Предыдущая публикация
Гигантский крокодил-людоед, длиной 8.
6 метров, застреленный охотниками в Австралии. 1957 год.
В 1957 году австралийские охотники Кристина и Роман Павловски подстрелили самого большого гребнистого крокодила в истории. Как ни странно, это вовсе не самый захватывающий эпизод в их биографиях, где есть сталинские лагеря и бегство из плена, путешествие к африканскому озеру Виктория и охота за золотом, создание многомиллионной индустрии и борьба с коррумпированным политиком. «Лента.ру» узнала подробности их жизни.
Кристина Павловска застала гигантского крокодила, когда тот спал на берегу реки Норман в Австралии. Она прицелилась и нажала спусковой крючок. Пуля попала в голову чуть ниже глаза. «Он так и не проснулся, даже не заметил, что мы там были, — рассказывала охотница. — Это было исключительно красивое животное».
Только потом до нее дошло, что такую огромную рептилию не получится ни освежевать, ни тем более унести. По оценке Романа, ее мужа и напарника на охоте, крокодил весил не менее двух тонн, а его длина превышала восемь с половиной метров. Трофей принес семье международную известность и упоминание в Книге рекордов Гиннесса, но Кристина до конца жизни сожалела об убийстве.
Кристина
Путь к славе был долгим и непростым. В 1939 году Советский Союз и Германия подписали пакт Молотова — Риббентропа и поделили Польшу, где родилась Кристина. Ее семья жила на востоке страны, который достался СССР. Через несколько месяцев отца, работавшего директором школы, увели сотрудники НКВД. Родственники так и не узнали, что случилось с ним дальше.
Вскоре депортировали всю семью Кристины, которой тогда было всего 13. В начале 1940-х в советские лагеря, тюрьмы и спецпоселки попали сотни тысяч поляков. Как и многих соотечественников, девочку, ее мать и сестер отправили в Сибирь. Они провели в заключении два с половиной года.
Шансом на спасение стала армия Андерса — польские вооруженные формирования, созданные в СССР во время войны. В нее записались десятки тысяч вывезенных в Советский Союз поляков, к которым присоединились женщины и дети, в том числе Кристина с семьей. Вслед за армией Андерса они попали в Иран, оттуда перебрались в Британскую Индию, а затем — в одну из британских колоний в Африке.
Конец Второй мировой застал Кристину на территории современной Кении. К тому времени она вышла замуж и родила двух сыновей: Стефана и Ежи. После войны ее мать и сестры решили уехать в Англию, а она с мужем и детьми отправилась в Австралию. Там у нее родился еще один ребенок — дочь Барбара.
Брак не выдержал переезда за океан. Оставшись без мужа, Кристина потратила сбережения на покупку маленькой гостиницы в австралийском городе Перт. Доход был невелик, но его хватало, чтобы кормить и одевать детей.
Эвакуация польских беженцев из СССР в Иран в ноябре 1942 года. Фото: IMW
Роман
Нацистская Германия оккупировала Польшу, когда Роману было 16 лет. Немцы убили его отца и арестовали мать, а он сам вступил в польское Сопротивление — партизанскую Армию Крайова, которая сражалась с захватчиками. Его схватило гестапо, но Роман сумел сбежать из немецкого лагеря в Словакии. Он нашел части союзников и остаток войны прошел с американскими солдатами.
После войны Роман эмигрировал в Австралию и стал золотоискателем. Новая жизнь была совсем не сладкой. Он проводил в глуши почти все время, лишь иногда выбираясь в Перт за припасами. Средств все равно не хватало, и порой ему приходилось стрелять кенгуру, чтобы добыть пропитание.
Однажды Роман захватил в Перт своего пса и скоро пожалел об этом. Он обошел несколько отелей, но никто не хотел иметь дела со странным приезжим, который изъяснялся по-английски с заметным акцентом и вдобавок привел собаку. Каким-то образом он наткнулся на гостиницу Кристины. Это была судьба. Два польских иммигранта быстро нашли общий язык и поженились всего через неделю после знакомства.
И Роман, и Кристина хотели жить по-другому. После свадьбы они купили подержанную машину, погрузили в нее весь скарб, накопленный за годы в Австралии, и уехали из Перта. На заднем сиденье разместились радостные дети Кристины: такого приключения у них давно не было.
За несколько недель старенький автомобиль преодолел половину Австралии. Молодожены выехали с западного края материка, пересекли пустынную равнину Налларбор, которая протянулась вдоль южного берега Австралии, и добрались до Порт-Огаста — небольшого городка, где сходятся дороги, ведущие в разные части Австралии. Там они повернули на север и поехали в Квинсленд.
На северном побережье Австралии машина приказала долго жить, и путешественники надолго застряли в городе Карумба. Роман построил хижину, а чтобы прокормить семью, ловил рыбу и охотился на диких свиней. Иногда ему удавалось подстрелить динго, за которых выплачивали награду — по два шиллинга и шесть пенсов за каждое убитое животное. Деньги были небольшими, но совсем не лишними. Много лет спустя сын Кристины Ежи говорил, что это время было едва ли не самым счастливым в его жизни.
Нацистская Германия оккупировала Польшу, когда Роману было 16 лет. Немцы убили его отца и арестовали мать, а он сам вступил в польское Сопротивление — партизанскую Армию Крайова, которая сражалась с захватчиками. Его схватило гестапо, но Роман сумел сбежать из немецкого лагеря в Словакии. Он нашел части союзников и остаток войны прошел с американскими солдатами.
После войны Роман эмигрировал в Австралию и стал золотоискателем. Новая жизнь была совсем не сладкой. Он проводил в глуши почти все время, лишь иногда выбираясь в Перт за припасами. Средств все равно не хватало, и порой ему приходилось стрелять кенгуру, чтобы добыть пропитание.
Однажды Роман захватил в Перт своего пса и скоро пожалел об этом. Он обошел несколько отелей, но никто не хотел иметь дела со странным приезжим, который изъяснялся по-английски с заметным акцентом и вдобавок привел собаку. Каким-то образом он наткнулся на гостиницу Кристины. Это была судьба. Два польских иммигранта быстро нашли общий язык и поженились всего через неделю после знакомства.
И Роман, и Кристина хотели жить по-другому. После свадьбы они купили подержанную машину, погрузили в нее весь скарб, накопленный за годы в Австралии, и уехали из Перта. На заднем сиденье разместились радостные дети Кристины: такого приключения у них давно не было.
За несколько недель старенький автомобиль преодолел половину Австралии. Молодожены выехали с западного края материка, пересекли пустынную равнину Налларбор, которая протянулась вдоль южного берега Австралии, и добрались до Порт-Огаста — небольшого городка, где сходятся дороги, ведущие в разные части Австралии. Там они повернули на север и поехали в Квинсленд.
На северном побережье Австралии машина приказала долго жить, и путешественники надолго застряли в городе Карумба. Роман построил хижину, а чтобы прокормить семью, ловил рыбу и охотился на диких свиней. Иногда ему удавалось подстрелить динго, за которых выплачивали награду — по два шиллинга и шесть пенсов за каждое убитое животное. Деньги были небольшими, но совсем не лишними. Много лет спустя сын Кристины Ежи говорил, что это время было едва ли не самым счастливым в его жизни.
Семья Павловски. Фото: George Pawlowski
Охота
Роман услышал крики Стефана, когда копался в барахлящем автомобиле (у развалюхи протекал радиатор). «Поднимаю глаза, а там, боже правый, моя дочка, четырехлетняя Барбара, играет на пляже и не видит сзади крокодила длиной футов 12 (3,6 метра — прим. «Ленты.ру»)», — вспоминал он.
От рептилии до девочки оставалось чуть больше десяти метров. Роман не терял ни секунды: достал из машины крупнокалиберное ружье и одним выстрелом прикончил хищника. Это был первый крокодил, которого он убил.
С помощью знакомого Роман с горем пополам освежевал добычу и отвез шкуру в Брисбен. К его удивлению, за нее заплатили целых 10 фунтов — приличную сумму для того времени. «Тогда 13 фунтов были средней зарплатой, которую платили за неделю работы, — рассказывал Ежи. — Папа понял, что напал на золотую жилу».
Роман решил зарабатывать охотой на крокодилов. Для начала он соорудил из лома и дерева самодельную лодку и нарек ее «Джои». Судостроительный эксперимент закончился провалом. Непростые квинслендские реки оказались «Джои» не по зубам, поэтому пришлось забыть о гордости, наскрести денег и заказать в Сиднее обычную лодку из пластика.
Поначалу ни Роман, ни Кристина ничего не понимали в крокодилах, а Кристина и вовсе впервые взяла в руки оружие. Охота была трудным и опасным занятием, но после пережитого на войне их ничто не пугало. Они быстро разобрались, что к чему, и скоро счет шел на десятки, а потом и сотни подстреленных хищников.
Крокодилов выслеживали в мангровых болотах и целились в глаз или между ушей, чтобы убить сразу. Если промахнуться, то раненой рептилии хватит сил уползти — и тогда пиши пропало. Мертвых гигантов свежевали на месте, а снятые шкуры отвозили в Кэрнс и Брисбен, где их пускали на ботинки и чемоданы. Мясо тоже не пропадало: его брали с собой, ели сами и кормили детей крокодильими кассеролями.
Роман услышал крики Стефана, когда копался в барахлящем автомобиле (у развалюхи протекал радиатор). «Поднимаю глаза, а там, боже правый, моя дочка, четырехлетняя Барбара, играет на пляже и не видит сзади крокодила длиной футов 12 (3,6 метра — прим. «Ленты.ру»)», — вспоминал он.
От рептилии до девочки оставалось чуть больше десяти метров. Роман не терял ни секунды: достал из машины крупнокалиберное ружье и одним выстрелом прикончил хищника. Это был первый крокодил, которого он убил.
С помощью знакомого Роман с горем пополам освежевал добычу и отвез шкуру в Брисбен. К его удивлению, за нее заплатили целых 10 фунтов — приличную сумму для того времени. «Тогда 13 фунтов были средней зарплатой, которую платили за неделю работы, — рассказывал Ежи. — Папа понял, что напал на золотую жилу».
Роман решил зарабатывать охотой на крокодилов. Для начала он соорудил из лома и дерева самодельную лодку и нарек ее «Джои». Судостроительный эксперимент закончился провалом. Непростые квинслендские реки оказались «Джои» не по зубам, поэтому пришлось забыть о гордости, наскрести денег и заказать в Сиднее обычную лодку из пластика.
Поначалу ни Роман, ни Кристина ничего не понимали в крокодилах, а Кристина и вовсе впервые взяла в руки оружие. Охота была трудным и опасным занятием, но после пережитого на войне их ничто не пугало. Они быстро разобрались, что к чему, и скоро счет шел на десятки, а потом и сотни подстреленных хищников.
Крокодилов выслеживали в мангровых болотах и целились в глаз или между ушей, чтобы убить сразу. Если промахнуться, то раненой рептилии хватит сил уползти — и тогда пиши пропало. Мертвых гигантов свежевали на месте, а снятые шкуры отвозили в Кэрнс и Брисбен, где их пускали на ботинки и чемоданы. Мясо тоже не пропадало: его брали с собой, ели сами и кормили детей крокодильими кассеролями.
Кристина Павловска. Фото: Ron Pawlowski
Слава
Кристина оказалась прирожденным стрелком. Набравшись опыта, она стала демонстрировать поразительную меткость. «Крис владеет пистолетом лучше меня и гораздо лучше стреляет с лодки из ружья по движущейся цели, — говорил Роман. — Мы оба попадаем в горлышко бутылки со ста ярдов (91 метр — прим. «Ленты.ру»), но ей удается пустить через то же отверстие еще и вторую пулю». В местном пабе она на спор стреляла в мелкую монету и никогда не промахивалась.
С убитыми рептилиями Кристина обращалась с той же сноровкой. «Как-то раз тут был один тип с севера, утверждал, что никто не свежует крокодилов быстрее него, — вспоминает Ежи. — Устроили соревнование. Ему оставалась еще куча работы, а она уже сняла шкуру, очистила ее, обработала солью, скатала и села пить кофе». Заодно Кристина освоила таксидермию, а ее карри с мясом крокодилов славился на всю округу.
У Романа тоже нашелся скрытый талант: он увлекся фотографией, снимал документальные фильмы и даже удостоился награды за свои работы. «Куда бы я ни шел, в одной руке было ружье, в другой — камера, а пишущая машинка лежала в поклаже», — вспоминал поляк.
Колоритной парочкой заинтересовались журналисты — сначала местные, а после 1957 года, когда Кристина подстрелила восьмиметрового колосса, о них узнали и за границей. В прессе польские имена писали на английский манер: Роман превратился в Рона, Ежи — в Джорджа, а саму Кристину за меткость прозвали Крис-Наповал.
Даже в окружении крокодилов польская охотница ухитрялась выглядеть безупречно. «Хотя мне приходится часами пробираться через болота по колено в грязи, все равно приятно видеть блеск лака для ногтей, когда жмешь на спусковой крючок», — объясняла она, попивая шампанское на пресс-конференции в Брисбене.
В 1965 году Роман и Кристина бросили охоту и устроили неподалеку от Карумбы первую крокодилью ферму в Австралии. «Убийства крокодилов стали вызывать у меня отвращение», — объяснял Роман свое решение. За свою десятилетнюю карьеру они успели истребить не меньше пяти тысяч рептилий.
До них никто не разводил крокодилов в неволе. Крокодильи яйца собирали на болотах, дети Кристины помогали копать пруды и следить за рептилиями. «Некоторых, даже полутораметровых, ловили голыми руками», — рассказывал Ежи. Они вместе наблюдали за поведением животных и разбирались, чем их кормить, чтобы шкуры получались лучше.
Кристина оказалась прирожденным стрелком. Набравшись опыта, она стала демонстрировать поразительную меткость. «Крис владеет пистолетом лучше меня и гораздо лучше стреляет с лодки из ружья по движущейся цели, — говорил Роман. — Мы оба попадаем в горлышко бутылки со ста ярдов (91 метр — прим. «Ленты.ру»), но ей удается пустить через то же отверстие еще и вторую пулю». В местном пабе она на спор стреляла в мелкую монету и никогда не промахивалась.
С убитыми рептилиями Кристина обращалась с той же сноровкой. «Как-то раз тут был один тип с севера, утверждал, что никто не свежует крокодилов быстрее него, — вспоминает Ежи. — Устроили соревнование. Ему оставалась еще куча работы, а она уже сняла шкуру, очистила ее, обработала солью, скатала и села пить кофе». Заодно Кристина освоила таксидермию, а ее карри с мясом крокодилов славился на всю округу.
У Романа тоже нашелся скрытый талант: он увлекся фотографией, снимал документальные фильмы и даже удостоился награды за свои работы. «Куда бы я ни шел, в одной руке было ружье, в другой — камера, а пишущая машинка лежала в поклаже», — вспоминал поляк.
Колоритной парочкой заинтересовались журналисты — сначала местные, а после 1957 года, когда Кристина подстрелила восьмиметрового колосса, о них узнали и за границей. В прессе польские имена писали на английский манер: Роман превратился в Рона, Ежи — в Джорджа, а саму Кристину за меткость прозвали Крис-Наповал.
Даже в окружении крокодилов польская охотница ухитрялась выглядеть безупречно. «Хотя мне приходится часами пробираться через болота по колено в грязи, все равно приятно видеть блеск лака для ногтей, когда жмешь на спусковой крючок», — объясняла она, попивая шампанское на пресс-конференции в Брисбене.
В 1965 году Роман и Кристина бросили охоту и устроили неподалеку от Карумбы первую крокодилью ферму в Австралии. «Убийства крокодилов стали вызывать у меня отвращение», — объяснял Роман свое решение. За свою десятилетнюю карьеру они успели истребить не меньше пяти тысяч рептилий.
До них никто не разводил крокодилов в неволе. Крокодильи яйца собирали на болотах, дети Кристины помогали копать пруды и следить за рептилиями. «Некоторых, даже полутораметровых, ловили голыми руками», — рассказывал Ежи. Они вместе наблюдали за поведением животных и разбирались, чем их кормить, чтобы шкуры получались лучше.
Памятник восьмиметровому крокодилу Кристины Павловской в городе Нормантон. Фото: carpentaria.qld.gov
Борьба
За несколько лет Кристина и Роман превратились в страстных защитников природы. Они считали, что крокодилы нуждаются в охране и ездили по Австралии с лекциями о защите этих рептилий. Затем бывшие охотники побывали в Соединенных Штатах и даже выступили на заседании ООН.
«Я хотел запрета на экспорт любых товаров, для изготовления которых нужны крокодилы, — говорил Роман. — Это помогло бы сохранить вид, но политический настрой в те времена был другим. Если что-то движется, надо стрелять, считали тогда, а если растет — рубить».
В 1967 году Квинсленд возглавил консервативный политик Йох Бьелке-Петерсен — антикоммунист с диктаторскими замашками, который жестоко разгонял протестующих, закрывал глаза на коррупцию в полиции и стремился урезать право работников на защиту от работодателей. Ему совершенно не нравился природоохранный активизм Кристины и Романа, и вскоре они ощутили это на себе.
Полякам намекнули, что им не стоит публично выступать против правительства. Роман не послушал — и у него начались проблемы с арендой земли для фермы. Затем к ним нагрянули с обыском: искали чужой револьвер, который был у Кристины в одном из фильмов Романа. «Знакомый в полиции по дружбе предупредил отца, что к нему приедут, и посоветовал избавиться от оружия, — рассказывал Ежи. — Нам сказали, что приказ был с самого верха».
Когда законные методы не сработали, в ход пошли незаконные. В 1968 году кто-то забрался на ферму и залил пруды с крокодилами отработанным маслом. Кристина и Роман вручную отмывали рептилий детергентом и спасли почти всех животных. Это стало последней каплей, которая вынудила их избавиться от фермы.
Йох Бьелке-Петерсен недолго праздновал победу. В 1972 году Кристина и Роман выступили перед комитетом по защите природы австралийского парламента и убедили правительство в необходимости охраны крокодилов от истребления. Их поддержал премьер-министр страны, и властям Квинсленда пришлось подчиниться.
По словам Ежи, родители считали главным в своей жизни именно защиту животных, а не охотничью славу и не первую крокодилью ферму в Австралии, которая дала начало целой индустрии. «Вы знаете, люди часто спрашивают, каково было расти у охотников на крокодилов, много ли было опасностей и все такое, — признается он. — Но это была просто обычная жизнь».
Олег Парамонов
За несколько лет Кристина и Роман превратились в страстных защитников природы. Они считали, что крокодилы нуждаются в охране и ездили по Австралии с лекциями о защите этих рептилий. Затем бывшие охотники побывали в Соединенных Штатах и даже выступили на заседании ООН.
«Я хотел запрета на экспорт любых товаров, для изготовления которых нужны крокодилы, — говорил Роман. — Это помогло бы сохранить вид, но политический настрой в те времена был другим. Если что-то движется, надо стрелять, считали тогда, а если растет — рубить».
В 1967 году Квинсленд возглавил консервативный политик Йох Бьелке-Петерсен — антикоммунист с диктаторскими замашками, который жестоко разгонял протестующих, закрывал глаза на коррупцию в полиции и стремился урезать право работников на защиту от работодателей. Ему совершенно не нравился природоохранный активизм Кристины и Романа, и вскоре они ощутили это на себе.
Полякам намекнули, что им не стоит публично выступать против правительства. Роман не послушал — и у него начались проблемы с арендой земли для фермы. Затем к ним нагрянули с обыском: искали чужой револьвер, который был у Кристины в одном из фильмов Романа. «Знакомый в полиции по дружбе предупредил отца, что к нему приедут, и посоветовал избавиться от оружия, — рассказывал Ежи. — Нам сказали, что приказ был с самого верха».
Когда законные методы не сработали, в ход пошли незаконные. В 1968 году кто-то забрался на ферму и залил пруды с крокодилами отработанным маслом. Кристина и Роман вручную отмывали рептилий детергентом и спасли почти всех животных. Это стало последней каплей, которая вынудила их избавиться от фермы.
Йох Бьелке-Петерсен недолго праздновал победу. В 1972 году Кристина и Роман выступили перед комитетом по защите природы австралийского парламента и убедили правительство в необходимости охраны крокодилов от истребления. Их поддержал премьер-министр страны, и властям Квинсленда пришлось подчиниться.
По словам Ежи, родители считали главным в своей жизни именно защиту животных, а не охотничью славу и не первую крокодилью ферму в Австралии, которая дала начало целой индустрии. «Вы знаете, люди часто спрашивают, каково было расти у охотников на крокодилов, много ли было опасностей и все такое, — признается он. — Но это была просто обычная жизнь».
Олег Парамонов
Следующая публикация
Нет комментариев