ГЛАВА 1. ПЕПЕЛ ВОСПОМИНАНИЙ
Холодный зимний вечер окутывал мраком и тоской пожилого мужчину, смотрящего сквозь узорчатое от мороза оконное стекло. Он сидел на старом деревянном стуле у самого окна, за которым бушевала метель, и вглядывался в крупные снежинки, что покрывали своим снежным одеялом голые серые безжизненные деревья. Смотря на летящий с небес крупными хлопьями снег, мужчина видел в нем пепел, будто только что обрушившийся с адского пожара. Этот пепел был отголоском его неприятных воспоминаний, которые поневоле всплыли в его голове и предстали перед его глазами в образе иллюзии, что создали крупные хлопья снега, ниспадающие на заледенелый асфальт улицы.
В его памяти хаотично мелькали картинки того злополучного дня. И их нельзя было собрать воедино и понять, что же они значат, но ему они говорили многое. Он точно знал, что они обозначают. Отрывистые детали тех событий находили свое воплощение в его голове в виде образов огромных горящих куч мусора. Языки пламени были беспощадны и распространялись по огромной территории свалки практически мгновенно, что время от времени сопровождалось даже небольшими, но довольно опасными взрывами бытового мусора. Пепел кружил в спертом воздухе и превращал свалку в самый настоящий ад.
Но не только горение огромного количества мусора прерывисто всплывало в голове и мыслях пожилого человека. Угар пьяного застолья тоже стелил глаза мужчине, который при всем желании не мог забыть это или стереть из своих воспоминаний.
Вконец опьяневшие собутыльники, одурманенные наркотическими веществами; незнакомые люди, пришлые в его дом неизвестно откуда; и вульгарно гогочущие женщины, берущие деньги за любовь, ни на секунду не уходили прочь с глаз мужчины, что сидел у окна и не мог отчиститься от этих мерзких воспоминаний. Заляпанные кровью стены, залитые ею же ванная и раковина, грязные пропахшие трупами вещи и орудия убийства как взаправду стояли перед его лицом, будто они до сих пор существуют…
Память мужчины навсегда запечатлела огромный мрачный подвал, заполненный изуродованными и измученными людьми, некоторые из которых уже давно перестали подавать признаки жизни, а также отвратный запах мертвечины и ужасающие вопли и стоны.
Именно эти ужасающие воспоминания навеял на него обычный безобидный снег, падающий на мертвые деревья. Ведь он так походил на тот жгучий пепел горящей, словно в аду свалки. Свалки, где закончилась мучительная и шокирующая история, затронувшая не только его жизнь – жизнь, что протекала в ужасных муках из-за того, что была наполнена страхом…
Все это началось достаточно давно, но нашло начало своего завершения ровно двадцать пять лет назад. Тогда сегодняшнему пожилому мужчине у окна, чье имя Николай, было около двадцати пяти лет, но к этому возрасту он успел очень сильно морально опуститься. Внешне он тоже сильно пострадал: зубы пожелтели и раскрошились; кожа, будто посинела и покрылась мешками и морщинами как у столетнего деда; волосы были не стриженные, немытые и лохматые; одежда рваная и дурно пахнущая – и все из-за того образа жизни, который он вел...
К сожалению, другой жизни у него быть и не могло. Потому как пьянство было семейным недугом: пили его дед и бабка, пили мать и отец, пил и он сам. Единственным непьющим человеком в семье была его младшая сестренка Олеся, которой было всего пять лет. Пьянство в семье сгубило эту хрупкую, истощенную голодом девочку первой.
Сначала ее мучали члены ее семьи, после чего девочку забрали в детский дом, где она по неизвестным причинам умерла. Дед с бабкой и мать с отцом даже бровью не повели от этого известия и продолжали пить. На Николая эта весть повлияла немного по-другому – на некоторое время он завязал с выпивкой и пытался даже остановить остальных, но злой рок этой семьи взял над ним верх, и он стал пить даже еще больше, чем раньше.
Когда Николай был пьян, а это было практически всегда, ему всюду мерещилась его златовласая сестренка Олеся, которой больше не было на этом свете. Она озорничала и хихикала, просила брата поиграть с ней. Но, чтобы он мог поиграть с ней, он должен был выйти на улицу. Душа мертвой девочки зазывала брата на улицу через окно пятого этажа и, пойдя за ней, Николай бы точно погиб.
В самый последний момент, когда парень мог выпасть из окна девочка, будто передумывала и гнала его прочь от себя и от окна, словно обидевшись на него за что-то. Девочка с золотистыми локонами хмурила бровки и закладывала руки подмышки, будто коря брата за какой-то проступок. Она показывала своим маленьким пальчиком на бутылки с алкоголем и кричала: «Это кака! Не пей это!» Ее голубые невинные глазки не просто просили, а жалобно умоляли брата прекратить пить, но он продолжал, как и вся его семья.
Душа девочки от этого была неспокойна и поэтому она все время находилась в злополучной квартире на окраине города, где виднелись огромные просторы полей, за которыми обосновались горы мусора, именуемые местной свалкой. На этой свалке творились просто ужасающие вещи – туда ходили рожать и бросать своих младенцев обколотые наркотиками проститутки и женщины, страдающие алкогольной зависимостью.
Судьба этих новорожденных детей была известна. Никто не подбирал их. Они гибли в кучах мусора, умирая от адского зноя летом, от лютого холода зимой и от заражения крови во все остальное время.
Никто из людей, ведущих здоровый образ жизни, не появлялся в этом ужасном месте. Потому как эта свалка являлась пристанищем местных бездомных, что пытались выжить в этом аду, а также алкоголиков, наркоманов и проституток. Они захаживали в эту страшную обитель падших душ исключительно для того, чтобы избавиться от совершенных ими грехов и зачатых в этих грехах детей. Эта свалка также повидала множество трупов взрослых людей, что являлись для кого-то помехой и были лишены жизни. Среди них также были и неудавшиеся собутыльники неуравновешенных алкоголиков, которые в пьяном угаре душили своих друзей или родственников…
Схожая трагедия разыгралась и в семье Николая. Поздней ночью, впрочем, как и всегда вся семья, начиная с бабки и деда выпивала. Николай выпил достаточно много и просто уснул, оставшись в неведении того, что делают домочадцы. Он видел галлюциногенные сны, вызванные пьяным угаром, в которых фигурировала его мертвая сестренка Олеся. Девочка шла по длинному черному коридору и звала за собой бабушку и дедушку. Ее детский голосок эхом разносился по одурманенному алкоголем разуму спящего Николая.
Мужчина видел во сне, как Олеся провела через черный коридор деда с бабкой и завела их в ванную комнату, точную копию как в их квартире: та же обшарпанная деревянная дверь с облупившейся белой краской и ржавой железной ручкой виднелась в конце коридора; тот же побитый грязный кафель расположился на полу и стенах, то же разбитое заляпанное зеркало над такой же битой раковиной царило на стене. Даже пятна в самой ванной были точно такими же, как в реальности и даже запах нестиранного белья был абсолютно таким же.
Девочка, заманив их в эту обитель, загадочно и достаточно ехидно улыбнулась, после чего дверь в ванную комнату сама по себе захлопнулась. Николай находился с дедом, бабкой и Олесей в этом грязном запертом помещении и смотрел на все, что происходит, но сам был непричастен к этому. Он был там вроде наблюдателя. И вот что ему пришлось увидеть…
Девочка взяла из грязной раковины какой-то предмет, что неряшливо валялся там незнамо сколько времени. Повернувшись лицом к своим родственникам, Олеся раскрыла этот предмет, который оказался старой, но очень острой раскладной бритвой деда. Она вложила бритву в руки ее обладателя и сказала: «Пусть бабушка придет ко мне! Я соскучилась!» Малышка очень страшно, будто что-то внушая, посмотрела в глаза деда и заставила его убить бабку, перерезав ей горло.
Как только рука деда взмахнула лезвием, бабка захрипела, держась за горло обеими руками. Грязный кафельный пол начал заливаться фонтанами крови, обращая их в широкую лужу. В нее-то и рухнула бабка, чьей жизни наступил конец…
© Мелисса Вальсготт (Светлана Непсо) | литература ужасов
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев