НЕ ТА МАТЬ, ЧТО РОДИЛА, А ТА, ЧТО ВОСПИТАЛА.

Галина Паткова.
ОБМАНЧИВАЯ КРАСОТА.
В маленькой комнатушке на смятых серых простынях, лежала женщина неопределенного возраста. Она то и дело поднималась и тупо глядела опухшими глазами на пустой стакан и разбросанные бутылки. На столе, на клочке газеты, лежала недоеденная селедка, облепленная мухами. Обхватив руками голову с грязными нечесаными волосами, она стонала и проверяла остатки в бутылках. Вдруг в ее взгляде появился интерес, женщина судорожно стала очищать от селедки снимок в газете. Она сразу узнала его, прочитав под снимком: " Вручение золотой медали выпускнику средней школы Королеву Антону и благодарственное письмо его родителям." Женщина завыла, прижав снимок к груди, забилась в истерике. Кричала громко и неистово: " Это мой сын! Мой! Мой!" - и снова заходилась плачем. Потом без сил замерла, глядя на обшарпанный грязный потолок. Лежала долго и неподвижно, вспоминая ту пору, когда считалась первой красавицей на деревне.
" Прости меня, сынок... Я прощаю тебя, Ваня... Прости и ты меня, Клавдия..." - прошептала она обветренными губами. И почудилось ей, что сидят они с Ваней на той самой скамейке под сиренью. На коленях сидит маленький Антошка и заглядывае ей в глаза. Она улыбнулась, глубоко вздохнула и навсегда закрыла глаза.
... Ивана в деревне прозвали Иванко-гармонист. Никакая гулянка без него не обходилась. Многие девки сохли по этому высокому, красивому парню. Он и сам знал себе цену, то и дело меняя подружек. С кем бы Иванко не прогуливался, а любовался одной Марусей Королевой. Она слыла первой красавицей. Черная коса до пояса, брови вразлет и одежда на ней всегда справная. Характер, правда, крутой, поломаться любила. Маруся тоже на него виды имела, и когда он подошел, не отказала.
Была возле Иваного дома скамейка под сиренью, много она любовных признаний слышала. Вот на этой-то самой скамейке Иванко и позвал ее замуж: " Приду завтра вечером со сватами, не откажешь?"
- Приходи, коль охота, - не стала ломаться та.
Иван сватов созвал, самогона, закуски захватил и вечерком нагрянул . Встретила их бабка: " Нет ее, по гостям ушла. Впервой слышу, что сваты должны пожаловать..."
Иван растерялся было, но виду не показал: " На "нет" и суда нет, - и за двери. Вышли за ворота, он сватам: " Пойдемте , Клашку просватаем." Те давай его отговаривать: " Да в своем ли ты уме Иванко? Не пара она тебе. Рыжая, конопатая, ни роста, ни красоты, только и умеет, что петь да плясать." - " Вот и споемся, - сам решительно направился к ее дому.
Мать, понятно, оторопела, давай на стол собирать - ей как бы лишний рот сплавить. Клаша-то третьей была, а за ней еще четверо. Сама же невеста, не будь дурой, спрашивает: " Ты, Иванко, меня на всю деревню осрамить хочешь? Не ровня я тебе." - " Нет, Клавдия, коли пойдешь за меня, налево смотреть не буду, слово даю." Вечерок небольшой собрали и Клаша перешла к нему жить.
Маруся, узнав такую новость, никак поверить не могла. Как мог он ее, такую красавицу, на голодранку променять?! Она всего лишь немного перед ним повеличаться хотела... Проходу ему не дает, обиды высказывает, а к нему не подступись: " Сама виновата..." - и мимо проходит.
Клавдия же приоделась, похорошела. Вечерком сядут на скамейку, Иван заиграет, а она запоет звонким голосом. Парни, девки тут как тут, и до частушек дело дойдет. Весело!
Только Маруся грустила, все думала, как бы ей Ивана вернуть и вот ведь чего удумала. На краю деревни бабка Поликарповна жила.Маруся двух курей в мешок и к ней, чтобы та на Клашку болезнь навела. Дело сделали, по деревне вскорости слух пошел - Клавдия слегла. Иван места себе не находит, по врачам ее возит, сам пить есть подносит. То ли Поликарповна плохо постаралась, то ли Иванова верность помогла - поправилась Клаша. Даже красоты добавилось. Дети пошли: сын, потом дочка. Дом построили, скотины полон двор, все у нее сыты да ухожены.
Ну а Маруся решила доказать, что у нее кавалеров, хоть пруд пруди. Что ни вечер, то кавалер, что ни день, то другой. Все выпивку с собой несут. Бабка умерла, она совсем опустилась. Работать перестала, не понятно чем только живет. Паренька родила, кто отец и сама не знает. Несладко ему приходилось. Грязного голодного, не раз Клавдия подкармливала. Не одежонка на мальце - ремье одно. Пять уж лет ему было, а с виду заморыш - заморышем.
Как-то видит Клавдия, Антошка воду из колодца несет, самого пополам от тяжести перегнуло. Она к нему: " Мать-то где?" - " Мамки уже два дня нет, в город уехала." - " А ты , как же?" - " Я не пропаду, картошки сварил..." - а у самого слезы так и брызнули из глаз. Он их спешно рукавом вытирает да отворачивается, чтобы Клавдия не видела. Та его за руку и в дом к себе. Накормила, Иван сбрил ему грязные волосы, напарил в бане и уложил в чистую кровать.
Два года прошло, мать так и не объявилась. Деревенские говорят, видели ее в городе пьяную. Антошка же поправился, хвостом за Иваном ходит, все помочь норовит, а в один из вечеров огорошил: " Тетя Клава, можно я тебя буду мамой называть, а дядю Ваню отцом?" Переглянулись Иван с Клавдией, с полувзгляда друг друга поняли: " Коли есть такое желание, зови. Сыном нам будешь." - " А если мамка пьяная объявится, не отдадите?" - " Не отдадим, будь спокоен."
Документы по усыновлению оформили быстро. За то, что мать все это время не вспомнила о сыне, лишили ее материнства. Они вместе проводили Антона в первый класс. В новой форме, с новым портфелем он пообещал им, что будет стараться очень очень, чтобы за него не было стыдно. Уже в этом возрасте он понимал, что бывает стыдно, за своего близкого человека, наверное поэтому сказал именно так, как взрослый и не подвел, ни разу не подвел Клавдию и Ивана, которых считал за своих родителей.
Г. Паткова.
Фото: из интернета.