ХИРУРГ И ОДНО ЖЕЛАНИЕ.

Есть такие хирурги, дамы и господа. Про которых говорят – от Бога. Вот он таким и был. Оперировал по двенадцать часов и работал сутками. Домой приходил ненадолго. Поесть, поспать. Жена очень его ругала. Она видела, что он работает, что называется – на износ. И очень переживала за его здоровье.
А он отдыхал душой дома. И помогали ему в этом не жена и двое детей, а два кота и маленькая смешная такса. Нет. Он, конечно, очень любил жену и детей. И он ценил её. Но почему-то получалось расслабиться, только когда к нему на диване на руки забирались два кота и такса. Они толкались и отпихивали друг друга, переругиваясь. И толкали его своими головами. И он гладил их. И боль и напряжение, набравшиеся за длинную смену, уходили. И всё забывалось.
Он смотрел на их игры и забавы, и на душе у него становилось спокойно и тихо. А забывать было что. Далеко не всегда даже хирург от Бога мог спасти пациента. Война за жизнь со смертью не всегда заканчивалась в его пользу. И тогда он выходил к родственникам, сидевшим в коридоре, и они по его виду всё понимали.
Горе, слёзы и ужас отдавались в его сердце болезненными ударами. И тогда он садился на кушетку, стул или просто на пол. И переживал.
Вот и в этот раз, он боролся почти десять часов за жизнь мужчины, попавшего в аварию, но... Но смерть взяла свою жатву. Он вышел с тяжелым сердцем к семье. И опустил голову. Жена мужчины зарыдала и прижала к себе двух детей. Отец его и мать плакали, а дед... Дед, сидевший немного в стороне, опираясь на палочку, посерел лицом. Хирург подошел к нему и сказал.
- Простите меня. Простите, пожалуйста. Я сделал всё, что мог. Поверьте мне. Всё.
- Я знаю, сынок. - Ответил старик. - Я знаю. Ты стоишь на пути у смерти. Но не всё в твоих силах. Видимо, так было угодно Богу.
Хирург повернулся и пошел в комнату отдыха. Он не мог ни есть, ни пить. Тяжелый ком стоял в горле и мешал дышать. Но расслабляться и жалеть себя было некогда.
Он не успел вернуться домой и отдохнуть, как опять его вызвали на особо тяжёлый случай.
Так он и жил. От операции к операции. От дежурства к дежурству. И на дежурстве он находился, когда тяжёлая и тупая боль схватила его за левой грудиной. Дышать сразу стало тяжело и воздух проходил в горло, обжигая его. Всё вокруг поплыло, и хирург опустился на пол. Инфаркт случился на работе, к счастью, и ему сделали шунтирование и подключили к приборам. Повезло. Это был обширный инфаркт. И давно. После операции.
Давно уже он должен был прийти в себя, но...
Всё никак не приходил. Жена неотлучно сидела с ним и, держа его руку, разговаривала. Дети утром и вечером приезжали и тоже разговаривали с ним. Они все надеялись на то, что он слышит их и понимает, как они любят его, а значит... Значит, обязательно придёт в сознание и вскоре будет дома. А в коридоре толпился народ. Спасённые им люди и их родственники. Они требовали пропустить их к врачу. Они хотели рассказать ему, как он важен. И как на него надеются все, кого он ещё должен вырвать из рук смерти. А родственники хотели сказать ему, как они благодарны. Но никого не пропускали.
У дверей палаты пришлось выставить охрану, иначе толпа прорвалась бы туда. Жена, поговорив и поплакав, вышла и пошла по коридору. Когда её вдруг окрикнули.
- Молодка. Молодка, слышь.
Перед ней стоял старик с палочкой. Он смотрел ей прямо в глаза. Это был дед именно того мужчины, которого хирург не сумел спасти. Но она не знала об этом.
- Что? - спросила она. - Я не могу сказать ничего нового. Он не приходит в себя, и я не знаю, что делать. Врачи говорят, что могут наступить необратимые поражения мозга.
И она вдруг зарыдала. Первый раз за всё время.
Старик подошел поближе и стал гладить её по голове.
-Ты послушай старого человека, - сказал он. - Ты делаешь всё правильно, но... Может быть, есть что-то такое, что было ему ближе всего. Что поддерживало его. Я понимаю, что это ты и дети, но... Но может быть есть что-то такое, что он хотел бы сейчас увидеть. Что-то такое, что для тебя даже не заметно, но для него важно. Что-то такое, что он хотел бы увидеть. Подумай о том, что он пожелал бы. Ты послушай старого человека. Послушай и подумай. Он ведь может спасти ещё много жизней. Бог его выбрал для этого.
Старик повернулся и пошел по коридору, а жена, она приехала домой и, накормив семью, поздно ночью стала думать о словах старика. Они всё не шли у неё из головы. Она сидела на диване и всё думала. А потом стала собираться опять в больницу. А собравшись, не веря себе самой, взяла две переноски. В одну она посадила двух котов, а во вторую таксу. Взяв два пледа и накрыв их, она поставила переноски в машину и поехала.
В больницу она вошла с того входа, откуда вывозили грязное бельё и привозили чистое. Она шла наверх, прячась как вор. Руки страшно болели от тяжести. И она выходила на лестницу – пожарный и аварийный спуск, и отдыхала там. Потом смотрела опять в больничные длинные, запутанные коридоры и ждала.
Ждала, ждала…
Пока врачи уйдут на перерыв. Пока медсёстры отвернутся или выйдут покурить и тогда... Тогда она брала переноски и шла быстрым шагом. Почти бежала. Когда она дошла до палаты, в которой лежал хирург, то рук уже не чувствовала. Да и спину тоже. Но молилась она о другом. Лишь бы в палате никого не было.
И ей таки повезло. Кроме хирурга, подключенного к мониторам там никого не было. Она поставила переноски на пол и закрыла дверь.
Дежурная медсестра несколько лет раньше работала в операционной. И поэтому очень близко к сердцу приняла случившееся с хирургом. Она много раз вместе с ним стояла возле операционного стола и подавала ему инструменты. Большая честь работать с таким человеком.
Врач отличался тихим, спокойным характером и ни разу даже не повысил голоса на подчинённых наоборот. Он всегда старался сказать доброе слово и поддержать.
Поэтому, когда она открыла дверь в палату и увидела, как его жена сидит возле кровати, а рядом с ней стоят переноски с животными, то вместо того, чтобы возмутиться и потребовать унести животных немедленно, она... Посмотрела на женщину, которая увидев на пороге медсестру страшно испугалась и смотрела на неё умоляющим взглядом. Медсестра поднесла палец к губам и сказала:
- Тихо. Успокойтесь. Всё в порядке. Я не прогоню вас. Я пойду и отвлеку врачей и сестёр, а вы делайте то, что должны.
После чего пошла на место, где стояли лекарства для всего отделения, компьютеры и были — две комнаты для отдыха. И устроила там переполох, на который сбежался весь персонал, а после... После вдруг ей показалось, что мониторы одной из больной показывают остановку сердца и все сбежались туда. А потом она уже чудила, как придётся. Пока старший врач не отстранил её от работы и попросил взять до завтра выходной.
А когда дежурный врач с новой медсестрой пошли проверить, как там хирург, и открыли двери и вошли в палату... Они застыли на месте с открытыми ртами.
В кровати сидел, слегка приподнявшись, пришедший в себя хирург и медленно гладил слабой ещё рукой двух котов и одну таксу, лежавших на нём рядком. Хирург улыбался, а его жена... держала его руку в своей и что-то говорила и плакала.
Весть быстро разнеслась по всей больнице, и врачи и медсёстры сбегались в послеоперационную палату, где и лежал хирург. Все смотрели на произошедшее чудо, но никто не знал, что сказать. Никто не решался выгнать жену с двумя котами и одной таксой.
И тогда один старый врач-психиатр сказал молодому практиканту:
- Ну вот, видите. Я вам говорил, что групповая терапия очень полезна для пациентов.
И молодой согласно кивнул, а проктолог почему-то заметил:
- Ещё очень важно после каждого пациента мыть руки.
И пожилой психиатр, посмотрев на проктолога, многозначительно подмигнул молодому и сказал пригласить на следующей неделе того на беседу. Просто так, для профилактики.
Все галдели и радовались. Белые халаты столпились у кровати хирурга, пришедшего в себя, все желали тому скорейшего выздоровления и возвращения на работу.
А два кота и такса смотрели на них широко раскрыв глаза. Они не боялись, им не было страшно. Ведь самое главное, что он пришел в себя и гладит их. А всё остальное не важно.
Через полгода хирург вернулся к операционному столу.
Он снова стоит на пути у смерти. Только теперь он не работает больше двенадцати часов кряду. Ведь ему запретили работать больше четырёх.
Тссссс. Не выдавайте меня. Я, кажется проговорился. Ну, ничего. Ведь это самое главное в его жизни... Спасать людей от смерти.
Дай Бог ему здоровья и долгих лет.
P.S. Написано с уважением ко всем врачам и медсёстрам.
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО.