Я медленно всхожу на склон

Холма, нависшего над долом.
Пронзителен, протяжен стон
Ветров в боярышнике голом.
Кругом – нагорий пустота
И рощи девственные сени;
Невинным светом залита
Краса лесных уединений.
Где дуба черно-серый ствол,
Бывало, беглый стебель стиснет,
Где летом воздух рвал эол, -
Сосулька голубая виснет.
Где теплая волна реки
Хладилась тайными ключами,
Там ныне режут лед коньки,
Лес полон звонкими речами.
Ни птаха не вспорхнет, звеня!
Увы, как непохоже это
На длящуюся дольше дня
Задумчивую песню лета.
Но, лес пустынный, и зимой
Ты дикой музыкой проникнут;
В певучих тростниках, каймой
Обведших заводь, вьюги крикнут.
И лед звенит, и снег поет,
И слух мне радует их пенье,
Я слышу их, встречая год,
И убегает прочь смятенье.
Генри Лонгфелло