— Сереж, это ненормально… Я, конечно, понимаю, что мама твоя в свои пятьдесят с гаком хочет выглядеть на двадцать, но… Не при ребенке же! Мало того, что себя она внучку заставляет называть «просто Наташей», так еще и учит ее, шестилетнюю, что женщина все свои прелести напоказ выставлять должна! Сделай с этим что-нибудь! *** Субботний вечер грозил закончиться скандалом. Третьим за эту неделю. Ася сидела на диване и старательно изображала спокойствие. Ну сколько можно? Она что, человеческого языка вообще не понимает?! Напротив, в кресле с высокой спинкой, восседала Наталья Николаевна — свекровь, или, как она сама себя предпочитала называть, просто «Наташа». Наталье Николаевне недавно исполнился пятьдесят один год. Выглядела она, по ее собственному мнению, на тридцать пять максимум. Короткая стрижка, тщательно уложенная в стиле «боб», яркий макияж, одежда, явно купленная в молодежных бутиках — каждый ее образ просто кричал о ее непреклонном желании оставаться вечно юной. — Ась, ну что ты так драматизируешь? — Наталья Николаевна изящно скрестила ноги, демонстрируя безупречный педикюр, — это же всего лишь имя! Сергей, муж Аси и сын Натальи Николаевны, сидел рядом с супругой и пытался слиться со стеной. Бесконечная грызня двух самых близких ему женщин давно уже стояла поперек горла. Ничью из сторон он занять не мог. Кому хочется во всем виноватым остаться? — Я не драматизирую, Наталья Николаевна. Я просто хочу, чтобы моя шестилетняя дочь называла вас бабушкой! Ба-буш-кой, а не Наташей! Вы Кате не подружка! — Ну и зачем? — Наталья Николаевна брезгливо поморщилась, — «бабушка»! господи, какое слово противное. Как будто мне сразу семьдесят! Мне не нравится. В Европе бабушки позволяют внукам себя звать по имени. — Ась, ну пусть называет маму так, как ей удобно, — тихонько протянул Сергей и тут же об этом пожалел. Ася медленно повернулась к нему: — Ты понимаешь, что это нарушает все представления ребенка о семейной иерархии?! Она должна понимать, кто есть кто! Ты — папа, я — мама, а вы, Наталья Николаевна, — бабушка. Наталья Николаевна тяжело вздохнула. Опять ей приходилось объяснять прописные истины малообразованным людям! — Ася, ну какой иерархии? Мы живем в двадцать первом веке! Мне вот Кристина рассказывала, ее внук зовет ее просто по имени. И они прекрасно ладят с невесткой, у той никаких претензий. Я хочу быть для Кати дорогим человеком, понимаешь? Не вот этой стереотипной старушкой с пирожками и платком, а по-настоящему близкой. — Бабушка с пирожками — это, между прочим, лучшее, что может быть в детстве! — возразила Ася,— но дело даже не в пирожках. Дело в том, что вы — ее биологическая бабушка. Это почетно, Наталья Николаевна! — Почетно — стареть? — свекровь закатила глаза, — нет уж, спасибо. Мне еще жить и жить! Я хочу, чтобы Катюша видела во мне молодую, энергичную женщину, а не вот эту… «бабушку». Она уже стала меня называть Наташей, и это прекрасно! — Вот это меня и бесит! Она стала вас так называть, потому что вы ее этому научили! Мы неделю назад приехали, и сразу что я услышала? Как вы ей говорите: «Катюша, ну какая я бабушка? Я для тебя просто Наташа!». Вы ей это буквально в голову вбиваете! — Я просто объясняю ребенку, что возраст — это всего лишь цифра, — парировала Наталья Николаевна, — в чем проблема, Ась? Тебе что, обидно, я не хочу быть старой?! Я слежу за собой, я хожу на фитнес, делаю маски. Я не чувствую себя бабушкой! — То, что вы себя ею не чувствуешь, не отменяет факта вашей степени родства. Когда она зовет вас Наташей, она путается. Она думает, что вы… Просто взрослая подружка. Она уже как-то спросила меня: «Мама, а Наташа — это просто Наташа? Или она кем-то нам приходится? Тебе Наташа кто?». Понимаете? Она не видит в вас родственника! Сергей, до этого молчавший, решил, что пора вмешаться: — Мам, давай в крайности не впадать. Мы понимаем, что ты молода и прекрасна. Но Ася права, Кате нужно понимать родственные связи. Может, Катя будет говорить «Бабушка Наташа»? Это же компромисс. Наталья Николаевна скривилась. — «Бабушка Наташа»? Нет, Сереж. Просто Наташа. Мне так больше нравится. Катя, кстати, быстро привыкла. — Вот именно! «Наташ, дай мне конфетку»! — Ася всплеснула руками, — у нее пропало всякое уважение! Вы же бабушка! — Причем тут уважение? — свекровь явно начинала сердиться, — ты что, думаешь, если я буду «бабушкой», она сразу начнет меня уважать? Уважение нужно заслужить, Ася, а не получить вместе с коренным «баба». Я с ней играю, я ей покупаю дорогие подарки. Я — ее лучшая подруга! — Подруги приходят и уходят, а бабушка — это навсегда, — Ася тяжело вздохнула, понимая, что доводы разума здесь бессильны, — я прошу вас, Наталья Николаевна, прекратите! Прекратите навязывать ребенку эту идею. Кате шесть лет! Это не нормально. — Это нормально для меня! И для Кати! — упрямо стояла на своем свекровь, — почему ты так на этом зациклилась? Ты боишься, что я перетяну Катино внимание? Что она меня будет любить больше, чем тебя? — Ой, да брось ты, мам, — Сергей устало потер виски, — Ася не об этом. Просто Катя — ребенок, ей нужна ясность. Ей нужно понимать, кто ее родня. Когда ты просишь, чтобы тебя называли просто Наташей, это стирает грани. — Это стирает грань между старостью и молодостью! — воскликнула Наталья Николаевна, — я не хочу быть старой! Я не буду старой! Я для нее — молодая, яркая Наташа! И точка! Ты можешь сколько угодно ворчать, Ася, но если Катя сама выбрала эту форму обращения. Значит, ей так комфортно. — Она не выбрала, она просто вас слушает! И я не хочу, чтобы она это продолжала. Для своих подруг вы Наташа, для мужа вы Наташа, но для моей дочери вы — бабушка. Это мое последнее слово. Наталья Николаевна резко встала. — Ну вот и поговорили! Значит, я — враг семьи, потому что не хочу выглядеть, как старуха?! Значит, я должна себя чувствовать виноватой только потому, что у меня есть вкус и чувство стиля! — Никто тебя не называет врагом, мам, — тихо сказал Сергей, — просто давай не будем путать ребенка. — Вы сами ее путаете! Своими старомодными установками! Если вы хотите, чтобы я была этой… «бабушкой», то пусть будет так. Но только не удивляйтесь, что я не буду сидеть с Катей. А у меня времени не будет на это. Я ж должна очередь в поликлинике с самого ее открытия занимать, по утрам в автобусе толкаться да молодежь на скамейке обсуждать. Бабки — они такие! — Не начинайте опять, — простонала Ася. Свекровь ее нагло перебила: — Я — Наташа! И я буду общаться с Катей только, когда вы не слышите. Мы с ней на одной волне! И она меня называет так, как я хочу! Ты поняла, Ася? Наталья Николаевна с видом оскорбленной до глубины души королевы удалилась. Сергей вздохнул и пробормотал: — Опять полаялись. Ась, вот зачем надо было все опять начинать? Ну звала бы Катя маму Наташей дальше! Ну чего ты взъелась? И что теперь? Мама вообще с Катей теперь разговаривать не будет… Ася медленно выдохнула. — Теперь? Теперь мы объясним Кате, что у бабушки бывают странности, но бабушка все равно бабушка. И что мы будем называть ее бабушкой, даже если она этого не хочет. И точка. Я не позволю ей разрушать основы воспитания из-за ее личных комплексов. Хватит. Сергей молча встал и вышел, а Ася вымученно улыбнулась — это ее пусть и крошечная, но победа. Глядишь, и одеваться мать мужа она прилично научит. А то сейчас смотреть на нее… стыдно. *** Ася влетела в спальню и изо всех сил шарахнула дверью о косяк. Сергей, мирно дремавший, со страха подскочил: — Что?! Случилось чего?! — Ты вообще видишь, что тут происходит?! — выпалила Ася. Сергей протер глаза и вытаращился на жену: — В смысле? Вроде все спокойно. Что случилось? — Спокойно?! Да твоя мама… она специально это делает, что ли?! Мало того, что она Кате запрещает называть ее бабушкой, так она еще и разгуливает перед ребенком в чем мать родила! Сегодня полдня в исподнем ходила! Сережа, ты понимаешь, что это вообще ненормально?! Сергей поморщился. — Не преувеличивай. Какое там «в чем мать родила!? Ходит в халате, подумаешь. Жарко же. — «В халате»?! Он короткий, Сергей! И она его нараспашку носит! Катя потом спрашивает, почему у бабушки все, что не надо, видно! Тебе самому-то не противно? — Да ладно тебе, — отмахнулся муж, — придумываешь. Ася взорвалась. — Придумываю?! Да я еле сдержалась, чтобы ей все в лицо не высказать! У меня ребенок вообще-то впечатлительный! — Ну скажи ей, что тебе не нравится. Чего ты сразу на меня-то наезжаешь? — Да я тебе говорю, бесполезно! Она же специально! Она же видит, что меня это бесит! Я серьезно тебе говорю: давай завтра же уедем. Я больше не могу здесь находиться! — Да брось ты, Ась. Не начинай опять. Мы же родителям обещали месяц погостить, вот четыре недели и будем тут жить. Еще две осталось. Что теперь, из-за твоих придирок все сорвать? — Это не придирки! Это нормальное желание оградить своего ребенка от неадекватности! — Не хочу родителей обижать. Они так ждали нас с Катюшей. Тем более, видишь, как дочке тут нравится. — Нравится?! Ей нравится, потому что она еще маленькая и всего не понимает! А я смотреть на это больше не могу! — Да ладно, все будет нормально. Просто не обращай внимания. Ну, походит мама в халате, что такого? Ася задохнулась от возмущения. — Прекрати либо ты сейчас берешь и спокойно разговариваешь со своей мамой, либо мы завтра уезжаем. Я больше не выдержу. Сергей тяжело вздохнул. — Ладно, ладно, — сказал он примирительно, — поговорю я с ней. Вот прямо сейчас встану и пойду! Только ты успокойся. Ну чего ты сразу кричать начинаешь? Ася опустилась на краешек кровати. — Сереж, я всегда знала, что мама у тебя… странная немного. Она уверена в том, что выглядит на тридцать пять... Ты сам-то как считаешь? Откровенные шмотки ее не молодят, они ее в посмешище превращают. Мы впервые приехали к ним так надолго, я впервые с другой стороны узнала свою свекровь. Сереж, это ведь не нормально! Нужно же думать, в чем ты ходишь перед ребенком! Я не знаю, как там у них дела со свекром обстоят, может, она ради него старается, но… Сергей поднялся с кровати и вышел из спальни. Не было его минут тридцать. Когда муж вернулся, Ася по его выражению лица поняла, что разговора не сложилось. — Мама попросила ее жизни не учить, — сказал он, — еще и я словесно выхватил. Ась, давай как-нибудь мирно сосуществовать? Ну правда, сколько можно скандалить? Ты прекрати на чужой территории свои порядки устанавливать! Вы скандалите, а я виноватым остаюсь. Все, не жалуйся мне больше! — Но…, — начала Ася, и тут же осеклась под взглядом мужа, — ладно, давай спать. Муж захрапел, а Ася полночи ворочалась без сна. Свекровь для нее открылась с другой, совершенно неприглядной стороны, и это открытие ей, Асе, очень не понравилось. *** Тихое негодование вылилось в гигантский скандал за полторы недели до предполагаемого отъезда Аси и Сережи. После очередной выходки свекрови она спешно покидала в сумку вещи и мужу поставила ультиматум: либо они прямо сейчас уезжают, либо он остается у родителей навсегда. Ася рано утром заглянула в комнату дочки. Катюша уже проснулась — девочка сидела на кровати и расчесывала куклу. Ася удивилась: Катя всегда была самостоятельной, она без напоминаний сама переодевалась, мама только волосы ей расчесывала и заплетала. А тут раздетая сидит. В прямом смысле этого слова. — Катюш, ты чего не одета до сих пор? — спросила Ася, — давай, собирайся. Скоро завтракать будем. Ребенок поднял на нее глаза и решительно заявил: — Не хочу! Ася опешила: — Как это — не хочу?! Катюш, нельзя при папе и при дедушке в таком виде показываться! Одевайся! Ты вообще зачем пижамку сняла? — Наташа сказала, что тело дышать должно. Мам, мне жарко, я буду так ходить. Наташа сказала, что я могу ходить так, как хочу. А я хочу вот так, без одежды! Ася закатила просто грандиозный скандал. Она, не стесняясь выражений, оскорбляла свекровь последними словами, требовала, чтобы так больше никогда не подходила к её дочери. — Ты видишь, чему она Катю нашу учит?! — кричала она на мужа, — всё, я больше ни минуты не собираюсь здесь оставаться! Мы с Катей уезжаем сейчас же. Немедленно! Ты, если до сих пор боишься огорчить свою полоумную мамочку, можешь остаться. Но сразу хочу предупредить: остаёшься — дорогу домой забудь, я на развод подам! Наталья Николаевна искренне недоумевала: а что она плохого сделала? Да, действительно, она сказала внучке, что отдыхать ночью лучше без одежды. Так и сон крепче, потому что ничего не сковывает. И вообще, многие так делают! — Ась, да подожди ты, — пыталась остановить её свекровь, но Ася даже слушать её не стала. Через час семейство погрузилось в такси и уехала на вокзал. Ася по дороге уже сказала, что больше никогда ноги ни её, ни Катиной в этом доме не будет. Хотят повидать внучку — пусть приезжают сами. Уж, наверное, на чужой территории свекровь постесняется свои порядки устанавливать! А лучше пусть не приезжают вообще, пусть звонят по видеосвязи и беседуют с внучкой на расстоянии. А она больше и близко свекровь к ребёнку не подпустит. Ещё больше историй тут! https://dzen.ru/shockcontent?tab=articles Интересно Ваше мнение, а лучшее поощрение лайк, подписка и поддержка ;)