А от отца все равно доставалось, то юбка коротка. Когда у всех девчонок едва срамные места прикрывают, а тут чуть коленкой сверкнешь, отец за вожжи хватается. А то с девчонками задержалась, все причина. Полосы кровавые на спине не проходили. Мать иногда вздохнет:

- За что ты её так, намается еще. Не знай, какой муж достанется.

А отец ей отвечает:

- Ничего, зато в подоле не принесет. И от мужа домой рваться не будет. Хуже чем здесь вряд ли будет.

Мать молчала, ей тоже доставалось. Тут уж не понятно за что он её воспитывает: тихая и кроткая, во всем послушная и работящая жена, другой бы на руках носил. И ведь есть мужики в деревне, деспоты, когда пьяные, зато трезвые чуткие и доброжелательные. А этот трезвый хуже. Пьяненьким отец бывал редко, всегда добрый и улыбчивый, словно другой человек. За что мстил своим женщинам, не понятно. Все сына хотел, а беременную жену так избил, что после Маши, детей ей уже выносить не удалось. Врачи так и сказали, что повредил он ей органы внутренние и детей больше не будет.

Маша знала, когда Васю в армию провожать будут. Тем более, что уходило в один день семь человек из деревни. Решили объединить проводы, сделать праздник для всех в сельском клубе. Программу придумали, концерт. Потом родители новобранцев столы сдвинули, накрыли и гуляли до полуночи. Маша лишь изредка на Васю поглядывала. Он с Людкой обжимался, словно последний раз. И только однажды они взглядом встретились. Маша вспыхнула и глаза отвела. Вроде не заметил никто. Но затаилась в сердце надежда.

Вот только провожать утром машину с солдатами отец не пустил.

- Делать нечего по ночам шарахаться. Это кто парня провожает…, им деваться некуда. А ты дома посиди, надежнее, целее будешь. А то еще и само*оночку выпить заставят. Знаю я твоих подружек, пробу ставить некуда.

Маша за всю ночь не сомкнула глаз. Хотела в армию письмо написать, да где адрес спросить, не у Людки же. И что она скажет в письме: мне показалось, что ты глянул на меня? Так на то и глаза, чтобы глядеть. А Людка вон каждую неделю письма получает, хвастает, что любит её Вася. И что иначе как Милочка моя любимая не называет.

Вдали от любимого чувство стало притупляться. А тут по соседству, приехал к дедам внук из города на каникулы. Стал обхаживать Машу. Бабка его отговаривала

- Зачем тебе деревенская, нешто в институте получше нет, - а он свое:

- Люблю её и все равно своего добьюсь.

Стал домой провожать, а как уезжать, ему время пришло, так прижал её руку к сердцу и говорит:

- Поедем со мной, Маша, - а сам в глаза смотрит, - век тебя любить буду.

Маша вырвалась из цепких объятий Антона и сказала:

- Нет, не могу я, в качестве кого я поеду? Кто я тебе? - а он серьезно произнес:

- Женой.

Через неделю Антон сватов прислал. Как ни сопротивлялись родители, а ничего сделать не могли, сказал, что с Марией приеду, так и сделал. Маша уехала и от отца и от неразделенной любви и от счастливой Людки с письмами и ожиданиями жениха.

Думала она, что пройдет время и станет Васю вспоминать, как мимо проходящего человека. Был, мол, такой, но никакой роли в моей жизни не сыграл. Но не получилось.

Кроме того, что Антон стал раздражать Марию прямо на следующий день, ей еще и спать с ним надо было. Муж требовал ласки, а она не могла. За несколько месяцев так он ей опротивел, что и смотреть-то на него не хотелось. Придумывала дела себе, то глажку, то стирку, то сварить что-то надо. Ждала, когда он уснет. А уж когда отвертеться не получилось, призналась честно:

- Не люблю я тебя, хотела полюбить, но не получилось.

- Хорошо, - Антон вроде понял, даже поддержал, - все очень быстро случилось. Ты поезжай, навести родителей, а соскучишься, возвращайся. Я буду ждать.

Всю обратную дорогу Маша думала: что же это, ведь и добрый и верный, а у меня душа к нему не переворачивается. А Васька всего-то раз на меня глянул и пропала.

У дома в почтовом ящике, увидела Маша открытку, достала и обмерла, от Васи. Как чувствовала, домой тянула. Хотелось обнять открытку, кружиться, петь и танцевать одновременно. И все равно, как отец её примет. Теперь она никуда не поедет, будет любимого ждать.

Отец сначала даже обрадовался, думал, что погостить дочь приехала. А когда затянулась её побывка, ворчать стал. Но за вожжи не хватался. Через три месяца на работу погнал:

- У нас секретарша в конторе в декрет ушла, иди ты на её место, работай. Я вижу, к мужу возвращаться ты не собираешься. А мы с матерью старые уже тунея*цев кормить.

Вася из армии вернулся и опять к Людке. Сколько слез тогда Маша пролила. В деревне о них поговаривали, что свадьба скоро.

Встречи Маша с Василием не искала. Но так уж случилось, что однажды его у колодца встретила. Вася покраснел, стоит, мычит что-то. Маша тоже словно провалилась куда, ни голоса своего не слышит, ни сама что сказать не может. Повернулась, домой побежала, а сердце колотится. Забежала в сени, встала у стены, а Василий перед глазами стоит. Нет, не могло ей показаться: он тоже её любит.

Продолжение следует 


Начало можно прочитать в группе: https://ok.ru/group/70000004056440