Мама тогда работала в НИИПлесдрев. Это была не какая-нибудь скучная контора. Прямо в здании института был полноценный актовый зал со сценой, в котором можно было запросто устраивать практически любое мероприятие: от КВН до рок-концертов. Там же была пара бильярдных столов, на которых сотрудники резались в бильярд в обеденный перерыв.

А "в каморке, что за актовым залом" располагался склад. Чего там только не было. Старые декорации, мебель, карнавальные костюмы, остатки барабанной установки и масса струнных и духовых инструментов от балалайки до саксофона. Всё это валялось там в полнейшем беспорядке под толстым слоем пыли. Никому не было никакого дела до всего этого добра.

Там-то мама с помощью завхоза и обнаружила акустическую гитару Cremona, которую взяла для меня на время, чтобы я потыкался и определился, надо оно мне или это так, мимолётная блажь. Идеальный вариант, чтобы сэкономить на покупке инструмента.

Cremona была плотно пропитана пылью, весь корпус в царапинах. Самая большая царапина красовалась сразу под резонатором. Струны нейлоновые, кроме третьей. Кто-то додумался натянуть струну от электрогитары. Это плохо сказалось на нижнем порожке — он начинал отрываться. Колки при повороте жутко скрипели. Нижняя дека начинала отслаиваться, потому что гитару явно хранили как попало. Возможно, даже возле батареи.

Из-за того, что гриф был неотрегулирован, струны находились на очень большом расстоянии от него. Чтобы поставить простейшие аккорды, приходилось прилагать немало усилий. Через пару месяцев регулярной игры на этой гитаре подушечки пальцев на левой руке уплотнились настолько, что брать кровь из этих пальцев было невозможно. И тем не менее, это меня не остановило. А много позже выяснилось, что благодаря такому своеобразному первому инструменту, я мог играть на любых "дровах" вообще.

Ни я, ни мои родители не ожидали, что гитара меня так увлечёт. Я мог играть на ней часами. Кое-как научился ставить баррэ. С такими струнами это было непросто. Благодаря этому выучил много песен. Регулярно играли с другом его и чужие песни. Вообще, в тот период было очень много знакомств с людьми, которые классно играли на гитаре и с удовольствием делились своими умениями.

Но в какой-то момент встал вопрос о том, что гитару нужно возвращать. Было очевидно, что она там никому не нужна и если её вернуть, она просто сгинет в той самой каморке, из которой её достали. Родители видели, что для меня это не мимолётное увлечение. Что я довольно быстро её освоил и постоянно совершенствовал свои умения. Поэтому было принято волевое решение сказать завхозу, что гитара... сломалась. Без подробностей, без лишних объяснений. Просто сломалась и всё.

Возможно, там всё было намного сложнее. Надо будет уточнить у мамы. Всё, что я знаю — за гитару было уплОчено 3 рубля) Стоила она тогда намного больше, насколько я знаю. Даже подержанная. Даже в таком виде. Ибо Cremona считалась хорошим инструментом, о чём я узнал намного позже.

На этой гитаре я играл очень долго. Намного дольше, чем на всех своих последующих гитарах. Она пережила поездку в пионерлагерь в Заводоуковск в январе. Я тогда не знал, что таскать гитару зимой, не укутывая её вообще, это такое себе. У неё в какой-то момент оторвался нижний порожек и за его возвращение на место взялся один мой товарищ за что спасибо ему огромное. Причём, вы себе даже не представляете, насколько это ювелирная работа. Если приклеить хотя бы на миллиметр мимо, гитара строить не будет. У товарища всё получилось идеально!

Если я не ошибаюсь, расстались мы на моё тридцатилетие. Отец подарил мне гитару Washburn, а Кремону я отдал другу.

#гитара #история #окувлёкся