ПОЧВА

Слово почва этимологически родственно слову подошва. Согласно объяснению А. А. Потебни, почва образовалось из подъшьва после утраты редуцированных звуков и вызванной этим процессом ассимиляции групп согласных, т. е. приблизительно в XIV–XV вв.
Как известно, в областных русских диалектах широко распространена и форма пошва из потшва (очевидно, там, где ш рано отвердело).
Этимология, предложенная Потебней, принимается большинством ученых, например А. Л. Погодиным, А. Преображенским, Л. А. Булаховским, А. А. Шахматовым и Л. Л. Васильевым. Л. Л. Васильев, допуская возможность в древнерусском языке исчезновения подряд двух глухих, ссылается на образование почва из подъшьва Он писал: «...там, где стечение согласных было удобно, могло происходить выпадение даже подряд двух ъ, ь: такое исчезновение, например, я вижу в слове почва, которое позволительно сближать с подошва (эти слова сближал и А. Потебня). Для такого сближения дают основание говоры, в которых почва употребляется в значении подошва (Куликовский. Сл. олонецкого наречия (1898 г.): Пóчва (Крг.) – толстая кожа, употребляемая для подошв, подошва). В памятниках пропуск ъ и ь встречается; см., напр., Книгу о Ратном Строении: под"шву. Пропуск здесь происходил от того, что звук т (из д перед ч), привычный для русского языка в сочетании с другими согласными (чваниться и т. п.)». Верность гипотезы Потебни подтверждается и показаниями родственных славянских языков, и древних памятников русского языка, и тесной семантической связью, еще не вполне разорвавшейся в народных говорах, между историей слов почва и подошва. В самом деле, слово почва в некоторых областных крестьянских говорах русского языка, например, олонецких, и до сих пор сохраняет старинное значение: «подошва».
Слово подъшьва в языке древнерусской письменности выражало два основных значения: 1) нижняя часть обуви, имеющая форму ступни, испод обуви (как определяет И. И. Срезневский), нижняя часть ступни; 2) фундамент, основание. Например, в Копенгагенском сборнике XVII в.: «Пожгло не токмо что полаты, но и подшву каменую». Эти значения сохраняются в слове подошва и до настоящего времени, особенно в профессиональных диалектах. В «Словаре Академии Российской» значения слова подошва определяются так: 1) исподняя часть ступни у человека, простирающаяся от пальцев до запяток, низ обуви; 2) толстая кожа, подшиваемая к низу обуви. Подошвы у сапоговпротоптались; 3) самый низ, основание чего. Подошва горы, стены, башни. Срыть дом до подошвы.
Ср. у Е. В. Барсова в «Причитаньях Северного края»: «До подошвы оны [мироеды] всех да разоряют».
В академическом словаре 1847 г. к этим трем значениям присоединяется четвертое – архитектурное: «Две верхние точки над опорами, где упираются оба конца линии свода». Очевидно, это специальное значение сложилось лишь в конце XVIII – в начале XIX в.
Слово почва, отделившись от слова подошва (в силу фонетических отличий и связанной с ними морфологической неразложимости), естественно, должно было развить в разных диалектах, а затем и в литературном языке иные значения. По-видимому, первоначальные значения – «подшиваемая нижняя часть обуви, имеющая форму ступни» и «нижняя часть ступни» – сохраняются в слове почва лишь в областных говорах. Отсюда на основе метонимического переноса развилось значение: «низ, основание, то, на чем стоит нога; верхний слой земли».
В русском литературном языке XVIII в. считалась более нормальной и, во всяком случае, была более распространенной форма пошва, чем почва. По крайней мере, в «Словаре Академии Российской» находим: «Пошва и почва, вы, с. ж. 1 скл. Материк. Дорыться до почвы».
У И. Н. Болтина в «Примечаниях на Леклерка»: «...отдаление от средоточия Государства, пошва неплодная, климат суровый, местоположение низкое и болотное...» (И. Болтин. Примечания на историю древния и нынешния России г. Леклерка, сочиненные генерал-майором Иваном Болтиным.
У Г. Р. Державина употребление формы пошва обычно:
В тот миг, как с пошвы до конька
И около, презренным взглядом,
Мое строение слегка
С своим обозревая рядом,
Ты... мнишь...
(Ко второму соседу).
Ср.:
Быть может, горы провалятся,
На пошве их моря явятся
Для созерцанья новых звезд.
(На новый 1798 год).
В той же диалектной оболочке пошва встречается и в литературном языке первой четверти XIX в., например у П. А. Вяземского. «Мои слова – зерна: – пишет он А. И. Тургеневу 20 января 1821 г. – сами собою ничего не значат, но, вверенные пошве производительной, они могут приготовить богатую жатву. Ты – пошва хорошая ли? Ты можешь хорошо зачать (concevoir), я знаю; но не слишком ли осторожная, не слишком ли ты обдумывающая пошва?».
Более живучим в слове почва оказалось значение «низ, основание, фундамент». Это значение сохраняется не только в народных диалектах, но и в специальных, технических языках. Оно отмечалось «Словарем церковнославянского и русского языка» 1847 г. Пример: «почва россыпей».
В связи с этим значением находятся и другие профессионально-технические значения слова почва, оформившиеся к XVIII в. Они так описываются академическим словарем 1847 г.: «В горном и заводском производствах: а) нижняя часть всякой горизонтальной выработки; б) чугунная доска под пестами толчеи, похзоль; в) пол плавиленной печи; г) пол плавильни».
В современном языке сюда же примыкает геологическое значение: «порода, на которой залегает полезное ископаемое» (Ушаков).
По-видимому, на основе значения «низ, основание, фундамент» складывается не позднее XVII в. значение: «грунт, твердая земля, поверхность земли, верхний слой земной коры».
В XVIII в. сюда же примыкает научное значение, выработанное в геогнозии: «система формаций известной древности» (почва меловая, каменноугольная), «тот или иной состав, то или иное качество верхнего слоя земной коры в той или иной местности» (глинистая почва, черноземная почва и т. п.).
В языке Пушкина слово почва отмечено лишь в «Анчаре»:
В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит – один во всей вселенной.
В 40–50-х годах XIX в. происходит новый семантический скачок в истории значений слова почва. Оно сближается с французским terrain. Под влиянием французского переносного словоупотребления складывается новая фразеология: нащупать почву – tâter un terrain, зондировать почву – sonder un terrain, найти (подходящую) почву – trouver un terrain, не терять почвы (под ногами) – ne pas perdre un terrain, на почве чего-нибудь – sur le terrain, иметь под собой твердую почву, создать благоприятную почву и т. п. Ср. у К. С. Станиславского: «Мы не умели создавать в своей душе благоприятную почву для сверхсознания».
В слове почва, отчасти на основе его старого значения – «основание, фундамент», отчасти на основе семантических толчков, идущих от французского языка, развивается фразеологически связанное переносное значение – «опора, основа, то, на чем можно утвердиться».
Например, у Н. Г. Чернышевского в «Очерках гоголевского периода русской литературы»: «То, что не имеет корней в почве жизни, остается вяло и бледно, не только не приобретает исторического значения, но и само по себе, без отношения к действию на общество, бывает ничтожно». В письме В. П. Боткина И. С. Тургеневу от 17 ноября 1865 г.: «Верно без почвы никакое литературное произведение не будет удачно: я разумею без сознательно твердой почвы... Ведь дар поэзии дан тебе русскою почвою...». У Ф. М. Достоевского в статье «Г-бов и вопрос об искусстве» (1861): «Вся почва, вся действительность выхвачена у вас из-под ног». У И. С. Тургенева в «Рудине»: «Строить я никогда ничего не умел; да и мудрено, брат, строить, когда и почвы-то под ногами нету, когда самому приходится собственный свой фундамент создавать!». У Достоевского в «Скверном анекдоте»: «...он терялся, он чувствовал, что ему неловко, ужасно неловко, что почва ускользает из-под его ног, что он куда-то зашел и не может выйти, точно в потемках»; у него же в «Идиоте»: «Кто почвы под собой не имеет, тот и Бога не имеет». У Салтыкова-Щедрина: «Почва колебалась под ногами; завтрашний день представлялся загадкою...» («Круглый год», 1 мая). У Данилевского в романе «Девятый вал»: «Экзамены были на носу... ”Подготовлю почву, – думал он: там и за экзамены“». У П. Боборыкина в рассказе «Прошло»: «Когда почва была подготовлена, она очутилась в его объятиях». У Б. Марковича в произведении «Марина из Алого-Рога» (гл. 8): «Марина чувствовала, что у нее уходит почва под ногами, что она приходит к заключениям совершенно противоположным тому, что она до сих пор почитала реальною истиной, и... говорила себе..., что она изменяет своим убеждениям!..». Ср. у Н. И. Пирогова в «Дневнике старого врача»: «Такому органическому (мозговому) уму, как наш, конечно, трудно себе вообразить другой, да еще высший ум без органической почвы». У К. С. Станиславского: «Что было неясно, стало ясным; что было без почвы, получило ее...»; у него же: «Девственная, нетронутая почва молодежи воспринимает все, что ни посеешь ей в душу...».
В 50–60-х годах в кругах «молодой редакции Москвитянина», а затем в кружке Ап. Григорьева, Ф. М. Достоевского и Н. Н. Страхова слово почва приобретает значение: «родная национальная среда, глубоко народная основа жизни». Ср. почвенник, почвенничество. У Н. Г. Помяловского в романе «Молотов» (1861): «Среда?.. заела?.. Новые пустые слова. Я просто продукт своей почвы...».
У А. К. Толстого в стихотворении «Поток-богатырь»:
Тут все подняли крик, словно дернул их бес,
Угрожают Потоку бедою.
Слышно: почва, гуманность, коммуна, прогресс,
И что кто-то заеден средою.
У Ф. М. Достоевского в «Записках из подполья»: «Я вас прошу, господа, прислушайтесь когда-нибудь к стонам образованного человека девятнадцатого столетия, страдающего зубами, ...когда он начинает уже не так стонать, как в первый день стонал... а так, как человек тронутый развитием и европейской цивилизацией стонет, как человек «отрешившийся от почвы и от народных начал», как теперь выражаются». В «Зимних заметках о летних впечатлениях»: «Зато как же мы теперь самоуверенны в своем цивилизаторском призвании, как свысока решаем вопросы, да еще какие вопросы-то: почвы нет, народа нет...». У Достоевского там же: «прежде всего нужна натура, потом наука, потом жизнь самостоятельная, почвенная, нестесненная и вера в свои собственные, национальные силы». У Достоевского в «Дневнике писателя» (1880): «Он [Пушкин] первый (именно первый, а до него никто) дал нам художественные типы красоты русской, вышедшей прямо из духа русского, обретавшейся в народной правде, в почве нашей, и им в ней отысканные».
Слово беспочвенный в современном русском языке означает: «необоснованный, не имеющий под собой никакой почвы, никакой опоры». Например, беспочвенный замысел, беспочвенная гипотеза, беспочвенная надежда.
Это слово возникло в русском литературном языке не ранее 50–60-х годов XIX в., когда сформировались и вполне определились переносные значения слова почва: 1) «опора, основа», 2) «глубоко народная основа жизни, родная национальная среда». Например, у Н. С. Лескова в «Загадочном человеке» (гл. 3): «...он сам родился в Польше, стране, подвластной России и ненавидящей ее, – какое, в самом деле, могло быть отечество у такого, так сказать, беспочвенного гостя земли?».
В. Виноградов