👻Древний лес неохотно принимает в объятия.

Здесь нет тропинок, только мшистая земля, укрытая прошлогодней листвой и хвойным настилом. Машину пришлось оставить несколько часов назад, когда ехать стало совсем невозможно. Теперь, пробираясь глубже и глубже, женщина с каждой секундой все сильнее сомневается, что сможет найти дорогу назад.
— Не бойся, — повторяет она младенцу. — Не бойся.
Рассвет вытесняет тьму, обрисовывая детали. Необъятные стволы деревьев, корявые ветви, разросшиеся кусты. Подрагивают капли росы на паутине, цепляются за шнурки колючки сорняков. Здесь нет разбросанных бутылок и следов от костров, не попадаются указатели и расчищенные для ночлега полянки. Нетронутое, непорочное естество дикой глуши кажется неприветливым и озлобленным.
Подняв глаза, женщина невольно вздрагивает: на стволах вековых сосен вырезаны лица. Скорбные, вытянутые, с плотно сомкнутыми губами и опущенными веками, они угадываются на коре даже в потемках.
— Не бойся, — хрипло шепчет она, вцепившись в ребенка так, будто его пытаются отнять. — Хочешь, расскажу сказку?
Где-то далеко-далеко каркает ворон, и эхо разносится по округе оглушительной волной. Стараясь смотреть только под ноги, женщина говорит:
— Жила-была девочка.
Краем глаза она цепляет неясное движение в стороне, но не подает виду.
— Давным-давно, сотни и сотни лет назад. Тысячи лет назад. Так давно, что никто представить не может.
Теплое дуновение, похожее на дыхание, касается голой шеи, и сердце срывается в галоп, требуя осмотреться, различить опасность до того, как настигнет.
— Девочка вела обычную жизнь и радовалась каждому новому дню, — рассказывает женщина, не поднимая глаз. — Девочка хотела вырасти красивой девушкой и завести семью, чтобы жить долго и счастливо.
Нечто совсем уж явное маячит на границе обозримого, и она невольно вскидывает голову. Рассвет отпугнул тьму, но она не ушла совсем, а спряталась, съежившись у корней и под кустами. Плотная и текучая, она движется как живой туман, складываясь в тени, и тени насмешливо изображают сказку. Вот, то удаляясь, то приближаясь, меж стволов танцует хрупкая фигурка, сотканная из тающей темноты.
— Но девочке была уготована другая судьба, — шепчет женщина, завороженно наблюдая за театром теней. — Девочку ждала иная великая цель.
Вздрагивает задетая ветка, сбрасывая на голову брызги утренней влаги. Прохлада впитывается в кожу, устремляясь к костям, и пальцы, сжимающие ребенка, кажутся деревянными.
— Потому что девочка была внучкой одной из первых ведьм, — говорит женщина. — Девочке предстояло унаследовать огромную силу. Огромную и опасную.
Над танцующей тенью появляются другие — большие, бесформенные. Нависают как волки над добычей.
— И первые ведьмы нашли ей особое применение. Уже тогда они столкнулись с непониманием обычных людей. Обычные люди завидовали и боялись. Они были уверены, что чужая сила обязательно будет направлена против них, а потому старались истребить ее. Ведьм искали, мучили и убивали. Их было намного меньше, это не оставляло шансов на победу. И ведьмы поняли, что так будет всегда. Что нет способа, способного привести к миру. И что на протяжении всего своего существования им придется бежать и прятаться.
Тени вьются и мечутся меж стволов, придавливая девочку к земле. Она прикрывает голову руками и сутулится, стараясь стать незаметнее. Лица нет, только непрестанно перекатывающиеся клубы тумана, но воображение с готовностью рисует испуганно перекошенный рот и распахнутые глаза.
— И вот тогда первые ведьмы задумали месть. Их план был прост — извести всех людей, от которых исходила опасность. Для этого требовалась невероятная мощь, какой никто не обладал, но они придумали особенный способ. Они сделали девочку сосудом для мрака. Ей предстояло оплакать все человечество.
Маленькая фигурка падает, рассыпаясь черными завихрениями, и тени давят сверху. Жадная клокочущая темнота растекается по земле, скрываясь от света под ветками и листьями. Тонкими щупальцами она тянется к кроссовкам женщины. Не позволяя себе впасть в панику, та упорно продолжает:
— Девочку усыпили и наполнили самым темным, что было в душах ведьм — гневом и ненавистью. Дальше ей полагалось только спать как можно дольше вдали от всех, чтобы тьма внутри с каждым годом копилась и усиливалась. Чтобы потом, когда девочка проснется, это зло вырвалось и обрушилось на людской род, уничтожив всех обычных людей. Это очень долгий способ мести, но другого не дано.
Небо постепенно меняется с серого на голубое, воздух едва заметно теплеет. Ноги ломит от бесконечной ходьбы, но женщина улыбается, глядя на дитя.
— Не бойся, — говорит. — Нам ничего не будет, ведь мы не обычные люди. Наши предки были выбраны ведьмами среди людей, которые пытались их защищать. Нам доверили главную задачу — показать, где спрятана девочка. Когда придет время. Потому что место, где она спит, ведьмы стерли даже из собственной памяти. Они знали, что желание отомстить очень сильное, и это могло привести к тому, что девочку разбудят слишком рано, когда ее сил будет не достаточно. А потому хранить ее тайну полагалось не ведьмам.
Женщина останавливается перед небольшой поляной, заросшей сорной травой. Спящие лица на деревьях бесстрастны и неподвижны. Птицы перелетают с ветки на ветку, шуршат в листве суетливые белки.
— Но ведьмы также и не могли позволить, чтобы девочку вообще не разбудили. Ведь кто захочет брать на себя вину в гибели стольких людей? И тогда они добавили условие — тот, кто в свое время раскроет, где спит девочка, может просить о чем угодно, и это будет исполнено.
Запустив руку под ворот кофты, женщина выуживает висящую на шее деревянную флейту и дергает. Льняной шнурок лопается, оставляя на коже красноватую полоску. Флейта, тонкая и короткая, выполнена из дерева, давным-давно почерневшего от старости. Щербатые края похожи на растрескавшийся пергамент.
— Я услышала эту сказку, когда была совсем маленькой, — говорит женщина ребенку. — Больше, чем ты, но все равно маленькой. Всю жизнь я, как и все, кто был до меня, удивлялась. Всю жизнь я не понимала, какое желание может привести сюда? Ради какого желания можно пожертвовать столькими жизнями? Я была уверена, что никогда не сделаю этого. Думала, передам флейту по наследству, как получила ее сама, и что мои наследники передадут ее своим, и это никогда не прекратится.
Она долго молчит, прислушиваясь к звукам леса, словно ждет, что кто-то окликнет. Что кто-то помешает. Но минуты уходят одна за другой, а древний покой остается ненарушенным. Тогда женщина дрожащей рукой подносит флейту к губам и выдыхает.
Похожий звук бывает, когда дуешь в горлышко пустой бутылки — тихий, протяжный, напоминающий тоскливый вой.
Лица на деревьях с треском распахивают глаза. Опадает крошащаяся кора, отблескивают рубиновые зрачки. Ветер налетает безумным порывом, едва не сбивая с ног и ломая в вышине хлипкие ветви. Птицы рассыпаются по небу черными точками, клекоча и хлопая крыльями. Сгорбившись, женщина прижимает ребенка к груди.
Земля ходит ходуном. Поляна впереди бугрится, похожая на волнующуюся морскую поверхность. Выворачиваются спутанные корни, извиваются черви, в нос бьет затхлый запах влаги и прелой травы. Лица разевают бездонные черные провалы ртов, и все заполняет оглушительный стон множества голосов. Женщина кричит, но не слышит себя.
Поляна проваливается вниз, словно где-то в глубине образовалась большая пустота. Деревья вокруг кренятся, сыпля листьями и смыкаясь кронами. Из-под земли показывается дощатая крыша. Женщина невольно отступает. Крепкая приземистая изба вырастает перед ней, выкапывается снизу как оживший мертвец. Проходит меньше минуты, и она предстает во всей красе: закрытые ставнями окна, крыльцо с низкими ступенями, сложенные из толстых бревен стены, радушно приоткрытая дверь.
Ветер мгновенно утихает, уступая тишине. Лица снова засыпают, делаясь всего лишь узорами на древесной коре. Тяжело дыша, женщина подходит ближе. Колени дрожат, виски пульсируют.
— Не бойся, — говорит она то ли ребенку, то ли себе. — Мы сделали это. Она исполнит желание.
Поднявшись на крыльцо, она оглядывается, еще не уверенная, что все происходит взаправду. Все еще смутно ожидающая, что кто-нибудь остановит. Хотя поздно останавливать.
— Не бойся. Мы не будем ее будить. Мы бы не смогли, даже если бы захотели. И будет хорошо, если ее вообще никто никогда не разбудит.
Прикусив губу, женщина тянет за дверную ручку. Тихонько скрипят петли, дышит изнутри домашнее тепло.
Здесь всего одна комната, ярко освещенная желтоватым светом, хотя источников не видно — в избе нет ни свечей, ни ламп, ни фонарей. Пахнет свежей древесиной и натопленной печью, словно стены, когда-то чуявшие эти запахи, до сих пор их помнят. Посередине дубовая кровать с соломенной периной. Девочка лежит на спине, раскинув руки в стороны. Длинные русые волосы разметались по подушке, белое ситцевое платье расшито разноцветным бисером и украшено бархатными лентами.
Женщина приближается, не сводя глаз с бледного лица спящей. Опущенные веки едва заметно подрагивают, уголки губ опущены. Грудь мерно поднимается и опускается в такт дыханию. Кажется, достаточно одного лишь прикосновения, чтобы девочка проснулась.
Виновато сутулясь, женщина усаживается на краешек кровати и укладывает ребенка рядом.
— Скоро тебя найдут, — говорит. — Ведьмы тысячи лет тебя искали, но ты была скрыта. А теперь ты на виду, они почувствуют. Скорее всего, уже почувствовали. Я сделала, что от меня требовалось.
Девочка остается неподвижной.
— Это ведь значит, что я могу просить?
Ответа снова нет.
Трясущимися руками женщина медленно разворачивает одеяло. Показываются тонкие ручки, лиловые от трупных пятен, и посиневшее личико. На губах белесый налет, приоткрытые глаза высохли и запали. Женщина прижимает руку ко рту и кусает себя за пальцы. Впервые за долгое время она позволяет усталости взять верх и будто ломается изнутри пополам, мгновенно превращаясь в старую куклу.
— Я… я не виновата.
Слезы струятся по скривившемуся лицу, слюни пузырятся в уголках рта, сочатся по подбородку. Спина содрогается от рыданий.
— Я не хотела. Я бы все отдала, чтобы этого не случилась, я бы саму себя… я бы свою жизнь… только чтоб… Отвлеклась всего на минутку, разве я могла знать? Кто-то постучал в дверь, и я пошла открыть, а там никого. Я сразу почуяла… сразу поняла, что случилось… плохое… Сразу побежала в спальню, а он… он упал со стола… я положила его, чтобы запеленать… Меня меньше минуты не было… а он упал… я просто… я…
Она бьет себя кулаком в нос, и кровь тут же размазывается по губам вместе с соплями и слезами. И девочка, и ребенок лежат на кровати без единого движения.
— Я… я ведь могу просить? — всхлипывает женщина. — Я хочу попросить… Я прошу, чтобы т-ты… вернула… Я прошу, чтобы ты вернула его. Я прошу, чтобы ты вернула его. Я прошу, чтобы ты вернула. Пожалуйста. Пожалуйста. Обещаю, я больше глаз с него не спущу, ни на секунду одного не оставлю. Прошу, пожалуйста. Я обещаю, слышишь? Я клянусь, я все на свете отдам, только верни мне его! Я что угодно…
Она осекается, заметив, как дрогнул указательный пальчик младенца. Она закусывает кулак, различив, как расширяются его ноздри, втягивающие воздух. Она ревет в полный голос, когда синева на коже блекнет, уступая здоровой розовости. Она подхватывает ребенка на руки, когда он открывает ясные глаза.
Женщина кружится по комнате и хохочет до хрипа, прижимая к себе дитя. Нет больше утомления, сомнений и страха, весь пройденный путь кажется одной мимолетной секундой. Неважно, что было до и что будет после, важно только то, что сейчас.
Немного успокоившись, она склоняется над девочкой и целует ее в теплый лоб.
— Спасибо. Спасибо. Спасибо, — шепчет на ухо. — Я больше никогда его не оставлю.
Женщина выходит наружу и осторожно ступает прочь, оставляя избу позади. Лес залит солнцем, наливающейся весенней зеленью и птичьим пением, здесь не осталось и крупицы той живой тьмы, что царила еще час назад. Наверное, она вернется ночью, но это уже не имеет значения.
Свет в избе гаснет, но дверь остается распахнутой настежь — здесь ждут новых гостей.
👻Нежить...
Я работаю в крупной полугосударственной компании. На прошлой неделе получила долгожданное повышение. На радости пригласила весь отдел к себе в загородный дом отметить (благо, была пятница и муж в командировке). Сразу скажу, что никакими паранормальными способностями не обладаю, но в приметы кое-какие верю. Поэтому, дом когда строила, перед заливкой отмостки отсыпала замкнутую линию по всему периметру дома крошкой из красного кирпича. Мне еще в детстве бабушка рассказывала, что так в деревни от злых людей и бесов дом защищают, якобы не переступит враг такую черту. Мне не сложно было, вот на всякий случай и сделала.
Всего собралось 19 человек. Приехали, я дверь в дом открыла, чтобы все вошли, а сама пошла продукты из машины вытаскивать оставшиеся. За мной следом пошла Софья Ивановна - мой непосредственный руководитель, очень умная порядочная и всегда доброжелательная ко мне женщина 58 лет. "Подожди, - говорит - у тебя тут охранка стоит, посмотри, как работает". Я, честно говоря, подумала, что она сигнализацию имеет ввиду, но у меня ее никогда не было - воровать особо нечего и соседи круглый год живут. Ничего сказать не успела, она меня за локоть разворачивает лицом к дому и вижу я такую картину:
Ленка, самая неприметная и тихая наша сотрудница, встала перед крыльцом и не двигается, потом разворачивается, зло сплевывает на дорожку и идет к калитке мимо нас. Я ее пытаюсь остановить, спрашиваю что случилось, она только отмахивается и уходит. Я в шоке! Она без машины, до трассы 3 км, автобусы уже не ходят, до электрички еще км 3. Думаю, ладно, ее дело - на такси доедет. Разворачиваюсь обратно к Софье Ивановне, а она на дорожке круг рисует. Повторюсь: очень умная и разумная женщина 58 лет!!!!
- Вы что делаете?
- Да нежить эта тебе напакостить решила за то, что войти не смогла - вот убираю, надо солью еще посыпать.
- Какая нежить?!
- Да Ленка наша - нежить.
У меня ноги начали подкашиваться от нереальности происходящего, ну не может же она умом тронуться! Кто угодно, но не Софья Ивановна!
- В каком смысле - нежить-то?!
- Учиться надо было, когда учили! Человек когда эмоции хорошие, созидательные испытывает, то душа его (назовем это так) наполняется энергией, а когда отрицательные, то энергия эта расходуется. Бывает совсем опустеет душа и сил больше не хватает на хорошие поступки, а если еще и от Бога отворачивается, тогда человек и становится - нежитью. То есть не живет он, но существует, и представляет собой воронку, в которую энергия от других людей засасывается. Питается нежить так и миры нижние питает.
Дальше поговорить нам не удалось. Мужчины наконец-то вспомнили, что они сильный пол и пошли к нам помогать продукты вытаскивать. Я весь вечер пыталась еще раз с Софьей Ивановной поговорить, так как уже интересно очень стало, но так и не получилось. Только когда расходиться все стали, она подошла и сказала, чтоб я перед сном всю эту ситуацию вспомнила и сказала: "Хочу увидеть!".
В общем так и сделала. Я, конечно, человек впечатлительный и, не исключаю, что последующий сон может быть просто тому доказательство. Его суть: Захожу я в офис, где все сотрудники сидят (у меня свой кабинет и туда я не часто захожу). Все своими делами занимаются и Ленка в том числе. Вдруг у нее из спины что-то вроде отростка отходит мутно-серо-зеленого цвета, потом еще два. Оказалось это две ноги и рука была. В общем от Ленки отделяется мутно-серо-зеленая еще одна Ленка, только рот неестественно большой и глаза какие-то не такие. Я как рот увидела, с глазами разбираться вообще желание пропало. И это существо начинает обсасывать сотрудников (я слова другого даже подобрать не могу).
Ужасу не было предела! Вскочила, время еще и семи нет, звоню Софье Ивановне (никогда такого себе не позволяла, но страшно так было и вроде как что-то толкало - "Позвони!")
- Доброе утро, Софья Ивановна! Что это было?
- Я же тебе говорила - нежить! - она даже не удивилась ни звонку, ни вопросу. - Ты поспи, это сон просто, а мы с тобой днем встретимся где-нибудь, поговорим.
Она, как это сказала, так я моментально вырубилась.
Встретились в кафе. У меня вообще мысли начали закрадываться, что это все пьяный бред был - и сон и Ленка.
- Тебе еще столько этого бреда увидеть предстоит
Тем, что Софья Ивановна еще и мысли, оказывается, читать может, меня уже сложно было удивить. Я сидела как пришибленная и только слушала. Если коротко, то мир меняется и совсем скоро это станет очевидно многим.
#МистическиеИстории
👻Истории из жизни. Страшная сила
Как-то моя подруга Наташка решила к одной женщине съездить. Она не гадалка, просто видит тебя насквозь, что было, будет и что сейчас в голове твоей творится. Но это не основное, вообще она лечит. Сила у неё огромная, машины глохнут под пригорком, на котором её дом стоит, а дальше — пешком.
Я поехала за компанию, потому как Наташка жить без меня не может, даже на своём рабочем столе у неё моё фото стоит. Из-за этого случаются одни недоразумения.
Поехали мы, значит, с собой банка трёхлитровая с водой и буханка хлеба, без этого на приём не пропускают. Наташка взяла в двойном экземпляре: вдруг что не по плану пойдёт. Она вообще запасливая, в дамской сумке, как в шляпе факира, — от иголки с нитками до запасных колготок и отвёртки. А вдруг пригодится?
Народу было тьма тьмущая. Стали спрашивать, кто последний. Оказалось — никто. Сама женщина эта выходит и называет, кто пойдёт. Наташка сразу духом пала: кто ж знает, может, вообще зря приехали.
Просидели мы так минут двадцать. Тут дверь открывается и выходит Мария (так женщину эту звали). Обвела всех взглядом и говорит:
— Сейчас вот этот мальчик зайдёт, а потом ты — и указала на меня пальцем.
— Да я не хочу, я с подругой приехала…
— Я сказала — потом ты зайдёшь, и не спорь.
Наташка начала возмущаться, что вечно так — сначала всё мне, а потом ей. А разве я виновата, что в меня перст упёрся?
Я не знаю, что Мария делала с мальчиком, но орал он так страшно на все голоса, что половина ожидающих выскочила из дома. Потом дверь открылась и Мария вытащила мальчика из комнаты, усадила на стул в холле, где ожидали очередь люди, и стала над ним воск выливать. Я много раз это видела — прабабушка, когда лечила, часто так делала. Но чтоб воск буквально взрывался, ударяясь о воду, и при этом ещё и ужасно дымил? Нет, такого я не видела никогда.
Решила я подальше отойти, в целях безопасности. А Мария как рыкнет:
— Куда пошла? Стой рядом. Помогать будешь.
— Это вы мне?
— Тебе.
— А как помогать-то?
— Стой просто рядом, и всё. Умотал он меня.
Полуживого мальчика уложили на диван отдыхать, потом, когда уже я вышла от Марии, он весело скакал по направлению к входной двери.
Зашла я в комнату, где Мария людей принимала. Стою и понять не могу, что я тут делаю. Тут она мне говорит:
— Рядом сядь да руками за меня не трогайся — а то голова потом болеть сильно будет.
Банку с водой и хлеб рядом положила, платок на голову надела и продолжает:
— Догадываешься, зачем тебя позвала?
— Нет, я и спрашивать-то что — не знаю.
— Конечно, зачем тебе спрашивать. Ты и сама всё прекрасно знаешь не хуже меня.
Посидели, помолчали.
— А позвала тебя, чтоб сказать — учись контролировать свои чувства и желания. Сила у тебя огромная, ты же мыслью одной человека по неосторожности убить можешь.
— Это откуда ещё, и что делать-то теперь?
— Ниоткуда, родилась такой. А делать чего, я уже сказала. Если захочешь, потом и лечить можешь, только рано не начинай, сил много уходит. Всё поняла?
— Вроде всё.
— Ехать далеко собралась? Так знай, уедешь — назад не вернёшься.
— Меня что, там убьют?
— Кого? Тебя? — засмеялась. Нет, тебя не убьют.
— А может, лучше остаться?
— А как хочешь. Тебе везде хорошо. Как сама решишь, так и будет.
— Наверное, поеду всё-таки в Италию…
— Не поедешь, в последний момент всё переменится.
Она прищурилась, словно что-то разглядывая:
— Вижу море, и не одно, горы, солнце круглый год. Г… Г… Греция! В Грецию поедешь.
Так всё и получилось. 2004 год. Олимпийские игры в Афинах. А в Италии — только Италия. Поехала я отдохнуть и игры посмотреть, да так и осталась. Обожаю море и солнце.
После разговора с Марией я сильно призадумалась. В памяти всплыло множество странных моментов, все и не расскажешь, но вот некоторые из них:
1. В Караганде было огромное здание цирка, это было 40 минут на автобусе от нашего городка. Я цирк обожала и не пропускала ни одну новую программу. Мне 8 лет. Приехала труппа с дикими животными, были там ещё яки. Билеты мама купила, завтра ехать, а я истерику со слезами устроила. Не поеду, и всё! Уговаривали меня и по-хорошему, и ремнём, но в итоге никуда мы не поехали.
В этот день, пропустив представление, наверное, я родилась второй раз. Яки порвали сетку-ограждение, затоптали дрессировщика и, вырвавшись наружу, побежали вверх по рядам, давя детей и их родителей. У нас был шестой ряд.
2. Мама решила ехать в Караганду за покупками. Меня она не взяла. Я очень плакала, горе моё было больше Вселенной. В сердцах я сказала:
— Вот поедешь на автобусе, а он перевернётся.
— Чего ему переворачиваться, сейчас зима, быстро никто не ездит.
— А я сказала, не езди сегодня, автобус перевернётся.
Он-таки перевернулся, не доехав до Караганды. По счастливой случайности, мягко упав набок в один-единственный сугроб на обочине дороги в степи.
Когда мама всё-таки добралась до дома, я ещё ревела, потому что всё время представляла, как автобус перевернулся. Но мама не пострадала, потому что у неё была большая подушка. Но всё равно мне было очень страшно.
Теперь мама до сих пор меня спрашивает, ехать сегодня или не стоит.
3. Мне 15 лет. Сосед по даче, противный дед Аузин, выходил на дорогу через наш участок. Калитку он специально оставлял открытой нараспашку. Естественно, приехав на дачу, мы обнаруживали, что много чего пропало: то весь инвентарь утащат, то клубнику обдерут, то папины привитые деревья обломают.
В этот раз я приехала одна полить клубнику. Иду по дорожке, смотрю: дед Аузин из нашей калитки выходит, открывает её пошире и идёт себе дальше.
— Вы что же делаете? В таком приличном возрасте уже, а такими гадостями занимаетесь?
— Иди, паршивка! И чему вас только в школе учат?
Я так разозлилась, что было ощущение такое, как огненный шар от меня отделился рывком.
— Ну так знай: в следующий раз опять через нашу дачу пойдёшь, и двух шагов не сделаешь — ноги переломаешь.
Через день от дочери деда мы узнали, что он переломал себе ноги, правда, не две, а одну. Буквально выйдя из нашей калитки и сделав несколько шагов.
Дед прыгал на костылях по участку, периодически грозя мне костылём:
— Уууу, ведьма! Бесовское отродье! Искалечила все-таки.
4. Мне 19. Вышла после академического отпуска. Группа новая. И была там девочка одна, Лена, которая самоутверждалась за счёт голосовых связок. А у меня ребёнок маленький, и так голова болит. А в тот день она как сдурела: орёт и орёт. Я уже больше не могла слушать и говорю ей:
— Да чтоб у тебя голос хоть на неделю пропал, отдохнуть хоть чуть-чуть от твоих криков.
Приходит Ленка на следующий день, глаза квадратные, от меня шарахается. Хочет слово сказать, а у неё даже шёпот не получается. Как рыба — рот открывает, а ни звука не слышно.
Дня через три написала она мне записку: «Прости, пожалуйста. Верни мне голос, я больше кричать не буду».
— Вот пройдёт неделя — и сам вернётся, голос твой.
Через неделю голос к Ленке вернулся. Кстати, к врачу она ходила, но ничего у неё не нашли. После этого Ленка уже не орала, а вполне прилично разговаривала.
5. А теперь о приятном.
В прошлом году мой муж забыл о моём дне рождения. Мне подарки редко дарят, обычно я всем дарю. Очень мне нравится подарки делать, но тут как нахлынуло, так мне горько стало, сама не знаю почему.
А надо сказать, что на тот момент очень сильно хотелось мне золотое колечко, я даже знала, какое и на какой палец. Я и мужу намекала, но память у него, как у ёжика: услышал и через пять минут забыл.
На следующий день я пошла на работу, открыла магазин, подмела территорию перед ним и стала у входа на полочки товар доставлять. Гляжу, а у входа в магазин кольцо лежит. Главное — непонятно откуда. Я же только подметала, и улица была абсолютно пустая, туристы так рано не ходят, да я и от дверей магазина не отлучалась.
Взяла кольцо, а оно практически точь-в-точь как я хотела, и как раз на тот палец, что нужно. Ну как по заказу. И проба 585-ая стоит. Сосед-ювелир подтвердил, что золото, но только старой работы, так не изготавливают изделия уже лет семьдесят.
Может, и старое, а выглядит как новое, главное — энергетика у кольца хорошая, и мне оно нравится.
#МистическиеРассказы
👻Моpг (мистическая история)
Когда был молодым, работал в частной охране. Нас нанимали обычно всякие офисы и богачи, но бывало обращались и разные больницы. И в ту ночь мне предстояло охранять моpг. Я, не думая, сразу согласился. Место тихое, спокойное, да и прохладно.
И вот началась моя смена. На дворе ночь, сверчки стрекочут. Красота. Я смотрел в камеры на помещения, начал уже дремать, пока краем глаза не заметил странное движение. В коридоре кто-то прошел. Я подумал, может кто из врачей еще не ушел с работы. Но потом вспомнил, что все помещения были закрыты и заперты на замок, я сам же их и принимал.
Я смотрел на мониторы и ловил каждое движение. Но все было спокойно. Ничего странного или необычного. Но тут в коридоре послышался шум. Мне пришлось пойти проверить.
Давящая атмосфера спирала дыхание. Я, конечно, часто дежурил по ночам и не такое видел. Но моpг меня сильно пугал. Что-то было такое жуткое и неуловимое в этом всем. Позади меня раздался детский смех. Кто-то пробежал. Где-то упал мусорный бак.
- Кто здесь? - я шел, освещая себе путь фонариком. Тусклый луч мало помогал, но это было лучше, чем бродить в темноте.
Страх сковал грудную клетку, но я продолжал идти. В конце коридора стояла девушка. Полностью обнаженная. Длинные волосы были распущены, а сквозь них прослеживались гематомы и порезы на спине.
- Вам нужна помощь? - спросил я, оставаясь на расстоянии, чтобы не смущать незнакомку.
Я был готов предложить ей свою куртку, но она не шевелилась. Стояла спиной ко мне и смотрела в стену. Я подошел ближе и положил руку ей на плечо. Девушка оказалась холодной как лягушка.
- Пойдемте со мной, вы совсем замерзли, - я накинул на нее куртку и повел за собой.
На удивление, она шла, даже не сопротивляясь. И всю дорогу молчала. Сзади снова послышался детский смех, девушка замерла, прислушиваясь.
- Это мои дети, - хрипло прошептала она.
- Знаете, это не место для детских игр, - до меня медленно начало доходить.
- Нам уже не уйти отсюда.
Холодный пот выступил у меня на спине. Я посмотрел на лицо девушки и ужаснулся. Я видел ее в новостях. Муж сошел с ума и забил ногами свою жену и двоих детей. Громкое дело. Ее родители требовали привлечь его к ответственности, но кто-то из его богатых родственников смог внести достаточную сумму для того, чтобы дело замяли.
Я побледнел и чуть не упал в обморок. Девушка продолжала стоять и вслушиваться в детский смех. Я решил не испытывать судьбу и скрылся в своем кабинете. Всю оставшуюся ночь я наблюдал, как в коридоре гуляет эта девушка и ищет своих детей.
Утром я сдал смену и уволился с работы. Больше не хочу сталкиваться с мистикой.
(с) Дневник ведьмы /Дзен Яндекс
👻Призрачный Дворецкий..
Она увидела меня. Она не должна была меня увидеть. Никто не должен был меня увидеть. Меня никто раньше не видел. Вот уже много сотен лет я брожу по этому дому, оставшись его безраздельным владельцем. Хозяева не захотели оставаться. Они были хозяевами этого дома при жизни, но лишь на бумаге, а не душой. Я вырос тут. Мой отец был в этом доме дворецким, а мать поварихой. Они тоже выросли тут. Я потомственный слуга этого дома, ставшего таким мрачным с тех пор, как он перешёл в моё полноправное владение. Ему никто не остался предан, кроме меня. Все они пошли дальше – хозяева, слуги, сторожа – все ушли, оставив дом, а я не мог его бросить. Я остался, и он теперь мой. Он мой уже так давно, что я потерял счёт годам и столетиям. Я берегу его.Они приехали вчера. Зачем они приехали? Что живым в моём старом, милом, мёртвом доме? …
И она увидела меня. Только она одна. Маленькая девочка лет десяти. И не испугалась. Она увидела, как я шёл через её комнату, бесшумно ступая по деревянным половицам. Это моя комната, и я хожу, где хочу. Здесь все комнаты мои. Этот дом говорит со мной. Он весь мой. А она заняла эту комнату, по приезде расставив тут свои игрушки и застелив кровать. Её мама принесла ей подсвечник со свечой. Но малышка не боится темноты, и свечу задула. А я просто прошёл, как проходил мимо живых, приезжавших и уезжавших много раз. Они всегда смотрели и уходили. Никто не оставался в моём доме. Зачем эти остались?!…
Малышка подняла голову от подушки. Проследила взглядом за мной. Она спросила: «Кто ты? Эй! Как тебя зовут?»
Я остановился. Я посмотрел на неё. Я не стану общаться с ней. Мне не нужно общаться с живыми. Я берегу дом. Поэтому я посмотрел на неё, помолчал и продолжил сквозь комнату свой путь дальше, сквозь свой дом, от стены до стены, от подвала до чердака.
Но я озадачен. Я не знаю, что будет дальше. Я боюсь за дом. Много сотен лет я ничего не боялся. А теперь боюсь, что они обидят дом.
***
Новая ночь опустилась на низину, накрыла дом чёрным одеялом. Я слышал, они в конюшню поставили лошадей. Я давно там не был. Там ли старый конюх? Он тоже должен был остаться. Но он умер раньше меня, и я не видел его, когда ходил в опустевшую конюшню глубоким стариком. А когда я вернулся из мира умерших в свой дом, я более не покидал его. И не знаю, в конюшне ли наш старый конюх, или тоже ушёл дальше вслед за хозяевами и другими слугами. Когда мы все были живы, он, помню, говаривал: «Не брошу никогда свою конюшню, свою каморку у сенника. Не смогу даже на том свете без запаха сена, лошадей, хруста и фырканья за стенкой. Век бы жил тут, никуда меня отсюда не заберут.» Я его понимал. Ведь и я не смог бы просыпаться в других стенах. Как и не просыпаться вовсе.
А теперь я не сплю. Просто днём не хожу по дому, ибо свет мешает мне видеть. Темнота делает мой взор ясным, а душу спокойной. По ночам я насквозь вижу свой любимый дом, и уверен, что с ним всё в порядке.
К девочке я сегодня не пошёл. Я пошёл в спальню её родителей. Они меня не видят. Я послушал их разговор. Они говорили обо мне. Их дочь сказала им, что видела меня. Как хорошо, что взрослые не верят, когда дети говорят о призраках. Надеюсь, они не решат из-за этого обидеть мой дом.
***
Сегодня девочка не спит. Она сидит на кровати и зовёт. Зовёт меня. «Дядя привидение!» – кричит она. – «Иди сюда! Я видела твоего друга!»
Что? Какого друга? У меня нет и не было друзей.
Пожалуй, пойду, поговорю с ней. Узнаю, кого ещё она видела. И где. Точно, не в доме. Я отлично знаю, в доме никого нет.
***
Оказывается, она видела старого конюха. Он и впрямь остался в конюшне, старый чёрт! Она встретила его у денника любимого пони, когда пошла после заката проведать его и угостить втайне от родителей яблочным пирогом. Старик заплетал пони гриву. Он оказался более разговорчив, чем я. Он поговорил с малышкой, рассказал ей о себе и поблагодарил за то, что его конюшня снова наполнилась сеном, хрустом и тёплым дыханием. Упомянул и обо мне. Спросил, в доме ли я. Ведь он помнит, как я ходил в его опустевшую конюшню, оставшись последним живым в доме, но не видел его. Он решил, что я не смогу оставить дом, как он не смог оставить свою каморку. И ведь оказался прав, старикан!
Пришлось передать ему привет с девочкой.
***
А хорошая оказалась девочка. И семья неплохая. Слава Всевышнему, они не стали обижать мой дом. Починив многое, они почти ничего не поменяли и не уничтожили. Они ценят мои старые вещи почти как я. А их дочь понимает наш дом лучше всех. Ведь она теперь знает его историю. Уже больше пятнадцати лет я рассказываю её ей.
Живых в доме прибавилось. Девочка вышла замуж. Она сказала мне, что муж звал её жить к себе. Но она отказалась. Она говорит, что больше жизни любит этот дом. Её муж не знает обо мне. Он живёт здесь гостем, как и вся семья. И только лишь его жена знает о нашем доме всё. Я думаю, она тоже тут останется.
Интересно, что скажут её малыши, когда подрастут? Она покажет им меня? Захотят ли и они остаться? …
Автор: Наталья Эпона Стефанова
#МистическиеИстории
♥️⚜️♥️⚜️♥️⚜️♥️
Примирение.
– Ты, пап, больше к нам не приходи. А то, когда ты уходишь, мама всегда плакать начинает. И плачет до самого утра. Я усну, проснусь, опять усну и снова проснусь, а она всё плачет и плачет. Я её спрашиваю: «Мам, почему ты плачешь? Из-за папы?..» А она говорит, что и не плачет, а просто носом шмыгает, потому что насморк у неё. А я же большая уже и знаю, что такой насморк не бывает, чтобы слёзы в голосе.
Олин папа сидит с дочерью за столом в кафе и помешивает ложечкой, маленькой такой, уже остывший кофе в микроскопической белой чашечке. А дочь к мороженому своему даже не притронулась, хотя перед нею в вазочке – произведение искусства: разноцветные шарики, прикрытые сверху зелёным листочком и вишенкой, и всё это шоколадом облито. Любая шестилетняя девица не устояла бы перед этим великолепием. Но только не Оля, потому что она давным – давно уже, ещё в прошлую пятницу, кажется, решила с папой поговорить серьёзно.
Папа молчит, долго молчит, а потом и говорит ей:
– Так что же нам с тобою делать, дочь? Не видеться совсем? Как же я тогда жить-то буду?..
Оля морщит носик (он у неё хорошенький такой, как у мамы – немножко картошечкой), думает, значит, потом и говорит:
– Нет, папа. Я тоже без тебя не смогу. Мы, давай, вот как поступим. Ты маме позвони и скажи, что каждую пятницу из садика меня забирать будешь. Мы с тобою погуляем, если захочешь кофе там или мороженого (Оля косится на свою вазочку), то можем и в кафе посидеть. Я тебе всё-всё про то, как мы с мамой живём, рассказывать буду.
Потом она опять задумывается и спустя минуту продолжает:
– А если ты захочешь на маму посмотреть, то я её буду на телефон себе снимать каждую неделю и тебе фотографии показывать. Хочешь?
Папа на дочку свою мудрую не смотрит, улыбается чуть-чуть и кивает головою:
– Хорошо, давай так жить теперь будем, дочка…
Оля с облегчением как-то вздыхает. И принимается за своё мороженое. Но разговор она ещё не закончила, нужно скаазать самое главное, а потому, когда от пёстрых шариков под носом у неё усы, тоже разноцветные, образовались, облизывает их языком и снова становится серьёзной, почти взрослой. Почти женщиной. Которой нужно заботиться о своём мужчине. Пусть даже этот мужчина старый уже: у папы на прошлой неделе день рождения был. Оля ему к этой дате открытку в садике нарисовала, тщательно раскрасив огромную цифру «28».
Лицо у девочки опять стало серьёзным, бровки она сдвинула и сказала:
– Мне кажется, что тебе жениться нужно…
И великодушно соврала, добавив:
– Ведь ты… не очень старый ещё…
Папа оценил «жест доброй воли» дочери и хмыкнул:
– Скажешь тоже – «не очень»…
Оля с энтузиазмом продолжила:
– Не очень, не очень! Вон, дядя Серёжа, который к маме два раза уже приходил, так даже лысый, немножко. Вот тут…
И Оля показала себе на лоб, пригладив мягкие кудряшки ладошечкой. Потом изображает, что поняла, после того, как папа напрягся и остро взглянул ей прямо в глаза, будто невольно выдала мамину тайну. А потому теперь уже обе ладошки к губам прижала и округлила глаза, что должно было означать ужас и растерянность.
– Дядя Серёжа? Какой же это «дядя Серёжа» зачастил к вам в гости? Это мамин начальник который?.. – почти громко, почти на всё кафе сказал папа.
– Я, папа, не знаю… – даже растерялась от такой бурной реакции Оля. – Может и начальник. Он приходит, мне конфеты приносит. И торт нам всем. И ещё, – Оля взвешивает, стоит ли делиться столь сокровенной информацией с отцом, тем более, таким «неадекватным», – маме цветы.
Папа, сцепив пальцы рук, лежащих на столе, долго на них смотрит. И понимает Оля, что сейчас вот, прямо сию минуту, он принимает очень важное в своей жизни решение. А потому ждёт юная женщина, не торопит мужчину с выводами. Она уже знает, вернее, – догадывается, что все мужчины – тугодумы, и к правильным решениям их нужно подталкивать. А кто же подталкивать должен, как не женщина, а тем более – одна из самых дорогих в его жизни.
Папа молчал, молчал и, наконец, решился. Шумно так вздохнул, разъял замок из пальцев, голову вскинул и сказал… Если бы Оля была чуть старше, то она бы поняла, что сказал он таким тоном, каким Отелло задавал свой трагический вопрос Дездемоне. Но пока ещё она не знала ни про Отелло, ни про Дездемону, ни про других великих влюблённых. Она просто набирала жизненный опыт, живя среди людей и видя, как они радуются и мучатся иногда из-за пустяков…
Так вот, папа сказал:
– Пойдём-ка, дочь. Поздно уже, я отведу тебя домой. И заодно поговорю с мамой.
О чём папа собирался говорить с мамой, Оля спрашивать не стала, но поняла, что это – важно и быстро-быстро начала доедать мороженое. Потом поняла, что то, на что решился папа, гораздо важнее, чем даже самое вкусное мороженое, а потому, почти лихо швырнула ложечку на стол, сползла со стула, вытерла тыльной стороной ладони испачканные губы, носом шмыгнула и, прямо глядя на папу, сказала:
– Я готова. Идём…
Домой они не шли, а почти бежали. Вернее, бежал-то папа. Но Олю он держал за руку, а потому она почти «развевалась», словно знамя полка, которое держал князь Андрей Болконский за древко, когда увлекал за собою в атаку русских воинов под Аустерлицем.
Когда они ворвались в подъезд, то двери лифта медленно закрылись, увозя в вышину кого-то из соседей. Папа почти растерянно посмотрел на Олю. Та, снизу вверх, но решительно, взглянула на него и спросила:
– Ну? И чего стоим? Кого ждём? У нас седьмой ведь этаж всего…
Папа подхватил дочь на руки и ринулся вверх по лестнице.
Когда на его длинные нервные звонки мама, наконец, распахнула дверь, то папа сразу же начал с главного:
– Ты не можешь так поступать! Какой там Серёжа? Ведь я же люблю тебя. И у нас есть – Оля…
Потом он, не выпуская дочь из объятий, заключил в эти же объятия и маму. А Оля обняла их обоих за шею и глаза зажмурила. Потому что взрослые целовались…
⚜️♥️⚜️♥️⚜️♥️⚜️
Олег Букач
♥️⚜️♥️⚜️♥️⚜️♥️
Бывшая
- Алло, Наташа, привет! Выручишь бывшего мужа?
- Привет, Виталик! Ты о чём? Как я тебя должна выручить? Деньги нужны, что ли?!
- Нет, не деньги. А помощь. Нужно, чтобы ты сыграла мою жену. Но не бывшую, а настоящую. Всего на один вечер.
- Зачем? Что там у тебя происходит, Виталик?
- Да начал встречаться с одной девицей, думал просто развлечёмся и всё. А она влюбилась в меня, шагу ступить не даёт. Хочет, чтобы я женился на ней.
А зачем это мне надо? Мы с тобой полгода в разводе, думал, теперь я свободен, можно во все тяжкие пуститься, а она не даёт...
- Ох, ловелас ты, Левицкий! Вроде не замечала раньше такого за тобой... Неужели наш брак был таким обременительным?
- Наташа, вообще - то развестись - была твоя идея. Ты сказала, что мы разные, что любовь прошла, и не надо друг друга мучить. А ещё ты детей не хочешь. А Лиза просто бредит идеей родить мне сына.
- Ну так радуйся, тебя любят, хочет родить, а это много значит...
- Ой, не, она не мой человек. Зато я мужчина её мечты. Глупая девочка. Фантазёрка. А я ведь ей ничего не обещал. Приходит ко мне, как к себе домой, готовит, убирает, короче, спит и видит себя моей женой.
- Так, а от меня что хочешь? Откуда вдруг я возьмусь?
- Скажешь, что уезжала по работе, а теперь вернулась домой. Удивишься, конечно, что я подлецом оказался. Но бросать меня ты не собираешься, так как любишь сильно и жить без меня не можешь...
Она, конечно, расстроится, плакать начнёт, но ты стой на своём, мол, мой муж, и точка! Ей ничего не останется, как уйти и больше меня не беспокоить.
- Фантазёр! Это надо же до такого додуматься! Такой цирк решил устроить и меня втянуть! Ну вот зачем мне это надо, скажи, пожалуйста? Мы с тобой хоть и в хороших отношениях расстались, но это не даёт тебе право использовать меня в такой роли!
- Натулька, ну, пожалуйста, выручи своего непутёвого мужа. Бывшего. А я, хочешь, на рыбалку тебя свожу. Ты ведь так любишь посидеть на берегу в тишине с удочкой. А потом шашлык пожарим. Как в прежние времена...
- Ох, хитрец, знаешь чем меня подкупить! Хорошо, бывший муж, так уж и быть, выручу тебя!
- Наташ, а у тебя есть сейчас кто-нибудь? Ну, мужчина, в смысле...
- Хоть это тебя и не касается, но нет никого. Пока не встретила нормального мужика. Хочу квартиру в ипотеку взять, не могу же я вечно по съёмным скитаться...
- Вот жила бы со мной, и горя не знала бы, жильё есть, деньги, на отдых постоянно ездили...
- Не в этом счастье, Левицкий! Ладно, когда надо роль жены сыграть?
- В пятницу сможешь? Только возьми вещички свои, чтобы видно было, что ты и правда там живёшь. Лизе скажи, что я вещи спрятал все, чтобы она ничего не заподозрила.
Я ей дам ключи от квартиры, скажу пусть ждёт меня, я на работе задержусь. Она явится - а там ты, готовишь на кухне, пасту, например, мою любимую карбонару... Давай часов в шесть. А позже я приду, цирк разыграем перед ней, и домой уедешь.
- Хорошо, уговорил. Ох, и почему я такая добрая...
Наташе было интересно посмотреть на Лизу. Она даже ощутила что-то похожее на ревность. Виталий никогда не смотрел ни на кого, кроме неё.
Можно сказать, на руках носил. А ей стало скучно с ним, пресно. Хотелось чего-то радостного, нового. Ведь с Виталием они были знакомы ещё со школы. Он её боготворил.
Ей льстило такое внимание, подруги завидовали. Красивый, умный, не бедный, от родителей досталась квартира. Позже он занялся бизнесом.
После школы Наталья уехала учиться и забыла о нём. Но он не забывал. Периодически приезжал к ней, они гуляли, ходили в кафе, ездили на природу.
К окончанию института она сама не поняла, как вышла за него замуж. И жили неплохо, почти не ругались, не было повода. Но потом она заскучала. И попросила развод. Виталик переживал, но на развод согласился. Так как любил её и не хотел, чтобы она страдала, живя с ним.
Никто не понял её выкрутасов. Где это видано - такими мужиками разбрасываться? Говорили, что она глупая, упускает своё счастье. Но это ещё больше подстегивало её, хотелось пойти наперекор. Захотела - и развелась. Имеет право.
Развели быстро. Наталья съехала в съёмную квартиру, благо, зарплата позволяла оплачивать её. Машину, купленную Виталиком она забрала. Он настоятельно уговорил. Подарок.
Думала, жизнь начнёт бить ключом. Ан нет. Кавалеры не выстраивались в очередь. Один вообще сказал, что Наталья не красавица, просто обычная женщина.
Неожиданно. Ведь она привыкла, что бывший муж считал её самой прекрасной женщиной на свете...
А теперь вот у него Лиза... Как-то обидно. Быстро же он её забыл... Ну ничего, посмотрит она на эту девицу, и успокоится.
В пятницу после работы Наталья заехала домой, собрала чемодан и рванула к бывшему мужу. Играть жену.
Развесила в шкафу свою одежду, расставила крема, баночки, духи. Навела лёгкий беспорядок, который раньше всегда у них был.
В холодильнике нашла необходимые продукты, и начала готовить пасту.
Хлопнула входная дверь. Пришла. Шоу начинается...
- Ой, здравствуйте! А я, думала это Виталя тут орудует на кухне, раньше освободился...
На кухню зашла высокая, очень красивая девушка, с длинными чёрными волосами и зелёными глазами. Фигура, позавидует сама Клаудиа Шиффер.
Вот это Виталик урвал себе красотку! У Натальи почему-то кольнуло в сердце.
- Виталя?! А вы, простите, кто такая?!
- Я его девушка... А вы кто?
- А я его жена! Законная!
- В смысле, жена? Он говорил, что не женат, в свободном полёте...
- Ага, жена уехала по работе на месяц, так он сразу полетел, голубок, на сторону... Вот это сюрприз он мне приготовил! Вот что значит приехать домой без предупреждения! Он ведь меня не ждал вовсе, и даже не догадывается, что его ждёт...
- А что же мне теперь делать? Я его ведь так люблю, — у Лизы навернулись слёзы. Она достала салфетку и начала вытирать их.
- А я не знаю, что тебе делать... Домой иди...
- Я ведь ему верила. Сына даже родить хотела. И замуж... Виталя просто чудо, я таких мужчин никогда не встречала. Добрый, отзывчивый, не жадный, а как мужчина, ну вы понимаете, он вообще просто супер...
- Ну, девушка, только без подробностей! Верю, что ты не знала о его положении. Но теперь знаешь. И смысла тут находиться нет. Я сама разберусь с ним. А ты забудь вообще, что у вас что-то было. Найдешь порядочного и будешь счастлива.
- Нет. Я просто так не отступлю. А вдруг он меня любит, а не вас? Разведется, мы поженимся, детишек рожу, и будем счастливы. Будем на рыбалку ездить, на море, к моим родителям рванём, они в Греции живут. Вот сейчас он придёт и мы всё узнаем!
Лиза села на кухонный стул и закинула ногу за ногу. Достала из сумки телефон и начала смотреть там что-то.
- Вот, смотрите, это мы в театре, это в горах, это у меня дома. Ведь всё хорошо было, пока вы не приехали...
Наталья почувствовала, как в ней просыпается ревность. Первый раз в жизни она приревновала Виталика. Ведь раньше ей даже в голову не могло прийти, что он может с кем-то сойтись и быть счастлив. Без неё. А теперь она поняла, что ещё как может.
Да ещё с такой красавицей. Она на её фоне мышь бледная.
На рыбалку собралась она, ты гляди! Это они только могут с Виталиком туда ездить! Детишек нарожает... Да Наталья сама родит, сколько захочет! И будет Виталик самый счастливый! И она тоже!
Наталья ощутила прилив любви к бывшему мужу. До неё только дошло, какого человека она потеряла. Как он её любил, баловал, а сейчас она одинокая и никому не нужная.
А к нему тут девицы клеятся такие... Не бывать этому!
- Так, дорогуша, выметайся ка из нашей квартиры, пока я тебе волосы не повыдирала. Вставай, и на выход!
Наталья схватила девушку и поволокла её к двери. Та сопротивлялась. Но Наталья была сильнее. Она открыла дверь и выставила Лизу за порог.
- Чтобы больше я тебя тут не видела! Виталик мне самой нужен, понятно?
Закрыла дверь. Лиза ушла.
Что происходит? Наталья себя не узнавала. Вот они эмоции, вот она жизнь! Вот чего ей не хватало все эти годы! Ревность показала, что на самом деле она чувствует! Глаза словно открылись! Кроме Виталика ей никто не нужен, и никому она его не отдаст!
***
- Ох, Виталик, ну она и львица у тебя! Я сделала всё, как ты просил! Она поверила! Всё-таки не зря я в театральном учусь, талант, можно сказать!
- Спасибо, Лиза, ты очень меня выручила! Так говоришь, разозлилась она? Может просто роль обманутой жены играет, как я её просил?
- Нет, Виталь, она и правда разозлилась, ревновала сильно, уж поверь, я женщина, и чувствую это на сто процентов! Мне кажется, она тебя любит, но не понимала этого раньше. Ревность о многом говорит.
Не зря я тебе посоветовала этот метод. Ты всё равно ничего не терял. А так она проявила себя. Мы женщины такие странные бываем, но некоторые моменты заставляют нас задуматься.
И этот трюк сработал. Иди к ней, думаю, она как шёлковая станет теперь. Ведь ты посмел променять её на кого-то. А она к этому не привыкла, хоть вы и в разводе. С тебя магарыч!
- Спасибо тебе! Димке привет передавай. Когда у вас свадьба, кстати?
- Передам. Осенью поженимся, в Грецию улетим к родителям.
- Удачи вам, и счастья! А я пойду своё счастье заново строить...
Виталий зашёл в квартиру. На кухне накрывала стол Наталья. В красивом платье.
- Ну как всё прошло, Наташ?
- Отлично! Выперла я её за дверь! Думаю, отстанет теперь точно! А ты точно не влюблён в неё, Левицкий? Она ведь красотка редкая!
- Да не, не влюблён... Я тебя забыть не могу...
- Правда?! Ты до сих пор любишь меня? - обрадовалась Наталья.
- Да, и никогда не переставал любить...
- Знаешь, а я только сейчас поняла, как ты мне дорог. И я тебя никому не отдам! И сына рожу, и дочь! Левицкий, женись на мне!
Виталий улыбнулся. Ну вот, план сработал! Ох, уж эти женщины, на какие только уловки не пойдёшь ради них...
⚜️♥️⚜️♥️⚜️♥️⚜️
Заметки оптимистки