Непобедимый. 1822-1840 гг. Полковые предания. Григорий Иванович Нечволодов

Посвящается доблестному 44-му Нижегородскому драгунскому полку, русским воинам, павшим за Отечество, и их родственникам. Среди всех интереснейших известных и знаменитых людей, служивших в Нижегородском полку, была личность, которая оказала без преувеличения огромную роль на внутреннюю жизнь полка. Это был Григорий Иванович Нечволодов, прибывший в полк рядовым в 1822 году, когда ему было уже за сорок.

Г.И.Нечволодов. Фото из Истории 44-го Нижегородского драгунского полка Жизнь его была насыщена приключениями. Он родился в Харьковской области в 1781 году, рано лишился отца и рос веселым, но безнадзорным и немало досаждавшим соседям ребенком. Когда ему было 14 лет, через их деревню проходил егерский полк, которым командовал дядя Нечволодова по матери – он взял его с собой; а через четыре года Нечволодов был уже офицером и участвовал в итальянском походе Суворова. При защите крепости Бресчиа, он, разместившись в образовавшейся в стене амбразуре, бил оттуда по французам, но тут ядро от неприятельской батареи разрушило амбразуру, стена не выдержала, рухнула и придавила Нечволодова – его вытащили еле живого. Это были первые боевые раны и первые увечья, которым он со временем перестал вести счет и о внесении которых в формуляр никогда не заботился. В Италии Нечволодов участвовал с Суворовым в сражениях при Нови и Требии, в знаменитом суворовском переходе через Альпы

Суриков В.И. Переход Суворова через Альпы. 1899 и Чертов мост, и не раз получал благодарности от знаменитого полководца. Он окончил войну поручиком с бриллиантовыми знаками Анны 2-й степени на шее – награда в его чине исключительная. Ему пророчили блестящую военную карьеру. Но тут случились обстоятельства, разрушившие все блестящие пророчества. Что это были за обстоятельства – неизвестно: об этом в его формуляре ничего не говорилось, и сам он никогда не вспоминал об этом случае. Только семейные предания смутно передавали, что это была какая-то «роковая» дуэль чуть ли не с родным братом, закончившаяся тем, что Нечволодов получил две тяжелые сабельные раны в голову, а противник его был изрублен. Нечволодова лишили чинов, орденов и сослали на Кольский полуостров. Жизнь там, где целых полгода стоит день, а другие полгода – глухая ночь, «не полюбилась» Нечволодову, и он на каком-то корабле бежал в Ганновер, оттуда перебрался в Англию и, не имея средств к существованию, нанялся волонтером в английские войска, готовившиеся к экспедиции в Индию. Но осуществить свой план он не успел: слух о его «похождениях» дошел до графа Воронцова, бывшего тогда русским полномочным министром при английском дворе – и он потребовал Нечволодова к себе. При «неспокойном» нраве молодого офицера-«несчастливца», Воронцов оценил его ум и таланты и уговорил его отказаться от задуманного, взял с собой в Россию и выпросил у императора Александра полное помилование. А случай, ставший причиной разжалования, не был даже внесен в послужной список, в котором только и было записано, что в 1803 году Нечволодов «вновь определен в 20-й Егерский полк прежним чином поручика». Ордена, тем не менее, возвращены ему не были, и ему пришлось заслуживать их заново. К этому времени относится его первая романтическая женитьба на одной из польских магнаток графине Тышкевич. Богатая родня невесты была, естественно, против, но Нечволодов, при помощи товарищей выкрав графиню, увез ее из великолепного родового замка и обвенчался с ней в бедной деревенской церкви. Пока шел свадебный обряд, церковные двери были заперты наглухо и на страже около них, на случай погони за беглянкой, стояли офицеры-товарищи. Затем опять пошли непрерывные военные походы, принесшие ему новые отличия, раны и контузии. Два раза он ранен под Прейсиш-Эйлау, где в ходе сражения с обеих сторон убитых и раненых было около 50 000 человек, потом под Гейдельсбергом. Потом он возвратил себе старые суворовские ордена и был произведен в капитаны, но по окончании войны вынужденно вышел в отставку из-за ран, которые не дали ему участвовать в Отечественной войне 1812 года. Только оправившись от них, он снова поступил на службу в 1813 году майором в Павлоградский гусарский полк, входивший в летучий корпус атамана Платова. Здесь между Нечволодовым и Платовым завязалась тесная дружба, не прекращавшаяся до самой смерти знаменитого атамана. Новая кампания не обошлась без новых ран. Под Лейпцигом, командуя эскадроном Павлоградского полка, он произвел несколько блестящих атак, но в последней был окружен французами, сбит с лошади тупым концом пики, и через него пронесся целый вражеский уланский полк – его колол пикой или рубил саблей каждый, кто успевал разглядеть под копытами коня еще живого противника. Нечволодов был превращен в «кусок отбивного мяса», но при быстрой скачке французов ни один удар не оказался смертельным – Нечволодов догадался надвинуть на голову кивер, и ему и был обязан спасением своей жизни. Через несколько дней, несмотря на раны, он отплатил французам у Франкфурта – вот как это происходило по описанию Платова: «Когда французский кирасирский полк повел атаку на нашу батарею, два эскадрона Павлоградских гусар, стоявшие под командой майора Нечволодова на левом фланге, чрезвычайно искусно воспользовались запальчивостью французов. Храбрый Нечволодов дал доскакать им почти до самой батареи, и затем, на моих глазах, кинувшись в тыл, положил лоском четыре неприятельских эскадрона: 230 человек были изрублены, а 180 нижних чинов, два штаб-офицера, и сам полковой командир захвачены им в плен». Нечволодов получил за это дело орден Св.Владимира 4-й ст., тот же орден вторично, вместе с чином подполковника, пожалован был ему за Фершампенуаз, взятие Нимура, партизанские набеги и за бой 18 марта под стенами Парижа. * Но «судьба снова вмешалась» в блестящую карьеру Нечволодова. По возвращении из Парижа он был переведен в Финляндский драгунский полк, где и случилась с ним одна пренеприятная история:он проиграл в карты 17 тысяч казенных денег.

Мошенничество. Фото из Интернет Его опять разжаловали в рядовые. Император Александр, однако, ценя его боевые заслуги и многочисленные раны, приказал перевести его на Кавказ, в Нижегородский драгунский полк (https://ok.me/VPq61). Военный министр, сообщая об этом Ермолову, прибавлял: «Желательно, однако, чтобы Нечволодова не так скоро производили в чины». * Прибыв в штаб-квартиру полка в Караагаче, Нечволодов в качестве рядового драгуна сразу принял участие в Джарской экспедиции князя Эристова, отличившись в ней так, что Ермолов просил о полном и безусловном его помиловании. Но Нечволодова только произвели в прапорщики. Тогда Ермолов послал его на Кубань, прикомандировав к линейным казакам. Проведя там четыре года, Нечволодов возвратился в полк уже майором и с теми орденами, которые заслужил когда-то с Суворовым в Италии и с Платовым во Франции.

Матвей Иванович Платов. Фото из Википедии * ... После русско-турецкой и войн персидской 1826-1829 гг. жизнь Нижегородского полка стала принимать «тихий семейный характер». Полковое общество приобрело центр, где люди находили участие и в горе, и в радости, где можно было отдохнуть душой. Таким центром стал дом Нечволодова с его молодой, умной, образованной и приветливой хозяйкой. Дом Нечволодовых посещали не только люди серьезные, но и молодежь, собиравшаяся повеселиться, и здесь же встречали приветливый прием и посильную помощь все, кто был заброшен сюда по воле обстоятельств. Хозяйкой этого полкового очага была балованная дочь полка Екатерина Григорьевна (https://ok.me/cpv71). Судьба ее даже для того времени была достаточно любопытна... Источник: Потто В.А. История 44-го Драгунского Нижегородского полка / сост. В. Потто. - СПб.: типо-лит. Р. Голике, 1892-1908.