В этот день мы предлагаем вам вспомнить об одном из самых необычных поэтов серебряного века. Его стихи не приняли ни Белый, ни Мережковский (а их слово в ту эпоху много значило). Талант в Гумилеве разглядел Брюсов. Вот что он писал о первом сборнике поэта «Путь конквистадоров», вышедшем в 1905 году: «В книге есть и несколько прекрасных стихов, действительно удачных образов. Предположим, что они — это только путь нового конквистадора и что его победы и завоевания впереди». Брюсов оказался прав. Гумилев продолжил свои завоевания даже после смерти, занимая все большее место в русской поэзии, раздвигая ее пространство и время.
⠀
«На таинственном озере Чад
Посреди вековых баобабов
Вырезные фелуки стремят
На заре величавых арабов»

Тогда он ещё не видел Африку собственными глазами. Впервые побывал в Египте в 1908. Оттуда добрался до Джибути и Абиссинии.

,,Галла.,,
Восемь дней от Харрара я вел караван
Сквозь Черчерские дикие горы
И седых на деревьях стрелял обезьян,
Засыпал средь корней сикоморы.
На девятую ночь я увидел с горы
— Этот миг никогда не забуду —
Там внизу, в отдаленной равнине, костры,
Точно красные звезды, повсюду.
И помчались один за другими они,
Точно тучи в сияющей сини,
Ночи трижды-святые и странные дни
На широкой галлаской равнине.
Все, к чему приближался навстречу я тут,
Было больше, чем видел я раньше:
Я смотрел, как огромных верблюдов пасут
У широких прудов великанши.
Как саженного роста галласы, скача
В леопардовых шкурах и львиных,
Убегающих страусов рубят сплеча
На горячих конях-исполинах.
И как поят парным молоком старики
Умирающих змей престарелых…
И, мыча, от меня убегали быки,
Никогда не видавшие белых.
Временами я слышал у входа пещер
Звуки песен и бой барабанов,
И тогда мне казалось, что я Гулливер,
Позабытый в стране великанов.
И таинственный город, тропический Рим,
Шейх-Гуссейн я увидел высокий,
Поклонился мечети и пальмам святым,
Был допущен пред очи пророка.
Жирный негр восседал на персидских коврах
В полутемной неубранной зале,
Точно идол, в браслетах, серьгах и перстнях,
Лишь глаза его дивно сверкали.
Я склонился, он мне улыбнулся в ответ,
По плечу меня с лаской ударя,
Я бельгийский ему подарил пистолет
И портрет моего государя.
Всё расспрашивал он, много ль знают о нем
В отдаленной и дикой России…
Вплоть до моря он славен своим колдовством,
И дела его точно благие.
Если мула в лесу ты не можешь найти,
Или раб убежал беспокойный,
Всё получишь ты вдруг, обещав принести
Шейх-Гуссейну подарок пристойный.
1918 г.

Таинственный восток Гумилёва и сейчас завораживает читателя.
⠀