- Николай, зачем вы ему помогаете?

- спросила я папу мальчика. - Он же наверняка может сам...
Просто Матвею 13 лет, а папа помогал сыну порезать блинчик на тарелке. И у парня протез на ноге. Что, конечно, влияет на то, как он ходит, но вряд ли влияет на то, как он пользуется ножом и вилкой.
Когда Николай ему сахар размешал в чае, я ещё промолчала, а тут уже не выдержала, спросила.
Матвей (сын) и Николай (папа) переглянулись.
- Он может, конечно, - кивнул Николай. - Но он неловко очень режет. Может и уронить, и обляпаться. Стесняется... Комплексует. У него же руки... Пальцы срослись... Мы же сделали 10 операций уже... Но они не так, как у нас, двигаются...
- Ой, простите, я даже не заметила... - смутилась я, когда рассмотрела.
Я и правда не заметила. Руки как руки, ладошки как ладошки. Но если приглядываться, то видно, что пальцы все в шрамах.
Это называется синдактилия.
Аномалия развития, при которой пальцы соединены кожной перепонкой или костной тканью. У Матвея так было на обеих руках.
И каждый палец оперировали, отделяли, и они все разной длины и формы, и теперь понятно, что для него взять вилку и нож - не то же самое, что для любого из нас.
Но это видно, если присматриваться. А если не знать, то и не заметно.
Протез на ноге тоже не виден, потому что осень, и Матвей в штанах. А летом он в шортах, и тогда видно, конечно. И люди смотрят. С повышенным вниманием.
Матвей сначала смущался, потом раздражался, потом злился, а сейчас просто игнорирует.
Был период, когда на вопрос: "А что с ногой?", отвечал зло: "На мине подорвался", но потом понял, что нельзя так говорить. Потому что однажды там, у них , в Азове (Ростовская область) и правда полетел беспилотник, и он бежал от него в укрытие так быстро, будто и нет у него протеза. "Быстрее собаки бежал", - говорит Матвей. И больше он так не говорит.
- Самое страшное, конечно, что мы не были готовы. Мы же делали УЗИ во время беременности , и все УЗИ отличные были, врачи обещали, что здоровенький, - рассказывает папа Николай. - И вот Матвей родился, и мне звонят и говорят: "И стопы нет, и пальцы срощены". А я не пойму: "Это точно про моего сына?" Врачи же говорили, что беременность идеальная, парень должен быть здоров... У меня такой шок, жена вообще несколько дней не могла остановиться реветь. Стресс такой. Сразу сказала мне: "Я больше никогда рожать не буду".
- И не рожала?
- Как не рожала? У Матвея есть сестра. Ей 8 лет. Успокоилась потом же, - улыбается Николай.
- Мама с сестрой дома чиллят без нас, - смеётся Матвей.
- Что делают?
- Чиллят. Отдыхают. Когда мы дома - дома движ. Папа всегда что-то мастерит, я помогаю.
- Что папа сделал дома из последнего, например? Ну, смастерил.
- Бассейн во дворе вырыл. Для нас с сестрой.
- Прикольно. Ты помогал?
- Ну, конечно. Но я подавал инструменты. Копать-то я не могу. Нога же. И руки.
- Блин, извини.
- Да норм. Я и в футбол не могу. Ребята зовут, а я только мяч подать. Обидно, конечно. Или мама попросила недавно в подвал сгонять, а я не могу, боюсь на такой лестнице. И почерк у меня плохой, при моих то пальцах. Многое как будто недоступно мне, - рассказывает Матвей. - Недавно вот кот залез на дерево, и надо его достать. Все могут залезть, а я нет. Так это стрёмно...
- Да, со спортом у нас самая засада, - кивает Николай. - Он очень хочет. Но стопа не выдерживает нагрузок. Ломается. Приходится очень лайтово ему с нагрузками и тяжестями обходиться.
- Я пожизненно освобождён от физры. Для кого-то это радость, а мне так грустно... - вздыхает Матвей.
- Слушай, ну ты герой, Матвей. Правда. Смотри, как стойко перенес операции. А их было вон сколько. Одни наркозы чего стоят...
- Я недавно шутил, что обожаю наркозы. Когда в больницу с аппендицитом загремел. Они такие: "Опять?" А я им говорю: "Чисто по наркозу соскучился..."
Первый протез у него появился в 2 года. Но это была (цитата) просто деревянная палка. Она ещё крепилась на жилете, теплом таком. А в Азове жарко , и Матвей просто не мог носить это. А потом уже нормальные протезы появились. Вакуумные. На лайнере. И колено стало сгибаться.
- Сейчас мы все уже привыкли, конечно. Порыдали сначала, потом свыклись и стали просто жить. Раз в год вот приезжаем на протезирование, - рассказывает Николай.
- А как это проходит?
- Доктор меня взвесит, измерит культю, сделает гипсовый слепок, потом померяет рост, потом примерка цилиндра на ногу... - перехватывает инициативу Матвей.
Мы сидим в кафе и в этот момент нам приносят счёт. И Николай и Матвей сразу тянутся его оплатить. А у меня правило, что я угощаю моих героев. Это мой способ их немного обнять. Потому что я таким образом тоже маленький солдат Армии Волшебников.
- Можно я, пожалуйста? Просто мне важно это, - прошу я.
- Нет. Счёт должен закрывать мужчина, - говорит Матвей. - Я так воспитан.
- Это так мило, Матвей. Правда. Но мы же не на свидании. Мы тут в других ролях. Я вот обычно с подарками для детей прихожу, а на встречу с тобой просто не знала, что взять: не приносить же тебе плюшевого медведя. Поэтому можно я как будто блинчики тебе подарила? - смеюсь я.
- Ну, как исключение.
- Ты настоящий джентльмен, Матюш. Очень здорово, что ты такой. Твоя жена будущая будет счастлива. Кстати, какая у тебя мечта?
- Миллионером стать.
- Ну, вот например, ты стал. Есть у тебя миллион. Долларов. Тогда что?
- Тогда я куплю яхту. И мы будем семьёй рыбачить. Мы обожаем рыбачить. Это мое любимое занятие.
- А куда ты ее денешь? Где она стоять будет?
- Так у нас около дома - Дон!!!
- А у вас мечта какая, Коля? - оборачиваюсь я к папе.
- Все мои мечты сбылись. Дом... семья... Только здоровья детям хочу. Больше ничего не нужно...
Мы потом с Матвеем вместе шли по ТЦ, и там был травалатор, и он был под наклоном. И я не подумала, что Матвею надо помочь, и он, когда встал на движущееся полотно, качнулся так опасно, я перепугалась, бросилась к нему, а он спокойно так, схватившись за перила, говорит: "Все в порядке! Я стою!"
Дорогая моя #АрмияВолшебников, Матвей стоит. Твердо стоит. Но на новый, хороший протез ему не хватает денег.
Его официальный диагноз звучит так: культя правого бедра на уровне нижней трети. И ему требуется активный протез бедра, который позволит Матвею жить активную жизнь. Он стоит дорого 1373200 рублей
Но 656 203 рублей внесли за него соц. службы. Не хватает - 716 970 рублей.
Для фото папа Николай заботливо закатал штанину Матвею.
- Это не обязательно, - сказала я. - Люди и так поверят нам.
- А мы не стесняемся, - ответил они в один голос.
Отличные парни. Им бы немного подсобить только: https://vsevsevmeste.ru/podopechnye/matvey-beloysov