Потому что записей об этом в медкарте нет, а её мама - не помнит.
А мне вот записи не нужны: у меня на переносице на всю жизнь маленькая ямка - от оспинки ветряночной, перенесённой в детстве. Я помню, как бабушка мазала мои оспочки зелёнкой, как смеялся, глядя на меня, дедушка, говорил: "Это зелёные веснушки", помню, как я с интересом рассматривала себя в зеркало - девочка в зелёную крапинку.
Это я маленькая была.
Лет 5 мне было, может, 4.
Помню, потом, пару лет спустя, дедуля с бабушкой поссорился, ругались, кричали.
А мне так хотелось, чтоб он смеялся, дедуля-то... И бабушка.
И я пошла - и зеленкой себе точечки на лице нарисовала. А ветрянка тогда уже давно прошла.
Потом они оба - дедуля и бабуля - на меня ругались - и так помирились. Бабушка сказала, что я горе луковое, и зеленка не отмывается.
А я, маленькая, всё думала, что эти взрослые ужасно сложно устроены.
Ну вот как понять их: то смешат их мои точки, то сердят... Уффф.
У нас с детьми на эти майские праздники столько планов было, столько планов!
И погода не подвела, и обстоятельства, и вообще.
И тут бамс - Катя перед праздниками вечером вдруг вялая. Гулять не хочет, есть не хочет, капризничает на пустом месте.
Думаю, может, в бассейне переплавала?
Или просто перегуляла?
А к ночи ближе - девочка моя в крапинку.
Вся. Личико, тельце, ножки.
Врач говорит мазать каламином, не зелёнкой. Новые технологии.
Мы мажем.
Катя переносит болезнь тяжело, но стойко. Температурит сильно плюс очень зудят оспинки, а чесать - нельзя. Она стонет, не справляется со своим маленьким детским отчаянием.
Я слышу её вздохи, плачу вместе с ней, прижимаю к себе, глажу спинку через пижамку.
Чесать нельзя, но гладить-то можно.
Она затихает, говорит: "Гладь, мама, гладь". Наверное, прикосновение к этим оспинам - не лучшая идея, даже через пижаму, но Кате так полегче.
Я устала. Третья ночь уже, или четвёртая, как она мучается - я сбилась со счёта. "Зато скоро отпустит", - успокаиваю я дочь. И себя.
В такие вот моменты, когда я чувствую себя безоружной перед болезнью дочери, я плачу от жалости к ребенку и к себе и... скучаю по бывшему мужу. Не по нему самому, а по тому, как он помогал проживать страшное.
Он был молодец: никогда не унывал, всегда шутил, даже в моменты отчаяния. А ещё брал на себя половину бессонных ночей. Говорил: "Иди поспи, тебе надо - а мы тут разберемся".
И я спустя пару минут слышала детский смех температурящего ребенка. А потом слышала, как муж разогревает еду - уговорил, видимо, ребенка поесть. И я, проваливаясь в рваный сон, понимала: "Разберутся".
Еще бывший муж всегда говорил про детей, в зависимости от того, кто болел: "Скоро ему/ей полегчает, я уверен: у меня нет никаких плохих предчувствий".
И эта его уверенность неведомым образом передавалась мне, я всегда успокаивалась, думала: "Фух, ну раз нет плохих предчувствий, то и хорошо".
Я - вечный скептик по жизни, но конкретно в этом конкретном случае - когда дети болеют - верила в какие-то недоказанные предчувствия бывшего мужа, которые случаются якобы только если грядёт плохое.
В этот раз мы справились сами. Мы молодцы.
Болезнь далась нам тяжко, но уже пошла на спад. Мы с Катей в позе обнявшихся эмбриончиков ее пролежали, простонали, пропотели, проплакали, прогладили.
Гладь, мама, гладь.
В прошлую ночь, особенно тяжёлую, Катя долго вертелась, хныкала и не могла заснуть. Я обнимала её, потому что все лекарства уже даны, и из возможностей поддержки остались только мои объятья.
Часам, наверное, только к трём ночи она угомонилась.
Помню, сижу я на кровати, дел миллион, бардак страшный, спать надо - а мне таааак плакать хочется.
Я смотрю на дочь. Кажется, ей полегче. Температуры нет, во сне улыбается даже.
Как плохо болеть, но как хорошо быть маленькой девочкой в фиолетовой пижамке, и как надёжно в маминых объятьях прятаться от боли. Нежно, тепло. Впереди целая жизнь, дурацкая ветрянка скоро закончится, а каникулы начнутся, и лето, и велик, и море, и черешня. И много-много тревожных маминых поцелуев в лоб: не горячий ли?
У меня этого не было, а у моих детей - было.
И есть. И будет.
И моя маленькая девочка внутри меня, в пижамке, сшитой бабушкой, недобаюкаенная, недоглаженная в ее детстве, зато точно знает, как баюкать и гладить детей, чтобы было достаточно. И она допроживает своё детство в детствах своих детей, и счастлива их счастьем.
- Гладь, мама, гладь...
- Я тут, моя хорошая, спи. Я глажу. Я рядом. Я не уйду.
Для меня едва ли не самое главное в материнстве - быть рядом с ребёнком, когда особенно нужна. Когда они болеют, проживают первую несчастную любовь, сдают экзамены и погружены в стресс.
Потому что мамины объятья - лучшая броня от реальности. Самая тёплая и надёжная.
И эффективнее всех лекарств помогает порой, мамина рука, нежно гладящая спину.
Гладь, мама, гладь.
Фото в тот день, когда Катя уже заболела, но мы еще не знали. Гуляли, а она была капризная. А я думала: "Вот у меня девчонка с характером!"
Но, говорят, лучше в детстве перенести ветрянку.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 10
Только вот если бы Оля была более домашней и меньше в разъездах, которые скорей всего они и причина развода. Можно ведь заниматься любимым делом, но не постоянно в разъездах.
Ведь правда страшно подумать, что если бы Катюша заболела и ей так плохо, а мама далеко, на гастролях!? Кто её пожалеет, погладит, даст все лекарства ?
Вот если положить на весы что дороже, лишняя копейка от гастролей или семья, дети. Да, можно сказать, что дети под чьим-то присмотром, но это постоянно, и, поверьте, что мамы им не хватает.
Сколько детей артистов в обиде на родителей, что им не хватало внимания, что им мама нужна была, а не шмотки и игрушки.
И сколько семей распалось по этой причине.
Ну хватит нравоучений.
Праздник наступает, чистый, светлый и семейный.
Всем радости и здоровья.
Пусть у всех будет семья, и мир во всём мире.
Христос воскрес!