…Взгляните на эту старую, в выцветшую клеточку, школьную тетрадь. На первый взгляд ничего особенного – тетрадь и тетрадь – предназначенная для уроков математики! – середины прошлого века. Но одним движением руки она распахивается – и вот уже это и не тетрадь вовсе, а настоящий большой альбом из нескольких тетрадок с «зарисовками», волшебными цветами, райскими птицами, сказочными зверями, лебедями и бабочками, удивительными орнаментами, тщательно прорисованными крестиком в тех самых выцветших от времени бумажных клеточках… Когда-то, в далеких 50-х годах, эти тогда еще новенькие, с чистыми страницами, тетрадки скрепила в один альбом, накрепко прошив, кружевница-рукодельница Дарья Николаевна Кайсина.

– Мы сначала немного расскажем про нашу семью и про бабушку со стороны отца, Татьяну Павловну Клементьеву, в девичестве Логинову, – говорит Галина Дмитриевна. – Она родилась в 1885 году в деревне Дэралуд. Сейчас этой деревни уже нет. У бабушки и деда, Трофима Антоновича Клементьева, было десять детей. Пятеро из них умерли маленькими, в живых остались три брата и две сестры. Затем двоих сыновей они потеряли на Великой Отечественной войне. Петя, 1921 года рождения, пропал без вести в 1942 году. Иван, 1926 года рождения, погиб в марте 1945 года в Восточной Пруссии. Дочери вышли замуж, и они с сыном Митей, 1929 года рождения, нашим будущим отцом, остались одни. Он закончил шесть классов, и учебу пришлось оставить, потому что его отец, наш дедушка Трофим, рано умер. Мите скоро в армию, и его мама дала ему понять, что надо бы жениться, потому что ей одной будет тяжело вести хозяйство. А оно было большое – огород, корова и другая живность. В колхозе же в поле работали с раннего утра и дотемна. Так что Митя в 1947 году женился. Ему было тогда 18 лет. В жены взял Зинаиду Степановну из Лудошура. Так-то наша мама родилась в деревне Бадзимошур Дебёсского района, но к моменту замужества она жила в Лудошуре вместе со своей мамой, нашей бабушкой. Свадьбу сыграли веселую. В 1948 году у Мити и Зинаиды родился сын. А в 1949 году его призвали в армию. Вернулся он из армии в 1953 году. В целом у них родилось шестеро детей, четыре сына и мы с Маей, две дочери. Старший сын Иван сейчас живет в Ижевске, Василий – в Игре, Николая уже нет в живых. Анатолий и мы с Маей живем в Кузьмовыре.

И вот мы думаем, что эти тканые вещи, которые мы принесли, принадлежали бабушке Татьяне Павловне. Мая постаралась, дала вторую жизнь некоторым из них…

…Мая Дмитриевна Клементьева, младшая сестра Галины Дмитриевны, – тоже искусная вязальщица кружев, как и ее мама. Руководитель Кузьмовырского дома культуры, художник по костюмам Наталья Русских признавалась, что на первую коллекцию платьев по мотивам старинного удмуртского костюма ее вдохновили не только сокровища кузьмовырских сундуков, но и талант Маи, сумевшей за ночь связать для будущих платьев много-много маленьких изящных цветочков. И на экспедиционную встречу Галина и Мая пришли в сшитых ими сценических костюмах для ансамбля «Вишенка», где использованы и старинные ткани, и современные кружева, связанные Маей. Обратите внимание на элегантность и красоту этих костюмов – в них можно и выйти на сцену, и просто надеть их на любое событие. Что называется, и в пир и в мир.

– Бабушку Татьяну Павловну мы помним хорошо – именно она в основном с нами водилась в детстве, – вспоминают сестры. – Ткацкий станок стоял у нас в амбаре, и мы видели, как она ткала, передавала навыки маме. Из ниток десятого номера они вот такие полотенца соткали. Из одного полотенца мы потом сшили три фартука для коллекции… Когда бабушка и мама умерли, амбар мы перенесли с прежнего места на другое, и тогда уже станок нам помешал, от него избавились. Кто же знал, что все это нам понадобится спустя столько лет?.. А тогда мы были еще совсем девчонками, особенно и не интересовались ткачеством.

– Я помню большие бобины от ткацкого станка, катушки с нитками, – рассказывает Мая Дмитриевна. – На одной черные нитки были намотаны, на другой – белые, много-много! Когда мама ходила на пастушество, она отматывала от этих бобин нитки, чтобы вязать в поле.

– А эти полотенца они знаете почему нам соткали? – спрашивает Галина Дмитриевна. – Нас в семье шестеро, четверо братьев и две сестры. И чтобы остались полотенца и у нас, дочерей, и у снох. На память.

– Теперь обратимся к маме-кружевнице, передавшей свой талант дочери Мае…

– Мама закончила шесть классов, в военные годы училась в фабрично-заводском училище на швею. Потом в Зуре открылась артель, и она устроилась туда работать. В военное время они шили для фронта одежду, нательное белье, рукавицы, мешочки под табак… Там же в цехе делали мыло, катали валенки… И все отправляли на фронт. Затем по семейным обстоятельствам они с мамой, нашей бабушкой Дарьей Николаевной, переехали в Лудошур, и мама распрощалась с прежней работой. Ее отправили на строительство Балезинской железной дороги. Зимой рубили лес, летом таскали землю. Жили там же, в лесу – холодно, голодно… Она вышла замуж за кузьмовырского, нашего отца Дмитрия Трофимовича Клементьева. И ждала его из армии четыре года, воспитывала сына, жила со свекровью и помогала ей. Жили они дружно, вместе выполняли всю домашнюю работу... Пятьдесят девять лет мама прожила в Кузьмовыре. В 1997 году мы справляли нашим родителям золотую свадьбу… Теперь их уже нет…

– Давным-давно, в молодости наших родителей, где-то выше Кузьмовыра была пожарная каланча, около которой собиралась молодежь из всех деревень – танцевать, просто общаться, – говорит Мая Дмитриевна. – Там и познакомились отец с мамой. И мама приходила в том, что сшила сама – блузках, платьях, юбках. И всегда другая, разная. Видимо, чем-то отличалась, лудошурская, от кузьмовырских! Или ее стиль такой был. Но ее замечали. Мы сохранили сшитые ею в молодости блузки и платья…

… Мы разглядываем совсем небольшого размера блузочки, которые принесли на экспедиционную встречу сестры. Спрашиваем: «Это, наверное, ваше, детское?» «Нет, это мамины вещи, те, что она для себя сшила». И остается только поражаться, как такая внешне хрупкая, очень миниатюрная, судя по размерам одежды, женщина после жестоких лет, проведенных на строительстве Балезинской железной дороги, помогала вести хозяйство свекрови, родила шестерых детей! И сохранила внутренний свет и любовь к жизни, которые прочитываются в связанных ею кружевах.

– Нам здесь встречалось много различных кружевных изделий, в том числе связанных и другими кузьмовырскими и байвальскими мастерицами, еще до начала проекта, – отмечает Наталья Русских. – Но в этих работах я вижу особенность – внутреннюю красоту и чистоту.

– И отец, и мама работали в колхозе. У мамы осталась еще одна тетрадь, что-то вроде рабочего дневника, – говорит Галина Дмитриевна. – Каждый день она записывала – сегодня нас отправили туда-то… И я смотрю этот дневник по дням. И, представляете, она родила кого-то из нас, и через два-три дня уже на работу выходит. Второго мая родила и пятого уже на работу. Как они выносили это, как выдерживали?.. Скромная сельская труженица – так я называю свою маму. Колхоз у нас долгое время специализировался на свиноводстве, и женщины часто пастушили, пасли свиней. А на пастушестве женщины занимались рукодельем, просто так не сидели – кто-то вяжет крючком, кто-то спицами. И колхозное дело идет, и рукоделье. А еще и песни поют…

– В чем особенность вашей мамы как мастерицы? Вот вы, Мая Дмитриевна, как опытная вязальщица, могли бы узнать узор, вышедший из-под крючка вашей мамы?

– Многое у нее связано из очень тонких ниток. Это же какие глаза надо иметь! Мне это кажется настоящей ювелирной работой, потому что из тончайших ниток ее узоры. А вязальные крючки она, кстати, сама из гвоздей делала, напильником. И большие, и мелкие-мелкие крючочки. И лучше, чем магазинные, были, так хорошо цепляли. Один крючок я потеряла на пастушестве, и до сих пор вспоминаю – так мне его жалко!

– Судя по узорам и с любовью нарисованным схемам в тетрадке, Зинаида Степановна занималась вязанием с удовольствием?

– Конечно! Вязание крючком ей в удовольствие было. Мама рассказывала, что узоры словно вырисовываются у нее перед глазами, придумываются сами. И она их заносила в эту тетрадь. А потом делилась ими с подругами-вязальщицами. И мне вязать тоже в удовольствие. Я просто отдыхаю, когда вяжу. Я в 12 лет научилась крючком владеть. И мне очень нравилось в то время изучать эти схемы. Это словно сканворды решать, что-то наподобие того. Было интересно, что же получится из этой схемки?

– Мая усидчивая, а я вот не такая, – улыбается Галина Дмитриевна. – Я вязала, скорее по надобности, необходимости, или когда был такой интерес.

…И вот мы уже незаметно переходим к современности и даже заглядываем в будущее. Говорим о том, что проект словно бы подарил нам новое зрение и возможность не только вспомнить историю, но и через рукоделие наших бабушек и мам взглянуть на нее иначе, в другом свете и даже цвете. Размышляем о том, как заиграют кузьмовырские кружева в новой капсульной коллекции изделий по мотивам наших экспедиций и какое место они могут занять в музее тканых историй…

Но все это впереди. А пока мы, восхищенные кузьмовырским кружевом, сердечно благодарим за встречу наших информантов Галину Дмитриевну Ившину и Маю Дмитриевну Клементьеву.

В экспедиции принимали участие Лидия Селиверстова, Наталья Русских, Людмила Широбокова, Светлана Мальцева.

Текст, фото – Светлана Мальцева.
Проект «Музей тканых историй деревни Кузьмовыр» реализуется при поддержке Благотворительного фонда Владимира Потанина.

Проект «Тканые истории деревни Кузьмовыр» реализуется при поддержке Фонда президентских грантов.

#ПА #ПубличныйАрхив #KAMArecords #НКО #ТканыеИстории #Наследие #Традиции #Кузьмовыр #ФондПотанина #МузейБезГраниц #ЭффективнаяФилантропия #ФондПрезидентскихГрантов #фпг