Правила жизни

Журнал Esquire
Никита Михалков
Режиссер, 70 лет, Москва
“
Не страшно, когда тебя ненавидят ни за что. Страшно, когда есть за что ненавидеть
”
Записала Елена Егерева. Фотограф Мэтт Хойл
КОГДА СБРИВАЕШЬ усы или бороду — сразу холодно.
ЛЮБЛЮ МУЛЬТФИЛЬМЫ про Микки Мауса и Бэмби. Мультфильмы — очень чистый жанр: как босанова в музыке, как вестерн в кино.
БЫЛО ЗДОРОВО, когда я спокойно мог пройтись по любой улице, когда Москва была такой, как в «Я шагаю по Москве». Сейчас она уже по-другому заряжена.
МАМА УЧИЛА МЕНЯ ТЕРПЕНИЮ и — работать. Никогда не видел ее ничего не делающей.
Я ВИЖУ СЕГОДНЯ ЛИШЬ обывательское мышиное существование и интересы мышиные, и мечты мышиные — хронику убывающего плодородия. Пошлость везде: в поступках, в том, как мы веселимся, как скорбим. Все пошло, потому что за этим нет личностных затрат.
Я ПО ТЕЛЕВИЗОРУ могу смотреть только новости и спорт: теннис и футбол.
НЕ СТРАШНО, когда тебя ненавидят ни за что. Страшно, когда есть за что ненавидеть.
Я ВЫВЕЛ ФОРМУЛУ русского человека. Вот она: русским человеком может быть только тот, у кого чего-нибудь нет, но не так нет, чтобы обязательно было, а нет — и хрен с ним.
МУЖЧИНЫ, КОТОРЫЕ ЗАИСКИВАЮТ — не мужчины. Но тех, кто робеет, — их я понимаю. Например, если человек не имеет опыта общения «столичного», то его робость нормальна.
РАБОТА НАД СЦЕНАРИЕМ — это рождение мира путем попытки его сформулировать.
Я ЗРИТЕЛЬ, БЛАГОДАРНЫЙ, как ребенок, а может, как старичок. И вот «Возвращение», «Прогулка», «Космос как предчувствие» меня взволновали. А «Бумер» — не взволновал.
ОХОТА ТРЕБУЕТ УВАЖЕНИЯ к зверю. Если стреляешь в птицу и заведомо знаешь, что не сможешь ее найти — она упадет в осоку, — за этим есть неуважение.
ГЛАВНОЕ — ВОТ ЧТО С ДОЧЕРЬМИ: когда они ищут помощи, совета — их нельзя разочаровывать.
САМЫЙ БОЛЬШОЙ КАЙФ испытываю от предвкушений. Терпкая вещь — предвкушение.
Я ПРОБОВАЛ ЧИТАТЬ и Сорокина, и Пелевина, и Толстую. Не цепляет меня это. Их страх быть слишком простыми и неумение быть настолько простыми, чтобы быть гениальными, — очень ограничивает их возможности, на мой взгляд. Но может быть, я просто не дорос.
НИКОГДА не читаю лежа — это расслабляет, а чтение требует дисциплины.
ЯПОНСКАЯ КУХНЯ взята из глубин, это еда людей, которые живут на малом количестве земли. Очень сильное от этого впечатление. Иногда мне кажется, что я был японцем.
ПО БОЛЬШЕМУ СЧЕТУ ИРОНИЯ — это сейчас безбожие. Созидательная вещь — самоирония.
ДЛЯ МЕНЯ ЕСТЬ ДВА ТЕСТА для мужчин. Во-первых, я смотрю, как он себя ведет на охоте, как делит добычу, например. Второй тест — как он подходит к женщине.
ОПАСНОСТЬ при близком общении с властью заключается в потере дистанции. Обаяние власти может увлечь настолько, что потеряешь возможность оценивать и будешь не столько самостоятельно действовать, сколько выполнять чью-то волю. А обаяние — огромное.
В КИНО меня сейчас трогает новая волна китайских сорокалетних режиссеров, которые востребованы на фестивалях. Меня поражает то, что они не боятся рассказывать в сегодняшнем мире неторопливые истории, поражает их независимость от сегодняшнего ритма.
ЕСЛИ БЫ Я ДУМАЛ о том, что я буду делать в 90 лет, — это значит, что мне уже сейчас было бы 90. Важно другое: в 90 лет иметь возможность ответить, что ты делал в 50.