Курю сижу.

Рядом. В мою сторону не смотрит даже. Только если украдкой.
Все равно ничего не скажет. А тут и добавить нечего, уже давно обоим все
ясно. Что есть "Я", есть "Она", но больше нету "Нас". И, кажется, стало
прохладней в этой прокуренной кухне: то ли погода портится, то ли
сердца потухли. Глотаю все больше дыма с каждым ее новым всхлипом.
Плачет так тихо-тихо . Довел опять. Доволен? Псих.
Уже не помню ту фразу, которая так задела. Тут, скорее всего, гордость, а
это уже совсем другое дело. И, за нее, к сожалению, каждый чем-то
платит. Будь то золото, платина, или числа на циферблате. Но тут пусто
теперь. И только сгусток терпения, к которому пробирались последнее
время сквозь тернии. Мы спотыкались, и падая, хватали воздух руками, а
вместо помощи - люди просто доставали камеры.
Смеясь, называли мои работы бредом. Они не правы, прав Достоевский: Каждый кому-то или кем-то предан.
А я по-прежнему пачкаю блокноты ночами. Куда-то иду,
пытаюсь чего-то достичь, начинаю с начала. Все то, что мы сломали, а
другие не смогут построить. Знаю, что не достоин, кого бы ты из себя не
строила. Пожалуйста, береги себя, и не удаляй мой номер. Если что,
звони, ты всегда будешь вовремя.
[Kan B.]