Над большой колхозною делянкой
В суматохе утренних часов
Глушит песни радостной зарянки
Перезвон ребячьих голосов.
Солнце снимет шапку-невидимку,
Разбросает жемчуг по росе….
Закусил губу мальчишка Димка,
Жестче стиснул пальцы на косе.
Белизной ромашек припорошен,
Васильковым глазом смотрит луг.
Пятиклассник Димка Барабошин
Вновь «литовкой» чертит полукруг.
Шаг, другой – за блеском мокрой стали.
Дрожью отзывается нога….
Где-то впереди, в рассветных далях
Полыхает Курская дуга.
Сеть окопов под свинцовым градом.
Пот и кровь отчаянных атак.
Получив разгром под Сталинградом,
Крепко бьется оголтелый враг.
Пыльный ветер клочьями разносит
Дым разрывов по передовой.
Смерть косой траву людскую косит,
Забирает жизни жаркий бой.
Рядом шмель опустится сторожко,
Примостится в клеверной пыльце.
Разбегутся влажные дорожки
На застывшем Димкином лице.
Запевает жаворонок тонко,
Устремляясь в голубую высь…
Дома на комоде «похоронки»
Веером бумажным разлеглись.
Вязнут в горле хриплые рыданья,
Не вмещает разум боль утрат.
Первым был убит под Обоянью
Беспощадной пулей старший брат.
Хулиган и непоседа Сашка –
Боевой сержант - артиллерист…
На гвозде висит его фуражка,
Слышится в ушах задорный свист.
С братом жить и проще, и занятней –
С ним в деревне нет опасных мест!
К стенке опустевшей голубятни
Прислонился позабытый шест.
Помнит Димка россыпь сизых точек
В небе над толпой цветущих лип.
А в конверте – ряд печатных строчек
И непоправимое «погиб…».
У калитки трактор загрохочет,
Громко скрипнет кухонный порог –
И несется Димка что есть мочи
На родной прокуренный басок.
А потом – уют кабины тесной,
Дальней пашни черные бока.
На плече лежит тяжеловесно
Добрая отцовская рука.
Терпкий запах яблочной махорки,
Важный грач присел на борозду…
Нет отца – сгорел в «тридцатьчетверке»
В прохоровском танковом аду!
Через лоб пролегшая морщина
Взгляд недетский больше не смягчит.
«Ты теперь единственный мужчина!», -
Ноющее сердце простучит.
Изогнуло балки страшным ромбом.
Средь руин кирпичных груда тел.
Лазарет накрыт авиабомбой –
«Юнкерс» никого не пожалел…
Молодая медсестричка Света
Торопилась к раненым с утра...
Вместе с белгородским лазаретом
Умерла любимая сестра.
На крыльцо она не сядет с кошкой,
В огороде грядки не польет.
И забавным словом «барабошка»
Димку никогда не назовет.
Грозной битве отданы все силы,
Но цена победы дорога.
Жизнь семьи жестоко изменила
Огненная Курская дуга.
Шаг вперед – упорно и упрямо –
Через красный клеверный пунктир.
Скоро на делянку выйдет мама –
Строгий и бессменный бригадир.
Высохшее сено в копны сложит,
Горы свежих трав разворошит.
Лютая тоска ей душу гложет,
Горе даже по ночам не спит...
В темных прядях под простой косынкой
Белый след пробила седина…
Ты терпи в бою, мальчишка Димка,
Ведь еще не кончилась война!
Проходи своим прокосом длинным,
Пряча слезы в сохнущей росе.
В пламени от Волги до Берлина
Уцелели далеко не все.
Велики кровавые потери
От когтей фашистского врага...
Нам к рейхстагу приоткрыла двери
Яростная Курская дуга!
Спит отец в земле исконно русской.
Брата и сестры на свете нет.
Размахнувшись кулаком от Курска,
Мы сломали вражеский хребет!
До полудня будет луг обкошен.
Рукоять «литовки» - как приклад.
Вытер слезы Димка Барабошин,
Внес в Победу свой посильный вклад.
Артем Янгильдин