КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ. Режиссёр, Владимир Меньшов, не подозревал, что история о деревенском механике Васе Кузякине и его курортном романе не выдумка драматурга. Всё было на самом деле, и все персонажи списаны с натуры. В Сибирском городке Черемхово знали и Кузякиных, и дядю Митю, и Раису Захаровну. Сценарист, Владимир Гуркин, даже не стал менять фамилии главных героев. В жизни всё так и было. Реальный Черемховский Вася Кузякин поехал на курорт. Там и произошёл его мимолётный роман, который чуть не погубил семью. Здесь же в Черемхово жил и бывший шахтёр — дед Митя, юморной, чудаковатый пенсионер. Из этих реальных людей Меньшов и Гуркин в рекордные сроки, около месяца, создали сценарий. Но работа над сценарием продолжалась даже на съёмочной площадке.

БОРЬБА С ЦЕНЗУРОЙ. Рождение фильма проходило непросто, он вовсе мог не выйти на экраны. Цензура Госкино строго просматривала каждый кадр. Режиссёра Владимира Меньшова попросту отстранили от монтажа фильма, с вынесением выговора. Много материала из фильма не просто вырезали, а уничтожили. Ещё на подготовительной стадии цензоры обвиняли авторов в аморальности и пропаганде алкоголизма. Кроме того, чиновникам не понравился деревенский язык. Они настаивали пользоваться русским литературным языком, не используя слова «дура», «чё», «Людка», «Ешкин кот». Режиссёр понимал, если выполнить все глупые требования чиновников, фильм будет фальшивым. И пока чиновники критиковали сценарий, он занимался подбором актёров.

АКТЕРСКИЙ СОСТАВ. Без трудностей здесь тоже не обошлось. Было поставлено условие, чтобы снимались артисты из театра киноактёра — это те артисты, которые прикреплены к Мосфильму. Главного героя, Васю, режиссёр искал долго, хотя с самого начала считал, что Михайлов будет хорош в этой роли. На роль Нади пробовались Любовь Полищук и Вера Алентова, но они не выдержали конкуренции с Ниной Дорошиной, которая буквально купалась в этой роли. С этой ролью Дорошина сжилась, ещё в спектакле. Сергей Юрский за свою карьеру сыграл много ролей, но деревенского жителя ему играть пришлось впервые. В его исполнении, дед Митя стал ярким украшением всего фильма. И Юрского, и его жену Наталью Тенякову, сыгравшую бабу Шуру, не зря уговорили играть. Им удалось привнести в деревенские образы городской интеллект и иронию.

Совсем нестарых Юрского и Тенякову видоизменяли, как могли, ведь не все знают, что Юрскому было всего 50 лет, а Наталье вообще 38, когда она играла бабу Шуру. В ход шли всевозможные уловки костюмеров: грим, толщинки, допотопные, старомодные вещи, смешные боты, на несколько размеров больше. Долго искали исполнительницу, на роль Раисы Захаровны. Пробовались актрисы Наталья Кустинская, Татьяна Доронина. Но искали актрису, которая сможет играть абсолютно не статично, вспыльчиво и взбалмошно. Этот образ как нельзя лучше примерила Людмила Гурченко.

Благодаря Людмиле Марковне, её роль стала более интересной и комедийной. На равне со звёздами на площадке работали и начинающие актёры. Случайно снялся студент театрального вуза Игорь Лях. У Янины Лисовской, сыгравшей Люду, опыт в съёмках был. «Любовь и голуби» — это её шестой фильм. Но именно этот фильм принёс ей известность. Ладе Сизоненко было всего тринадцать лет, но она говорит, что скидок ей никаких не было. Ей досталась роль, которая по накалу эмоций сложна и для опытной актрисы. Нашлась в фильме роль и для сына главного героя, Кости. Костя сыграл молодого Васю Кузякина. На экране он появляется всего на несколько секунд.

Меньшов был одним из самых известных советских режиссёров. Он мог снимать в любых павильонах Мосфильма, но принял неожиданное решение работать в натуральных условиях. Искали долго. Объехали всё Подмосковье, центральную Россию, Иркутск, Красноярский край. Добрались до Карелии, и попали в Медвежьегорск. Этот поселок Медвежьегорск и превратился на два месяца в съёмочную площадку. Владельцев выбранного дома пришлось уговаривать, чтобы они пустили к себе съёмочную группу. И дом, и всё обустройство — это всё натуральное. А голубятню построили специально. И голубей в Медвежьегорске не было, их на самолёте доставили из Москвы, вместе со специалистом, который приручал голубей к месту. Жители городка не только наблюдали за съёмочным процессом, но и активно принимали в нём личное участие. Кроме того съёмки проходили в Сочи, Пятигорске и Батуми.

КРИТИКА. Несмотря на то, что художественный совет посчитал картину пошлой и безвкусной, народная любовь всё расставила по своим местам. Но режиссёру пришлось изрядно постараться, чтобы сохранить для зрителя большинство сцен. Уже первые дни премьеры показали, что режиссёр был прав. Фразы из фильма буквально разлетелись и ушли в народ. Меньшову удалось снять выдающийся фильм. И хотя то что картина получилась, стало понятно после выхода её на большой экран, такого долголетия ей никто не пророчил. Этот замечательный душевный фильм посмотрит ещё не одно поколение. Ведь главная мысль картины семья, дети, любовь. То, на чём держится весь мир. А подробнее узнать о сьемках картины можно из документального фильма с одноименным названием этого короткого рассказа.

ЦИТАТЫ ИЗ ФИЛЬМА "ЛЮБОВЬ И ГОЛУБИ". - Соль — это белый яд. - Как жить, дядь Мить? - Чёй-то, Людк? Пыс пыс-то, чё? - Курлы-курлы...Ну, Олька, давай говори матери как на духу - покупал батя голубей иль нет? Слышь, кому говорю-то? - Людк, а Людк! Ты деньги брала, а? - О, хватилась Надюха-то. А денежки-то бабай унес. - Ну вот /* в смысле фиг */ тебе на платья и на мороженое, а тебе Людка, вот /* целых два фига */ - на сапоги и на помады... О-тать... будем теперь... голодом сидеть! - Чет-ты размахнулась на двадцать пять рублей-то, Надюха, а? - Ой! Иди! Целуйся там со своими голубями. Обдирай, обдирай нас как липок. - Людк! - Ну? - Гну! Чё делать-то будем? Деньги последние были. - А ты с книжки сыми. - Щас я как те пульну! Много клал-то? Шоб сымать. - Дак не я, ты клала. - Прям чем так и убила б паразита! - Ну, Людк, иди, неси сберкнижку. - Где? - Тама! - А... - А! - А ты че стоишь, уши растопырила? Отцова заступница. - Да не пил, не пил я! Хотя повод есть. День взятия Бастилии впустую прошел. Василий, это вы чем руки-то моете?.. Паразит! - О! Уж закусывают. Ну как же. Я говорю, закусывают уже?! - О! Саня пришла. - Да не пил, не пил я! Хотя повод есть. День взятия Бастилии впустую прошел. - Восемьдесят лет со дня рождения... Ух ты, а ей уж восемьдесят?! - Василий, это вы чем руки-то моете?.. Паразит! - А, ничего вы не петрите в красивой морской жизни. - Режь меня - не понимаю. Я со своей кикиморой воюю, партизаню, ты ходишь - виноватишься. Че она у тебя рыпается? - Дак из-за голубей все. Да она уже не сердится, ага. - Шибанешь разок - все, как шелковая станет. Что характерно - обнаглели. - Вот как у джигитов этот вопрос поставлен. Когда они разговаривают - она в комнату не войдет. Потому - горняки! То-есть, эти - люди с гор. - Моего не видал? - Конечно, где ж ему быть-то, как не здесь? - Дак, Надюх, я только пару кружечек-то, вкус-то не забыть, ага. - Шибанешь разок - все, как шелковая станет. Что характерно - обнаглели. Дак, Надюх, я только пару кружечек-то, вкус-то не забыть, ага. - Надюха! - Ты где бегал, черт малохольный? - Страшную весть принес я в твой дом, Надежда. Зови детей. - Кикимор я не понимаю... Убери ее, Надежда! - Он у вагона стоял... - Ну, кто стоял-то? Кто стоял? Василий?! - Бревно! С вагона соскользнуло, кувырк на землю, одним концом Ваську по голове. Шибануло вашего отца, Людка! Все! - Всё, всё. Теперь так и останется... - Че останется? - Косоглазие. - Так он живой? - Ты чё каркаешь, дура? Конечно живой! А глаз как это... один туда, один сюда. А вы че подумали?!! - Страшную весть принес я в твой дом, Надежда. Зови детей. Чего такое? - Фигура вторая. Печальная. - Прости, Надежда. - Обрыбишься! - Потом вышел врач, говорит: умерла, дедушка, твоя бабушка. - Шаг сделаю - не держат ноги. Как вата, ноги. До сих пор трясутся... руки. - Выпей! - Не надо! Санечка не любила этого... - Инфаркт Микарда! Вот такой рубец! Вскрытие показало. - Лёнь! Баб Шура-то померла! - Нормально... - Шо характерно — любили друг друга!.. - Знаете, как она меня называла? Никто не знает! Я ей говорю — Санюшка! А она мне — Митюнюшка!.. - А голос какой! Скажи ж, Надь! Как запоёт! - Откопались уже? - А че эт ты? - Сон рассказываю. Приснится же, зараза такая. - Потом вышел врач, говорит: умерла, дедушка, твоя бабушка. Беги, дядь Мить! - Беги, дядь Мить! - Умные они, ёшкин кот. - Извините... Что помешал вам деньги прятать. - Ну, ну, давай еще, раззвони по всему поселку! Трепло! - Понял, вот.. сюда положишь, на булавочку застегнёшь. - А расстегнётся? - Ой! Ты чё наделала-то? - Погладила. - Да кто ж его теперь завяжет-то? Всё! Съездил на курорт! - Проститься с другом имею право! - Ну, Василий, мягкого тебе полёта. - Как это место называется? - Курорт органов движения. - Все! Давай, распаковывай чемодан. - Вот так, пуговку расстегнешь, и хорошо. - Пуговку? Там же... юг! - Культура! - Ну, Людк! Ну красавица. - Я другой узел вяжу. - Ракушек мне привези... И пальму. - Ой, дочь, пальму-то на себе переть? - Веточку. - Вот так, пуговку расстегнешь, и хорошо. - Пуговку? Там же... юг! - Культура!Ракушек мне привези... И пальму. - Ой, дочь, пальму-то на себе переть? - Веточку. - Товарищ Кузькин? - Ага, Кузякин. - Владимир Валентинович? - Ага, Василий Егорыч. - А, ну правильно, у меня профессиональная память. - Я извиняюсь, вы тоже на курорт органов движения после травмы? - Боже сохрани. Мне этот климат посоветовала моя экстрасенс. - «Экстра»-кто? - Сенс! Она будущее провидит. - А то ведь как экстрасенса выявляют - его сразу на учет ставят. Он тогда работает в государственном масштабе. Провидит, что происходит за рубежом. - Экстрасенс делает запрос в космос: «Так, мол, и так, мол! Как?» - Шестнадцать гуманоидов нашли на месте аварии. Небольшого роста, в среднем метр двадцать. Зеленого цвета, бесполые (!). Знаете, такие мудрые грустные глаза. - А вы что, их видели, Раиса Захаровна? - Я, видела? Их никто не видел. - Хрясь! И все, что болело - в мусорное ведро. - Раиса Захаровна, а баба-то эта жива? - О, еще как жива! Прекрасно себя чувствует. Правда, не узнает никого. Память почему-то отшибло. Но важен не результат, а процесс. - Знаете, какой вопрос меня все больше и больше занимает? - Надюха - мой компас земной. - Мой папа очень хотел мальчика, а родилась девочка. - Как назвали-то? - Кого? - Девчушку-то?? - Раиса Захаровна! - Не понял... - Ну, мой папа хотел мальчика, а родилась девочка — Я! - Аааа... - Но меня всегда удивляло другое. Как эти глупые птахи способны к нежности? Почему у людей все иначе? А?... Почемуу? - Точно! Точно. Она мне говорит: "Куда деньги дел, куда деньги дел?" - А куда деньги дел? - Вот отчего такое, а? - Вероятно, инстинкт размножения. - Любовь. Вероятно... - Так вот ткнула пальцем - 'вот горячая точка. Он сейчас здесь'Вот отчего такое, а? - Вероятно, инстинкт размножения. - Любовь. Вероятно... - Чёй-то, Людк? Пыс пыс-то, чё? - Постскриптум. Послесловие. - Как яму не стыдно, поросёнку!?.. Кобель!.. Вот ведь какой кобель батя ваш! - Чего реветь-то? - Ой, чё делать не знаю! Ой, горе-то како! Лёшк, поросятам дал!?.. - Дал. - За шкирку его потрясь - и будет с него. А ну- ка сядь! Сядь! Куда идешь? - Да в уборную я! - И я с тобой! - Что ж так плохо за кадрами смотрите? Бегают куда хотят ваши кадры - Вообще-то, знаете, у нас текучки нет. - А у нас текучка. Ох, кака страшна у нас текучка. - Вы его любите? - Чё? - Любите ли вы этого человека? - Ой... да какой человек. Да был бы это человек, да разве б он так поступил? - Бог-то не тимошка, видит немножко. - А если это любовь, Надя? - Кака любовь?! - Така любовь! Вот о чём должны вы были сначала подумать, Наденька! - Кака тут любовь? Когда вон, воздуху мне не хватат. Надышаться не могу... А в груди прям жгёт! Прям жгёт, как будто жар вон с печи сглотнула!.. - Что такое? Что это вы на меня так смотрите? - Людк, а Людк! Глянь, че делается. Это ведь она. - Ах ты, сучка ты крашена! - Почему же крашена? Это мой натуральный цвет! - Ах ты, сучка ты крашена! - Почему же крашена? Это мой натуральный цвет! Девушки, уймите вашу мать! - Девушки, уймите вашу мать! Тихо. Тихо. Зараза! "Людк, а Людк!" Тьфу! Деревня! - Узнаю, кто из вас с отцом видится — прокляну. - Соль — это белый яд. - Так сахар же белый яд! - Сахар это сладкий яд. - Раиса Захаровна, может, с хлебушком, а? - Хлебушек — это вообще отрава! - Нет, я бы сейчас горбушечкой отравился бы! Ну правда, жрать охота! - Не «жрать», а «есть»! - Чо? - Да не «чо», а «что»! -- Вон носки, рубахи стирать не умею. - Но, но ты уже научился! - Матерюсь. - А мне нравится, это пикантно. Я привыкла. Хочешь, ЁШКИН КОТ, я тоже буду? - Ты идешь к этой горгоне? - Не, я к жене. - Соль - это белый яд. - Так сахар же белый яд! - Сахар - это сладкий яд. Да кака судьба? По пьянке закрутилось - и не выберешься. - Отпустите меня, Раиса Захаровна. - Не убивайте меня, Василий. Я знаю, мы с вами из разных социальных пластов. Но ведь нас судьба свела. - Да кака судьба? По пьянке закрутилось - и не выберешься. - Ты перекинь думки-то свои, на хозяйство-то. - Куда он все хотел-то, ты говоришь? - О господи. Ну в бар, в бар! - Где ж я ему возьму-то, этот бар?.. - Вот побарствует маленько и притопает. - Мамка твоя плохая тута — дома, а папка твой хороший — вона, другу мамку себе заимел! - А как в городе-то хвост-то тебе прижало, куда ж ты, мила моя, прибежала?! К маме! - Однако, потоп сейчас будет. - А ты из меня сколько крови выпил? Я ж спокойные дни-то на пальцах могу сосчитать! - Чтой-то вы все взъерепенились, я погляжу. - А ты из меня сколько крови выпил? Я ж спокойные дни-то на пальцах могу сосчитать! Чтой-то вы все взъерепенились, я погляжу. - Это откудова это к нам такого красивого дяденьку замело? Иль чё забыл, сказать пришёл? Ой, гляньте-ка, в глаза не смотрит — наверно, двойку получил! - Полюбовница на спички денег не даёт. - Что характерно, Лёнька не одобрил твой поступок. - Когда Ленька-то топор-то подхватил, я манёхо не родила. - Не пойду! - Ну и сиди. Тока знай: я с сегодняшнего дня с тобой тоже в контрах! - Помру — Ваську на поминки позову, а тебя, охламонку, не пушщу! - Полюбовница на спички денег не даёт. Не пойду! - Ну и сиди. Тока знай: я с сегодняшнего дня с тобой тоже в контрах! - Ишь ты, орган движения они лечили, орган движения! Поотрубать бы вам к чёртовой матери эти органы-то! - С базара вон, в магаззин домой иду, вся трясуся. - Васенька, ты че, прям сейчас, что ль? Увидят... - По столовкам ходить не много радости. - Все, хватит, запартизанились мы тут с тобой. Надо выходить из этого, как его, подполья-то. - Ишь ты, орган движения они лечили, орган движения! Поотрубать бы вам к чёртовой матери эти органы-то!Васенька... Наденька... Васенька, ты че, прям сейчас, что ль? Увидят... - Говорила: Оденься! Оденься! — Потеплело! Потеплело! - А какие войска, сынок? - На границу. - Ой!!! - Щас там тихо. - Ну скажи ты ей! - А че сказать-то, сынок? - Чтоб не ревела... - Надюх! Не реви! - Вот, сынок, когда я служил, старшина веревочку натянет, как задницей задел — так наряд вне очереди. - А когда я служил, у нас проволочку колючую натягивали. Немцы. А к ней мины... Наряд вне очереди. - Слышь, сынок, ты там смотри, чтоб ни одна холера-то на нашу землю... - Брось, брось, Василий, никто на нас не кинется. Не паникуй. - Сань, может мы тоже пойдём с тобой — состругаем себе снегурочку, во жизнь-то... «-Лёньк, а Лёньк! Мам! Мам! - Здесь я.. Чё, пришёл уж? - Да. - Ой, давай-ка это Лёньк.. воды что ль натаскай. - Да, вон, в бане полна кадушка. - Да гдеее?! Да я вчера натаскал. - Ну это... Я-то вроде как постирать собралась. - Да ты эту ещё используй...».