Старый дом - новая жизнь в деревне

Мотоцикл то и дело барахлил на просёлочной дороге, и Витька начал нервничать. Он ехал с братом Славой в крайнюю деревню по этой ветке дороги и до неё оставалось всего пять километров.
- Придётся туда в следующий раз, - мрачно сказал Витька, в который раз заводя мотоцикл с коляской, где сидел брат, - давай свернём в Кузнечково, тут соберём что будет – и домой. Надо глянуть нашу технику повнимательнее.
Братья заехали в небольшую деревню, стоящую двухсот метрах от главной дороги. И пока Слава обходил улицу, призывая жителей продать за небольшую цену старые чугунки, крынки, утварь, Витька занялся мотоциклом.
Вскоре из соседнего дома вышла пенсионерка. Она с интересом прочла табличку-картонку, выставленную Витькой на скамейку, на которой было написано фломастером: «Принимаю старую утварь».
Женщина вдруг засмеялась.
- Что такое? – не понял оглянувшийся Витька.
- Да я поначалу не так прочла. Букву «у» не углядела. Вот и получилось, что ты принимаешь «старую тварь», - всё ещё смеялась женщина, - и как дорого?
- Да ну вас, - отмахнулся Виктор, - по вам видно, что ничего не отдадите ни за так, ни за деньги, а только посмеяться вышли.
- Верно говоришь, - стала серьёзной Ольга Ивановна, - я свои вещи, а тем более старые, которые от мамы и бабушки с дедом остались, не отдам, а тем более, не продам. А тебе они на что? Куда ты их?
- Как куда? Раз покупаю, значит, надо. Отмою, отчищу. Что-то на рынок, что получше в антикварный магазин областной, а может что и для музея сойдёт. Там иной раз берут в фонды посуду или лапти, или кружева всякие…- рассказал Виктор, вытирая руки ветошью и садясь на скамейку около дома, где он остановился.
- Небось, и иконами не брезгуете? И по брошенным домам лазаете? – спросил подошедший дед Егор, самый старый житель деревни, - имейте ввиду, что я вас запомнил, и если полезете воровать, то у меня и ружьё имеется!
- Ну, что ты, воевода, - махнула рукой Ольга Ивановна, - ребята хорошие, они спрашивают и покупают, чтобы в музей сдавать, или на продажу в коллекции.
- В музей? Давно всё в музеи ушло… А у нас один хлам остался, - присел дед рядом с Виктором, - мы и сами как старый хлам, скоро туда, к нашему погосту… Не у кого будет и спрашивать.
- Иконами не балуемся. Серьёзно это, - сказал Виктор, - был случай у моего старшего товарища по детству. Он с приятелем ещё по юности как-то влез в заброшенный дом на хуторе, а там и мебель, и посуда в кухне, и фотографии хозяев на стенах в рамках, будто бы люди только что вышли. А сам-то дом зарос уже кустами и бурьяном, ясно, что давно не живут. Вот и стало приятелю жалко икон, что висели в углу под кружевным тканым полотенцем.
Думает, дай я их возьму, оценщику покажу, и продам, а тот тут попадут всё равно. Увёз он их домой, и положил вечером пока в сарай, боясь, что батя выпивоха их сразу же пропьёт.
Выспался он после своего воровства на следующий день до обеда, а потом встал и пошёл в сарай, чтобы иконы, завёрнутые в тряпицу показать кому следует. Глядь, а их уже нет. Недооценил он своего папашу безработного.
Злоба закипела у сына на отца. Он сел на крылечке и видит: идёт батя уже хмельной, а за пазухой ещё бутылку прячет.
Встал сын, замахнулся, ударил отца, а тот упал как сноп ржаной и не шевелится: потерял сознание. Бутылка та, что была запазухой, разбилась и воткнулась осколком отцу прямо в грудь, кровь хлещет из раны. Парень вызвал Скорую, отца увезли в больницу, но он скончался не от раны или опития, а от инсульта в результате падения. Так, не придя в сознание и умер. Сын, конечно, соврал тогда всем, что ударил отца, иначе было бы убийство, хоть и не преднамеренное. Но совесть его сильно мучила. Так он и не узнал кому продал иконы отец, но поехал вскоре мимо того хутора, чтобы помолиться, уж очень плохо ему на душе было. Смотрит, а дом тот начисто сгорел. Кто поджёг его и как это случилось, приятель выведывать не стал ни у кого.
Только стал он после того в храм ходить и молиться за свой страшный грех, за отца алкаша, и казалось ему, что легче становится. Так и ушёл он в монастырь. И не живёт больше с матерью дома. Она лишь ездит к нему иногда, и послушницей в монастыре месяцами работает. Лишь ей одной он открылся, да мне как другу детства, но я ведь никому и не говорю о нём, ни имени, ни фамилии, ни адреса…
Ольга Ивановна молчала. Молчал и дед, а Витька встал, увидев Славу, несущего пару крынок и деревянное корытце, изрядно потрёпанное. Наверняка из него кормили кур.
- Вот и весь наш улов тут, - сказа Слава, - пора и домой возвращаться.
- А что это за дом такой? – Витька рассматривал большой дом у которого они стояли. Он казался не жилым, но довольно старым и крепким.
- А вот этот дом, хоть хватай и беги. Настоящий музей, - пояснила Ольга Ивановна, - хозяева, наследники, в Москве находятся. Тут их тётушка долгие годы жила. Своих детей не было у них с мужем, вот и продают племянники его, но только такой большой дом дачникам не нужен. И ждёт дом настоящего хозяина, с рабочими руками…А какой сад при нём! Из-за одного бы сада взять. Яблонь одних около десятка. Вкуснейшие плоды.
- И кто же эти плоды ест, если хозяев нету? – поинтересовался Виктор, с восхищением глядя на высокие резные наличники окон, широкое крыльцо со столбами, и такие же ворота – с витыми столбами и калиткой.
- Кто, кто… Свои, деревенские и едят. Собирают, кто сколько может унести. Кто варенье варит, кто скотинку кормит. Главное, чтобы яблоки не пропадали. А дом – настоящий музей, - Ольга Ивановна внимательно посмотрела на Виктора, - не желаете купить? И будете владельцем настоящей крестьянской усадьбы.
- И нашими соседями, - добавил дед Егор, - вижу, что вы парни серьёзные. Если надумаете глянуть, то мы покажем. Но без дальнейшего хулиганства: дом под охраной. И собака имеется.
- Ну, запугал, дед. И ружьё, и собака… Я бы глянул ваш дом, - попросил Виктор, услышав смешную цену, - так недорого…
Ольга Ивановна ушла домой, а потом вынесла ключ от большого дома. Она открыла калитку, и парням открылся широкий двор с постройками, баней, своим колодцем, за которым виднелся сад с яблонями и кустами плодовых. Сад начинал белеть цветущими грушами и яблонями, и Витька даже вдохнул полной грудью:
- Ох, хорошо…
- Ты посмотри дом, вот и скажешь где лучше… - посмеивался идущий сзади Егор.
Дом был просторным: русская печь в кухне, лежанка в большой комнате, кладовая, крытый двор, мастерская…
Крепкая крыша, сенник под ней на чердаке, всё было пыльным, словно заснувшим в сказке про спящую красавицу. Казалось, что войдёт новый хозяин, начнёт тут наводить порядок, и проснётся дом, запоют в саду звонче птицы, закудахчут в сарае куры, закрутится ручка колодца, доставая на цепи ведро холодной воды…
Виктор поблагодарил местных за показ дома, и пока ничего не сказал, но уехал совершенно озадаченным. Жили они с братом и матерью в небольшом многоквартирном доме в два этажа и на два подъезда. При доме были сараи, за которыми у каждой квартиры имелась разработанная грядка – мизерный огородик.
На той грядке мать умудрялась выращивать и первую зелень, и морковку, и даже десяток кустов картошки, и немного гороха, который так любили её сыновья, будучи ещё маленькими.
Когда Виктор приехал домой и рассказал матери о старом доме, то она только руками замахала:
- И куда ты поедешь? До города полчаса на мотоцикле. А работа? Каждый день ездить? Ты же старший у нас, тебе скоро семью заводить. Сам же говорил, что на свадьбу копишь, чтобы не стыдно было перед друзьями и роднёй, хоть невесты пока у тебя и нет.
- Пока нет, вот и надо сначала дом купить. А работать и там можно. Есть и пилорама в соседней деревне, и школа, и библиотека, и почта, и даже ферма. Найду себе заработок, а пока тут и буду работать на заводе, - настаивал Витька.
Так он купил дом на скопленные свои деньги за четыре года работы на заводе. Мать только тогда не стала сына отговаривать от покупки, когда сама увидела на что позарился её Виктор.
- Да, в такой дом и я бы поехала. Но к нему хозяин нужен. А тебе сюда молодую хозяйку непременно Бог пошлёт. Вон, иконы в кухне на полочке стоят. Ты их и не трогай. Они дом охраняют. Пусть и дальше служат. Молодец, Витенька…- она обняла сына и обещала всяческую помощь по выходным дням.
Слава уходил служить в армию. Проводив его, семья стала наводить порядок в деревенском большом доме. Ради такого дела мать взяла отпуск и почти месяц мыла, стирала, варила, белила… Делала всё, что могла, чтобы навести уют и порядок для сына.
У Виктора появилось много новых знакомых не только в этой деревне, но и в соседних. И вскоре стал он работать на пилораме, чтобы быть ближе к дому. К тому же ему и доски выписать можно было по сниженной цене, и помощь в доставке оказывали бесплатно.
Ольга Ивановна приглядывала за домом, когда Виктор трудился или уезжал к матери в город, а вскоре и невеста ему нашлась из центральной деревни, скромная трудолюбивая девушка Анна, из семьи ветеринара. Анна и сама закончила сельскохозяйственную академию, и мечтала о собственной сыроварне. Когда пара решила пожениться, в планах у них уже было много всего: и домашняя козья ферма, и свой сыр, и даже йогуртовая линия.
Но Виктор, закончив перед свадьбой благоустройство дома, уговорил Анну начать с малого, а затем постепенно расширять своё фермерское хозяйство по необходимости. И правильно сделал. Аня забеременела через пару месяцев после свадьбы, и уже думала о ребёнке, о детской комнате, и ей пока хватило троих козочек, чтобы радоваться парному козьему молоку и учиться варить свой сыр.
Очень полюбила своих соседей Ольга Ивановна, ставшая первой советницей Ани и Виктора. Родители Ани тоже всячески помогали детям, особенно когда родился внук Ваня.
- Как притянул Виктора дом, - не раз рассказывала Ольга Ивановна на посиделках одну и ту же историю своим подружкам, - я сразу поняла, что он парень хороший, деловой, и с уважением к деревне, и к труду. А как дом ему показала, то вижу – глаза у него засветились. Ну, думаю, будет толк, приедет этот парень к нам в деревню!
- И я тому живой свидетель, - подтверждал дед Егор, - ведь вместе мы и уговорили Виктора на дом посмотреть. Наш человек. Не зря сюда заехал. За старыми вещами ведь завернул. И купил – старый дом. Не прогадал парень. Да ещё с яблоневым садом. Удача! Помоги ему Господи. И нам – молодой хозяин и сосед – золотые руки…
Автор: Елена Шаламонова