Предыдущая публикация
Почему священники Русской Православной Церкви принимают Ислам?
Ислам как религия социального протеста
Очень странно, когда русский заявляет: я мусульманин. А ещё хуже, когда он утверждает, что стал мусульманином по политическим соображениям. Вокруг каждого такого русского правоверного сразу же возникает информационный скандал. Из никому не известного человека он в одночасье превращается для одних в друга и брата, для других во врага и предателя. Тем не менее таких случаев становится всё больше и больше.
Ислам в России всё больше становится именно религией социального протеста. Причём протеста не только левого, но и, как бы то ни показалось странным, правого. На первый взгляд ислам для русских является чем-то вроде идеологии протеста, своего рода марксизмом XXI века. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что это не совсем так. У многих русских мусульман нет желания ссориться с властью, и на давление со стороны государства на мусульман они смотрят по-философски. Более того, считают Россию одной из самых комфортных стран для проживания.
Определённый процент русских мусульман сделает невозможным газават против единоверцев, — ислам — прекрасное средство спасения страны от вырождения и дегенерации, о которых рассуждают националисты. Это и отказ от привычных для нашего народа пьянства, употребления наркотиков, курения, это запрещение абортов. Кроме того, ислам предполагает уникальную возможность увеличения численности нашего народа, что весьма актуально при современных темпах вымирания
Русских, принявших религию пророка Мухаммеда, подсчитать толком никому не удаётся. Одним очень хочется повысить показатель, другим, наоборот, занизить. По данным самих русских мусульман, ежегодно мусульманами становятся 20 тыс. человек. РПЦ считает эту цифру сильно завышенной.
По сведениям официального издания РПЦ «Церковный вестник», русских мусульман крайне мало. Девушек, вышедших замуж за «этнических» мусульман и принявших ислам, насчитали 2—3 тыс. человек, а «идейных» и того меньше — 200—300.
«Принявших ислам из числа этнических русских в каждой области можно пересчитать по пальцам, — соглашается с выводами своих православных коллег глава департамента общественных связей Центрального духовного управления мусульман России муфтий Мухаммедгали Хузин.
У новых мусульман возникают проблемы не только с близкими. То, что православные относятся к русским мусульманам, как к вероотступникам, понятно. Пресс-секретарь Союза православных граждан Кирилл Фролов уверял, что костяком боевиков, захвативших школу в Беслане, были русские мусульмане. Действительно, есть несколько примеров русских, ушедших в подполье после принятия ислама. Так, ФСБ недавно отрапортовало, что схвачен уроженец Ростовской области Максим Панарин, принявший ислам.
Интересно ещё, что традиционные мусульмане относятся к новым русским братьям тоже с опаской, а когда речь идёт об официальных муфтиях, так и вовсе враждебно.
Сразу после создания НОРМа первыми на русских мусульман ополчился старейший российский муфтий Талгат Таджуддин, который обвинил русских последователей Мухаммеда в национализме и высказался в том духе, мол, зачем русским «татарская вера»? Израильский раввин Авром Шмулевич уверял, что русские мусульмане являются «пятой колонной» и финансируются нефтяными шейхами из стран Персидского залива.
Между РПЦ и представляющими ислам муфтиями был заключён негласный «пакт о ненападении». Суть его, собственно, и сформулировал муфтий Татарстана Гусман Ицхаков: православные священники призывают к Христу среди русских, муфтии — к исламу среди татар, башкир или народов Кавказа. Соблюдая условия этого договора, муфтии и шарахаются от русских мусульман как чёрт от ладана.
Священники
Из священников Русской Православной Церкви некоторые отпали в ислам. Бывший протоиерей Вячеслав Полосин, и ещё – бывший иерей Владислав Сохин, Сергей Тимухин.
В заявлении епархиального совета: “Когда ему не удалось своим высокомерным умом измерить и познать всю глубину православной веры и духовной жизни, он решил, что сделает более удачный выбор, чем апостолы Христовы, святые отцы, сонм мучеников и подвижников благочестия, и найдет истину в другом месте. Так получилось, что у православного священника не было личной встречи с Христом. Это подлинная духовная катастрофа”.
СМИ провели рекламную кампанию, предъявив публике сразу троих бывших православных священников, принявших ислам: сначала Владислава Сохина, затем Сергея Тимухина и Михаила Киселёва.
В интервью говорилось, что «в 2006 г., по милости Аллаха, как говорит Михаил, он исповедал себя мусульманином, приняв имя Микаэль». Это интервью было опубликовано на многих сайтах, и на ещё большем количестве форумов мусульманские участники с радостью на него ссылались.
7 ноября 2007 года бывший священник Михаил Киселев умер в г. Таганрог от долгой и тяжёлой болезни. До этого он успел с покаянием вернуться в христианство и был погребён по православному обряду.
Он был рукоположен в Иркутской епархии Русской Православной Церкви в 1994 г., но четыре года спустя ушёл в раскол - «Украинскую Автокефальную Православную Церковь» и уехал на Западную Украину. Именно как клирик УАПЦ Михаил и принял ислам.
Почему так упорно скрывали этот факт мусульманские пропагандисты, если их целью было просто известить о принятии ислама очередным священником? Но они, очевидно, понимали, что если не скрыть этого факта, то православные христиане канонической Церкви отнесутся к нему иначе. Он их меньше заденет. А мусульманским пропагандистам, видимо, нужно было задеть именно Русскую Православную Церковь, для чего они и составили интервью таким образом, чтобы создавалось впечатление, что Михаил Киселёв перешёл в ислам не из раскольников-автокефалистов, а прямо из Московского Патриархата.
Во-первых, «Михаил» говорит, что «служил в Полтавской епархии». Однако в Полтавской епархии такого священника никогда не было. Михаил Киселёв служил на Западной Украине.
Ещё одна параллель с другим «рекламным» случаем – бывшим священником Сергеем Тимухиным, который из Русской Православной Церкви ушёл в лютеранство, а уже из него – в ислам. Причём, по словам лютеран, он несколько раз переходил из конфессии в конфессию и чуть ли не во всех их был лишаем сана. Это обстоятельство мусульманские пропагандисты также «благоразумно покрыли молчанием».
Из интервью с Михаилом: «Во время учебы, как религиовед по специальности, я теоретически изучал не только ислам, но стремился узнать и другие направления христианства, думая, что, возможно, истина там. Я полагал, что в одном месте, в одной конфессии есть искажения, отступления, но в других направлениях христианства можно найти порядок, истину. Но, внимательно изучая различные направления христианства, я убедился, что и там ничего этого нет».
Близким Михаила, которые рассказываю другую версию его обращения в ислам:
«В 2004 году в связи с очень тяжелой болезнью (диабет), которая сейчас привела его к смерти, он стал лечиться у народного целителя, в результате чего самочувствие его резко ухудшилось, появилась неадекватность в поведении. Произошел конфликт с епископом, а знакомые мусульмане предложили ему помощь в обмен на использование его имени. Конечно, не исполнили своих обещаний. Он рассказывал, что от него требовали публичной борьбы с христианством, но он как смог уклонялся. В результате, близко узнав современный ислам, бывший батюшка… принес покаяние. Он был воссоединен со Христом, - как мирянин. Он хотел публично покаяться, но побоялся мести магометан».
Близкие Михаила пишут, что «покаяние за уклонение в ересь магомедову» он принёс перед архиереем УАПЦ. Следовательно, насколько можно судить, скончался он вне канонической Церкви, в расколе – если только не произошло ещё одного акта покаяния непосредственно перед смертью, о чём может быть известно лишь Богу.
В интервью Михаил говорил: «я желаю им искать истину, не останавливаясь; тем, кто продолжает искать - ее найти; а тем, кто никогда не думал о том, что нужно искать истину и знать, – быстрее пробудиться и начать искать».
Владислав Сохин
Как следует из автобиографической части статьи Владислава Сохина, рос он в нерелигиозной семье, будучи юношей, общался “с неформалами города Курска: хиппи, панками, металлистами”. Затем однажды “переступил порог Воскресенско-Ильинского храма Курска и… остался там. На меня обратили внимание и сразу же предложили помогать в алтаре”.
Сразу же, с порога, оказавшись в алтаре, семнадцатилетний юноша год воцерковлялся при храме. Уже через год настоятель предложил ему поступить в семинарию, и Владислав сразу же стал учащимся Курской духовной семинарии. Там он проучился два года, женился и – сразу же – был рукоположен в диаконский сан. После чего перешел на заочную форму обучения – то есть, самостоятельно, по конспектам и книжкам. Так он потом заочно и окончил семинарию и заочно же отучился три года в Санкт-Петербургской духовной академии.
После полугода диаконства и всего спустя три с половиной года после того, как он впервые пересек порог храма, Владислав был рукоположен в священный сан, а еще через пять лет – прилюдно отрекся от Христа Спасителя в Московской соборной мечети. За эти пять лет он успел стать настоятелем храма, был назначен главой молодежного совета Курской епархии и зачислен преподавателем церковной истории в местную семинарию.
В публичном интернет-дневнике иерей Владислав более полугода преклонялся перед арабским миром, который, якобы, “чистота и порядок, тогда как Россия – спивается и тонет в пороке”.
Потом “батюшка” разместил свою фотографию в одежде мусульманского паломника. Сообщил, что начал изучать арабский для углубленного понимания Корана.
Владислав говорит: “В принципе, на протяжении какого-то времени многие мои друзья видели мое стремление к изучению ислама, смеялись надо мной, но никто не относился к этому серьезно… я делился со своими собратьями-священниками своими мыслями, но они, в основном, на все мои аргументы отвечали одним – не занимайся ерундой, подумай, сейчас тебя запретят, чем будешь кормить семью?”
Если он не лжет, это значит, что не обратили должного внимания друзья и сослужители, не помогли, не поддержали тогда, когда еще можно было предотвратить трагедию.
В интервью Сохина на мусульманском сайте Ислам.ru, где отец Владислав заявил, что принял иную веру, и его обращением к владыке Герману, последовало официальное заявление епархиального совета курской епархии. Собравшись на экстренное заседание, православные священнослужители обвинили бывшего клирика в вероотступничестве и призвали его к покаянию. «Со скорбью в сердце восприняли священнослужители и миряне курской епархии так называемое «обращение» Владислава Сохина… – говорилось в документе. – Можно лишь сожалеть о том, что человек, получивший духовное образование в стенах православных духовных школ, знавший добрых и ревностных пастырей Церкви Христовой, испивших чашу страданий в годину гонений, так и не познал на опыте всю красоту и истинность Православия».
Первые его выступления касались исключительно теологии. В публикациях Владислав почти не повествует об отношениях внутри церкви, упоминая лишь, что видел «множество порочных явлений и старался не обращать на них внимания». По словам Сохина, его интерес к исламу стал расти после поездки в Иран, где нет наркотиков и алкоголя. Позже в Занзибаре Владислав встретил старика-африканца, который предрек русскому священнику, что тот примет ислам. «Именно в тот момент я впервые задумался о том, что могу стать мусульманином», – пишет он в воспоминаниях. Дальше, уверяет курянин, он «просто разрывался на части и просил Бога укрепить его в вере». Священники, знавшие о его метаниях, советовали подумать о семье, которую нечем будет кормить в случае снятия сана.
Но Владислав написал письмо архиепископу Курскому и Рыльскому Герману, где попросил освободить его от занимаемых должностей, и объявил, чтобы его не считали служителем христианской церкви. В Соборной мечети Москвы Сохин совершил главный обряд принятия мусульманства – произнес шахаду (свидетельство веры). В своем официальном заявлении епархия постановила «считать его лишенным священного сана и отлученным от общения с Православной Церковью впредь до возможного покаяния».
По словам Сохина, никто из священников, включая владыку, после происшедшего не искал с ним встреч. «В епархии у меня много друзей, но они, вероятно, боятся. Впрочем, я уверен, большинство из них просто не захочет со мной общаться», – заключает бывший священник. Владислав уверяет, что открыт для диалога. То, что пришлось высылать объяснения в епархию по факсу, а личного разговора с владыкой не состоялось, объясняет невозможностью встречи. Архиепископа Германа долго не было в Курске, да и сам Сохин находился в отъезде.
Сохин говорит, что не собирается уезжать ни в Иран, ни куда-либо еще. Более того, не хотел бы покидать даже Курск. Сейчас он временно находится в Москве по делам. Планы относительно будущего образования Владислав раскрывать не стал. Бывший священник думает, что продолжать учиться в Санкт-Петербургской духовной академии в свете последних событий вряд ли удастся. Там он завершил основной этап обучения, не успев защитить кандидатскую диссертацию. Но научную деятельность прекращать Сохин не собирается. Намерен лишь перевести ее «в несколько иное русло».
Сразу после принятия Владиславом ислама была информация о том, что его выгнали из духовной семинарии, где он преподавал, за пропуски. «Известие о том, что меня отчислили, воспринимаю как детскую месть вдогонку, – комментирует он. – Я неоднократно пропускал занятия в семинарии из-за необходимости водить сына в больницу, из-за участия в конференциях, во время сессии в Санкт-Петербурге. Без уважительных причин этого не случалось. Да и все вопросы из программы по истории церкви студентам я дал».
В одной из публикаций Сохин пишет, что не понимает, почему на него обрушилась волна негодования, оскорблений, обвинений в предательстве: «Странно, что это происходит в демократической стране, где действует Закон «О свободе совести», гарантирующий «право свободно выбирать и менять религиозные убеждения», – констатирует он.
Бывший протоиерей Вячеслав Полосин
Из интервью: Я вырос в неверующей семье, однако с детства в душе верил в неведомого мне Бога, Который всесилен и Который всегда может помочь обращающемуся к Нему. В юности, в нескольких трудных ситуациях, когда моих сил было недостаточно, я внутренне обращался к Богу, и ситуация исправлялась в лучшую сторону.
Поэтому специально для того, чтобы узнать истину о Боге, я поступил на философский факультет МГУ. Там впервые я открыл Библию, которая произвела на меня противоречивое впечатление: отдельные тексты казались поистине сверхъестественными, в других Богу приписывалось желание истребить большинство народов земли и были такие странные понятия как «мышца», "рука», «тело», «плоть и кровь» Бога.
Однако в 70-ые годы в Москве никакой реальной альтернативы коммунистической идеологии, кроме православной церкви, не существовало, и, придя в православный храм в возрасте 19 лет, я нашел древнюю традицию, красоту гимнов, воспевающих Бога, и решил получить настоящие богословские знания, для чего поступил позднее в духовную семинарию. Это не было осознанным выбором конкретной религии, ибо тогда я не знал ни православной религии, ни других, это был просто решительный отказ от лжи безбожия и приход в ту религиозную организация, двери которой были открыты.
Изучив в семинарии основы христианского богословия, в 1983 году я стал священником. Для меня этот сан был тогда символом духовной и интеллектуальной борьбы с безбожием, я ощущал себя воином Бога. Однако по мере реального служения в церкви приходилось решать не столько духовные и интеллектуальные задачи, сколько совершать всевозможные ритуалы, заказываемые часто очень суеверными людьми. И даже тогда, когда я ясно понимал, что эти ритуалы ничем по сути не отличаются от языческих заклинаний, я не мог отказаться от их совершения - они стали обязательной частью церковной практики.
Когда в 1990 г. борьба с атеизмом ушла в прошлое, на первое место в церкви выдвинулось не просветительство и борьба с суевериями, а строительство зданий и совершение культов, дающих доход. Я почувствовал себя уже не воином Бога, а официальным колдуном, от которого ждут только обрядов и заклинаний, и потому в 1991 году вышел за штат церковного служения. Основательное изучение богословия и религиозных источников привело меня к очень серьезным сомнениям в истинности всего римско-византийского богослужения: мессы, литургии. Слишком много оказалось в нем заимствовании из языческих мистерии древности.
Когда я осознал это в полной мере в 1995 году, я перестал участвовать в богослужениях церкви даже за штатом. Но привитая в семинарии вера в богочеловечество Иисуса Христа еще препятствовала пониманию простого и ясного принципа Единобожия, поскольку подлинного учения Ислама я тогда не знал, а перевод текста Корана, выполненный Крачковским, лишь затемнял смысл Откровения Всевышнего. Когда я познакомился с переводом смыслов Священного Корана Валерии Пороховой, с толкованиями Корана и с исламским учением об Иисусе (мир ему!), никаких сомнений в принятии Ислама у меня больше не было. Всемогущий и Милостивый Бог укрепил меня в этом, и я вместе с супругой решил исповедать Единобожие перед многими свидетелями - читателями журнала «Мусульмане».
В первые два века христиане считали все таинства (мистерии) "сатанинским действом», не поклонялись образу креста (их символом была рыба) и проклинали попытки придать Богу сотоварищей (например, учение Феодорита о святой Троице). Молитвенные собрания древних христиан восходили к иудейскому празднованию субботы и сопоставимы с намазом, на них вспоминали исторические события, пели псалмы и учили нравственности.
Многое из того, что сегодня считается христианским культом, на самом деле имеет чисто языческое происхождение и было объявлено «христианским» в IV веке силою государства с политической целью подчинения народов империи единому «наместнику Христа» - императору. Так, выступая на Большом Московском соборе православной церкви 1666 года, митрополит Константинопольского вселенского патриархата Паисий Лигарид сказал о православном понимании должности царя: «Наречется новым Константином. Будет царь и вместе архиерей, как и преданный вере Христовой великий Константин восхваляется у нас на великой вечерне - иереем и царем. Да и у римлян, как и у египтян, царь соединял в себе власть священства и царства».
Тем самым, православный архиерей, выступление которого было поддержано церковным собором, сам признал глубокую внутреннюю связь между византийско-христианским учением о царе как о «помазаннике Божием» и мифологиями древних восточных деспотий, увидел тождество христианского царя и древнеегипетского обожествленного фараона. Именно в политической цели сохранения абсолютной власти над людьми - причина и цель огосударствления христианского учения, что блестяще показал великий русский писатель Ф. М. Достоевский в легенде о великом инквизиторе в романе «Братья Карамазовы»: порок древнего христианства инквизитор увидел в том, что Иисус проповедовал лишь свободу и не принял порфиры и меча кесаря. Этот «недостаток» исправили в IV веке.
Следует отметить, что император Рима Константин Великий, вводивший всеобщее христианство, оставался язычником, посвященным в культ Митры, и крестился лишь перед смертью. Христиане IV века не устояли перед соблазном благ мирской власти, и к учению Иисуса (мир ему!) примешался языческий культ, повлекший за собой в V веке качественные изменения в вероучении (догматы о Богородице, о святой Троице и т.п.).
В церкви были введены и названы христианскими ранее отрицавшиеся «таинства» - мистерии, была лишь произведена замена имен богов в соответствии с Новым Заветом. Однако заклинательный, магический характер этих мистерий сохранился и с новыми именами. Так, богочеловек Митра, согласно мифам, родился 25 декабря в пещере среди животных, и его рождество пышно праздновалось в Римской империи (аналогично рождество Коляды в славянских землях, так что и сегодня рождественские песни зовутся ««колядками»). Чтобы вытеснить праздник Митры, в IV вене 25 декабря провозгласили днем рождества Иисуса, хотя до этого никто в древней церкви такой даты не знал и не праздновал.
Мистерии, установленные христианами в Римской империи по случаю боговоплощения, страдания, смерти и телесного воскресения Иисуса, не только не отличали их от язычников, а наоборот - были призваны поглотить языческие мифы и культы, чтобы переподчинить миллионы верующих новому, христианскому духовенству с его всеобщим культом императора как всемирного Спасителя, преемника и наместника Христа.
В средневековой церкви возник обычай молиться духам ранее умерших людей с просьбой нарушить законы природы в пользу просящего, что по сути превращает дух телесно умершего человека в существо, способное самостоятельно изменять порядок мироздания, т.е. в бога, как он понимается среди язычников. Простая логика подсказывает: как может изменить порядок вещей тот, кто его не создавал и кто над ним не властен? А если это делает не он, а Всеведущий Творец как бы по его просьбе, то почему же сразу не обратиться просьбой прямо к Тому, Кто знает все наши помыслы, желания и потребности, и не лукавить? Зачем же уподоблять Всемогущего Творца человеческому начальнику, любящему лесть и угодничество и принимающему решения не по справедливости, а исходя из просьб особо приближенных фаворитов - «святых угодников»? Здесь проглядывает либо неверие во Всемогущество Бога вообще, либо кощунственное отрицание в Его действиях той справедливости, которую Он Сам утвердил в Своем Откровении.
«Неужто они прочат в соучастники Ему Таит, которые творить не могут, И сами же Другим сотворены? Они не могут помощь оказать ни им, И ни себе помочь не могут... Поистине, все те, кого вы призываете помимо Бога, Такие же рабы Ему, как вы» (Коран, 7:191-192, 194).
Я задавал себе вопросы: почему же текст Нового Завета не стал защитой от реставрации язычества - ведь он основан на учении великого пророка Единобожия? Является ли этот текст действительно Откровением Всевышнего, Словом Бога? Что вообще можно несомненно считать Откровением Бога? Ответы на эти вопросы - это важный момент в выборе мировоззренческой позиции.
Карьера
С 1990 года по 1993 год - народный депутат России от Калужской области, член Президиума Верховного Совета РСФСР, председатель Комитета Верховного Совета РФ по свободе совести, вероисповеданию, милосердию и благотворительности. Один из авторов принятого в 1990 году закона РСФСР «О свободе вероисповеданий».
В 1990 году совместно с Глебом Якуниным, Валерием Борщевым и Виктором Аксючицем участвовал в создании Российского христианского демократического движения и до 1994 года входил в его руководство в качестве одного из трех сопредседателей и члена Думы РХДД.
До 1999 года был председателем общероссийского общественного объединения «Совет христианских организаций», членом Христианского социального движения.
Возглавлял аппарат Комитета по связям с общественными объединениями и религиозными организациями Государственной думы. С марта 1994 по март 2000 года - советник аппарата Комитета Государственной Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций, государственный советник 3 класса.
По собственным словам первый раз пришел в православный храм в 19 лет. В 1983 году окончил Московскую духовную семинарию. Тогда же был рукоположен во диакона, а затем в иерея. В 1983-1985 годах служил иереем в православных приходах Средней Азии, был настоятелем храма в городе Душанбе, затем в 1988 году стал служил в городе Обнинске Калужской области. В 1990 году был возведен в протоиерея. В 1991 года вышел за штат, поскольку не мог совмещать пастырское служение с работой в Верховном Совете РСФСР. Начиная с 1995 года перестал участвовать в литургии.
В 1999 году Полосин отправился в Дагестан, чтобы взять вирд у суфийского шейха Саида-афанди аль-Чиркави, после чего в мае того же года направил заявление на имя Патриарха Московского и всея Руси Алексия II о своем разрыве с Русской православной церковью и переходе вместе с женой в ислам, где принял мусульманское имя Али Вскоре после перехода в ислам был принят на работу в Совет муфтиев России. По собственному признанию Полосина, ислам привлек его своим большим рационализмом, а также тем, что в нем Полосин нашел ответы на свои вопросы и чудеса, которых, как считает, не сумел найти в ортодоксальном христианстве.
Кроме того Полосин отмечал, что большое влияние на принятие им ислама оказало знакомство «с переводом смыслов священного Корана Иман Валерии Пороховой, с толкованиями Корана и с исламским учением об Иисусе». После этого часто выступал с критическими высказываниями по отношению к христианству и занимался апологетикой ислама. Так комментируя предложение Нафигуллы Аширова убрать кресты с куполов православных храмов, Полосин назвал крест «памятью об исторических унижениях татарского народа», а также высказал мысль, что «простой народ не разбирается в деталях христианской символики, для него любой крест сегодня - это память об исторических унижениях, крестовых походах, геноциде, насильственно крещенных родственниках».
С июня 1999 года участвовал в исламской телепрограмме на канале РТР. Является сопредседателем Общероссийского политического общественного движения «Рефах», созданного представителями мусульман и других национальных и религиозных меньшинств России в ноябре 1998 года , и главным редактором его печатного органа - «Мусульманской газеты».
В 2006 году вошел вместе с членами общины «Прямой путь», председателем которой являлся, в Национальную организацию русских мусульман, где был избран первым заместителем председателя.
В настоящее время является также советником председателя Совета муфтиев России, главы Духовного управления мусульман европейской части России муфтия Равиля Гайнутдина.
Член президиума Общероссийского общественного движения «Российское исламское наследие», Председатель Союза мусульманских журналистов. , сопредседатель Информационно-аналитического центра Совета муфтиев России, сопредседатель Научно-аналитического центра Совета муфтиев России. Сотрудник международного центра «Аль-Васатыйя», председатель российского центра «Аль-Васатыйя» председатель комиссии по изучению общественных процессов и противодействию исламофобии и член Экспертного совета при Совете муфтиев России. С 2007 года - вице-президент международной общественной организации Мусульманский миротворческий центр.
Сергей Тимухин
В 2003 году это сделал иерей Сергей Тимухин, который, отвергнув учение об иконопoчитании, был еще и лютеранским пастором. Вот что он сам рассказал о своем религиозном выборе: - Я родился 16 марта 1973 г. в городе Белово Кемеровской области. В 1990 году закончил среднюю школу. С детства вырос в неверующей семье. После окончания школы стал интересоваться религией, читать энциклопедии, справочники, начал изучение Библии. Принял крещение, стал активным членом православной церкви. Вел уроки по Закону Божьему в воскресной школе, ездил в зону для проведения занятий по катехизису. Увидев мое стремление к духовным знаниям, настоятель Беловского храма дал мне рекомендацию для поступления в Кемеровский богословско-пастырский институт. В 1994 году после окончания первого курса на "отлично", епископ Кемеровский и Новокузнецкий Софроний рукоположил меня в дьяконы, а через месяц в священники. Будучи в сане, я продолжил дальнейшее обучение экстерном. В процессе обучения особый интерес возник у меня к истории. Я стал углубленно изучать историю, мифологию, читая книги не только православных, но и других, в частности, зарубежных авторов. Основательное изучение первоисточников породило во мне очень серьезные сомнения в истинности православных догматов. Я пришел к убеждению, что догматы о почитании икон, крестов, поклонении святым и их мощам заимствованы из языческих культов.
Из-за этого я не мог уже больше участвовать в богослужениях православной церкви и в 2001 году перешел в Американскую Апостольскую Евангелическо-Лютеранскую церковь. С главой этой церкви я познакомился в Новосибирске. Он сказал, что готов признать меня как пастора, если я сдам все экзамены лютеранской семинарии. Я на "отлично" их сдал и был назначен пастором и ответственным за миссионерскую работу в Новосибирске. Через год я получил назначение в город Екатеринбург. Продолжая все глубже изучать историю и мифологию, я понял, что догмат о"троице" тоже взят из язычества, ведь слова "троица" нет во всей Библии, даже в Новом Завете. Так я пришел к твердому убеждению, что Бог Один и Он не существует в телесной оболочке. Живя еще в Екатеринбурге, мы с женой начали посещать мечеть. В феврале 2003 года я оставил служение пастором и окончательно порвал с Христианством. Всей семьей мы переехали в город Белово Кемеровской области. Осенью 2003 года я вместе с женой принял Ислам в мечети г. Белово, взяв себе имя Абдуль-Хакк. Это имя я выбрал, потому что только Аллах- Истинный (Аль-Хакк) Бог и Он привел меня к истине. Абдуль-Хакк Тимухин.
Бывший православный церковнослужитель при Свято Георгиевском мужском монастыре (г. Чирчик) из Узбекистана Алексей Сиделев
Интервью: Я родился 26 января 1979 года в городе Чирчике (Ташкентская область, Узбекистан), в семье рабочих. Русский. Вырос в малорелигиозной семье. Мои родители посещали церковь только в праздник Пасхи. Однако в душе я всегда верил в неведомого Бога (хвала Ему), Который всегда помогал мне в трудных ситуациях.
В раннем возрасте я не мог понимать отличия Ислама, Иудаизма, Христианства и других религий, но душой чувствовал истину о Едином и Всемогущем Боге (хвала Ему). В Православии меня привлекала красота гимнов, воспевающих Бога (хвала Ему), и пышное облачение священнослужителей и церковнослужителей.
С девяти лет я поступил в воскресную школу при Свято Георгиевском храме города Чирчика, где окончил пять курсов. В это время я был в церкви пономарем. По мере духовного возрастания выполнял в храме также роль чтеца и певца. Параллельно с духовной деятельностью с годами меня стали привлекать и к административной работе в церкви.
Для дальнейшего познания религии я поступил в Ташкентское духовное училище. Не выдержав испытаний в знании Устава службы на каждый день года, был отчислен. Но, не отчаявшись, возвратился в монастырь и продолжал духовную деятельность, вновь планировал поступление в ТДУ.
Уже учеба дала мне противоречивое впечатление о текстах Библии, которые казались мне сверхъестественными. Но я пытался смириться и не обращать внимания на сомнения, считая, что все это - от темных сил диавола, как это мне твердили священники–учителя ТДУ: «Молись, и сомнения Бог сам в тебе развеет».
В это же время я продолжал заниматься чтением Псалтыря над умершим телом по вызову на дому, по ночам. За это мне люди платили деньги, но я воспринимал такого рода деятельность как дополнение к духовной практике. Я видел пышно-богатые и совсем скудные похороны людей. С бедных людей я деньги не брал, а пытался помочь им
Меня особенно трогало за сердце следующее: умерла старая бабушка, одинокая, хоронят соседи; организованности никакой, все быстрей, быстрей; денег нет; гроб не из чего делать, материи нет; с транспортом проблемы; не говоря уже о поминках. Тогда я завел себе тетрадь и каждого записывал: данные вызывающего лица и имя покойника (или покойницы). Разделял на бедных и богатых.
При новом вызове на скудные похороны я старался привлечь к помощи богатых людей. Но у меня не всегда получалось. Что меня постоянно удивляло – чаще всего мне помогали мусульмане. Это уже говорит само за себя лучше всего.
- Как шло Ваше дальнейшее духовное развитие?
Занимаясь административными делами в церкви, я столкнулся с тем, что Али Вячеслав Полосин описал в книге «Прямой путь к Богу»: «Церковная иерархия объявила себя как бы коллективным и постоянно действующим пророком – вроде оракула, от имени которого священнослужители вправе толковать и даже менять любые тексты». Я теоретически с этим сталкивался и в ТДУ, когда проходили «Историю русской церкви», «Историю общецерковную», «Сектоведение» и «Катехизис».
Я не на «отлично» знаю Устав всех служб на каждый день года в РПЦ, но знаю, что устав служб, устав монастырей и даже молитвы составляли сами священнослужители и утверждали на своем «оракуле». Также на «оракуле» решают, кто будет святым (преподобным мучеником и так далее). Например, это было недавно с Николаем II и его семьей, хотя этот вопрос всегда был спорным среди православных людей - история показывает разные стороны жизни царя.
Но кто не соглашался с мнением большинства «оракула» РПЦ, того тем же способом автоматически отлучали. Тут-то и происходило зарождение различных церквей и сект.
- А как Вы оказались в монастыре? Что подвигло Вас уйти от мира?
22 февраля 1996 года на заседании Синода РПЦ было постановлено преобразовать приход в городе Чирчике в мужской монастырь. Еще с детства моя душа тянулась к Богу (хвала Ему) и духовной жизни. Поэтому обычная школа меня интересовала мало, большую часть времени проводил в стенах храма.
Когда у меня умерла мама, я уже окончил школу. У меня осталась одна бабушка. Тогда я стал жить в мужском монастыре и старался вместе с остальными насельниками созидать дух монашества.
- Оглядываясь сегодня назад, как Вы оцениваете институт монашества?
Уход в монастырь, что считается идеалом в Христианстве, заставляет сделать выбор - надо оставить родителей, родных и близких, раздать все имущество и самому остаться ни с чем. После этого ты не можешь помочь ни родителям, ни родным, ни близким и даже нищим, а сам должен просить подаяние.
Аллах же (хвала Ему) не предписывает заниматься физическим самоуничтожением. Всему есть норма. Нужно выбирать середину между всеми крайностями. Но понять это можно, только осознав истину Корана.
Вообще я никогда не получал подлинного духовного удовлетворения от монашества, в том числе от одиночества в молитве. Наша жизнь не должна проходить обособлено от мира, от других людей, от социальных и семейных обязанностей. Такова позиция Ислама, и к этому я всегда неосознанно тяготел.
- Как же Вы, будучи полностью погруженным в церковную жизнь, заинтересовались Исламом?
Православный храм, иконопись, богослужения с воспевающими песнопениями, требы, отпевания, крещение, бракосочетание и другое - это тот мир, в котором я жил и воспитывался большую часть своей жизни. Но вся моя начальная и духовная деятельность прошла на территории Узбекистана. Поэтому большая часть моих друзей – мусульмане.
Находясь в традиции Православной церкви, я не интересовался глубоко вероучением Ислама. Я с любопытством и большим интересом изучал разные религии, не находя там никакой истины. В то же время я всегда относился дружелюбно, с уважением к мусульманам.
Но как-то вдруг один из моих хороших знакомых пригласил меня посетить мечеть. Придя туда, я познакомился с имамами города Чирчика - это Абдул-Азим-ака, Бахтиер-ака, Алижон-ака и Джамалуддин-ака – и прихожанами.
Главный имам города Чирчика, Абдул-Азим-ака, впоследствии вел со мной большие и глубокие дискуссии об истинности Корана. Рассказывал о положениях истинного вероучения Ислама, об искажениях и противоречиях в Ветхом и Новом завете. Также мы просматривали тщательно все видеокассеты Харуна Яхьи, лекции и диспуты Ахмада Дидата и др.
Имам Абдул-Азим-ака до глубокой ночи уделял мне время для познания истины, несмотря на свою занятость по служебным обязанностям. Он много потратил дней, чтобы открыть мне истину Ислама, и ему это удалось.
Всевышний дал человеку разум и интеллект, которые помогают ему найти истинный путь и сделать единственно верный выбор. Отбросив свои эмоции и предрассудки, поразмыслив и сопоставив наши долгие дискуссии вместе с прочитанной книгой «Прямой путь к Богу» А. Полосина, данную мне Абдул-Азимом-ака, я понял, что до определенного времени путал свои убеждения с истинными знаниями.
Так, Всевышнему Аллаху (хвала Ему) было угодно вывести меня – грешного человека - через искания смысла жизни из неведения на путь Истины. Имя в исламской религии я выбрал Али.
Сегодня я не просто верю, я знаю и чувствую. Глаза души нельзя обмануть. Я лишь возвращаюсь обратно в мировую религию – Ислам, религию истины и человечности.
Поэтому и сейчас я вновь в соответствии со своими убеждениями публично свидетельствую: «Нет никакого божества, кроме Единого Бога Аллаха (Хвала Ему), и Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) - Его раб и Посланник».
- Как непосредственно произошел Ваш приход в Ислам?
Я произнес шахаду – свидетельство принятия Ислама - в соборной мечети Чирчика «Янги Махаля» во время пятничного намаза в присутствии четырехсот мусульман. Потом я принимал участие в строительстве новой соборной мечети нашего города, рассчитанной на тысячу двести человек.
- Исходя из своего опыта в Исламе, пусть еще небольшого, но зато столь ценного, чем бы Вы хотели поделиться с братьями и сестрами?
Поскольку Единобожие – основа веры, то каждый мусульманин обязан научиться этой науке. Надо размышлять о Единобожии и искренне верить в Него, чтобы наша вера была истинной и покоилась на прочной основе, а душа была спокойной. Предадимся Аллаху (хвала Ему) всей душой – без этого нельзя радоваться плодам и результатам своей веры.
Мое принятие Ислама вызвало возмущение у всех, кто знал меня. Особенно христиан. Некоторые из них чуть ли не враждовали со мной. Я сам не ожидал такого волнения. Они аргументировали мое возращение в Ислам тем, что я якобы погнался за деньгами. Говорили, что мусульмане мне подарили квартиру в Чирчике. Священники же посчитали меня неучем в православной религии и говорили, что я использую религию в корыстных целях.
Но я не привык на такие мелочи реагировать. Проходит время, отведенное Аллахом (хвала Ему), и Он сам расставляет все по своим местам.
Многие прихожане убедились: какой мой жилищный и денежный уровень был, таким же и остался после принятия Ислама. Насчет неуча: я был отчислен с ТДУ за неуспеваемость в учении Устава служб на каждый день года, но по остальным предметам у меня были хорошие оценки.
В Православии я был полностью обеспечен и ни в чем не нуждался, тем более, когда перешел жить в монастырь. А сейчас я обеспечиваю себя самостоятельно. Если я использовал религию в корыстных целях, то рассудите сами, стоило бы мне уходить из монастыря?
В общем, в ответ на упреки я последовал примерам, данным в Коране, и со временем волна почти утихла.
- Каковы Ваши дальнейшие планы?
Прежде всего, необходимо получить фундаментальные знания Ислама в духовных учебных заведениях.
Также хочу создать в Узбекистане Центр новообратившихся мусульман. Его деятельность должна заключаться в распространении истинных знаний об Исламе как среди людей, которые только шагнули на его порог по своей доброй воле, так и среди тех этнических мусульман, которые не всегда понимают и ценят дар Всевышнего – пребывать в истинной вере.
ля того, чтобы меня правильно понимали все государственные структуры, хочу пояснить следующую вещь. В настоящее время слово «проповедь» сектанты разных конфессий, особенно «Свидетели Иеговы», практически исказили. Среди них есть знающие и с ними есть о чем дискутировать, но чаще всего практикуется то, что каждый первый новообращенный становится «проповедником». Не имея надлежащего духовного уровня и достаточно знаний, он бежит глаголить истину, которую сам же не может твердо объяснить.
Такая проповедь на сегодняшний день превратилась в игровую сеть религиозного маркетинга, похожую на спортивные соревнования. Здравомыслящего человека эта система отталкивает.
Центр новообратившихся мусульман же намерен иметь твердые кадры, знающие свою религию. В Исламе нет принуждения. Каждому человеку, если он захочет, будет объясняться его вероучение. И если человек добровольно, от всего сердца, с твердым решением изберет для себя Ислам, как истинную религию, то уже никто не сможет говорить, что это принуждение, пропаганда, навязывание веры, вербовка или что это незаконно.
Задача Центра – направить новичков в правильное русло, чтобы они не попали под влияние тех, кто искажает Ислам. Новообратившийся мусульманин не должен восприниматься «врагом общества».
Вот это и является моей главной мечтой в жизни. В достижении ее мне поможет, по воле Аллаха, уважаемый шейх Мухаммад Содик Мухаммад Юсуф (бывший муфтий Узбекистана, уважаемый и авторитетный в мире улем, учитель многих российских муфтиев и имамов – прим. Ислам.Ру), мой духовный наставник, учитель, имам города Чирчика Абдул-Азим-ака, а также приближенный брат по вере в Единого Аллаха (хвала Ему) Одыл-ака и многие мусульмане.
Я также являюсь главным специалистом по духовно-просветительской работе в Ташкентском областном общественном центре помощи детям и подросткам – инвалидам с параличом «УМР». Это, помимо того, что постоянно стараюсь совершенствовать свои знания об Исламе.
- Вы рассказали о планах в общественной и религиозной сфере, а в личной жизни?
Вот теперь, когда я нашел истину, хочу исполнить вторую мечту - создать свой очаг и благочестивую семью. Также с удовольствием посмотрел бы, как исламская традиция приживается на Руси.
Я много лет посвятил работе церковнослужителя. Тогда я был вправе свидетельствовать о недостатках РПЦ. Но теперь, находясь в другой традиции, считаю невозможным критиковать Церковь в плане внутренних дел и проблем, дабы не разжигать межрелигиозную рознь. Поэтому пусть никто не поймет меня в том смысле, что я пытаюсь опорочить РПЦ.
Владимир Угрюмов
Несколько лет назад Владимир Угрюмов работал клириком в Христорождественском соборе, что недалеко от Рязанского кремля. Хотя сам родился и вырос в Москве, долгое время прожил практически в самом центре столицы. Как он говорит, «знает практически каждый камешек в родных краях».
Его родители помогали возводить здесь храмы. Но в один из дней во время работ погибла мать Владимира, случайно упав со строительных лесов. Отец москвича не выдержал горе и пытался покончить с собой.
До работы священником, в 1996 году, москвич окончил факультет филологии и культуры. Должен был работать завучем в школе, но решил пойти по другому пути. Пытаясь справиться с трудностями в личной жизни, Владимир посвятил всю свою жизнь молитвам и служению в рязанском храме.
— Священником я стал в 90-е годы. Тогда как раз активно строились храмы, а у меня душа горела, хотелось тоже к чему-то руку приложить и помочь, как папа с мамой. Начал участвовать в строительстве. Сам 150 килограммов болгарки перерезал, чтобы один из них построить, а потом беда в семье, — вспомнил о прошлом Владимир.
Прихожане до сих пор вспоминают о нем и поздравляют с православными праздниками. Многие из них знают, что у священника нелегкая судьба.
— Конечно же, помним мы его, — рассказала «КП» сотрудница храма. — Очень тяжелая ситуация с ним произошла и неприятная.
Через несколько лет службы Владимир вновь столкнулся с проблемами из-за церкви. Он самовольно оставил приход, поэтому его отстранили от службы в храме.
Угрюмову запретили занимать должность священнослужителя. Владимир также теперь не может преподавать благословения и носить наперсный крест.
Но какое-то время распространялось мнение, что отлучили его от церкви из-за того, что Владимир любил изрядно выпить. Хотя сам москвич отрицает это. Позднее стало известно, что он просто выбрал мусульманскую веру, а точнее, как говорит мужчина, «ислам сам выбрал его».
— Раньше я совершал в прошлой жизни бездумные действия, занимался легкой атлетикой много лет. Бегал — каждый год прибавлял по километру. Но это была гордыня, выпячивание своего «я». Недавно, 19 февраля, я принял ислам и, может быть, в чем-то изменился, — писал Владимир после принятия ислама.
После обретения новой веры Владимир отправился в хадж (паломничество. — Прим. ред.). Прочитав мусульманские писания, он решил, что необходимо дойти до святых мест и узнать культуру своего народа. У него был рюкзак с палаткой, старенький телефон с интернетом и немного наличных денег.
— Я раньше был как обычный человек. Находился в рамках, не мог никак изменить свою жизнь. У меня была семья, которая, к сожалению, осталась в прошлом. Был похож на такую черепаху в панцире: работа, дом и снова работа. Когда стало совсем тяжко, то принял решение отправиться в путь. За спиной рюкзак, а вокруг — свобода.
Как говорит Владимир, «примером для подражания стал путешественник Федор Конюхов, который отправился в кругосветное путешествие».
По словам Владимира, начало пути было для него сложным. За несколько месяцев он прошел Московскую, Рязанскую, Астраханскую, Волгоградскую, Тамбовскую области. Побывал также в нескольких республиках.
— Я вышел из Москвы с проспекта Мира, поначалу было очень тяжело. Казалось, что каждая станция метро бесконечная, вот эти перегоны длинные. А когда я уже прошел 150–200 километров, то перестал замечать столбы, отмечающие расстояния. Я смотрел не на время, а на закат солнца. Если оно заходит, значит пора останавливаться, — поделился бывший священник, принявший ислам.
Помимо центральной части России, Владимир Угрюмов побывал в Калмыкии, Дагестане, Чечне, Ингушетии и Северной Осетии. Для москвича этот маршрут был настоящей мечтой. Он рассчитывал расстояние и точки привала специально на компьютере. Ему предлагали помощь и сопровождение в виде скорой помощи, но он отказался, чтобы пройти этот путь самостоятельно.
— Первоначальная нитка маршрута проходила через Азербайджан, Иран, Ирак и Саудовскую Аравию. Но политическая ситуация нестабильна, сложности получения визы или невозможность пешего прохождения границы между Россией и Азербайджаном сыграли свою роль, и маршрут изменился. Сейчас мы находимся в Рязани, чтобы получить визу, — рассказал путешественник.
Помимо многообразия природы и культуры мест, где побывал Владимир, его поразили люди. Бывший священник, который большую часть своего времени в «прошлой жизни» проводил только в храме, был удивлен гостеприимству некоторых народов.
— Больше всего удивили люди, которые были рады мне, хотя я для них чужой человек, — вспомнил Владимир. — Когда дошел до Дагестана, местные встречали с песнями, плясками, на больших машинах. А у меня за спиной был только рюкзак с палаткой, где я и спал, и жил, — больше ничего не надо было. Когда хотелось побыть с людьми, то приходил в гости, многие звали к себе.
Бывший священник пошел в паломничество, чтобы добраться до святых мест, а в итоге нашел жену. По словам Владимира, «больше всего в ней нравится ее стряпня». С молодой женой он собирается продолжить свой маршрут, сделав его семейным.
— Я дошел до Дагестана, а там познакомился с супругой. Она у меня чудесная, прекрасно готовит, — с улыбкой сказал Владимир. — Хочу в Дагестане остаться жить, поэтому и вернулся в Рязань, чтобы все документы забрать. Понял, что разнообразие природы, языков и людей — то, что нас отличает от многих других.
На Кавказе ему тоже пришлось столкнуться с местной культурой. По его словам, там практически никто не пьет алкоголь, а гостей, пускай и незваных, встречают с широкой душой.
— Удивительно, когда идешь пешком, совершенно другие ощущения испытываешь. Когда оказался на Кавказе, то думал, что там люди злые, оружие повсюду: клинки, пистолеты, конфликты только драками решаются. А оказалось, что все ножи у них тупые, а люди по-настоящему добрые. Они не любят риск. Многие из них сначала вообще не понимали, зачем я отправился в паломничество, — поделился бывший священник.
Владимир также высказался по поводу скандала вокруг строительства мусульманского храма, рассчитанного на 60 тысяч человек, который, по одной из версий местных жителей, собрались возводить около Святого озера в Косино-Ухтомском районе Москвы. По его мнению, храм нужен, но не ценой конфликта.
— Мусульмане пойдут строить православный храм, а христиане — мечеть. Не вижу смысла в этой борьбе. Будет красота, когда мы будем друг другу не противостоять, а помогать. Ассимиляция народов происходит постепенно некой интеграции.
«Радость, что я мусульманин, наполняет меня. Радость от того, что я уже не один. Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного в мечети города Махачкалы с моей супругой Аяной мы заключили шариатский брак в присутствии свидетелей. Да благословит Аллах наш союз и ниспошлет нашей семье свою благодать. Мы идем вместе в хадж», - написал бывший клирик храма Серафима Саровского в селе Льгово Рязанского района.
Женщину зовут Аяной, по национальности - лачка. Родом женщина из села Шовкра Лакского района Дагестана.
Рязанский священник Владимир Угрюмов отстранëн от службы за самовольное оставление прихода. Информация об этом появилась в разделе указов на сайте Рязанской епархии. Иерея освободили от должности клирика храма Серафима Саровского в селе Льгово Рязанского района. Указ подписал митрополит Рязанский и Михайловский Марк.
Заключение
Так что Владислав в некотором роде стал жертвой такого печального положения вещей. И в алтарь ввели сразу же, и в сан рукоположили сразу же, хотя, по сообщениям знавших его людей, он даже не имел полноценного духовного руководства. Чего стоило подождать несколько лет, пока молодой человек определится, туда ли он зашел, и для чего он вообще пришел, пока появится мало-мальский опыт духовной жизни? И не было бы теперь такого соблазна и позора.
К слову сказать, отпадение от Церкви его предшественника Вячеслава Полосина началось также с нарушения канонов: вопреки 83-му правилу святых апостолов (“не подобает… пресвитеру вдаваться в народные управления, но неопустительно быть при церковных делах: или да будет убежден сего не творить, или да будет извержен”) тогдашний протоиерей Калужской епархии оставил священническое служение ради депутатского кресла.
https://dzen.ru/a/ZnhYSPaLGxbdF-4O
Очень странно, когда русский заявляет: я мусульманин. А ещё хуже, когда он утверждает, что стал мусульманином по политическим соображениям. Вокруг каждого такого русского правоверного сразу же возникает информационный скандал. Из никому не известного человека он в одночасье превращается для одних в друга и брата, для других во врага и предателя. Тем не менее таких случаев становится всё больше и больше.
Ислам в России всё больше становится именно религией социального протеста. Причём протеста не только левого, но и, как бы то ни показалось странным, правого. На первый взгляд ислам для русских является чем-то вроде идеологии протеста, своего рода марксизмом XXI века. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что это не совсем так. У многих русских мусульман нет желания ссориться с властью, и на давление со стороны государства на мусульман они смотрят по-философски. Более того, считают Россию одной из самых комфортных стран для проживания.
Определённый процент русских мусульман сделает невозможным газават против единоверцев, — ислам — прекрасное средство спасения страны от вырождения и дегенерации, о которых рассуждают националисты. Это и отказ от привычных для нашего народа пьянства, употребления наркотиков, курения, это запрещение абортов. Кроме того, ислам предполагает уникальную возможность увеличения численности нашего народа, что весьма актуально при современных темпах вымирания
Русских, принявших религию пророка Мухаммеда, подсчитать толком никому не удаётся. Одним очень хочется повысить показатель, другим, наоборот, занизить. По данным самих русских мусульман, ежегодно мусульманами становятся 20 тыс. человек. РПЦ считает эту цифру сильно завышенной.
По сведениям официального издания РПЦ «Церковный вестник», русских мусульман крайне мало. Девушек, вышедших замуж за «этнических» мусульман и принявших ислам, насчитали 2—3 тыс. человек, а «идейных» и того меньше — 200—300.
«Принявших ислам из числа этнических русских в каждой области можно пересчитать по пальцам, — соглашается с выводами своих православных коллег глава департамента общественных связей Центрального духовного управления мусульман России муфтий Мухаммедгали Хузин.
У новых мусульман возникают проблемы не только с близкими. То, что православные относятся к русским мусульманам, как к вероотступникам, понятно. Пресс-секретарь Союза православных граждан Кирилл Фролов уверял, что костяком боевиков, захвативших школу в Беслане, были русские мусульмане. Действительно, есть несколько примеров русских, ушедших в подполье после принятия ислама. Так, ФСБ недавно отрапортовало, что схвачен уроженец Ростовской области Максим Панарин, принявший ислам.
Интересно ещё, что традиционные мусульмане относятся к новым русским братьям тоже с опаской, а когда речь идёт об официальных муфтиях, так и вовсе враждебно.
Сразу после создания НОРМа первыми на русских мусульман ополчился старейший российский муфтий Талгат Таджуддин, который обвинил русских последователей Мухаммеда в национализме и высказался в том духе, мол, зачем русским «татарская вера»? Израильский раввин Авром Шмулевич уверял, что русские мусульмане являются «пятой колонной» и финансируются нефтяными шейхами из стран Персидского залива.
Между РПЦ и представляющими ислам муфтиями был заключён негласный «пакт о ненападении». Суть его, собственно, и сформулировал муфтий Татарстана Гусман Ицхаков: православные священники призывают к Христу среди русских, муфтии — к исламу среди татар, башкир или народов Кавказа. Соблюдая условия этого договора, муфтии и шарахаются от русских мусульман как чёрт от ладана.
Священники
Из священников Русской Православной Церкви некоторые отпали в ислам. Бывший протоиерей Вячеслав Полосин, и ещё – бывший иерей Владислав Сохин, Сергей Тимухин.
В заявлении епархиального совета: “Когда ему не удалось своим высокомерным умом измерить и познать всю глубину православной веры и духовной жизни, он решил, что сделает более удачный выбор, чем апостолы Христовы, святые отцы, сонм мучеников и подвижников благочестия, и найдет истину в другом месте. Так получилось, что у православного священника не было личной встречи с Христом. Это подлинная духовная катастрофа”.
СМИ провели рекламную кампанию, предъявив публике сразу троих бывших православных священников, принявших ислам: сначала Владислава Сохина, затем Сергея Тимухина и Михаила Киселёва.
В интервью говорилось, что «в 2006 г., по милости Аллаха, как говорит Михаил, он исповедал себя мусульманином, приняв имя Микаэль». Это интервью было опубликовано на многих сайтах, и на ещё большем количестве форумов мусульманские участники с радостью на него ссылались.
7 ноября 2007 года бывший священник Михаил Киселев умер в г. Таганрог от долгой и тяжёлой болезни. До этого он успел с покаянием вернуться в христианство и был погребён по православному обряду.
Он был рукоположен в Иркутской епархии Русской Православной Церкви в 1994 г., но четыре года спустя ушёл в раскол - «Украинскую Автокефальную Православную Церковь» и уехал на Западную Украину. Именно как клирик УАПЦ Михаил и принял ислам.
Почему так упорно скрывали этот факт мусульманские пропагандисты, если их целью было просто известить о принятии ислама очередным священником? Но они, очевидно, понимали, что если не скрыть этого факта, то православные христиане канонической Церкви отнесутся к нему иначе. Он их меньше заденет. А мусульманским пропагандистам, видимо, нужно было задеть именно Русскую Православную Церковь, для чего они и составили интервью таким образом, чтобы создавалось впечатление, что Михаил Киселёв перешёл в ислам не из раскольников-автокефалистов, а прямо из Московского Патриархата.
Во-первых, «Михаил» говорит, что «служил в Полтавской епархии». Однако в Полтавской епархии такого священника никогда не было. Михаил Киселёв служил на Западной Украине.
Ещё одна параллель с другим «рекламным» случаем – бывшим священником Сергеем Тимухиным, который из Русской Православной Церкви ушёл в лютеранство, а уже из него – в ислам. Причём, по словам лютеран, он несколько раз переходил из конфессии в конфессию и чуть ли не во всех их был лишаем сана. Это обстоятельство мусульманские пропагандисты также «благоразумно покрыли молчанием».
Из интервью с Михаилом: «Во время учебы, как религиовед по специальности, я теоретически изучал не только ислам, но стремился узнать и другие направления христианства, думая, что, возможно, истина там. Я полагал, что в одном месте, в одной конфессии есть искажения, отступления, но в других направлениях христианства можно найти порядок, истину. Но, внимательно изучая различные направления христианства, я убедился, что и там ничего этого нет».
Близким Михаила, которые рассказываю другую версию его обращения в ислам:
«В 2004 году в связи с очень тяжелой болезнью (диабет), которая сейчас привела его к смерти, он стал лечиться у народного целителя, в результате чего самочувствие его резко ухудшилось, появилась неадекватность в поведении. Произошел конфликт с епископом, а знакомые мусульмане предложили ему помощь в обмен на использование его имени. Конечно, не исполнили своих обещаний. Он рассказывал, что от него требовали публичной борьбы с христианством, но он как смог уклонялся. В результате, близко узнав современный ислам, бывший батюшка… принес покаяние. Он был воссоединен со Христом, - как мирянин. Он хотел публично покаяться, но побоялся мести магометан».
Близкие Михаила пишут, что «покаяние за уклонение в ересь магомедову» он принёс перед архиереем УАПЦ. Следовательно, насколько можно судить, скончался он вне канонической Церкви, в расколе – если только не произошло ещё одного акта покаяния непосредственно перед смертью, о чём может быть известно лишь Богу.
В интервью Михаил говорил: «я желаю им искать истину, не останавливаясь; тем, кто продолжает искать - ее найти; а тем, кто никогда не думал о том, что нужно искать истину и знать, – быстрее пробудиться и начать искать».
Владислав Сохин
Как следует из автобиографической части статьи Владислава Сохина, рос он в нерелигиозной семье, будучи юношей, общался “с неформалами города Курска: хиппи, панками, металлистами”. Затем однажды “переступил порог Воскресенско-Ильинского храма Курска и… остался там. На меня обратили внимание и сразу же предложили помогать в алтаре”.
Сразу же, с порога, оказавшись в алтаре, семнадцатилетний юноша год воцерковлялся при храме. Уже через год настоятель предложил ему поступить в семинарию, и Владислав сразу же стал учащимся Курской духовной семинарии. Там он проучился два года, женился и – сразу же – был рукоположен в диаконский сан. После чего перешел на заочную форму обучения – то есть, самостоятельно, по конспектам и книжкам. Так он потом заочно и окончил семинарию и заочно же отучился три года в Санкт-Петербургской духовной академии.
После полугода диаконства и всего спустя три с половиной года после того, как он впервые пересек порог храма, Владислав был рукоположен в священный сан, а еще через пять лет – прилюдно отрекся от Христа Спасителя в Московской соборной мечети. За эти пять лет он успел стать настоятелем храма, был назначен главой молодежного совета Курской епархии и зачислен преподавателем церковной истории в местную семинарию.
В публичном интернет-дневнике иерей Владислав более полугода преклонялся перед арабским миром, который, якобы, “чистота и порядок, тогда как Россия – спивается и тонет в пороке”.
Потом “батюшка” разместил свою фотографию в одежде мусульманского паломника. Сообщил, что начал изучать арабский для углубленного понимания Корана.
Владислав говорит: “В принципе, на протяжении какого-то времени многие мои друзья видели мое стремление к изучению ислама, смеялись надо мной, но никто не относился к этому серьезно… я делился со своими собратьями-священниками своими мыслями, но они, в основном, на все мои аргументы отвечали одним – не занимайся ерундой, подумай, сейчас тебя запретят, чем будешь кормить семью?”
Если он не лжет, это значит, что не обратили должного внимания друзья и сослужители, не помогли, не поддержали тогда, когда еще можно было предотвратить трагедию.
В интервью Сохина на мусульманском сайте Ислам.ru, где отец Владислав заявил, что принял иную веру, и его обращением к владыке Герману, последовало официальное заявление епархиального совета курской епархии. Собравшись на экстренное заседание, православные священнослужители обвинили бывшего клирика в вероотступничестве и призвали его к покаянию. «Со скорбью в сердце восприняли священнослужители и миряне курской епархии так называемое «обращение» Владислава Сохина… – говорилось в документе. – Можно лишь сожалеть о том, что человек, получивший духовное образование в стенах православных духовных школ, знавший добрых и ревностных пастырей Церкви Христовой, испивших чашу страданий в годину гонений, так и не познал на опыте всю красоту и истинность Православия».
Первые его выступления касались исключительно теологии. В публикациях Владислав почти не повествует об отношениях внутри церкви, упоминая лишь, что видел «множество порочных явлений и старался не обращать на них внимания». По словам Сохина, его интерес к исламу стал расти после поездки в Иран, где нет наркотиков и алкоголя. Позже в Занзибаре Владислав встретил старика-африканца, который предрек русскому священнику, что тот примет ислам. «Именно в тот момент я впервые задумался о том, что могу стать мусульманином», – пишет он в воспоминаниях. Дальше, уверяет курянин, он «просто разрывался на части и просил Бога укрепить его в вере». Священники, знавшие о его метаниях, советовали подумать о семье, которую нечем будет кормить в случае снятия сана.
Но Владислав написал письмо архиепископу Курскому и Рыльскому Герману, где попросил освободить его от занимаемых должностей, и объявил, чтобы его не считали служителем христианской церкви. В Соборной мечети Москвы Сохин совершил главный обряд принятия мусульманства – произнес шахаду (свидетельство веры). В своем официальном заявлении епархия постановила «считать его лишенным священного сана и отлученным от общения с Православной Церковью впредь до возможного покаяния».
По словам Сохина, никто из священников, включая владыку, после происшедшего не искал с ним встреч. «В епархии у меня много друзей, но они, вероятно, боятся. Впрочем, я уверен, большинство из них просто не захочет со мной общаться», – заключает бывший священник. Владислав уверяет, что открыт для диалога. То, что пришлось высылать объяснения в епархию по факсу, а личного разговора с владыкой не состоялось, объясняет невозможностью встречи. Архиепископа Германа долго не было в Курске, да и сам Сохин находился в отъезде.
Сохин говорит, что не собирается уезжать ни в Иран, ни куда-либо еще. Более того, не хотел бы покидать даже Курск. Сейчас он временно находится в Москве по делам. Планы относительно будущего образования Владислав раскрывать не стал. Бывший священник думает, что продолжать учиться в Санкт-Петербургской духовной академии в свете последних событий вряд ли удастся. Там он завершил основной этап обучения, не успев защитить кандидатскую диссертацию. Но научную деятельность прекращать Сохин не собирается. Намерен лишь перевести ее «в несколько иное русло».
Сразу после принятия Владиславом ислама была информация о том, что его выгнали из духовной семинарии, где он преподавал, за пропуски. «Известие о том, что меня отчислили, воспринимаю как детскую месть вдогонку, – комментирует он. – Я неоднократно пропускал занятия в семинарии из-за необходимости водить сына в больницу, из-за участия в конференциях, во время сессии в Санкт-Петербурге. Без уважительных причин этого не случалось. Да и все вопросы из программы по истории церкви студентам я дал».
В одной из публикаций Сохин пишет, что не понимает, почему на него обрушилась волна негодования, оскорблений, обвинений в предательстве: «Странно, что это происходит в демократической стране, где действует Закон «О свободе совести», гарантирующий «право свободно выбирать и менять религиозные убеждения», – констатирует он.
Бывший протоиерей Вячеслав Полосин
Из интервью: Я вырос в неверующей семье, однако с детства в душе верил в неведомого мне Бога, Который всесилен и Который всегда может помочь обращающемуся к Нему. В юности, в нескольких трудных ситуациях, когда моих сил было недостаточно, я внутренне обращался к Богу, и ситуация исправлялась в лучшую сторону.
Поэтому специально для того, чтобы узнать истину о Боге, я поступил на философский факультет МГУ. Там впервые я открыл Библию, которая произвела на меня противоречивое впечатление: отдельные тексты казались поистине сверхъестественными, в других Богу приписывалось желание истребить большинство народов земли и были такие странные понятия как «мышца», "рука», «тело», «плоть и кровь» Бога.
Однако в 70-ые годы в Москве никакой реальной альтернативы коммунистической идеологии, кроме православной церкви, не существовало, и, придя в православный храм в возрасте 19 лет, я нашел древнюю традицию, красоту гимнов, воспевающих Бога, и решил получить настоящие богословские знания, для чего поступил позднее в духовную семинарию. Это не было осознанным выбором конкретной религии, ибо тогда я не знал ни православной религии, ни других, это был просто решительный отказ от лжи безбожия и приход в ту религиозную организация, двери которой были открыты.
Изучив в семинарии основы христианского богословия, в 1983 году я стал священником. Для меня этот сан был тогда символом духовной и интеллектуальной борьбы с безбожием, я ощущал себя воином Бога. Однако по мере реального служения в церкви приходилось решать не столько духовные и интеллектуальные задачи, сколько совершать всевозможные ритуалы, заказываемые часто очень суеверными людьми. И даже тогда, когда я ясно понимал, что эти ритуалы ничем по сути не отличаются от языческих заклинаний, я не мог отказаться от их совершения - они стали обязательной частью церковной практики.
Когда в 1990 г. борьба с атеизмом ушла в прошлое, на первое место в церкви выдвинулось не просветительство и борьба с суевериями, а строительство зданий и совершение культов, дающих доход. Я почувствовал себя уже не воином Бога, а официальным колдуном, от которого ждут только обрядов и заклинаний, и потому в 1991 году вышел за штат церковного служения. Основательное изучение богословия и религиозных источников привело меня к очень серьезным сомнениям в истинности всего римско-византийского богослужения: мессы, литургии. Слишком много оказалось в нем заимствовании из языческих мистерии древности.
Когда я осознал это в полной мере в 1995 году, я перестал участвовать в богослужениях церкви даже за штатом. Но привитая в семинарии вера в богочеловечество Иисуса Христа еще препятствовала пониманию простого и ясного принципа Единобожия, поскольку подлинного учения Ислама я тогда не знал, а перевод текста Корана, выполненный Крачковским, лишь затемнял смысл Откровения Всевышнего. Когда я познакомился с переводом смыслов Священного Корана Валерии Пороховой, с толкованиями Корана и с исламским учением об Иисусе (мир ему!), никаких сомнений в принятии Ислама у меня больше не было. Всемогущий и Милостивый Бог укрепил меня в этом, и я вместе с супругой решил исповедать Единобожие перед многими свидетелями - читателями журнала «Мусульмане».
В первые два века христиане считали все таинства (мистерии) "сатанинским действом», не поклонялись образу креста (их символом была рыба) и проклинали попытки придать Богу сотоварищей (например, учение Феодорита о святой Троице). Молитвенные собрания древних христиан восходили к иудейскому празднованию субботы и сопоставимы с намазом, на них вспоминали исторические события, пели псалмы и учили нравственности.
Многое из того, что сегодня считается христианским культом, на самом деле имеет чисто языческое происхождение и было объявлено «христианским» в IV веке силою государства с политической целью подчинения народов империи единому «наместнику Христа» - императору. Так, выступая на Большом Московском соборе православной церкви 1666 года, митрополит Константинопольского вселенского патриархата Паисий Лигарид сказал о православном понимании должности царя: «Наречется новым Константином. Будет царь и вместе архиерей, как и преданный вере Христовой великий Константин восхваляется у нас на великой вечерне - иереем и царем. Да и у римлян, как и у египтян, царь соединял в себе власть священства и царства».
Тем самым, православный архиерей, выступление которого было поддержано церковным собором, сам признал глубокую внутреннюю связь между византийско-христианским учением о царе как о «помазаннике Божием» и мифологиями древних восточных деспотий, увидел тождество христианского царя и древнеегипетского обожествленного фараона. Именно в политической цели сохранения абсолютной власти над людьми - причина и цель огосударствления христианского учения, что блестяще показал великий русский писатель Ф. М. Достоевский в легенде о великом инквизиторе в романе «Братья Карамазовы»: порок древнего христианства инквизитор увидел в том, что Иисус проповедовал лишь свободу и не принял порфиры и меча кесаря. Этот «недостаток» исправили в IV веке.
Следует отметить, что император Рима Константин Великий, вводивший всеобщее христианство, оставался язычником, посвященным в культ Митры, и крестился лишь перед смертью. Христиане IV века не устояли перед соблазном благ мирской власти, и к учению Иисуса (мир ему!) примешался языческий культ, повлекший за собой в V веке качественные изменения в вероучении (догматы о Богородице, о святой Троице и т.п.).
В церкви были введены и названы христианскими ранее отрицавшиеся «таинства» - мистерии, была лишь произведена замена имен богов в соответствии с Новым Заветом. Однако заклинательный, магический характер этих мистерий сохранился и с новыми именами. Так, богочеловек Митра, согласно мифам, родился 25 декабря в пещере среди животных, и его рождество пышно праздновалось в Римской империи (аналогично рождество Коляды в славянских землях, так что и сегодня рождественские песни зовутся ««колядками»). Чтобы вытеснить праздник Митры, в IV вене 25 декабря провозгласили днем рождества Иисуса, хотя до этого никто в древней церкви такой даты не знал и не праздновал.
Мистерии, установленные христианами в Римской империи по случаю боговоплощения, страдания, смерти и телесного воскресения Иисуса, не только не отличали их от язычников, а наоборот - были призваны поглотить языческие мифы и культы, чтобы переподчинить миллионы верующих новому, христианскому духовенству с его всеобщим культом императора как всемирного Спасителя, преемника и наместника Христа.
В средневековой церкви возник обычай молиться духам ранее умерших людей с просьбой нарушить законы природы в пользу просящего, что по сути превращает дух телесно умершего человека в существо, способное самостоятельно изменять порядок мироздания, т.е. в бога, как он понимается среди язычников. Простая логика подсказывает: как может изменить порядок вещей тот, кто его не создавал и кто над ним не властен? А если это делает не он, а Всеведущий Творец как бы по его просьбе, то почему же сразу не обратиться просьбой прямо к Тому, Кто знает все наши помыслы, желания и потребности, и не лукавить? Зачем же уподоблять Всемогущего Творца человеческому начальнику, любящему лесть и угодничество и принимающему решения не по справедливости, а исходя из просьб особо приближенных фаворитов - «святых угодников»? Здесь проглядывает либо неверие во Всемогущество Бога вообще, либо кощунственное отрицание в Его действиях той справедливости, которую Он Сам утвердил в Своем Откровении.
«Неужто они прочат в соучастники Ему Таит, которые творить не могут, И сами же Другим сотворены? Они не могут помощь оказать ни им, И ни себе помочь не могут... Поистине, все те, кого вы призываете помимо Бога, Такие же рабы Ему, как вы» (Коран, 7:191-192, 194).
Я задавал себе вопросы: почему же текст Нового Завета не стал защитой от реставрации язычества - ведь он основан на учении великого пророка Единобожия? Является ли этот текст действительно Откровением Всевышнего, Словом Бога? Что вообще можно несомненно считать Откровением Бога? Ответы на эти вопросы - это важный момент в выборе мировоззренческой позиции.
Карьера
С 1990 года по 1993 год - народный депутат России от Калужской области, член Президиума Верховного Совета РСФСР, председатель Комитета Верховного Совета РФ по свободе совести, вероисповеданию, милосердию и благотворительности. Один из авторов принятого в 1990 году закона РСФСР «О свободе вероисповеданий».
В 1990 году совместно с Глебом Якуниным, Валерием Борщевым и Виктором Аксючицем участвовал в создании Российского христианского демократического движения и до 1994 года входил в его руководство в качестве одного из трех сопредседателей и члена Думы РХДД.
До 1999 года был председателем общероссийского общественного объединения «Совет христианских организаций», членом Христианского социального движения.
Возглавлял аппарат Комитета по связям с общественными объединениями и религиозными организациями Государственной думы. С марта 1994 по март 2000 года - советник аппарата Комитета Государственной Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций, государственный советник 3 класса.
По собственным словам первый раз пришел в православный храм в 19 лет. В 1983 году окончил Московскую духовную семинарию. Тогда же был рукоположен во диакона, а затем в иерея. В 1983-1985 годах служил иереем в православных приходах Средней Азии, был настоятелем храма в городе Душанбе, затем в 1988 году стал служил в городе Обнинске Калужской области. В 1990 году был возведен в протоиерея. В 1991 года вышел за штат, поскольку не мог совмещать пастырское служение с работой в Верховном Совете РСФСР. Начиная с 1995 года перестал участвовать в литургии.
В 1999 году Полосин отправился в Дагестан, чтобы взять вирд у суфийского шейха Саида-афанди аль-Чиркави, после чего в мае того же года направил заявление на имя Патриарха Московского и всея Руси Алексия II о своем разрыве с Русской православной церковью и переходе вместе с женой в ислам, где принял мусульманское имя Али Вскоре после перехода в ислам был принят на работу в Совет муфтиев России. По собственному признанию Полосина, ислам привлек его своим большим рационализмом, а также тем, что в нем Полосин нашел ответы на свои вопросы и чудеса, которых, как считает, не сумел найти в ортодоксальном христианстве.
Кроме того Полосин отмечал, что большое влияние на принятие им ислама оказало знакомство «с переводом смыслов священного Корана Иман Валерии Пороховой, с толкованиями Корана и с исламским учением об Иисусе». После этого часто выступал с критическими высказываниями по отношению к христианству и занимался апологетикой ислама. Так комментируя предложение Нафигуллы Аширова убрать кресты с куполов православных храмов, Полосин назвал крест «памятью об исторических унижениях татарского народа», а также высказал мысль, что «простой народ не разбирается в деталях христианской символики, для него любой крест сегодня - это память об исторических унижениях, крестовых походах, геноциде, насильственно крещенных родственниках».
С июня 1999 года участвовал в исламской телепрограмме на канале РТР. Является сопредседателем Общероссийского политического общественного движения «Рефах», созданного представителями мусульман и других национальных и религиозных меньшинств России в ноябре 1998 года , и главным редактором его печатного органа - «Мусульманской газеты».
В 2006 году вошел вместе с членами общины «Прямой путь», председателем которой являлся, в Национальную организацию русских мусульман, где был избран первым заместителем председателя.
В настоящее время является также советником председателя Совета муфтиев России, главы Духовного управления мусульман европейской части России муфтия Равиля Гайнутдина.
Член президиума Общероссийского общественного движения «Российское исламское наследие», Председатель Союза мусульманских журналистов. , сопредседатель Информационно-аналитического центра Совета муфтиев России, сопредседатель Научно-аналитического центра Совета муфтиев России. Сотрудник международного центра «Аль-Васатыйя», председатель российского центра «Аль-Васатыйя» председатель комиссии по изучению общественных процессов и противодействию исламофобии и член Экспертного совета при Совете муфтиев России. С 2007 года - вице-президент международной общественной организации Мусульманский миротворческий центр.
Сергей Тимухин
В 2003 году это сделал иерей Сергей Тимухин, который, отвергнув учение об иконопoчитании, был еще и лютеранским пастором. Вот что он сам рассказал о своем религиозном выборе: - Я родился 16 марта 1973 г. в городе Белово Кемеровской области. В 1990 году закончил среднюю школу. С детства вырос в неверующей семье. После окончания школы стал интересоваться религией, читать энциклопедии, справочники, начал изучение Библии. Принял крещение, стал активным членом православной церкви. Вел уроки по Закону Божьему в воскресной школе, ездил в зону для проведения занятий по катехизису. Увидев мое стремление к духовным знаниям, настоятель Беловского храма дал мне рекомендацию для поступления в Кемеровский богословско-пастырский институт. В 1994 году после окончания первого курса на "отлично", епископ Кемеровский и Новокузнецкий Софроний рукоположил меня в дьяконы, а через месяц в священники. Будучи в сане, я продолжил дальнейшее обучение экстерном. В процессе обучения особый интерес возник у меня к истории. Я стал углубленно изучать историю, мифологию, читая книги не только православных, но и других, в частности, зарубежных авторов. Основательное изучение первоисточников породило во мне очень серьезные сомнения в истинности православных догматов. Я пришел к убеждению, что догматы о почитании икон, крестов, поклонении святым и их мощам заимствованы из языческих культов.
Из-за этого я не мог уже больше участвовать в богослужениях православной церкви и в 2001 году перешел в Американскую Апостольскую Евангелическо-Лютеранскую церковь. С главой этой церкви я познакомился в Новосибирске. Он сказал, что готов признать меня как пастора, если я сдам все экзамены лютеранской семинарии. Я на "отлично" их сдал и был назначен пастором и ответственным за миссионерскую работу в Новосибирске. Через год я получил назначение в город Екатеринбург. Продолжая все глубже изучать историю и мифологию, я понял, что догмат о"троице" тоже взят из язычества, ведь слова "троица" нет во всей Библии, даже в Новом Завете. Так я пришел к твердому убеждению, что Бог Один и Он не существует в телесной оболочке. Живя еще в Екатеринбурге, мы с женой начали посещать мечеть. В феврале 2003 года я оставил служение пастором и окончательно порвал с Христианством. Всей семьей мы переехали в город Белово Кемеровской области. Осенью 2003 года я вместе с женой принял Ислам в мечети г. Белово, взяв себе имя Абдуль-Хакк. Это имя я выбрал, потому что только Аллах- Истинный (Аль-Хакк) Бог и Он привел меня к истине. Абдуль-Хакк Тимухин.
Бывший православный церковнослужитель при Свято Георгиевском мужском монастыре (г. Чирчик) из Узбекистана Алексей Сиделев
Интервью: Я родился 26 января 1979 года в городе Чирчике (Ташкентская область, Узбекистан), в семье рабочих. Русский. Вырос в малорелигиозной семье. Мои родители посещали церковь только в праздник Пасхи. Однако в душе я всегда верил в неведомого Бога (хвала Ему), Который всегда помогал мне в трудных ситуациях.
В раннем возрасте я не мог понимать отличия Ислама, Иудаизма, Христианства и других религий, но душой чувствовал истину о Едином и Всемогущем Боге (хвала Ему). В Православии меня привлекала красота гимнов, воспевающих Бога (хвала Ему), и пышное облачение священнослужителей и церковнослужителей.
С девяти лет я поступил в воскресную школу при Свято Георгиевском храме города Чирчика, где окончил пять курсов. В это время я был в церкви пономарем. По мере духовного возрастания выполнял в храме также роль чтеца и певца. Параллельно с духовной деятельностью с годами меня стали привлекать и к административной работе в церкви.
Для дальнейшего познания религии я поступил в Ташкентское духовное училище. Не выдержав испытаний в знании Устава службы на каждый день года, был отчислен. Но, не отчаявшись, возвратился в монастырь и продолжал духовную деятельность, вновь планировал поступление в ТДУ.
Уже учеба дала мне противоречивое впечатление о текстах Библии, которые казались мне сверхъестественными. Но я пытался смириться и не обращать внимания на сомнения, считая, что все это - от темных сил диавола, как это мне твердили священники–учителя ТДУ: «Молись, и сомнения Бог сам в тебе развеет».
В это же время я продолжал заниматься чтением Псалтыря над умершим телом по вызову на дому, по ночам. За это мне люди платили деньги, но я воспринимал такого рода деятельность как дополнение к духовной практике. Я видел пышно-богатые и совсем скудные похороны людей. С бедных людей я деньги не брал, а пытался помочь им
Меня особенно трогало за сердце следующее: умерла старая бабушка, одинокая, хоронят соседи; организованности никакой, все быстрей, быстрей; денег нет; гроб не из чего делать, материи нет; с транспортом проблемы; не говоря уже о поминках. Тогда я завел себе тетрадь и каждого записывал: данные вызывающего лица и имя покойника (или покойницы). Разделял на бедных и богатых.
При новом вызове на скудные похороны я старался привлечь к помощи богатых людей. Но у меня не всегда получалось. Что меня постоянно удивляло – чаще всего мне помогали мусульмане. Это уже говорит само за себя лучше всего.
- Как шло Ваше дальнейшее духовное развитие?
Занимаясь административными делами в церкви, я столкнулся с тем, что Али Вячеслав Полосин описал в книге «Прямой путь к Богу»: «Церковная иерархия объявила себя как бы коллективным и постоянно действующим пророком – вроде оракула, от имени которого священнослужители вправе толковать и даже менять любые тексты». Я теоретически с этим сталкивался и в ТДУ, когда проходили «Историю русской церкви», «Историю общецерковную», «Сектоведение» и «Катехизис».
Я не на «отлично» знаю Устав всех служб на каждый день года в РПЦ, но знаю, что устав служб, устав монастырей и даже молитвы составляли сами священнослужители и утверждали на своем «оракуле». Также на «оракуле» решают, кто будет святым (преподобным мучеником и так далее). Например, это было недавно с Николаем II и его семьей, хотя этот вопрос всегда был спорным среди православных людей - история показывает разные стороны жизни царя.
Но кто не соглашался с мнением большинства «оракула» РПЦ, того тем же способом автоматически отлучали. Тут-то и происходило зарождение различных церквей и сект.
- А как Вы оказались в монастыре? Что подвигло Вас уйти от мира?
22 февраля 1996 года на заседании Синода РПЦ было постановлено преобразовать приход в городе Чирчике в мужской монастырь. Еще с детства моя душа тянулась к Богу (хвала Ему) и духовной жизни. Поэтому обычная школа меня интересовала мало, большую часть времени проводил в стенах храма.
Когда у меня умерла мама, я уже окончил школу. У меня осталась одна бабушка. Тогда я стал жить в мужском монастыре и старался вместе с остальными насельниками созидать дух монашества.
- Оглядываясь сегодня назад, как Вы оцениваете институт монашества?
Уход в монастырь, что считается идеалом в Христианстве, заставляет сделать выбор - надо оставить родителей, родных и близких, раздать все имущество и самому остаться ни с чем. После этого ты не можешь помочь ни родителям, ни родным, ни близким и даже нищим, а сам должен просить подаяние.
Аллах же (хвала Ему) не предписывает заниматься физическим самоуничтожением. Всему есть норма. Нужно выбирать середину между всеми крайностями. Но понять это можно, только осознав истину Корана.
Вообще я никогда не получал подлинного духовного удовлетворения от монашества, в том числе от одиночества в молитве. Наша жизнь не должна проходить обособлено от мира, от других людей, от социальных и семейных обязанностей. Такова позиция Ислама, и к этому я всегда неосознанно тяготел.
- Как же Вы, будучи полностью погруженным в церковную жизнь, заинтересовались Исламом?
Православный храм, иконопись, богослужения с воспевающими песнопениями, требы, отпевания, крещение, бракосочетание и другое - это тот мир, в котором я жил и воспитывался большую часть своей жизни. Но вся моя начальная и духовная деятельность прошла на территории Узбекистана. Поэтому большая часть моих друзей – мусульмане.
Находясь в традиции Православной церкви, я не интересовался глубоко вероучением Ислама. Я с любопытством и большим интересом изучал разные религии, не находя там никакой истины. В то же время я всегда относился дружелюбно, с уважением к мусульманам.
Но как-то вдруг один из моих хороших знакомых пригласил меня посетить мечеть. Придя туда, я познакомился с имамами города Чирчика - это Абдул-Азим-ака, Бахтиер-ака, Алижон-ака и Джамалуддин-ака – и прихожанами.
Главный имам города Чирчика, Абдул-Азим-ака, впоследствии вел со мной большие и глубокие дискуссии об истинности Корана. Рассказывал о положениях истинного вероучения Ислама, об искажениях и противоречиях в Ветхом и Новом завете. Также мы просматривали тщательно все видеокассеты Харуна Яхьи, лекции и диспуты Ахмада Дидата и др.
Имам Абдул-Азим-ака до глубокой ночи уделял мне время для познания истины, несмотря на свою занятость по служебным обязанностям. Он много потратил дней, чтобы открыть мне истину Ислама, и ему это удалось.
Всевышний дал человеку разум и интеллект, которые помогают ему найти истинный путь и сделать единственно верный выбор. Отбросив свои эмоции и предрассудки, поразмыслив и сопоставив наши долгие дискуссии вместе с прочитанной книгой «Прямой путь к Богу» А. Полосина, данную мне Абдул-Азимом-ака, я понял, что до определенного времени путал свои убеждения с истинными знаниями.
Так, Всевышнему Аллаху (хвала Ему) было угодно вывести меня – грешного человека - через искания смысла жизни из неведения на путь Истины. Имя в исламской религии я выбрал Али.
Сегодня я не просто верю, я знаю и чувствую. Глаза души нельзя обмануть. Я лишь возвращаюсь обратно в мировую религию – Ислам, религию истины и человечности.
Поэтому и сейчас я вновь в соответствии со своими убеждениями публично свидетельствую: «Нет никакого божества, кроме Единого Бога Аллаха (Хвала Ему), и Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) - Его раб и Посланник».
- Как непосредственно произошел Ваш приход в Ислам?
Я произнес шахаду – свидетельство принятия Ислама - в соборной мечети Чирчика «Янги Махаля» во время пятничного намаза в присутствии четырехсот мусульман. Потом я принимал участие в строительстве новой соборной мечети нашего города, рассчитанной на тысячу двести человек.
- Исходя из своего опыта в Исламе, пусть еще небольшого, но зато столь ценного, чем бы Вы хотели поделиться с братьями и сестрами?
Поскольку Единобожие – основа веры, то каждый мусульманин обязан научиться этой науке. Надо размышлять о Единобожии и искренне верить в Него, чтобы наша вера была истинной и покоилась на прочной основе, а душа была спокойной. Предадимся Аллаху (хвала Ему) всей душой – без этого нельзя радоваться плодам и результатам своей веры.
Мое принятие Ислама вызвало возмущение у всех, кто знал меня. Особенно христиан. Некоторые из них чуть ли не враждовали со мной. Я сам не ожидал такого волнения. Они аргументировали мое возращение в Ислам тем, что я якобы погнался за деньгами. Говорили, что мусульмане мне подарили квартиру в Чирчике. Священники же посчитали меня неучем в православной религии и говорили, что я использую религию в корыстных целях.
Но я не привык на такие мелочи реагировать. Проходит время, отведенное Аллахом (хвала Ему), и Он сам расставляет все по своим местам.
Многие прихожане убедились: какой мой жилищный и денежный уровень был, таким же и остался после принятия Ислама. Насчет неуча: я был отчислен с ТДУ за неуспеваемость в учении Устава служб на каждый день года, но по остальным предметам у меня были хорошие оценки.
В Православии я был полностью обеспечен и ни в чем не нуждался, тем более, когда перешел жить в монастырь. А сейчас я обеспечиваю себя самостоятельно. Если я использовал религию в корыстных целях, то рассудите сами, стоило бы мне уходить из монастыря?
В общем, в ответ на упреки я последовал примерам, данным в Коране, и со временем волна почти утихла.
- Каковы Ваши дальнейшие планы?
Прежде всего, необходимо получить фундаментальные знания Ислама в духовных учебных заведениях.
Также хочу создать в Узбекистане Центр новообратившихся мусульман. Его деятельность должна заключаться в распространении истинных знаний об Исламе как среди людей, которые только шагнули на его порог по своей доброй воле, так и среди тех этнических мусульман, которые не всегда понимают и ценят дар Всевышнего – пребывать в истинной вере.
ля того, чтобы меня правильно понимали все государственные структуры, хочу пояснить следующую вещь. В настоящее время слово «проповедь» сектанты разных конфессий, особенно «Свидетели Иеговы», практически исказили. Среди них есть знающие и с ними есть о чем дискутировать, но чаще всего практикуется то, что каждый первый новообращенный становится «проповедником». Не имея надлежащего духовного уровня и достаточно знаний, он бежит глаголить истину, которую сам же не может твердо объяснить.
Такая проповедь на сегодняшний день превратилась в игровую сеть религиозного маркетинга, похожую на спортивные соревнования. Здравомыслящего человека эта система отталкивает.
Центр новообратившихся мусульман же намерен иметь твердые кадры, знающие свою религию. В Исламе нет принуждения. Каждому человеку, если он захочет, будет объясняться его вероучение. И если человек добровольно, от всего сердца, с твердым решением изберет для себя Ислам, как истинную религию, то уже никто не сможет говорить, что это принуждение, пропаганда, навязывание веры, вербовка или что это незаконно.
Задача Центра – направить новичков в правильное русло, чтобы они не попали под влияние тех, кто искажает Ислам. Новообратившийся мусульманин не должен восприниматься «врагом общества».
Вот это и является моей главной мечтой в жизни. В достижении ее мне поможет, по воле Аллаха, уважаемый шейх Мухаммад Содик Мухаммад Юсуф (бывший муфтий Узбекистана, уважаемый и авторитетный в мире улем, учитель многих российских муфтиев и имамов – прим. Ислам.Ру), мой духовный наставник, учитель, имам города Чирчика Абдул-Азим-ака, а также приближенный брат по вере в Единого Аллаха (хвала Ему) Одыл-ака и многие мусульмане.
Я также являюсь главным специалистом по духовно-просветительской работе в Ташкентском областном общественном центре помощи детям и подросткам – инвалидам с параличом «УМР». Это, помимо того, что постоянно стараюсь совершенствовать свои знания об Исламе.
- Вы рассказали о планах в общественной и религиозной сфере, а в личной жизни?
Вот теперь, когда я нашел истину, хочу исполнить вторую мечту - создать свой очаг и благочестивую семью. Также с удовольствием посмотрел бы, как исламская традиция приживается на Руси.
Я много лет посвятил работе церковнослужителя. Тогда я был вправе свидетельствовать о недостатках РПЦ. Но теперь, находясь в другой традиции, считаю невозможным критиковать Церковь в плане внутренних дел и проблем, дабы не разжигать межрелигиозную рознь. Поэтому пусть никто не поймет меня в том смысле, что я пытаюсь опорочить РПЦ.
Владимир Угрюмов
Несколько лет назад Владимир Угрюмов работал клириком в Христорождественском соборе, что недалеко от Рязанского кремля. Хотя сам родился и вырос в Москве, долгое время прожил практически в самом центре столицы. Как он говорит, «знает практически каждый камешек в родных краях».
Его родители помогали возводить здесь храмы. Но в один из дней во время работ погибла мать Владимира, случайно упав со строительных лесов. Отец москвича не выдержал горе и пытался покончить с собой.
До работы священником, в 1996 году, москвич окончил факультет филологии и культуры. Должен был работать завучем в школе, но решил пойти по другому пути. Пытаясь справиться с трудностями в личной жизни, Владимир посвятил всю свою жизнь молитвам и служению в рязанском храме.
— Священником я стал в 90-е годы. Тогда как раз активно строились храмы, а у меня душа горела, хотелось тоже к чему-то руку приложить и помочь, как папа с мамой. Начал участвовать в строительстве. Сам 150 килограммов болгарки перерезал, чтобы один из них построить, а потом беда в семье, — вспомнил о прошлом Владимир.
Прихожане до сих пор вспоминают о нем и поздравляют с православными праздниками. Многие из них знают, что у священника нелегкая судьба.
— Конечно же, помним мы его, — рассказала «КП» сотрудница храма. — Очень тяжелая ситуация с ним произошла и неприятная.
Через несколько лет службы Владимир вновь столкнулся с проблемами из-за церкви. Он самовольно оставил приход, поэтому его отстранили от службы в храме.
Угрюмову запретили занимать должность священнослужителя. Владимир также теперь не может преподавать благословения и носить наперсный крест.
Но какое-то время распространялось мнение, что отлучили его от церкви из-за того, что Владимир любил изрядно выпить. Хотя сам москвич отрицает это. Позднее стало известно, что он просто выбрал мусульманскую веру, а точнее, как говорит мужчина, «ислам сам выбрал его».
— Раньше я совершал в прошлой жизни бездумные действия, занимался легкой атлетикой много лет. Бегал — каждый год прибавлял по километру. Но это была гордыня, выпячивание своего «я». Недавно, 19 февраля, я принял ислам и, может быть, в чем-то изменился, — писал Владимир после принятия ислама.
После обретения новой веры Владимир отправился в хадж (паломничество. — Прим. ред.). Прочитав мусульманские писания, он решил, что необходимо дойти до святых мест и узнать культуру своего народа. У него был рюкзак с палаткой, старенький телефон с интернетом и немного наличных денег.
— Я раньше был как обычный человек. Находился в рамках, не мог никак изменить свою жизнь. У меня была семья, которая, к сожалению, осталась в прошлом. Был похож на такую черепаху в панцире: работа, дом и снова работа. Когда стало совсем тяжко, то принял решение отправиться в путь. За спиной рюкзак, а вокруг — свобода.
Как говорит Владимир, «примером для подражания стал путешественник Федор Конюхов, который отправился в кругосветное путешествие».
По словам Владимира, начало пути было для него сложным. За несколько месяцев он прошел Московскую, Рязанскую, Астраханскую, Волгоградскую, Тамбовскую области. Побывал также в нескольких республиках.
— Я вышел из Москвы с проспекта Мира, поначалу было очень тяжело. Казалось, что каждая станция метро бесконечная, вот эти перегоны длинные. А когда я уже прошел 150–200 километров, то перестал замечать столбы, отмечающие расстояния. Я смотрел не на время, а на закат солнца. Если оно заходит, значит пора останавливаться, — поделился бывший священник, принявший ислам.
Помимо центральной части России, Владимир Угрюмов побывал в Калмыкии, Дагестане, Чечне, Ингушетии и Северной Осетии. Для москвича этот маршрут был настоящей мечтой. Он рассчитывал расстояние и точки привала специально на компьютере. Ему предлагали помощь и сопровождение в виде скорой помощи, но он отказался, чтобы пройти этот путь самостоятельно.
— Первоначальная нитка маршрута проходила через Азербайджан, Иран, Ирак и Саудовскую Аравию. Но политическая ситуация нестабильна, сложности получения визы или невозможность пешего прохождения границы между Россией и Азербайджаном сыграли свою роль, и маршрут изменился. Сейчас мы находимся в Рязани, чтобы получить визу, — рассказал путешественник.
Помимо многообразия природы и культуры мест, где побывал Владимир, его поразили люди. Бывший священник, который большую часть своего времени в «прошлой жизни» проводил только в храме, был удивлен гостеприимству некоторых народов.
— Больше всего удивили люди, которые были рады мне, хотя я для них чужой человек, — вспомнил Владимир. — Когда дошел до Дагестана, местные встречали с песнями, плясками, на больших машинах. А у меня за спиной был только рюкзак с палаткой, где я и спал, и жил, — больше ничего не надо было. Когда хотелось побыть с людьми, то приходил в гости, многие звали к себе.
Бывший священник пошел в паломничество, чтобы добраться до святых мест, а в итоге нашел жену. По словам Владимира, «больше всего в ней нравится ее стряпня». С молодой женой он собирается продолжить свой маршрут, сделав его семейным.
— Я дошел до Дагестана, а там познакомился с супругой. Она у меня чудесная, прекрасно готовит, — с улыбкой сказал Владимир. — Хочу в Дагестане остаться жить, поэтому и вернулся в Рязань, чтобы все документы забрать. Понял, что разнообразие природы, языков и людей — то, что нас отличает от многих других.
На Кавказе ему тоже пришлось столкнуться с местной культурой. По его словам, там практически никто не пьет алкоголь, а гостей, пускай и незваных, встречают с широкой душой.
— Удивительно, когда идешь пешком, совершенно другие ощущения испытываешь. Когда оказался на Кавказе, то думал, что там люди злые, оружие повсюду: клинки, пистолеты, конфликты только драками решаются. А оказалось, что все ножи у них тупые, а люди по-настоящему добрые. Они не любят риск. Многие из них сначала вообще не понимали, зачем я отправился в паломничество, — поделился бывший священник.
Владимир также высказался по поводу скандала вокруг строительства мусульманского храма, рассчитанного на 60 тысяч человек, который, по одной из версий местных жителей, собрались возводить около Святого озера в Косино-Ухтомском районе Москвы. По его мнению, храм нужен, но не ценой конфликта.
— Мусульмане пойдут строить православный храм, а христиане — мечеть. Не вижу смысла в этой борьбе. Будет красота, когда мы будем друг другу не противостоять, а помогать. Ассимиляция народов происходит постепенно некой интеграции.
«Радость, что я мусульманин, наполняет меня. Радость от того, что я уже не один. Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного в мечети города Махачкалы с моей супругой Аяной мы заключили шариатский брак в присутствии свидетелей. Да благословит Аллах наш союз и ниспошлет нашей семье свою благодать. Мы идем вместе в хадж», - написал бывший клирик храма Серафима Саровского в селе Льгово Рязанского района.
Женщину зовут Аяной, по национальности - лачка. Родом женщина из села Шовкра Лакского района Дагестана.
Рязанский священник Владимир Угрюмов отстранëн от службы за самовольное оставление прихода. Информация об этом появилась в разделе указов на сайте Рязанской епархии. Иерея освободили от должности клирика храма Серафима Саровского в селе Льгово Рязанского района. Указ подписал митрополит Рязанский и Михайловский Марк.
Заключение
Так что Владислав в некотором роде стал жертвой такого печального положения вещей. И в алтарь ввели сразу же, и в сан рукоположили сразу же, хотя, по сообщениям знавших его людей, он даже не имел полноценного духовного руководства. Чего стоило подождать несколько лет, пока молодой человек определится, туда ли он зашел, и для чего он вообще пришел, пока появится мало-мальский опыт духовной жизни? И не было бы теперь такого соблазна и позора.
К слову сказать, отпадение от Церкви его предшественника Вячеслава Полосина началось также с нарушения канонов: вопреки 83-му правилу святых апостолов (“не подобает… пресвитеру вдаваться в народные управления, но неопустительно быть при церковных делах: или да будет убежден сего не творить, или да будет извержен”) тогдашний протоиерей Калужской епархии оставил священническое служение ради депутатского кресла.
https://dzen.ru/a/ZnhYSPaLGxbdF-4O
Следующая публикация
Нет комментариев