Вместе легче всё пережить

Димка с Татьяной мялись, жались, краснели, смотрели друг на друга и не поднимали голову на мать.
-Ну, что там у вас? Да говорите уже.
-Мам, мы это, - Димка взглянул на Татьяну, та отвела взгляд в сторону, - мы сказать хотели, это...
-Да говорите уже.
Мам, Татьяну тошнит и в общем плохо ей, мы в больницу...
-Да что ты там бормочешь, говори нормально, что случилось.
-Я беременная, - выпалила Татьяна и заплакала.
-Тьфу ты, -Лариса вытерла лоб, - не такого объявления о прибавлении в семье я ожидала.
-А какого, - прошелестела Татьяна.
-Ну не знаю, думала вы как-то там тортик купите, сообщите как- нибудь, а вы...Эх вы, современная молодёжь.
А чего раскисли -то? Не рады что ли? Вы так-то год вместе живёте, или думали детей аист приносит?
-Мам, Танины родители, они...
-Мама отругала, отец вообще пообещал приехать и за волосы оттаскать, в больницу пинками погнать.
— Это что ещё за прошлый век?
-Сказали, что опозорила их, что до свадьбы беременность.
-Ага, а когда с парнем жить начала, то это нормально, да? Без свадьбы, пусть дочка поживёт, потренируется, прости Таня. Так, скажите мне что вы делать собираетесь? Димка?
Дима пожал плечами.
-Подожди вы взрослые люди, работаете, живёте вместе год и не знаете, что делать с ребёнком, который вдруг откуда-то взялся?
-Да там ещё не ребёнок, - вяло отмахнулся Димка.
-Не ребёнок? Не ребёнок? Фух! А что же вы тогда мне тут концерт -то устроили, там же у вас котёнок! Или щенок? Как он туда попал только? Ты, Татьяна, наверное, рот широко открывала, когда мимо собак или кошек проходила?
Ты же до сих пор веришь Дим, что дети так и попадают к мамам в животик, котятки со щенятками тоже.
-Да, мама.
-Что мама? Что мама? Как можно быть такими безответственными? Всё, идите что хотите то и делайте, не думала, что такого бездушного человека могу вырастить.
-Мам...ну ты чего?
-Ничего, - Лариса встала и пошла в комнату, - ничего, я думала, что ты мужик настоящий мужик, а ты...ты...эх.
Димка тихонько постучал.
-Мам, мааа, мы с Таней спросить хотели.
-Ну, спрашивайте.
-А можно мы в квартире ремонт сделаем? Ну там для маленького...
Лариса резко обернулась.
— Это твоя квартира, ты же знаешь, тебе двадцать пять лет, наверное, надо самому решения уже принимать учиться.
-Так можно?
Из-за плеча Димки выглядывала Татьяна, и так огромные её глаза, были ещё больше.
-Иди сюда, радость ты моя, - Лариса позвала Татьяну.
-Горе, - всхлипнула девушка, - мама так всегда говорит.
-Какое горе, ты радость наша, правда, Дим? - обнимая девушку говорит мама Димки.
-Ага, - сын неуклюже топтался рядом.
-Мам, мы решили просто расписаться, нам деньги нужны сейчас.
Танюшка закивала головой.
Хорошо, но только...у меня на работе женщина, у неё дочь фотограф, давайте сделаем фотосессию, а потом хоть на три дня, вы поедете куда -нибудь. Это мой подарок вам, хорошо?
-Ого, мам...Спасибо.
-Спасибо, - шепчет Танюшка, - спасибо вам...мама.
-А с родителями вам придётся помирится.
-Что за старина седая, - фыркает подруга Лика, -ты, Ларка, слишком Димку своего разбаловала, ну что за мама? Какая она тебе дочь? Она будущая жена твоего сына, да и вообще...
-Что вообще?
- Рано Димке женится, ну, дитё ещё.
-Сам разберётся, надеюсь я не мамочкиного сынка воспитала.
-Да ладно тебе не дуйся. Просто я переживаю. Дети женятся, мы стареем, скоро и мой Славка заженихается, пятнадцать уже.
-Ничего мы не стареем, луче придумай куда мне детей в путешествие отправить, ты агент в конце концов!
-Лар...
-Ну?
-А этим будешь говорить?
-О чём? - недоумённо спросила Лариса, мама Димки и теперь уже Татьяны.
-Ну что Димка женится.
-С какой стати? Они нам кто? С чего ты про них вспомнила?
-Да так...
-Не ври.
-Да Маринка писала, - нехотя сказала Лика.
-Куда писала? Зачем?
-Мне в соцсети, мол у Володьки детей так и нет, уже лет под полтинник, мама переживает. У неё девчонке двадцать пять лет, внуку три года. Лар...Я ничего не говорила, честно...Она сама про Димку узнала, я не говорила...
-Чего ей нужно?
-Хочет поговорить, Лар. Просит номер твой, я сказала, что спрошу у тебя...Она-то при чём?
-А кто при чём? Я? Или они все?
Лариса вспоминала, то, что она так тщательно старалась забыть.
Ларисе пятнадцать, она первый раз на дискотеке в клубе.
-Привет, - сквозь звуки музыки доносится чей-то голос, - ты из семнадцатой школы?
-Я? Да, привет.
-Я видел тебя, когда на соревнования приезжали в вашу школу.
-На соревнования? - перекрикивает музыку Лариса.
-Да, по шахматам. А ты что подумала по боксу?
Они оба смеются и с тех пор не расстаются.
Родители Ларисы сначала настороженно приняли дружбу дочери и Владимира, Вовкина же мама, наоборот, очень радушно приняла Ларочку поэтому когда ребята собрались жениться, ни у кого не возникло вопросов.
Жить стали в квартире, которая досталась Вовкиному отцу по наследству.
Лариса, с присущей молодости энергии и энтузиазмом, решила сделать ремонт, но...
Мягко и настойчиво, Зоя Филипповна, мама Вовки, предложила отложить это занятие на потом...
-Ну что вам молодым, неужели деньги некуда потратить, поезжайте, отдохните куда- нибудь, вон весь мир теперь можно посетить, зачем вам эти мещанские замашки, ремонты какие-то.
Гуляйте, отдыхайте, веселитесь...
У Володьки была младшая сестра, Марина. Немного разбалованная, немного капризная, а в целом нормальная девчонка.
Ларисаа даже подружилась с ней.
И вот случилось то, что должно было случится, тошнота по утрам сонливость.
Володька прыгал до потолка, так радовался тому, что будет отцом.
Родители Ларисы к тому времени развелись, у отца своя семья, мать вышла замуж и уехала за границу.
Поэтому первый человек, кому сказали ребята, это была мама Володьки, Зоя Филипповна.
Будущая бабушка сначала опешила, потом вяло поздравила.
-Мам, ну ты что не рада?
-Рада, рада сынок. Да- да, конечно, рада...
А потом она пришла к ним домой, когда Володьки не было дома, а Лариса лежала на диване свесив вниз голову, ей так было легче, вроде проходила тошнота.
-Ларочка, нам нужно поговорить...
Зоя Филипповна долго говорила, уговаривала, убеждала Ларису, что необходимо сделать аборт, она приводила веские доводы, говорила, что они с Вовкой ещё дети, что он неответственный, что ещё не пожили для себя, ребёнок — это обуза...
Что необходимо сделать хороший ремонт в квартире.
Она почти убедила юную Ларису.
-А что я скажу Вовке, - прошептала девушка.
-Ай, - отмахнулась свекровь, - да он и не поймёт ничего.
-Но я же могу что-то там нарушить и у меня не будет детей.
-Да что за ерунда, прям...Да даже если это и так! Живут люди, между прочим, прекрасно живут, только друг для друга.
Всё, я договорюсь, быстро это всё провернём и всё, живите в своё удовольствие только впредь, дорогая, будь острожное.
Через два дня ребята поехали на ужин к Вовкиным родителям, Лариса была задумчива. Когда она в очередной раз отошла в туалет, потом вышла на балкон, она услышала крики, которые доносились из комнаты.
-А я сказал веди её в больницу, - громыхал свёкр, - ещё не хватало, она даже не жила для себя, только после школы, какие дети? Кто? Кто отец ребёнка? Этот додик в очках? Который не то что семью, он муравья не сможет прокормить. Или эти тоже на мои плечи свалятся?
Что он говорит, - думает Лариса, - разве мы сидим на чьих -то плечах и о чём вообще разговор.
-Нет, - кричит исступлённо мать мужа, - я не позволю портить здоровье моей дочери, я не дам прервать жизнь моего внука или внучки, понятно? Я сама помогу Марине...
Ларисе стало нехорошо и так...противно.
Она оделась и тихонько вышла на улицу.
Володька приехал вечером, хмурый и задумчивый, он даже не спросил у жены почему она ушла никого не предупредив.
Он завёл тяжёлый разговор, что ещё не готов быть отцом, что им надо пожить для себя...
Лариса ушла утром.
К подруге Лике.
Лика жила с бабушкой Тасей, мировой бабулей, которая сказала всех слать на три буквы, то есть в лес.
Свои вещи Лариса ездила забирать с Ликой.
Вовкина мать стояла и смотрела чтобы девчонки не взяли ничего лишнего.
А этот зонтик, Лара? Это не Вова тебе дарил? Я покупала вроде.
-Да, конечно, возьмите.
Больше про своих недолгих родственников Лариса не слышала и не видела их.
Как она выживала?
Да нормально.
У новой жены отца была комната в двухкомнатной квартире, во второй комнате жил геолог, дядя Саша, который появлялся перед новым годом, привозил разные вкусности и опять уезжал до весны, а потом до зимы.
Вот туда и поселили Ларису с Димкой.
Мачеха, когда шла с работы, шла через квартиру, где жили "дети,", своих детей унеё не было, поэтому с душой заботилась о Ларисе с малышом.
Она всегда хотела чего- нибудь поесть или попить, приносила продукты, готовили с Ларисой, а потом вместе ели или пили чай.
Только потом Лидия Павловна, тётя Лида, призналась, что, набрала десять килограмм, пока вытаскивала Ларису из депрессии, показывала ей что она не одна.
Отец тоже приходил, мать иногда звонила, делала переводы и посылки слала.
Лика постоянно прибегала.
Так и выжили.
"""
Комнату геолог потом продал Ларисиному отцу, а вторую она уже сама у тёти Лиды выкупила, так у них с Димкой появилась квартира, своя.
Димке она много лет откладывала, чтобы было своё жильё, когда вырастет.
Вот, живут, Димка с Таней у себя, Лариса у себя, вздохнула полной грудью, сын самостоятельный.
Всё у них хорошо, зачем им какие-то люди -тени из прошлого.
-Нет, Лика...Я не хочу с ними общаться.
-Хорошо, я просто спросила.
А через два дня к Ларисе приехали родители Татьяны, начали говорить, что дети не жили для себя, что ещё рано, что они не готовы...
-А вы при чём? - удивилась Лариса.
И вдруг, повинуясь какому -то чувству, спокойно и без эмоций, она рассказала историю появления на свет своего сына, Димки.
Никогда и никому не рассказывала, а тут...
— Это же...подло, - всхлипнула мама Тани.
-Подло, несправедливо, мерзко, - согласилась Лариса, — вот я и ушла от них.
-Да...ммм…эээ, вы простите нас Лариса Дмитриевна мы пойдём...
Можете ребятам сказать, чтобы пришли, Таня от нас трубки не берёт, и вы приходите, завтра, хорошо? - папа Татьяны смотрел вопросительно.
-Да, конечно, мы придём.
Конечно Лариса и ребята пришли.
Они разговаривали, строили планы, веселились, а потом гадали, кто же будет мальчик или девочка. И так странно, мужчины говорили что девочка, а женщины ждали мальчика.
-Эх, а хорошо бы двое, - мечтательно говорит Димка, мальчик и девочка.
-С ума сошёл, зашикали на него женщины.
-А что? Дима прав, было бы здорово, - поддержал его Танин папа.
-Мужчины, что они понимают, думают это так легко, выносить двоих детей.
-Да-да, а потом вырастить. Не переживай дочка, мы рядом- говорит Лариса, - вместе мы справимся со всеми трудностями.
-Да, - поддерживает Ларису мама Тани, - месте мы сила.
автор Мавридика де Монбазон
Мистика в моей крови
ЛЮБИЛА И ЛЮБЛЮ
- Бабушка, прости меня!
- Ерунда! И выбрось из головы этого парня. Всё. Не парень он уже, а чужой муж.
- А вдруг, если бы я честно сказала ему, что чувствую, он бы выбрал меня?
- Ну и выбрал бы! Сейчас бы ты за него выходила, а не подружайка твоя? Это хочешь сказать?
Ольга кивнула, а бабушка назидательно сказала, что замуж – не напасть, как бы замужем не пропасть...
Новость прозвучала громом. Оглушила и ударила. Она сама, дура, виновата. Или не виновата? Ей надо было сказать ему о своих чувствах. Или ей? Своей лучшей подруге?
Ольга понимала, что всё идёт к этому – встречаются люди. Её лучшая подруга Рита и их одноклассник Вадим. Но Оля-то была влюблена в Вадика! Чуть не с шестого класса влюблена! Просто молчала…
- Не смотри на него коровьими глазами! – советовала «добрая» мама.
- Почему коровьими? – обижалась Оля.
- Коровы именно так и смотрят. Несчастными, влажными, преданными глазами.
Мама смешила её, она хохотала. Преданные коровы… преданные собаки – это понятно, но преданные коровы – сюр какой-то! Или, это просто она ничего не смыслит в коровах?
Не смотри… а как не смотреть-то? Красивый, умный, на гитаре играет, на мопеде рассекает по улицам. И почему она не сказала Вадику сразу о своих чувствах? А теперь вот… он женится на Ритке. Ольга решила не идти на свадьбу, ни за что! Зачем идти-то? Смотреть на Вадика коровьими преданными глазами?
- Как понять, не придешь на свадьбу? – опешила Рита.
- У меня… у меня траур. Бабушка умерла!
- Так она давно у вас умерла! Чего ты выдумываешь?
- Да не эта бабушка! Другая. Папина мама, в деревне. Чего я выдумываю-то? Такого не выдумывают!
Про себя Оля с ужасом думала: «Прости, бабуля!» Бабке Зинаиде было шестьдесят пять лет, и она вознамеривалась пережить всех, уж это-то Ольга точно знала!
Не пошла на свадьбу. Отбрехалась, как бабушка Зина говорит. Сказала правду маме, чтобы не подставила её нечаянно. Мама поперхнулась чаем:
- Что ты соврала Рите??!
- А что я должна была сказать?! Что люблю её жениха? Мам, ты думай вообще…
- Рите я, положим, ничего не скажу. А вот бабке Зинке (мама любила свекровь не слишком) скажу, и пусть она тебя выдерет крапивой, как сидорову козу!
- Крапивой? В девятнадцать лет? Да ну тебя…
Ольга взяла яблоко, села напротив матери за стол. Откусила кусочек, не чувствуя вкуса. Надя даже рукой махнула, глядя на неё.
- Нельзя же так!
- Да как – так?
- Как потухший фонарик, вот как! Ну, влюбилась, бывает. Он выбрал не тебя. И что? Жизнь-то продолжается!
- Как же… продолжается. – Ольга тяжело вздохнула. – Я возьму себя в руки, мам. Правда возьму. И с Риткой как-то общение налажу. Просто… сейчас трудно.
- Не наладишь, Оль. Если уж ты не смогла на свадьбу к лучшей подруге пойти, то и на её семейное счастье смотреть не сможешь. К сожалению. Они ведь ни в чем перед тобой не виноваты – ни Рита, ни Вадик. У тебя никто его не уводил. Это ты влюбилась, он-то сразу был с Ритой. И тебе бы радоваться надо, что он женится на ней! Вы – молодые дурочки, не видите истину.
- А в чем истина?
- Стрекозёл ваш Вадик! Вот и вся правда.
- Мама!
- А чего мама? Или, ты думаешь, он с Риткой надолго, что ли? Да три раза ха-ха!
Ольга собирала вещи, думая о словах матери. Ей пришло в голову, что надо правда поехать в деревню к Зинаиде. Побыть там, пока свадьба. А потом уже видно будет, как дальше строить отношения с подругой и её мужем. Стрекозёл… надо же! Интересно, мама права? Да ну, нет! Конечно, нет! Вадик хороший…
В деревне у Зинаиды Ольга неплохо провела время, собирая урожай вместе с бабушкой. Она с детства это любила: сад, речку, лес. Вот бы навсегда тут поселиться! А институт как же? Нет, навсегда нельзя… и мама с папой не поймут. Скажут: спятила совсем, смолоду себя в деревне прятать.
- Бабушка, я влюбилась, он женится на моей подруге, я не пошла на свадьбу, и соврала про тебя ужасное! – выпалила Ольга, когда они «вечеряли», как говорила бабушка.
- Что я померла, небось?
- Да!
- Тю! И чего? Думаешь, от того, что глупость сказала, я помру? Да не дождесся! – и Зинаида улыбнулась во весь рот, показывая все свои красивые молодые зубы, которыми очень гордилась.
- Ба! – Ольга кинулась к ней и обняла. – Всё равно, прости меня!
- Ерунда! И выбрось из головы этого парня. Всё. Не парень он уже, а чужой муж.
- А вдруг, если бы я честно сказала ему, что чувствую, он бы выбрал меня?
- Ну и выбрал бы! Сейчас бы ты за него выходила, а не подружайка твоя? Это хочешь сказать?
Ольга кивнула, а бабушка назидательно сказала, что замуж – не напасть, как бы замужем не пропасть. И пояснила, что означает эта поговорка. В общем-то, выходило почти то же самое, что мама сказала: Ритка не знает, за кого выходит, потому что поторопилась. Быстро влюбляются, быстро женятся, а потом всё плохо заканчивается.
- Не всегда же плохо, ба! – сказала Ольга, втайне желая Ритке с Вадиком уже разойтись, и ругая себя за эти мысли.
С подругой своей она больше не смогла общаться – права была мама. Она просто перестала отвечать на звонки и ходить к Рите в гости. Потом Ритка стала реже звонить и пытаться встретиться – видимо, закрутили дела. А потом они с Вадиком куда-то переехали, и слава Богу. Ольга никого из них не видела, и сердце потихоньку успокаивалось. Она так думала.
Шли годы, а Ольга всё никак не могла ни в кого влюбиться. Мама её жутко расстраивалась.
- Оль, кого ты ждёшь? Принца?
- Да что ж я сделаю-то, если никто не нравится?!
- Так ты бы узнала человека получше. Может, он бы тебе тогда понравился. Или тебе надо, чтобы Амур в сердце выстрелил?
- Да зачем я буду узнавать человека получше, если он меня не привлекает изначально?!
- Ольга! Может ты до сих пор сохнешь по Вадику?
- Не говори ерунды! – возмутилась Оля и покраснела от возмущения.
Мама ахнула. Села на диван и взялась за грудь.
- Оля, девочка моя, неужели правда?!
- Мама, да неправда! Просто я влюбиться не могу, не придумывай то, чего нет!
- А влюбиться ты не можешь, потому что сердце занято, вот и всё!
- Мам, я обижусь сейчас!
Но разговор этот заставил Ольгу задуматься. Почему, знакомясь с парнями, даже с хорошими, она ничего не чувствует? Ни симпатии, ни интереса, ни желания. Ничего… потому, что сердце занято Вадиком? Ерунда! Она даже не думает о нём. Не вспоминает! Не может такого быть!
Мама с папой вышли на свою досрочную заслуженную пенсию и уехали в деревню к Зинаиде.
- Может ты без нас тут влюбишься наконец! – сказала Надя.
- Мам, а как ты с бабушкой? Не подеретесь вы?
- Ничего, папа разнимет, если что. Разнимешь, Алексей?
- Угу! – буркнул немногословный отец, заклеивая коробку.
- А бабке твоей уже помощь не помешает. - продолжила мама. - Как бы ни хорохорилась, а уж семьдесят пять будет в этом году.
Десять лет прошло. Десять! Оля охнула, поняв, что ей самой скоро уже тридцать. Через год. Вот время летит… только же, вроде, они в школе учились, по гаражам лазили, в казаки-разбойники играли, и в «Черный принц умер» - волшебная, мистическая игра. А теперь Оле мистическим образом скоро тридцать, а она даже не встречается ни с кем! Мама права, так нельзя. Чем плох, например, её коллега по работе, Игорь? Он явно влюблён в неё… может, ответить взаимностью? Хоть попробовать, что за зверь такой, эти самые отношения. Так же и правда нельзя!
Ольга попробовала, и окончательно разочаровалась. Игорь раздражал её буквально всем. Своей манерой смотреть футбол, развалившись на диване и кроша вокруг чипсами. Спасибо, хоть пива на диван не налил, а то ведь мог бы. Ну, про носки – это отдельная тема. И про разговоры о каких-то боевиках, которые Ольга не смотрела, и не собиралась. А любила она романтические комедии, как любая нормальная девушка.
Ну и самое главное. Близость. Она была, но как таковой её не было. Механическая возня какая-то, и ни грамма страсти. Ну вот просто ни граммулечки! Разве так всё должно быть?
Какое-то время Оля успокаивала себя, что Игорь - хороший человек. Но надолго такого успокоения не хватило. Ольга выставила Игоря из своей квартиры и из своей жизни, а заодно и работу сменила, чтобы наверняка. Да ну их к лешему, в самом деле, отношения эти?! Как будто они обязательно нужны! Ёкнет сердце, тогда и будут отношения. Ну а не ёкнет, так и ладно. Лишь бы мама ещё успокоилась, а то каждый раз, когда они виделись, Надя сетовала на то, что дочка одинока. Почему обязательно одинока-то? Может, она просто свободна!
Прошло ещё пять лет. Однажды Оля возвращалась домой с работы, и увидела на лавочке у подъезда… Вадика. Нет. Этого не может быть! Вадику сейчас тридцать четыре года, как и Ольге… а это был тот самый Вадик, в которого она когда-то влюбилась. Тот самый мальчик, который крутился на турнике, как заправский гимнаст, чем впечатлял неискушенных девчонок. Ольга слышала бешеный стук своего сердца. Она хотела пройти мимо скамейки к себе в подъезд, но почувствовала, что ноги не слушаются. Она присела рядом с парнишкой на лавочку. Он повернул голову и посмотрел на неё печальными глазами. Очень печальными. В анфас он был тоже очень похож на Вадика, но всё-таки чуть меньше. Не абсолютная копия.
- Вы – Ольга? Я вас узнал.
- Мы знакомы?
- Я на фото видел. У мамы.
- А… как зовут твою маму?
- Рита. Не зовут, звали. Моей мамы больше нет.
- Как?! – ахнула Ольга.
Она почувствовала, как по щекам бегут слёзы. Градом. Господи, Ритка… умерла?! А они так и не виделись больше ни разу. Какой кошмар?! Теперь и не увидятся никогда! А всё из-за чего? Из-за любви к Вадику-стрекозлу?
- Где твой папа?
- Я его даже не помню! Он уехал давным-давно, я ещё маленьким был.
- Ты очень на него похож.
- Знаю. Слышал. – парень полез в рюкзак, достал мятый конверт и протянул его Ольге. – Мама говорила, что ближе вас у неё никого не было. Сначала не говорила, а потом, когда бабушки не стало, и мама заболела, то всё время говорила.
- Как тебя зовут? – спохватилась Ольга.
Она взяла конверт, но очень боялась в него заглядывать.
- Саша. – представился мальчик.
- А своих бабушку и дедушку с папиной стороны ты знаешь?
- Никого я не знаю! Отец уехал, и никто с его стороны больше нами не интересовался. А вы письмо читать будете?
- Саша, где ты живёшь?
- Сначала в приёмнике. Потом в детский дом отправили. Я еле сохранил вообще письмо это… сбежал я, короче. Вот.
- Искать будут… - вздохнула Ольга.
Теперь она заметила, как мальчик потрепан, мягко говоря. Одежда грязная, а кое-где и рваная. Волосы немытые. На лице синяк и царапина. Когда Ольга только его увидела, ни о чем не могла думать. Она словно вернулась в детство. Видела мальчика, в которого когда-то влюбилась. Сейчас, поняв, что время не вернуть вспять, и это не Ольга вернулась в прошлое, а прошлое догнало Ольгу, она смогла рассмотреть мальчишку, и ужаснулась.
- Пошли ко мне. Дома почитаю письмо.
Она стерла слезы рукавом и встала. Пацан недоверчиво посмотрел на неё.
- Правда?
- Что?
- Ну… пойдём к вам?
- А что, ты тут сидеть хочешь? Голодный, поди?
- Ужас какой голодный. – признался Саша и повеселел.
Не соврала мамка. Эта Ольга – классная тётка.
Дома она поняла, что помыть и накормить ребенка – не проблема, а вот одежда нужна новая. Как его оставить тут одного? А вдруг он давно уже детдомовский и научился там чему-то плохому… Господи! Так письмо же! Там и дата быть должна…
Ольга отправила Сашу мыться, дав ему полотенце, и свои шорты с футболкой. В шортах был шнурок на поясе, как-то уж не потеряет. Она поставила на плиту сковородку с котлетами, и наконец вскрыла помятый конверт весь в пятнах. Думала, там будет длинное письмо. А там было всего-то две строки: «Я умираю, не бросай Сашку. Разыщите Вадика». И всё.
- А еды ещё нет? – прозвучал расстроенный голос.
Мальчик уже вымылся и теперь переминался с ноги на ногу на пороге кухни.
- Еда есть. Проходи, садись. Саша, давно с мамой случилась беда?
- Месяц назад. Может больше.
Ольга быстро наложила ему еды в тарелку, отрезала хлеб. Что же делать… что же делать…
Открыла компьютер. Никогда она себе этого не позволяла, как ни хотелось. Ольга запретила себе даже думать о том, что хочет посмотреть, как живет Вадик. Никогда она его не искала. А теперь… теперь, видимо, придется. Или пацана найдут и сволокут обратно в детский дом. Или, он никому не нужен, искать его?
- Саша, а ты вообще не знаешь, как связаться с отцом?
- Я не хочу с ним связываться. Он нас бросил! – мальчик сообщил об этом с набитым ртом, но Ольга разобрала слова.
- Когда он вас бросил? Сто лет назад? Надо уметь прощать!
- Ну вы-то мамку так и не простили!
Он подошёл к ней сзади, и она подскочила на стуле.
- Чёрт! Зачем ты крадешься? Не делай так!
- Не буду.
- Что за ерунда, что я не простила что-то там твоей маме?
- Она так сказала. Она думала, что вы любили моего отца, а он выбрал её. Мамка жалела об этом.
- Не глупи! Как она могла жалеть, если теперь есть ты!
- Это да. – и мальчик чуть не расплакался.
Чтобы не зарыдать при этой Ольге, он ринулся обратно в кухню, и оттуда крикнул:
- А печенья нет?
- Печенье в шкафу!
Ольга нашла его. Волков Вадим. Не так-то просто было, могла и не найти, там столько этих Вадимов Волковых… просто догадалась прошерстить одноклассников, и нашла его в друзьях у Кости Берестенева. Ну вот. Открыла страницу, и сердце сделало в груди кульбит. А мама-то была права… она так его и любит, поэтому сидит одна. Вот только не нужен ей такой стрекозёл Вадик, который бросает детей, к тому же.
Ожидала увидеть семью и новых детишек, а увидела горы, моря, поля, и на фоне Вадик. Всегда один, и всё так же чертовски хорош собой.
«Вадик, умерла Рита, Саша остался один. Сейчас он у меня» - написала Ольга. Подумала и добавила: «Привет!»
Ответил он почти сразу. «Выезжаю, скинь адрес». Она скинула. «Ты всё там же? Я помню тогда» - написал Вадик. А потом долго мелькали три точки, словно он писал роман в их диалоге. В итоге пришло два слова: «Как он?» «Пойдёт. – ответила Ольга. – Ждем тебя».
Он прилетел на следующий день. Ольга отпросилась с работы и оставшееся время посвятила уговорам Саши, чтобы он не отталкивал отца.
- Не хочу я с ним!
- Но ты и со мной не можешь остаться!
- Да почему?!
- Да потому, что я тебе – никто! Отберут по закону.
- Дурацкий закон! – психанул Саша.
- Не стану спорить. Просто прошу тебя, не злись на отца. Он сразу вызвался приехать, и у тебя только он!
- А где он был все это время?!
- Саша… ну ты прости нас, взрослых. Мы иногда совершаем ошибки, а потом жалеем! Я жалею, что перестала дружить с твоей мамой. А твой отец… я уверена, он жутко жалеет, что поссорился с женой, но пострадал ты. Он жалеет!
- Ладно. – буркнул Саша.
- Пойдем, купим тебе одежду. Не будешь ведь отца встречать в драных штанах.
Они сходили в магазин. Купили Сашке джинсы, свитер, две футболки, носки, трусы и новые кроссовки.
- Ты миллионерша, Оль? – спрашивал мальчик.
Она разрешила ему говорить ей «ты».
- Да нет! Просто накопилось.
А накопилось, потому что не на кого было тратить. На Сашу же она тратила с каким-то первобытным удовольствием. Тратила, и сама поражалась. Она же уже любит этого пацана. Ну заберет его Вадик, а Ольге опять что?
Когда они, налопавшись мороженого в кафе, нагулявшись, подходили к дому с пакетами, Ольгу шарахнуло дежавю. На том самом месте, где она вчера увидела Сашу, сидел Вадик. Настоящий Вадик. Немного постаревший даже. Но всё такой же красивый. И такой же любимый, чёрт его побери…
- Папа. – упавшим голосом сказал Саша.
Вадик встал со скамейки и шагнул к сыну. В глазах слёзы. Он обнял мальчика и прижал к себе. Ольга опустилась на лавку, как подкошенная. Пакеты упали на землю. Она смотрела на него, прямо в любимые глаза. Вадик смотрел на неё. Отнял одну руку от Саши и протянул в сторону Ольги. Позвал её. Мол, иди, обними нас тоже. Ты нам нужна. Ольга подумала секунду, встала и подошла.
Вадик прижимал их к себе, роняя слёзы. Слёзы раскаяния, боли, любви, или, может, будущего счастья. Или несчастья. Сейчас хорошо. Об ошибках – позже…
Здравствуй, грусть!
ЦВЕТОК НА БАЛКОНЕ. РАССКАЗ.
У Раисы был повод изменять мужу, и не один.
Во-первых, он был старше её на восемнадцать лет. Когда она выходила замуж, мама намекала, что через двадцать лет эта разница может стать критичной, но Раиса была так влюблена, что слышать ничего не хотела. Матвея она увела из семьи – он был основательно женат, имел двух сыновей, так что ситуация была не очень красивая. Ну да чего уж там – если в небесной канцелярии что и учитывают, то ей уже достаточно кары небесной прислали: пять выкидышей на позднем сроке, какая женщина сможет это пережить. Видимо, в итоге ее помиловали, потому что в шестой раз все получилось – как они оба и хотели, получили свою дочку, Алёнушку.
К тому же женившись на Раисе, Матвей вовсе не оставил своей привычки лапать аспиранток – это можно отнести к «во-вторых». Раиса понимала, что мужа не переделает, и смирилась, но раны, нанесенные каждой из этих историй, особенно одной, когда она лежала в больнице на сохранении и в итоге не сохранила, время от времени кровоточили.
Ну и в-третьих, в Олега нельзя было не влюбиться. Высокий, кудрявый, с породистым лицом и плюс ко всему – настоящий художник. Раиса от скуки пошла на курсы по рисованию, и в первый же день ее сердце сдалось этому талантливому красавцу. Впрочем, она такая была не одна – на курсы только женщины и ходили, и все как одна заглядывали Олегу в рот.
Может, ничего бы и не случилось, Раиса из этой толпы ничем не выделялась – это в двадцать она была прекрасной ланью с бархатными очами, а в пятьдесят от былой красоты остались лишь грустные намеки. А он на десять лет моложе, любимец женщин – на что ему Раиса? Но судьба распорядилась иначе – Раиса шла себе по улице, и тут ей под ноги упал цветочный горшок. Она испугалась, вскрикнула, поскользнулась и упала. Сверху кто-то жестикулировал и что-то кричал, но слов Раиса не расслышала. Пока она поднималась и приводила себя в порядок, из подъезда выбежал он. Олег.
- Боже мой, какое недоразумение, простите, извините, я такой неловкий индюк!
От неожиданности и смущения Раиса рассмеялась. А смех у нее был лёгкий и звонкий, как у девчонки.
- Пойдемте, я дам вам специальные салфетки, чтобы снять пятна, и заодно напою вас чаем.
До чая дело не дошло. Они накинулись друг на друга без слов и предупреждений. Это было что-то сильнее их, похожее на рок или отчаянье.
И даже после этого она не надеялась на что-то большее, воспринимала это как подарок судьбы – мимолётное приключение, напоминающее ей, что она ещё жива. Это даже дочь заметила.
- Мам, ты, что ли, гормоны какие стала пить? Словно помолодела. Или седину закрасила, не пойму? Ещё вчера была бабка бабкой, а сегодня прям Аленький цветочек.
Слова дочери иногда ранили ее больше, чем интрижки мужа. Но к этому она тоже привыкла – они так долго ждали ребенка, что Алёну просто-напросто избаловали. И оба это поняли ещё тогда, когда той лет двенадцать было – она такое выкидывала, что у родителей щеки пылали от стыда. Но сказать ей слово поперек боялись – она рано осознала, как много значит для родителей, и шантажировала их, что уйдет из дома. А однажды и правда ушла – Матвей тогда отвесил дочери пощечину, когда она заявила, что не желает видеть его на своем выпускном, дескать, он сильно старый! Как они ее искали, как боялись, что больше никогда не увидят! Сейчас она, конечно, помягче стала, но все равно ей палец в рот не клади.
- Или любовника завела? – прозорливо предположила дочь. – Ты смотри, папу не обижай.
Матвей в последние годы сильно сдал. Пережил два инфаркта, и все равно курил как паровоз. Из комнаты не выходил, смотрел телевизор целыми днями, Раису воспринимал как мебель или обслугу, если кого и замечал, так это дочь – свет в окошке.
Конечно, Раиса ничего дочери говорить не стала. Да и что тут говорить – больше такого не повторится.
Но она ошиблась. Олег позвонил ей на другой день – телефон посмотрел в анкете у администратора.
- Приходи, – коротко сказал он.
И она пришла.
Через три месяца он спросил:
- Что я могу сделать для того, чтобы ты ушла от мужа?
Раиса посмотрела на Олега недоверчиво, не могла понять, шутит он или говорит серьезно.
- Я никому такого ещё не говорил, – признался он. – Но хочу, чтобы ты стала моей женой.
Раиса попробовала отшутиться, но через пару месяцев Олег повторил свой вопрос.
- Не могу я его бросить. Кто будет за ним ухаживать?
- Ты же говорила, у него есть дети? Ваша дочь, и сыновья...
- У них свои жизни, – покачала головой Раиса. – Алёна учится, мальчики женились, не до Матвея им сейчас. И потом – это подло бросать человека в таком состоянии.
Раиса подумала, что жить Матвею осталось не так много, но вслух этого не произнесла. Но Олег ее понял.
- Хорошо, – сказал он. – Я буду ждать столько, сколько потребуется.
Жить двойной жизнью было не так просто – Матвей вскоре слег и требовал ее постоянного присутствия, дочь, словно что-то подозревала – нет-нет, а выспрашивала у матери, где та опять пропадала. Да и совесть Раису мучила – она понимала, что поступает неправильно, но иначе не могла – второй раз в жизни она полюбила так, что готова была платить любой ценой.
Матвей ничего не замечал. Впрочем, он давно ничего не замечал, иногда Раисе даже казалось, что если бы вместо нее в дом пришла другая женщина, он бы и не заметил. Зато Алёна все замечала – высказывала матери, что обед вовремя не готов и одежда не постирана.
- Чем ты занимаешься, не понимаю? – возмущалась она. – Работаешь из дома, папа у нас непривередлив, сериалы, что ли, смотришь?
Раиса, которая все эти годы терпела нападки дочери, внезапно сорвалась.
- Тебе двадцать лет уже, сама постирать не можешь?
Дочь сузила свои красивые глаза – точь-в-точь как у Раисы – и фыркнула:
- А тебе пятьдесят, и что? Сама пожила, дай пожить другим!
Они не разговаривали неделю – ни разу еще такого не было. Даже Матвей, который лежал в своей комнате, заметил, что в доме непорядок. Он позвал к себе дочь, поговорил с ней, и она пошла просить у матери прощение. А Раисе много и не надо было – у самой все это время душа не на месте была. Они помирились, Раиса даже любимый торт Алёны испекла – «Черепаху», как в детстве. А дочь на другой день принесла ей подарок – новый телефон.
- Какой дорогой! – испугалась Раиса. – Зачем мне такой!
- Ну как, зачем – у него и камера лучше, и работает он шустрее. Сама же жаловалась, что твой вечно тормозит.
Раиса растрогалась – видимо, не такую плохую дочь она воспитала.
- Только у меня на старом столько всего важного, – с сомнением проговорила она. – Как бы это все сохранить?
Дочь закатила глаза.
- Ну, мам, это же просто – копируешь все на облако, и все дела. Давай я помогу.
После этого случая и дочь стала мягче, и Раиса старалась не злить ее попусту. И все вроде бы наладилось, пока однажды Алёна не заявила:
- Мама, я, глядя на тебя, тоже в изостудию пошла. Ту самую, которую ты ходила – тоже хочу научиться рисовать.
Сама Раиса на уроки к Олегу давно не ходила – если у нее получалось из дома выбраться, так она сразу к нему в квартиру бежала.
- Да она не очень, эта студия, – промямлила Раиса, сама не понимая, чего она боится – не будет же Олег на занятиях рассказывать об их связи?
- Да нормальная, я уже сходила. И препод зачетный – такой душечка, просто огонь!
Олегу про дочь Раиса не стала говорить – зачем, это только все усложнит, хотя так и хотелось узнать у него, как там у Алёны успехи, потешить материнское самолюбие.
Алёна сначала радостно показывала ей свои рисунки и хвасталась успехами, а потом внезапно притихла. Стала мрачной, задумчивой, совсем перестала есть. Раиса осторожно прощупывала почву, пыталась узнать, что такое произошло, но Алёна молчала. А потом вдруг, как выдаст:
- Я влюбилась, мама! А он говорит, что связан обязательствами с другой женщиной, и даже на свидание не хочет со мной идти! А мне без него не жить, мама, понимаешь, не жить!
Раиса все поняла еще до того, как спросила, кто он. И сердце у нее упало – одновременно ее раздирали два противоположных чувства: обида за дочь и желание сделать ее счастливой, и жуткая ревность к этой самой дочери, потому что и она сама не представляла, как будет жить без Олега.
- Это мой учитель, мама, ты с ним знакома, ведь так? Я прошу тебя – поговори с ним, пусть он согласится, я так этого хочу!
Алёна всегда была такой – пока не получит своего, не успокоится, Раиса это знала. Да и сама она спать не могла, если у Алёны что-то не получалось, так что решение было ей сразу ясно. Но она дала слабину – несколько дней тянула с разговором, каждый вечер обещая себе, что завтра точно с ним расстанется.
И рассталась. Про Алену ничего не стала говорить – он не слепой, тут любой бы выбрал Алену, а не её. Еще и порядочный какой – не согласился начинать одни отношения, не закончив прежние. Видимо, жалел ее, внешность обманчива – производил впечатление такого сердцееда и эгоиста, а оказался очень приличным мужчиной, Алене как раз такой нужен.
Олег не хотел ее отпускать – уговаривал остаться друзьями, видимо, совесть мучила. Но Раиса решила, что по кускам рубить хвост – это не по ней, и сменила номер телефона, чтобы он не звонил ей больше и не писал.
- Да тетя Маша из Омска надоела мне, звонит по пять раз на дню, про вселенские заговоры глупости морозит, – объяснила она дочери.
Дочь больше и не стала ничего спрашивать и вроде как повеселела – видимо, получилось у нее, что хотела.
Матвей умер в Пасху, спокойно умер – просто не проснулся. Раиса уже давно себя к этому готовила, а вот Алене сложно было – снова она впала в депрессию и плакала целыми днями, видимо, даже Олег не мог ее утешить.
Расстроены были и ученики Матвея, особенно один из последних, молодой кандидат наук Кеша. Он приходил к ним домой несколько раз, просил фотографии Матвея, и интервью у Раисы взял, сказал, что книгу об учителе хочет написать. Что же, книга – дело хорошее, решила Раиса, но зачем там всю правду писать? Ничего она не говорила плохого про Матвея, только хорошее, надеясь, что до первой жены Кеша не дойдет. Да она и правда уже не помнила ничего плохого – подумаешь, изменял, она вон тоже хороша. Зато дочь у них какая замечательная!
Когда Алёна сказала, что выходит замуж, Раису бросило сначала в жар, а потом в холод – она и не подумала о том, что Олег однажды станет ей родственником! И как ей себя с ним вести? Нет, ничего хорошего из этого не получится.
- Вот и отлично, – сказала Раиса. – Я как раз к тете Маше в Омск собралась.
- Как к тете Маше? – удивилась Алёна. – Ты же ее терпеть не можешь!
- Да ладно, две старухи найдут как-нибудь общий язык. Будете тут жить, квартира хорошая…
Раиса чуть не ляпнула, что у Олега так себе клетушка, но вовремя прикусила язык.
- Ну ладно, Кеша рад будет – жить в квартире учителя!
- Кеша? – удивилась Раиса.
- Ну да. Я же сказала, что замуж выхожу.
- За Кешу?
- Ну а за кого же еще?
Они долго смотрели друг на друга – в голове Раисы одна за другой проносились разрозненные мысли: как Кеша? А как же Олег? И как спросить у Алёны про него?
О чем думала дочь, Раиса не знала. Но было что-то в лице той странное, незнакомое.
Уезжать к тете Маше Раиса не передумала – в тот же вечер села разбирать вещи: что с собой взять, что выбросить… За этим ее и застала дочь, неслышно проскользнув в комнату. Раиса как раз складывала в папочку свои рисунки, не могла их выбросить – это было все, что осталось у нее на память об Олеге.
- Мамочка…
Голос у Алёны был ласковый и тревожный.
- Чего милая?
- Ты знаешь, я так люблю Кешу… Никогда так не любила. У тебя с папой тоже так было?
Раиса улыбнулась.
- Тоже. Ты же помнишь.
Алёна прикусила губу, принялась рассматривать свои руки.
- А почему ты тогда ему изменяла? – почти шепотом спросила она.
Раиса вздрогнула.
- Я не…
- Я все знаю. Посмотрела твою переписку в телефоне. Когда копировала на новый, – напомнила она.
Раиса не понимала. Знала? И после этого завела с ним роман?
- Да я же обманула тебя! Не было у меня с ним ничего, я просто хотела, чтобы ты его бросила!
Было такое чувство, будто Раису ударили по щеке, даже румянец вспыхнул, а губы задрожали.
- Мамочка… Прости меня, мамочка, я просто…
Губы у Алёны тоже задрожали. Как хотелось Раисе залепить дочери пощечину! Но вместо этого она погладила ее по руке и сказала:
- Ладно, все, забыли.
Думала она недолго – походила по комнате туда-сюда, переложила стопки разобранных вещей. «Ведь почти год прошел» - подумала она, но все равно уже знала, что должна увидеться с ним.
Дорога была хорошо ей знакома: пятый трамвай, два квартала пешком.
Олега могло не быть дома. Он мог быть там не один. Мог вообще переехать за этот год или жениться. Но Раиса нажала на дверной звонок и почти минуту переминалась с ноги на ногу, дожидаясь знакомого щелчка замка.
И он щелкнул. И дверь открылась.
Олег почти не изменился – те же кудри, те же веселые глаза. Разве что седина блестела в его темных кудрях, да на лбу залегла глубокая морщинка.
Раиса протянула ему цветок – плешивую герань, купленную здесь недалеко, на базарчике, и спросила:
- Не ваш цветок упал с балкона?
И Олег рассмеялся. А потом шагнул навстречу и обнял ее. Цветок с грохотом упал на пол…
Живые страницы
ЖЕМЧУЖИНА
Мама с утра что-то пекла и варила на кухне. От ароматных запахов Андрей исходил слюной.
- Мам, я есть хочу, можно хоть попробовать?- канючил он, забежав в очередной раз на кухню.
- Потерпи, скоро гости придут, сядем за стол и попробуешь.
- Когда они ещё придут? – недовольно проворчал Андрей.
- Съешь пока яблоко. От него аппетит не потеряешь, - сказала мама, кивнув на вазу с фруктами на столе.
- Ага. От него ещё больше есть захочется, - вздохнул Андрей, но яблоко всё же взял и ушёл в свою комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
Андрею было уже девять, но выглядел он не старше первоклассника. Каждый из взрослых считал своим долгом пройтись по его росту:
- Какой ты маленький…
- Наверное, мало ешь…
- В этом году в школу пойдёшь? Уже ходишь? В третьем классе учишься? Не может быть!
И все советовали ему больше есть.
Одноклассники смеялись над ним, дразнили. Когда слишком доставали, Андрей прогуливал школу. Он притворялся больным. Но странное дело, горло становилось красным, поднималась температура. Мама вызывала врача. Но стоило пойти в школу, столкнуться с насмешками одноклассников, как всё повторялось.
Учился Андрей хорошо, но пропуски занятий сказывались на его успеваемости. Мама била тревогу, водила сына по врачам.
- Доктор, почему мой сын такой маленький? Не растёт совсем. Мы с мужем нормальные, а он...
- Отклонений в развитии нет. Все люди разные и растут по-разному. Догонит сверстников, не переживайте, - отвечал маме очередной светило медицины.
- Придёт время, и ты вырастешь. Ты же слышал о Сталлоне? В детстве над ним тоже издевались ровесники. Он стал заниматься, качать мышцы. И стал звездой, - сказал другой.
Андрею прописывали витамины, прогулки на свежем воздухе и хорошее питание.
Так бы и залечили бедного мальчишку, если бы один умный врач не объяснил состояние Андрея психосоматической реакцией организма и не посоветовал найти адекватную школу или перейти на домашнее обучение. Андрей стал заниматься дома, перестал «болеть»…
Андрей ел яблоко и смотрел, как мальчишки во дворе гоняли мяч. Его они никогда не принимали в игру.
- Не путайся под ногами. Зашибём, влетит нам от твоих родителей. Нам это надо? Уйди подобру-поздорову.
И он уходил, грустно опустив голову. А с кем ему играть? Не с малышами же. Друзей у Андрея не было.
Как же ему не терпелось скорее догнать сверстников. Никто не понимал, как он страдает. Засыпая, каждый раз надеялся, что утром случится чудо, и он проснётся заметно подросшим. Но чуда не случалось.
Не успел Андрей доесть яблоко и вдоволь настрадаться из-за своего малого роста и несправедливости жизни, как в дверь позвонили. Наконец-то гости пришли. Но он не сдвинулся с места. Вскоре в комнату заглянула мама.
- Андрей, пойдем, мы за стол садимся.
- Не пойду. Сейчас опять начнут охать и ахать: «В каком классе ты учишься? Почему такой маленький? Не ешь ничего?» Надоело.
- Никто не будет ничего говорить, обещаю. Коллега отца пришёл с женой и дочкой. Ты же голодный, пойдём.
Андрей оставил огрызок яблока на подоконнике и нехотя вышел из комнаты, потому что ужасно хотелось есть. Не каждый день мама вкусности готовила.
- Это Андрей, наш сын, - представила мама и подтолкнула его к свободному стулу у стола.
Наверное, мама всех предупредила, потому что никто ничего не сказал. Красивая женщина напротив ободряюще улыбнулась ему. Рядом с ней сидела необыкновенная девочка, очень похожая на женщину. Андрей то и дело поднимал глаза от тарелки и украдкой разглядывал её. Она была года на два старше. Иногда их взгляды встречались, и сердце Андрея замирало в груди. У неё были глаза цвета морской волны в ясный солнечный день, и светлые длинные волосы.
- Андрей, вам, наверное, не интересно слушать наши взрослые разговоры? Покажи Милене твои альбомы. Знаете, наш сын увлекается фотографией. На мой взгляд, у него хорошо получается, - сказала мама.
«Милена», – повторил про себя Андрей такое же удивительное имя, как сама девочка. А Милена уже встала и ждала, когда Андрей отведёт её в свою комнату. Она оказалась высокой и стройной.
- Садись вот сюда. – Андрей показал на диван, когда они зашли в его комнату.
Взял с полки шкафа фотоальбом и сел рядом. Он показывал Милене снимки и рассказывал, где и когда снял ту или иную фотографию.
- А почему на твоих снимках нет людей?
- Не знаю. Мне природу нравится снимать. Смотри, как закат подчёркивает каждую травинку, каждую веточку.
- Да. Очень красиво. А ты можешь сфотографировать меня? – вдруг спросила Милена.
- Могу, конечно, только свет уже плохой. Солнце ушло.
- Ничего. Сейчас. – Девочка села поудобнее, поправила волосы. - Я готова.
- Вот так и замри. – Андрей достал камеру и посмотрел в объектив. – Расслабься и чуть улыбнись. Хорошо. А теперь поверни голову к окну, - командовал он, нажимая на затвор камеры.
- А можно посмотреть, как я получилась? Ой, какая я красивая. Распечатаешь? Я вставлю в рамочку и повешу на стену. У меня ещё никогда не было такой красивой фотки.
- Я тебя потом ещё лучше сниму, - пообещал Андрей, довольный её похвалой.
Сразу стало легко. Оказывается, они любили читать одни и те же книги, смотреть одни фильмы. У Милены тоже почти не было друзей. Андрей даже перестал стесняться своего маленького роста. Милена ему очень нравилась. Когда мама заглянула в комнату и позвала её, потому что родители собирались уходить, Андрей по- настоящему расстроился.
Он скинул снимки с камеры в ноутбук, и весь вечер рассматривал, ставил разные фильтры. Не заметил, как в комнату вошла мама.
- Красивая девочка, - сказала она.
Андрей вздрогнул.
- Её родители пригласили нас в гости в следующие выходные. Пойдёшь с нами? Думаю, надо распечатать, вставить вот этот снимок в рамочку и подарить Милене. У тебя талант, - сказала мама и потрепала Андрея по волосам.
С этого дня они стали с Миленой перезваниваться.
- Когда я вырасту, женюсь на ней, – как-то раз сказал Андрей маме перед сном.
Мама грустно посмотрела на сына, но ничего не сказала, лишь поправила на нём одеяло. Она выключила бра и вышла из комнаты. А Андрей ещё долго глядел в потолок и представлял, как он станет высоким и сильным, почти как Сталлоне, и Милена тоже влюбится в него…
В шестом классе Андрей вернулся в школу, часами вытягивался на тренажёрах. А после восьмого класса родители отправили его в спортивный лагерь на две смены сразу.
- Как ты вырос! – ахнула мама, когда он вернулся.
Андрей действительно вытянулся. Он, конечно, всё ещё отставал по росту от своих сверстников, но уже не выглядел маленьким. Пришёл в парикмахерскую и попросил сделать ему модную стрижку. Волосы у Андрея были густые, каштановые. Молодая парикмахер долго примерялась, раздумывала, потом убрала ему волосы с затылка, а сверху оставила довольно длинные. Получилось объёмно и красиво.
- Какой ты взрослый, - сказала мама. – А ты куда собрался?
- К Милене. Я не могу до неё дозвониться. У неё постоянно выключен телефон.
- Постой. Не надо к ней ходить. Её нет в городе.
- Как? Через неделю ведь занятия начнутся в школе.
- Понимаешь, её родители развелись. Новая жена уговорила отца отправить её на учёбу в Англию, чтобы не мешала. Она там окончит школу и поступит в колледж. Её мама в больнице. Она очень сильно переживала развод…
- Но почему она мне ничего не сказала?
- Не до того ей было. А в колледже очень строгие правила. Разрешают звонки раз в месяц и только родителям. Так что…
- Но почему ты мне не сказала? – закричал Андрей, на его глазах выступили слёзы. Он расценил молчание мамы, как предательство.
- Послушай, ну узнал бы ты, и что? Чтобы ты сделал? Она выучится и обязательно вернётся. А если её мама поправится, то Милена сможет приехать на каникулы.
- Её мама в психушке?
- Не в психушке, а в психоневрологическом…
- Какая разница? Козёл её отец. Все вы… - голос его сорвался.
- Андрей! – прикрикнула на него мама, но он уже выскочил из квартиры, хлопнув дверью.
В классе над ним уже не смеялись. Девочки с интересом поглядывали на Андрея. Только не для них он сделал модную стрижку, а ради той одной, что теперь слишком далеко, в другой стране.
Когда он учился в десятом, неожиданно позвонила Милена.
- Ты вернулась? – обрадовался Андрей.
- Ого, какой у тебя голос. Я не узнала.
- Я уже метр шестьдесят семь, - с гордостью сказал Андрей. – Так ты вернулась?
- Кто-то идёт. – Милена понизила голос до шёпота. Андрей еле слышал её. - Извини, я звоню без разрешения, меня накажут и не разрешат позвонить в следующий раз... – в трубке раздались короткие гудки.
Но всё равно настроение поднялось. Она позвонила ему! Она помнит его!
Отец Милены больше к ним не приходил. Андрей ничего не знал о ней, спросить было некого. После окончания школы Андрей поступил в университет. По его подсчётам Милена давно должна была вернуться. Однажды она позвонила с чужого номера.
- Андрей?
- А кто же ещё? Ты ещё в Англии? - спросил он.
В телефоне застыла тишина.
- Ты где? Нас разъединили, что ли? – пробубнил он.
- Я замуж выхожу… - тихо сказала Милена.
Она ещё что-то быстро добавила, он не разобрал. В трубке раздались короткие гудки.
Андрей перезвонил, но Милена выключила телефон. «Замуж выходит... Какого чёрта? На ней должен жениться я». – Андрей чуть не плакал от обиды и бессилия.
Через два года он женился на красивой девушке, чем-то напоминавшей ему Милену. Она говорила только о тряпках, ногтях и о том, что ей нужно подкорректировать свой нос. О детях она и слышать не хотела, переживала, что фигура испортится. Готовить она тоже не любила и не умела. Бутерброды и яичница – вот и вся еда. Через год они развелись.
Мама не раз заводила разговоры о внуках, что первый опыт часто бывает неудачным, что вокруг много других девушек. Но Андрей не хотел больше слышать о женитьбе.
Он работал, родители помогли ему купить квартиру, Машину он купил сам. Однажды позвонила мама и сказала, что к ним заходила Милена. Она вернулась.
- Ну и что? – равнодушно спросила Андрей. - За столько лет она не удосужилась позвонить мне ни разу.
- Ты же не знаешь, как она жила там. Муж оказался игроком и наркоманом. Все деньги спускал, у неё на еду часто не было, не говоря о телефонных звонках. Бедная девочка. Она еле сбежала от него. Сказала, что зайдёт ещё. Извини, я не догадалась спросить у неё адрес.
- Она разве не у отца сейчас? – уже мягче поинтересовался Андрей.
- Нет. Его разорила молодая жена, отняла всё, что смогла. Он продал дом, живёт где-то в маленькой квартире…
Они встретились перед самым Новым годом в торговом центре. Оба выбирали подарки. Милена первая узнала Андрея и окликнула. Она очень изменилась, покрасила волосы, по-другому укладывала их. Взгляд стал жёстче, в уголках губ залегли горькие складки.
- Милена? – спросил он, не веря своим глазам.
- А кто же ещё? Ты очень изменился, вырос, стал представительным. А я вот вернулась. Отец ещё в детстве открыл на меня вклад в банке, я купила квартиру и забрала из клиники маму. А ты как?
- Почему ты не звонила мне? Я ждал. – Андрей и злился на неё, и одновременно радовался встрече.
- Потом как-нибудь расскажу. А ты один? – спросила она.
Андрею показалось, что она боится его ответа, смотрит настороженно.
- Один. Был женат, не срослось, - ответил он.
- Я к тебе домой заходила. Мама дала твой адрес. Но я не решилась зайти. Вдруг ты не один.
Наступила неловкая пауза. Оба не знали, что сказать.
- А ты ещё фотографируешь? – спросила Милена.
- Поедем ко мне, покажу, - предложил Андрей.
Милена не стала ломаться.
Они долго разговаривали и пили чай, забыв про время.
- А я любил тебя, - вдруг сказал Андрей. – С самого первого дня, как увидел тебя. Помнишь, вы приходили к нам в гости?
- Конечно, помню. Я с собой в Англию брала твой снимок. Помнишь, ты сфотографировал меня? Он и сейчас со мной. – Она сходила в прихожую за сумочкой и достала из неё помятую фотографию.
- Она придавала мне сил жить, когда было совсем плохо. Напоминала тот день, когда мы познакомились. Родители ещё не развелись, мы все были счастливы... Я только сейчас поняла, что тоже любила тебя. Просто не знала об этом.
Мне так плохо было там, никого рядом. И вдруг он, красивый, успешный, весёлый. Но после свадьбы его словно подменили. – Горькие складки у губ Милены стали резче.
- А откуда у тебя такое имя? – хрипло спросил Андрей.
- Родители хотели назвать меня в честь своих мам, но никак не могли решить, чьей именно. Одну звали Людмила, Мила, а другую Елена. Вот так и назвали – Милена, в честь обоих мам.
Андрей подошёл к Милене вплотную. Она стояла в колготках, без тапок, поэтому их глаза были почти на одном уровне.
- Какая разница, что у тебя и с кем было. Я никуда тебя больше не отпущу.
- А я никуда от тебя не уеду, - ответила тихо Милена.
Потом, когда уставшие и счастливые от любви они лежали рядом, Милена выдохнула ему в грудь:
- Господи, сколько времени потеряли.
- Нет, не потеряли. Вся наша жизнь была подготовкой к этому дню. Настоящее счастье не бывает лёгким. Чтобы найти одну единственную жемчужину, нужно нырять на глубину моря и открыть немало пустых раковин. А знаешь, я тогда ещё сказал маме, что женюсь на тебе.
- Ты делаешь мне предложение? Я согласна...
«Он понял, что она не только близка ему, но что он теперь не знает, где кончается она и начинается он»
Л. Толстой «Анна Каренина»
«Любовь — не зеркальный пруд, в который можно вечно глядеться. У нее есть приливы и отливы. И обломки кораблей, потерпевших крушение, и затонувшие города, и осьминоги, и бури, и ящики с золотом, и жемчужины… Но жемчужины — те лежат совсем глубоко»
Эрих Мария Ремарк «Триумфальная арка»
Анна Кирьянова
КАК ЖЕНЩИНА УШЛА С ПРАЗДНИКА
Женщина пришла в гости к подруге. С института дружили. Был день рождения. И все было замечательно, прекрасно, просто чудесно. Большая квартира, четыре просторные комнаты.
В гостиной накрыт стол: каких только яств нет! И сыр истекает золотистыми слезками, настоящий хороший сыр с дырочками. И колбаса отменная, зернистая, с беленькими вкраплениями жира. И запеченная рыба. И жареное на вертеле мясо, - новую духовку опробовали! И помидоры малосольные, и хрусткая капуста с чесночком. И сласти, и выпечка... Не стол, а голландский натюрморт.
И гости такие хорошие. Родственники и коллеги. Все искренне поздравляют, тосты произносят. Музыка негромко фоном звучит. На полках фарфоровые статуэтки, на окнах красивые портьеры, ковер с цветами на полу, мягкий такой, приглушает звуки... Все ели с аппетитом.
Муж подруги подарил жене изящное кольцо с бриллиантиком. Все же дата - пятьдесят лет! Дети поздравили сердечно мамочку. Маленький внук бабушку поцеловал... И всем хватило места. И все были довольны и счастливы.
А потом даже танцевали. Хозяева специально одну комнату освободили для танцев. И слегка разгоряченные едой и напитками гости танцевали медленные танцы под прекрасные песни своей юности. И Дашу тоже пригласил танцевать очень симпатичный мужчина, коллега мужа именинницы.
Даша танцевала. Раскраснелась, волосы распушились, - танцевала прекрасно. Как в юности. И мужчина улыбался, говорил комплименты. Ничего лишнего. Но это было приятно. Просто приятно слушать хорошие слова.
А потом Даша посмотрела на часы и очнулась. Надо идти домой. Не идти, бежать. Уже много времени. Свекрови надо дать лекарства, надо помыть ее, мужу одному не справиться. И надо варить еду на завтра, завтра Даша на работу с обеда, но с утра много других дел. Потом муж придет, у него тоже дел много. Когда в доме больной, дел всегда много. И они не кончаются.
А денег нет. Муж потерял работу, издательство закрылось. Пока временно устроился за небольшие деньги. И надо кредит выплачивать, бизнес сына прогорел. И ехать к невестке в больницу, она с малышом уже две недели в больнице.
Свекровь с сиделкой останется. А знаете, сколько надо платить сиделке в час? Вот. Нужны деньги. И надо будет ночью посидеть за компьютером, поработать, чтобы потом сиделка посидела с больной...
Мысли эти потоком ворвались в сознание. Даша быстро оделась, - ее не удерживали. Праздник продолжался. Подруга обняла на прощание. Она помогала всегда! Но у нее своя жизнь, свой праздник. Свой муж. Свои дети. А Даше надо идти домой. В свой дом и в свою жизнь.
И Даша пошла на автобус под холодным отрезвляющим дождем. И на миг пришла мысль: вернуться. Вернуться в тепло, туда, где накрыт стол, где звучит музыка, где все такие добрые и искренние.
Где можно разговаривать не про болезни и деньги, не про несчастья и проблемы, - про фильмы можно разговаривать. Вспоминать веселые случаи из юности. Смеяться над шутками. Или вот танцевать под тихую нежную музыку медленный танец с симпатичными человеком...
Но Даша ехала в холодном автобусе домой. А потом зашла в свою маленькую квартиру, - запах болезни встретил ее. Хоть как мой и убирай, этот запах не исчезает. Запах несчастья, - его трудно описать. Но он есть. И подгоревшей кашей пахнет, опять не уследил. Потом трудно кастрюлю отмывать...
И уставший муж с порога стал рассказывать, что врач назначил матери. И ему. Надо к другому врачу завтра записаться, анализы не очень.
Квартира была темна, тесна, пропитана болезнью, бедностью, неудачами, - так показалось Даше. И муж стоял постаревший, седой, - совсем старик. И лампочка перегорела в люстре. Света стало мало. И кругом коробочки с лекарствами, упаковки новых простынь и памперсов, большой пакет с использованными, его надо вынести на помойку...
Это был такой разительный контраст с чужим счастливым домом, что Даша едва сдержала слезы. Комок подкатил к горлу.
Даша сглотнула горький комок. Улыбнулась. Обняла мужа. Сказала: "Спасибо, что к Ленке отпустил меня. Так хорошо посидели, отдохнули. Набирай ванну, сейчас маму будем купать. Ты покормил ее? Лекарства дал? А свои принял?"...
И Даша принялась хлопотать. Это жизнь. Надо ее жить. Надо хлопотать, биться, бороться, прибираться, мыть и чистить, работать и зарабатывать. Это просто жизнь. И близкие люди, без которых жить невозможно. И надо улучшать то, что имеем. Не особо сравнивая с чужой жизнью. Надо исполнять долг. И любить. И спасать своих, вот и все.
Так думала Даша. А муж поменял лампочку, стало светло. И квартира словно увеличилась, стала просторнее. И бедная больная уснула, значит, ночь будет спокойной. И можно поработать еще немного. Силы еще есть. Для своих силы еще есть.
А когда подруга написала и спросила: можно ли дать Дашин телефон симпатичному мужчине, Даша отправила улыбающийся смайлик и твердое "Нет!". И поблагодарила за праздник. За тепло. За отдых. За дружбу и любовь. И подруга поняла. Это она просто спросила.
Так жизнь иногда спрашивает нас, предлагая соблазн вместо привычной тяготы. Но мы все равно идем к своим. В свою жизнь. И делаем все, что от нас зависит. Даже если очень устали. Даже если очень хочется остаться там, где тепло и радостно. Но мы идем к своим. Любовь возвращает нас к своим, - и не даёт улететь, уйти. Несмотря на соблазны жизни...