Недавно меня спросили, в какой момент я поняла, что хочу оставить подброшенную в наш офис нестандартную кошку.

Я решила, что мне будет проще об этом написать.
О пафосной любви хозяев
Кошки никогда не приходят, когда их зовут, зато они всегда появляются из ниоткуда тогда, когда их точно не ждали. Так и сегодня: не получив в качестве угощения кусочка сырой индейки, Шила терпеливо подождала, когда я отвернусь, и угостила себя сама. Утолив голод и легко вымурчав прощение, она разлеглась на подоконнике и, как казалось по её претенциозной позе, предалась размышлениям о проблемах метафизики. Да, кошка – это вам не собака.
Изначально всё было менее радостно. Помню, как привезла на такси домой кричащую и плачущую Шилу, закутанную в половые тряпки – всё, что удалось найти поздно вечером в офисе. Фотографии подкидыша были в срочном порядке отправлены бывшему однокласснику, известному любителю гладких кошек. "Донской сфинкс", заключил он. Юра куда-то ушёл, а я смотрела на вытянутую лысую кошку с крысиным хвостом и торчащими ушами и думала о том, что двигало выведшего сфинксов заводчика – дурной вкус или сомнительное чувство юмора. А может быть, у этой породы было вполне конкретное предназначение? Например, вывернутой наизнанку кошкой можно пугать непослушных детей. Я решила почитать историю этого кошачьего семейства и узнала, что первого котёнка звали Варварой. Однако ни жалобный вид замёрзшей зверюшки, ни это забавное совпадение не растопили моё сердце – я боялась лишь того, что она не справится с пережитым переохлаждением. Вскоре вернулся Юра с лотком, кошачьими вкусностями и тремя мисками. "Вот эта для воды, эта для сухого корма, а эта для влажного", серьёзно пояснил он.
Спустя несколько дней, когда последствия переохлаждения не были обнаружены, фотографии нелепой кошки появились в интернете: "Донской сфинкс, бесплатно, с условием дальнейшего отслеживания судьбы". На протяжении двух недель я мониторила отклики на своё объявление. Как и ожидалось, желающих забрать себе кошку, похожую на мадагаскарскую руконожку – помесь обезьяны и летучей мыши – было мало. Хотя отдельные смельчаки всё же попадались. Но несмотря на то, что я не планировала оставлять животинку, меня не устраивали редкие претенденты, метившие в её хозяева – настораживал не то внешний вид, не то манера общения, не то бог весть что ещё. При этом я, боясь привязаться, отказывалась давать кошке имя и упорно звала её "кошатиной". Юра же, в отличие от меня сразу обнаруживший в себе нежные чувства к зверёнышу, называл её красавицей. Потом лысая красавица на тонких ножках стала гордо именоваться Шилой в честь кельтской богини примерно той же наружности. Конечно же временно – всего на несколько дней. Ну хорошо, максимум ещё на неделю.
В конечном итоге мне пишет один молодой человек – вместе с женой они мечтают о сфинксе и готовы забрать взрослую, непонятно откуда взявшуюся зверюшку (возможно, у них где-то завалялась парочка непослушных детей). И я чувствую, что почти готова её отдать.
Так получилось, что тот день кошка провела одна. Поздно вечером я прихожу домой, захожу на кухню и вижу, как посреди комнаты неподвижно сидит растерянная Шила: недокормленная, недоглаженная, недолюбленная. С маленькой, испещрённой морщинками клиновидной головы внимательно смотрят на меня два раскосых изумрудных глаза, широко расставленные, чуть наклонённые вперёд уши еле заметно подрагивают, бросая тень на выразительные скулы, и в её сломанном усике столько трогательного очарования, что сердце замирает от наплыва нового, ещё неизведанного чувства. Она всё поняла. В комнате тускло горит лампа, за окном ветер встряхивает обнаженные деревья, и шелест ветвей рисует в воображении разлетающиеся во все стороны бесчисленные стаи птиц. Смотреть на них – любимое занятие Шилы. Я сажаю её на плечо, подхожу к окну и, прижавшись ухом к её горячему боку, слушаю в громком кошачьем урчании шум морского прибоя. С ней всё ощущается по-особенному – боль притупляется, окрашиваясь в светлые тона и превращаясь в тихую грусть, одиночество приобретает горьковато-приятный привкус. Мы молча стоим у окна – человек и кошка – и вглядываемся в багровую темноту ночи, и в этом пронзительном молчании содержится голая основа жизни. Пришла моя очередь понимать.
Пока я набираю на телефоне эту заметку, Шила сопит рядом, обняв свои окорочка – уже год она неизменно сопровождает меня из одной комнаты в другую, словно боясь снова оказаться одной. А я смотрю на неё и думаю: какая красавица. Нет, кошка не появляется тогда, когда ты её совсем не ждёшь. Она появляется тогда, когда ты ждёшь её уже слишком долго, но просто ещё не знаешь об этом.