, доходивший людям до самых колен…» /К. Паустовский/

Цветы, конечно же были, их никто не считал, а в повозках были не только розы: сирень, акацию, боярышник, бегонии, анемоны,жимолость, лилии, маки, пионы выгружали охапками прямо на мостовую. "Каких цветов тут только не было! Бессмысленно их перечислять! Поздняя иранская сирень. Там в каждой чашечке скрывалась маленькая, как песчинка, капля холодной влаги… Густая акация с отливающими серебром лепестками. Дикий боярышник – его запах был тем крепче, чем каменистее была почва, на которой он рос.Нежная синяя вероника, бегония и множество разноцветных анемон. Изящная красавица жимолость в розовом дыму, красные воронки ипомеи, лилии, мак, всегда вырастающий на скалах именно там, где упала хотя бы самая маленькая капля птичьей крови, настурция, пионы и розы, розы, розы всех размеров, всех запахов, всех цветов – от черной до белой и от золотой до бледно-розовой, как ранняя заря. И тысячи других цветов.» /К. Паустовский /

Актриса прислала ему пригласительный, которым он сразу так и не воспользовался, а когда художник наконец пришел к ней – Маргариты уже не было в городе. Её гастроли в Тифлисе завершились. Любви художника она не приняла – предпочла ему богатого поклонника и уехала с ним и больше никогда не бывала в Грузии. В золотой стране воспоминаний, На цветных дорогах сновидений, Не меня ты ждёшь, мой Пиросмани, От любви с ума сошедший гений.

«Нико любил Маргариту. Она была для него единственным человеком на свете. Каждая пядь земли, куда не ступала нога Маргариты,казалась ему остатком пустыни. Но там, где сохранялся ее след, была благословенная земля. Каждая крупинка песка на ней грела, как крошечный алмаз. Тот день, когда Нико не слышал ее голоса, был для него самым глухим днем на земле. Люди говорят, что слишком большая любовь покоряет человека.Любовь Нико не покорила Маргариту. Так, по крайней мере, считали все.» /К. Паустовский/ Дальше все как в песне – нищета и одиночество до конца дней.

5 мая 1918 года, в одной из больниц для бедняков в Тбилиси умирал бедный художник Нико Пиросмани. Днем раньше его соседи, осознав, что Нико не появляется на людях вот уже неделю, собрались вместе и выставили дверь в каморке, где он обитал. 56-летний «маляр», как называли его друзья, лежал в глубоком голодном обмороке. У него не было уж сил и глаза открыть.. В 1968 г. в Лувре состоялась выставка картин Нико Пиросмани,которого уже 50 лет как не было в живых. Говорят, перед портретом актрисы Маргариты долгое время стояла пожилая женщина. Очевидцы утверждают, что это была та самая Маргарита де Севр. «Маргарита жила, как во сне. Сердце ее было закрыто для всех. Ее красота была нужна людям. Но, очевидно, она совсем не была нужна ей самой, хотя она и следила за своей наружностью и хорошо одевалась. Шуршащая шелком и дышащая восточными духами, она казалась воплощением зрелой женственности. Но было в этой ее красоте нечто грозное, и, кажется, она сама понимала это». /К Паустовский/

Что это было? Безрассудность, романтика …Выбирайте. Пиросмани – гордость Грузии и ее боль, но поступок его до сих пор вдохновляет людей всего мира на творчество и романтичные поступки... Каждый грузин - молод, стар ли годами; Каждая девушка, женщина-мать Знают его, и не могут не знать! В милом Тбилиси живал Пиросмани… Умер - и свет восхищается им! Он был не признан при жизни, к несчастью… Утром с полотен кивает мне: "Здравствуй!" - Славный Нико был соседом моим… Он как безумный, не спавший, усталый, Точно лунатик во мраке ночей, Славил красавиц палитрой своей - Часто голодный, и редко не пьяный… Он рисовал облака в вышине, Лозы и воды Мтквари в тумане… Милый Тбилиси, где жил Пиросмани, С детской поры полюбившийся мне! /Ладо Асатиани. Перевод с грузинского Екатерины Сосевич-Карпенко/