9-10 часть

Роман
Основание к награждению не имеется….
Посвещается моей маме Тюриной ( Беликовой) Ларисе Георгиевне
предыдущее от 21.05.2019
9 часть.
Домой я добрался уже когда уже смеркалось. Все дела кроме одного я сделал и мне не терпелось усесться за комп и встретиться с ней. Может это ребячество, но со мной так не поступили даже бандиты с 90-х годов. Там хоть предупреждали, а тут как тряпку использовали и ещё обвинили. Я могу быть кем угодно, но чёрт возьми меня обвинить в подлости это слишком. Я даже когда с пацанами курил в компании и где главная тема - бабы не упоминал ни фамилии ни сплетен. Культура не позволяет. хотя вру было один раз тридцать лет назад но как мне обидно было мы не поняли друг друга и она бросила: "Сволочь" Я тридцать лет это помнил и больше не позволял себе подобные вольности. Поэтому я плюнул на свои разбушевавшиеся ноги и всё больше опирался на палку. Ох и бедная палка. как она выдерживает меня уже вся погнутая. Но подойдя к дому я вспомнил что дома никого кроме мамы нет. Хорошо что у меня был в кармане электронный ключ которым я открыл дверь. На кухне меня ждал борщ на завтрак обед и ужин и записка: "Отдыхай мы у Васильевых". Я не стал кручиниться по этому поводу, зачем я на празднике жизни буду портить всем настроение. Да и несколько часов мне тоже полезно и быстро поев и выпив кофе поднялся на второй этаж. Какое счастье откинуться в кресле всей спиной и запустить комп. Родных не было если что позвонят в домофон а так включай ретро и кайфуй. Холодное кофе на втором кто то забыл выпить и я с удовольствием втянул прохладный напиток. Комп включился, быстро зажёгся экран и высветились «одноклассники». Если вы думаете что я мстил то глупо. Я конечно могу дать по морде и часто распускал руки но что взять с этой красотки. Сказать какая она дура ничего не изменит. Да и куда писать профиль закрыт Хотя нет есть один конь троянский. Она ж оценила мои стихи и занесла к себе. Вот там можно и написать пару строк. Я стопроцентно уверен что она ответит не может она не ответить. Всё таки есть в ней что то восточное. И тут я вспомнил как приехав в командировку в Фергану я по привычке читал на ходу газету и возле чайханы поскользнулся и упал в арык идущий прямо по улице в обрамлении вечно зелёных платанов. И я вспомнил как ко мне подбежала девчонка как же её звали вроде Алия да Алия и помогла выбраться на дорогу. А потом прыснув в кулачёк сбегала в чайхану и вынесла полосатый халат. я тогда обалдел от её длинных кос и цветастой тюбетейке. Длинное цветастое платье до пяток не скрывало красоту молодого тела, дивный изгиб шеи и глаза... Я никогда не смущался своего тела но она деликатно отвернулась и я быстро скинув грязные от ила штаны Она повернулась и меня обдало неземным волшебством. Какие глаза - глазищи! Из-за них я задержался в той командировке. напрасно мне звонили в гостиницу и на завод я заболел ею и целую неделю мы целовались украдкой по ночам. Потом она написала письмо, что её выдают замуж и попрощалась со мной. И теперь я понял почему меня так потрясла эта девчонка из Казахстана. Я закрыл глаза и сразу вспомнил её как живую Алию. Она была точной копией. Никакого изъяна. Меня даже дёрнуло от этого. И ведь не забыл. Даже адрес у меня её где то есть и я помню как она отчаянно просила бежать ко мне, а там в Краснодаре меня ждала Светка. Ну почему почему всё так сложно и нелепо? Мне удалось в последний день выкрасть её в полночь и мы на какой то стройке в вагончике в первый и последний раз ненасытно целовались и жадно любили. А под утро я отвёл её домой. На прощание она шептала пересохшими и искусанными губами: «я буду ждать» и смотрела как в последний раз. Вот теперь я понял почему у меня снесло крышу от любви к этой виртуальной красотке. Это была Алия и прошлое настигло и убило меня.....
Та ночь была первой и последней, а я ничего не понял. Молодости всегда свойственно делать ошибки. Потом правда ничего нельзя было исправить. На завод пришла грозная телеграмма из "Сатурна» и я уехал на КАМАЗе в Хорог. А оттуда через Киргизию в Алма-ату и домой через Магнитогорск.
Сами понимаете от этих воспоминаний я потянулся к недопитой бутылке коньяка и засадил с горла большой глоток пряной жидкости. Почки опять надсадно взвыли но я снова отхлебнул. Мне надо забыться чтобы не сойти с ума. Плевать на почки на здоровье на всё… Она меня бросила теперь а я её предал тогда… Но всё равно надо написать этой девчонке, не оскорблять просто донести свою боль израненного сердца.Может кто-то вскрыл мой сайт или от меня написал ей какие-то гадости в нете всё возможно, люди специально это делают. Я набрал её ник и тут меня осенило, а не она ли моя… Тьфу. Такого не может быть. У ней мать умерла лет шесть назад и родила примерно в тридцать семь. И тот Иван Петрович со своей конторой… как всё не вовремя.
Нет не буду заморачиваться. Такого не может быть даже по сути. Да и простой подсчет говорит не то, но какие глаза... они сразу показались мне такими родными что крышу сразу снесло. Нет и ещё раз нет. Забудь. Я набрал её оригинальный ник и на меня опять взглянула Алия. Как наваждение. Она сидела в каком-то летнем кафе и опиралась на ладошку. Алкоголь и ретро делали своё дело. Я нашёл своё стихотворение и дописал в коменте:
«Почему ты забыла меня?
Повторяю я снова и снова
Я любил а вот ты а вот я
И безумство убитого слова….»
Несколько минут я сидел откинувшись в кресле. И тут я заметил, что она в сети. И мне вдруг захотелось ей сказать, докричаться: "постой подожди" и пальцы сами набрали:
«Почему…»
Я знал что она обязательно ответит и она ответила
«Я тебе уже всё объяснила»
«Если ты думаешь что я такой Я ухожу…"
« Вот опять я виновата»
«Если ты сама…» я хотел донести «позовёшь» но она промолчала и тут же отключилась. Я не стал больше писать. Сердце билось как сумасшедшее и я горько вздохнул. Всё! Всё…Всё… Кончено раз и навсегда. Судьба ударила меня там где я был беззащитен. Перед памятью. Спасения нет. И алкоголь не берёт чёрт возьми. Тут я бросил взгляд на экран. Мне сообщение я кликнул мышкой и появился некий Ваня её любовь:
«Прекрати мучить её. Она тебе всё объяснила»
Меня разобрал пьяный смех:
«Я тебе не соперник. Дёргайся. Удачи», - и занёс его в Черный список
Всё по честному. Надо всё обрывать. Как говорится - уходя - уходи. Слишком быстро я влюбился в эти глаза. Надо уходить. Я выключил комп и опираясь на палку тяжело спустился вниз. И тут я понял, что про маму. Я совсем забыл а она терпеливо меня ждала целый час. Было темно и я включил свет. Мама с любопытством посмотрела на меня своим проницательным взглядом:
-Володя не надо пить. Ты всё равно ничего не решишь. Брось это из головы. Брось. Прошлое не воротишь.
-Откуда ты знаешь, - удивился я, - о чём я думаю?
-Ты просто ночью сказал Алия, а я помню про это письмо. По моему оно из Узбекистана.
-А больше я ничего не говорил?
-Какой-то телефон куда-то позвонить, а потом сказал Алия и сразу уснул.
-Да, - протянул я, - мне точно столько пить нельзя, но мама мы Тюрины, они не плачут, смеются и гордо звучат и что прошло то прошло. Я только что оборвал последнюю нить.
- Да сынок. Так оно и есть. У нас это в крови. Мне мама говорила - я очень любила театр, что надо любить себя и к тебе потянутся. Но почему-то мы не любим себя…
-Ты к чему это, - не понял я, - или ты опять что-то вспомнила?
-Да я вспомнила один эпизод там в госпитале. Мы работали на кухне, работа была очень тяжёлая все сильно выматывались и уставали. Многие бы бросили бы эту работу, но было такое голодное время, что многие съели всех голубей, кошек и собак. У нас не было выбора. Каждый хотел жить и выживали как могли. У нас если повезёт щи были с крапивой или лебедой. И это считалось за счастье.
-А что такое лебеда?
-Трава.сынок. Обычная трава.
-Трава?? - поразился я. - Но как же её можно было есть? Это же трава. Там ничего нет.
-С голоду всё съешь, - усмехнулась мама, - Рецепт очень простой - варишь и ешь, а если картошку, а чаще очистки ещё достать то это пиршество на весь мир. Ты даже не представляешь, как мы радовались каждой картошке. Нам было очень трудно жить и мы считали каждую копейку каждый кусочек хлеба, а ведь на мне была мать и маленькая сестра. И еду достать на рынке было невозможно. Только на обмен.
-А как же ты мам проносила еду или вас никто не обыскивал? Это же военный режимный объект. Немецкий госпиталь. Это серьёзно. Режимный объект. Немцы даже мышь не пропустят
-Они и не пропускали, - усмехнулась мама, - Сразу смотрели, что в сумках. С овчарками стояли по двое у дверей. Я так боялась, что они меня цапнут, а немцы смеялись Мы только готовили, чистили и убирали. Меня чаще всего приглашали в столовую нести корзину чищенной картошкой, а немцы смеялись и обсуждали ну ты понимаешь как.
-А ты показывала вид, что понимаешь?
-Нет, это было не нужно. Чем меньше мы... интересовались тем больше было доверия. Информацию нам потом сами немцы рассказывали. Особенно денщики. Вот они были как помело болтали между собой кадрили женщин, там был профессор – хирург злой и старый и он терпеть не мог женского визга. Двоих сразу выгнал хотя они ни в чём не виноваты. Не знаю кому он там пожаловался, но после немцы стали намного меньше заходить к нам. Хотя среди нас тоже были шалавы. Люди разные. Не каждому удаётся накинуть платок на роток. А вот насчёт еды. Слава богу там были немцы, они культурные, а не чёртовы румыны. С ними беда чуть что сразу лапать и в подъезд или в тюрьму а оттуда в лучшем случае в офицерский бордель.
Звучало не правдоподобно! Я не поверил ушам.
-Мама! Я впервые такое слушаю, может я ослышался. У нас в городе был бордель? Вот это новость. А можно поподробней. Я в первый раз такое слышу.
-Я там не была, - отрезала мама, - но обходили мы мельницу за несколько кварталов. Упаси господь там очутиться. Врагу не пожелаешь.
-А что у нас были публичные дома?
Она тяжело вздохнула и покачала головой. Видно, что ей было тяжело вспоминать прожитые годы. Но она переборола себя и глухо спросила:
-Ты не спросил, как я проносила еду, - я кивнул, - так вот у немцев было очень строго и если ты не чья-то любовница то шансов у тебя никаких. Нас обыскивали, смотрели сумки, но немцы не трогали нас за грудь. Культурная нация ничего не скажешь. Может были порядочные,не знаю но руки при начальстве не распускали. Что нас и спасло. Поэтому мы всё что можно прятали в лифчик. Ты даже не представляешь, что мы носили и какие мы казались немцам желанными. А потом за углом вытаскивали чтоб не натёрло а бывало и так до дому приходилось нести.
-Мам, а скажи как ты умудрилась такая красивая избежать печальной участи?Ведь немцы охотились за красивыми девчонками, а тебя за версту было видно. Так не бывает, чтобы тебя не заметили. Ведь ты сама говорила, что наша рота проходящая на фронт увидела у фотографа твою карточку и заказала 200 шт. И с такой сумасшедшей красотой ты в логове врага у тебя больные родные и все окружающие знают, что ты городской депутат, а твой отец и брат коммунисты на фронте. И оба воюют. Мама Это как надо постараться чтобы выжить? И ты на виду у всех и до сих пор жива? Я не верю в такие сказки, не верю. Кто тебе помогал? Просто так не бывает. Скажи не бойся, - приободрил её я но она беспомощно развела руками:
-Я об этом думаю уже второй месяц думаю и ничего не могу вспомнить. Где- то мелькает ну не могу я сейчас вспомнить я и сама не рада, что мы с тобой сделали, но правда многое уже не помню. Вот что я подумаю ночью то и скажу тебе. Хорошо. Иди спать. Ты и так себя ломаешь. И прекрати пить. Всё в доме завонял. У тебя жена и дети. А этих Сильв у тебя будет предостаточно. Твоё время не вышло. Запомни это. И начинай пить лекарства. Не для того я тебя растила чтобы ты сдался. Ты Тюрин и это звучит гордо. Но не в гробу. Завтра я расскажу тебе ещё одну историю. Страшную. Я вспомнила. Но скажу завтра. А сейчас иди спать.
Я не оставлял попытки разговорить мать. Это была нить Ариадны, которая позволяла расширить круг поисков и начать моё нелёгкое расследование. Мысль о её наградах, указанных в удостоверении мучила меня и я как золотоискатель день за днём упорно и настойчиво собирал по крупицам события семидесятилетней давности. И тут мне мама помогла:
-Ты говоришь героическая? А что тогда было не героическим? – усмехнулась она, - Тогда вся жизнь была героической.Только никто это не замечал. Хотя надо было. Только мы Володя так не считали. У нас были другие понятия о жизни и они сейчас совсем другие.
-А как же подпольная работа? – спросил я в надежде что мать поймает нужную мысль и пойдёт по своим воспоминаниям, - неужели ты не стреляла и не убивала фашистов?
- Это не входило в задачу нашей организации. Ещё до оккупации в институте где я училась нас обучали правильно бинтовать и перевязывать раненых.
-О вот это интересно. А кто тебя приёмам научил? Я же помню как ты меня в детстве бросала через бедро. Неужели ты и такую подготовку получила?
-У нас в институте на моём факультете было два лейтенанта, по моему один даже из НКВД и они нас много мучили в том числе и борьбе, говорили что это нам девушкам особенно надо знать, если нас кто-то попытается задержать..
-И ты не боялась, что тебя арестуют?
-Об этом никто никогда не думал, но мы были советские люди и мы сражались за нашу Родину. А если суждено погибнуть мы не будем их умолять даже ценой жизни. Так учила нас Родина и мы не рабы. Запомни это. Так ты хочешь про подпольщиков узнать?
-Всё мама. Я знаю что в любом центре было своё подполье, и в каждой парторганизации выделялись на это люди. Я помню читал в Энциклопедии что немцев погибло больше миллиона в в нашем тылу. Можешь ты что-то вспомнишь?
-Да немцы очень боялись партизан, особенно в городе. Но там было несколько групп.
-И они были связаны между собой?
-По моему нет, - мама вдруг что-то вспомнила и добавила, - Конспирация была невероятная, даже сосед мог быть подпольщиком, а ты живёшь и не знаешь, кто рядом. Многие не открывались и боялись провокации. Но я слышала, как немцы взяли одну группу в городе и потом всех расстреляли.
-А когда это было? – уточнил я, - конце оккупации?
-Нет. В самом начале оккупации. Кто-то предал… вообще предательства было предостаточно. Много обиженных тогда стеклось на Кубань. После освобождения СМЕРШ в первую очередь искал предателей. Но мы были в другой особой группе и нам повезло честно. Просто мы работали. По настоящему. Мне дали комсомольское поручение и я выполняла. И даже пятёрку собрала. Тогда она правда по другому называлась. По моему куст. Помогали раненым и пленным. Их при отступлении бросили в городе и люди спасая разобрали их по домам. Всего не упомнишь, но люди были человечными. Тогда все так поступали.
-Ну да. Меня до сих пор вопрос мучает - разве просто так награждают?
-А я никогда не просила меня награждать.Если Родина считает достойным то и я достойна буду её носить как самую дорогую награду. Выпрашивать или клянчить это не для меня. А тогда была строжайшая конспирация. Кроме меня наших девчонок в лицо не знал никто. Поэтому мы и выжили. И только я знала связного и пароль.
Я видел как мама устала, но желание узнать больше пересилило меня:
-Мам а ты помнишь человека который тебя приглашал к себе после смерти папы?
Мама удивлённо посмотрела на меня:
-Давно это было. Он уже видно давно помер, - неуверенно сказала она.
-Да нет мама, он умер недавно, в марте. Ему тогда было как и тебе девяносто пять.
-Я его помню молодым, он мне всё время говорил, что будет ждать моего звонка до последнего вздоха, а я была гордая и не позвонила.
-Почему?
-Он знает почему.
Я видел что мама замыкается в себе, но решился ещё раз спросить:
-Но ведь я не знаю! Сажи - он уже умер или скажи как его звали? Случайно его не Иван Петрович?
-А ты откуда знаешь?
-Знаю, но расскажу потом но мне главное как его фамилия
-По моему Рудько. Да, да точно Рудько, но Иван Петрович…?
У меня сердце захолонуло от предчувствия открытия
-А ты не помнишь, где он жил?
-Почему не помню? - пожала мама руками, - Помню он меня часто водил к себе на Ленина. У него там квартира была он с мамой жил. И она очень хотела, чтобы была я с ним.
-Вас что-то связывало? – спросил я пытливо посмотрев в мамины глаза.
-Мы были молоды…
-И ты ему не отдалась? Ведь они все лётчики народ горячий и даже буйный…
-Я вышла за твоего отца девушкой и для меня это был позор если бы я с кем то была до свадьбы. Я была честная во всём. А если бы кто дал лишку я бы сразу врезала так чтоб он не поднялся.
-Но ведь у тебя ухожоров…, - протянул я но мама как отрезала:
-Тьма, но я никого не любила.
-А Гриша? – напомнил я, - твоя первая любовь?
-Гриша я ему была благодарна, но сердце моё было спокойно. Он меня целовал ласкал говорил что посадит в красный уголок и будет молиться, а я только смеялась. С ним было легко, но замуж я не собиралась. Я совсем ни за кого не собиралась замуж, мне хотелось учиться и стать большим начальником. Как мой папа.
-У тебя были амбиции?
-Меня привлекало быть на виду и командовать. Внешность у меня была дай бог каждому, но главное надо было научиться управлять людьми. Поэтому я пошла в институт.
-Но ты его не закончила…
-Война всё разрушило. Понимай как хочешь. но я должна была стать лучше чем мои родители. Так они меня воспитывали и я им за это благодарна. Меня всё время окружали лётчики, бои были страшные и каждую неделю мы поминали погибших. Очень тогда много погибло. Я помню два лейтенанта прибыли из Оренбурга мы вечером познакомились на танцплощадке они угостили нас с подругой мороженным а утром сообщили что обоих сбили и мне пришлось их хоронить. Их гробы даже не открыли так они обгорели. Но это счастье что они такие были а многие падали в лиманы или реки и тогда никто не искал. Пропали без вести
А с этим Иваном Петровичем он был для меня Ваня я хорошо помню нашёл меня после освобождения Помнишь я тебе рассказывала что фотограф специально выставил мою фото на улицу чтобы все любовались мной я конечно его не просила но ему нужны были деньги а тут проходили курсанты целая рота, они шли на фронт и увидев моё фото каждый хотел взять его к себе. Он сам сказал что заказали 200 фотокарточек и мне сделал мои бесплатно. С фронта вернулись не все, но только Ваня пришёл как он меня нашёл не знаю, но я была уже тогда известной личностью хотя не кичилась, что я городской депутат.