А спорим?!

Жил да был в одной деревне чудаковатой старичок. Хоть и был он странным, односельчане любили его и уважали.
Каждое утро у конторы на скамейках, а то и просто на крыльце, сидели колхозники. Они ожидали, когда закончится разнарядка и их всех отправят на работу. В период ожидания они курили и разговаривали. Темы для разговоров были разные: самое главное, конечно - положение на фронте, а вторая - виды на новый урожай, хватит ли семян для посева, а ещё - погода, какой будет весна, да и лето тоже, достаточно ли будет дождей.
-А спорим, - начинал дед Фёдор, - сегодня с обеда будет дождь, точно, точно. Не верите?
Все присутствующие там, громко засмеялись.
-Дед Фёдор, ты на небо-то посмотри, ни облачка, померещился тебе дождь что ли, хотя он был бы, конечно, кстати.
-Погоди, погоди, - не сдавался дед Фёдор, а в миру у него было прозвище «А спорим!» - в обед увидим.
И действительно, к обеду вдруг на небе появились шустрые облака, потом тёмная туча заволокла всё небо и пошёл дождь. Дед Фёдор никогда не обманывал, все его предсказания сбывались почти всегда. Мужики знали об этом, но всё равно спорили с ним. Раньше дед никогда не был заядлым спорщиком, зато сейчас…
Выигрывая в споре, Фёдор много не просил, ему бы закурить, хоть одну самокрутку или папироску. Вот заядлым курильщиком он был всегда.
Раньше табака, что ему каждый год сажала в огороде жена, ему хватало до нового урожая, да и сынки, приезжая к нему в гости, зная пристрастие отца, всегда везли ему «Беломорканал».
Сыны теперь на фронте, а табак…
Жена заболела внезапно, болела всю осень и зиму, а перед самой весной померла. Дед Фёдор нервничал, переживал за свою Раечку и курил, курил, поэтому ему и не хватило табаку.
Вот тогда-то он и стал спорщиком. Мужики понимали, что к чему, но делали вид, что ни о чём не догадываются. Они понимали, что деду было неудобно выпрашивать курево у людей, а выигрыш в споре, это совсем другое.
А недавно Филипп, местный конюх, печалился, что заболел его лучший жеребец, в нелёгком колхозном деле вся надежда была только на него. Когда он был ещё жеребёнком, у него на лбу ясно проступило пятно, напоминавшее свастику, а свастику в то время связывали с Гитлером, его, в шутку так и назвали. Позже, когда Гитлер напал на СССР, жеребёнка хотели переименовать, но все так привыкли к его кличке, что оставили её. Несмотря на эту кличку, все в колхозе любили его, Филипп за себя так не переживал, как за своего любимца.
-А спорим, - завёл своё дед Фёдор, - поправится твоя животинка, ухаживай только за ним лучше. Филипп сразу заулыбался и побежал на конюшню. И действительно, дней через пять конюх обрадовал колхозников, что Гитлер поправился и приступил к работе.
Вот так всегда, люди недоумевали, старик ворожбу какую-то знает или это случайно выходит.
Вот и сейчас, конец апреля. Собрались колхозники утром возле конторы, опять обсуждали погоду, а пуще того - дела на фронте.
Вроде дело движется к концу. Враг с советской территории успешно изгнан, но война ещё не закончена и пока ещё не ясно, победим, не победим, конечно, все верили в свою победу, но ведь всякое может случиться.
И вдруг опять…
-А спорим, что скоро наш флаг будет развеваться над Берлином. Не верите?
Все верили, ведь всё, что говорил дед Фёдор всегда сбывалось. И он не обманул.