☆☆☆ • YT♡ •

😯📘🖋️✨
В нашей двухкомнатной квартире планировка такова, что пройти во вторую маленькую комнату можно только через кухню.
В то время жила у нас наша любимица трёхцветная кошка Соня. Сын нашёл её на улице малипусенькую (помещалась на ладони, да ещё и место оставалось), грязную и голодную. Отмыли, откормили. Соня - это потому что она сначала много спала. Ела и спала. Так набедовала кроха. И, хотя кошки очень независимые, но Соня выбрала себе хозяина - моего сына. Перед сном у них был обязательный ритуал: Соня минут на 10 приходила к своему хозяину, мурчала ему, иногда отмывала от воображаемой грязи. Потом уходила по своим кошачьим делам. Надо ещё сказать, что Сонечка больше никогда не ходила на улицу и прожила 17 лет.
В этот вечер сын уже улёгся. А я заканчивала кухонные хлопоты и боковым зрением вижу, что под стулом, стоящим у двери в маленькую комнату, сидит Соня. Такой трёхцветный колобок. Удивилась несказанно. Не было ни одного вечера, чтобы кошка нарушила ею же заведённый ритуал. Говорю сыну, мол не порядок, почему это Сонечка не у тебя, неужели ты её выгнал. И слышу в ответ, что кошка уже давно на "своём боевом посту" и домывает ему ухо.
Вот так дедушка-соседушка показался мне.
☆☆☆ • YT♡ •
😯📘🖋️✨
*Тёща моя, не ласковая*
-Мамочка, я замуж выхожу! Слышишь, мама!? От чего ты молчишь? Ты не рада за меня?
-Катя, какой замуж?-устало произнесла Виктория, - ты в Москву учиться поехала, а не замуж выходить. Ты получи профессию, а уж потом о замужестве думай. Доченька, ты ещё успеешь этот хомут на себя надеть. Да и что это за скоропалительное решение? Из дома полгода как выпорхнула, ещё студенткой толком не была, а уже в жёны торопишься. Замуж идут не на один день. Мала ты ещё, чтобы принимать такое судьбоносное решение, в людях плохо разбираешься.
-Я люблю его мама, мы любим друг друга. Ты можешь понять, мы не можем и не хотим терять друг друга.
-Катя, всё это несерьёзно, сколько вы друг друга знаете? Да и способна ли ты в свои восемнадцать лет понять, что за человек рядом с тобой?- тревога матери за дочь нарастала с каждым доводом дочери.
-Мы уже четыре месяца встречаемся и представляешь мама, он тоже из нашего города. Это же судьба. В такой большой Москве повстречались два человека из родного города.
-Какая же ты у меня ещё девчонка, ты жизни не знаешь. Жила под моим крылом и теперь тебе очень легко обмануться, ведь ты в своей жизни никогда, ничего плохого в людях не видела, оберегала я тебя. А вы что и заявление в загс подали?
-Нет, мама, мы хотим отпраздновать торжество нашей любви в родном городе. На следующей неделе приедим.
-А он кто? Кем работает и как его зовут?
-Зовут его Вадим, работает программистом в очень успешной компании.
-Ну хорошо, приезжайте. На месте разберёмся.
Имя "Вадим" Виктории было ненавистно, плохие воспоминания связаны с этим слащаво-приторным именем. Не хотело материнское сердце принять решение дочери о замужестве, тревога и нервозность поселились в душе женщины. Какое-то, что ли предчувствие, которое она гнала от себя: "Ну что я в самом деле? Может действительно Катя повстречала настоящую любовь, а может и парень стоящий".
Сегодня приедут Катя и Вадим, возможно будущий зять. Виктория приготовила праздничный ужин и поджидала молодых. И вот звонок, Виктория с улыбкой распахнула дверь и остолбенела, лицо её вспыхнуло, как буд-то огнём обожгло, глаза округлились, она как рыба открывала и закрывала рот не в состоянии произнести ни слова.
-Мама,- бросилась к ней Катя,- как я соскучилась. Я же без тебя и дня прожить не могла, а тут целых пол года тебя не видела. Это Вадик, Вадим.
Вадим загадочно улыбаясь, подошёл к Виктории и на манер дамского угодника, губами припал к руке Катиной мамы. Виктория молчала.
- А вы, я так понял Виктория... Извините, не знаю вашего отчества,- ехидно улыбался будущий зять, и зачем -то подмигнул Кате.
-Николаевна,- ответила Виктория.
-Мама, вот видишь какой Вадим простой и смешной, -и Катя чмокнула его в щёку, -у него лёгкий характер, он всем нравиться.
Виктории хотелось крикнуть Кате во всё горло: "Я знаю, что он всем нравится и он этим пользуется. Я знаю твоего Вадика, он был моим любовником. Беги от него моя девочка, спасайся."
Но Виктория промолчала. Она хотела отвести беду от своей Кати, но пока не знала как.
За столом Катя, ничего не подозревая, щебетала и смеялась. Она была так счастлива, а матери от этого было нестерпимо больно. Вадим с какой -то издёвкой посматривал в сторону Виктории и Виктория не выдержала, спросила:
-Вы курите Вадим?
Она прекрасно знала, что он курит. Тот утвердительно покачал головой.
-Можно покурить на балконе, я тоже, видите ли курю. Не составите мне компанию?
-С удовольствием,- подхватился Вадим.
-Катенька, а ты приготовь пока чай. Там торт в холодильнике, порежь его,-обратилась мать к дочери.
Не успела Виктория прикрыть балконную дверь за собой, как Вадим заключил её в объятия.
-Пошёл вон,- оттолкнула его Виктория,-какая мерзость. Только попробуй приблизится ко мне, я столкну тебя с балкона. Поверь, мне хватит на это сил.
-От чего же моя будущая тёща такая не ласковая. Ох ты тёща моя, неласковая,-хохотал Вадим,-а я знавал вас моя дорогая Виктория Николаевна, как очень страстную и ласковую женщину. Что климакс убавил пылкость ваших желаний.
-Закрой рот, никакая я тебе не тёща, убирайся из моей и Катиной жизни. Насквозь прожжённый пороками, задурил голову наивной девочке. Катя ещё ребёнок, не для тебя я растила дочь. Тебе не жить, если ты не оставишь Катю в покое.
-Даже и не подумаю никуда убираться. Я достоин молодой, красивой девушки. Пора мне наконец жениться и произвести потомство, генетика у меня прекрасная, ну не таких же, как ты мне жениться.
-Я всё расскажу Кате, лучше уйди . Ты знал, что она моя дочь?
-Какая разница, знал-не знал. Катя будет моей женой и прекрати беситься, а будь ласковой тёщей,- и он попытался приблизиться к Виктории.
-Всё таки хочешь полежать под балконом?-презрительно сказала Виктория, -я сейчас пойду и всё расскажу Кате.
-Ты разобьёшь её наивное сердечко. Не жалко?
-Лучше я сейчас разобью ей сердечко, чем ты разобьёшь её жизнь.
-Поздно, у нас с Катей будет ребёнок, твой внук или внучка. Так что готовься моя дорогая тёщенька в бабушки.
-Ты лжёшь.
-Ну конечно, ко мне нет доверия, сама спроси у Кати.
-Катя, ты беременна?-без предисловий спросила Вика.
-Ты сказал?!- и Катя улыбаясь прильнула к Вадиму,- мама, я так рада, что у нас так хорошо всё складывается.
-А когда ты учиться думаешь? Ребёнок это ежеминутный труд.
-Вадик говорит, что учёба для женщины не важна. Женщина -это мать, жена, хранительница семейного очага.
-Да уже вижу, как будет складываться твоя жизнь. А если семейный очаг рухнет тебе на голову, моя доченька и ты окажешься в руинах этого очага, как ты будешь жить без профессии, с ребёнком на руках? Как я прожила? Так у меня хотя бы профессия есть и я смогла тебя вырастить и могу дать образование, от которого тебя отговаривает твой Вадим.
Вадим молча ухмылялся и в его глазах читались победа и торжество. Видя его наглую ухмылку, Виктория решила вести с дочерью прямой разговор.
-Твой Вадим не тот, за кого себя выдаёт. Я Вадима давно и хорошо знаю. Была возможность узнать его раньше. Он тебе об этом ничего не говорил?
Катя удивлённо приподняла брови и смотрела то на Вадима, то на мать.
-Как знала?-только и смогла она произнести, -ты знала...
-Я очень хорошо его знаю. Ты уже взрослая, так вот, мы любили друг друга, если это можно было назвать любовью.
У Кати перехватило дыхание, её начал душить нервный кашель, слёзы катились из глаз. Мать подала ей стакан с водой и приобняла дочь.
-Катя, я рядом с тобой. Мы справимся с этим, доченька, не знала как по другому тебе об этом сказать.
-Но это же в прошлом, я имею в виду ваши отношения,- неожиданно для матери сказала Катя,- сейчас он меня любит.
И на лице притихшего Вадима, вновь появилась улыбка победителя.
-Доченька, Вадим-это тот хлыщ, который не пропускает ни одной юбки. Вот и сейчас, будучи твоим женихом, он пытался меня обнять на балконе. Не хотела тебе всего рассказывать, а наверное придётся.
-Он тебе говорил, почему он из родного города подался в Москву? Так вот, он игрок и людям задолжал большие деньги, поэтому он просто сбежал, чтобы затеряться в большом городе. Катенька, за его долги , ты вместе с ребёнком можешь очень пострадать, став его женой.
-Катя, неужели ты сейчас веришь словам Виктории Николаевны?-сказал Вадим, видя в каком замешательстве находится Катя,- В ней же сейчас говорит её женская несостоятельность, злость, что я выбрал тебя, а не её. Что же делать, если я полюбил тебя, Катя? Не скрою, не хотел тебе говорить о романе с твоей матерью, жалел тебя, но вот она не пожалела, а в остальном сплошное враньё. Ты мне веришь?
Катя почему-то ответила не Вадиму, а маме:
-Мама, я ему верю. Прости, но я уйду с Вадимом и выйду за него замуж.
Виктория Николаевна еле сдерживала себя, чтобы не расплакаться. Не хотелось предстать поверженной перед этим мерзким человеком. Она только сказала:
-Катя, знай, в любом случае, чтобы ни случилось, у тебя есть мать и родной дом, не забывай об этом. Силой тебя не удержать, ты совершеннолетняя, но ты делаешь большую ошибку. Прошу, не бросай университет, пока не родишь ребёнка.
Через два месяца, Катя позвонила матери:
-Здравствуй мама, прости, если ты на меня обижаешься. Но ты мне говорила, если что случится, чтобы я обращалась к тебе, а мне и не к кому обращаться. Вадим попал в автомобильную аварию и ему предъявили большую сумму денег за дорогой автомобиль, с которым он столкнулся. Ты можешь нам хоть как -то помочь?
Началось,- подумала Виктория.
-Катя, не в какие аварии он не попадал, это его карточные долги. Опомнись Катя, пока не случилось непоправимое. Этот вариант про дорогой автомобиль уже когда-то имел место. Если он думает, что я буду спонсировать его карточные долги, то он ошибся. Ни копейки не получит. Вы уже зарегистрировали свой брак?
-Нет, Вадиму нужно уладить эти денежные дела, пока он ни о чём другом не может думать. Мы решили наши отношения зарегистрировать в Москве. Вадим не хочет никакой помпезности, он считает это бесполезной тратой денег.
-Потому что у него нет никаких денег, только долги. Катя, очнись наконец, этот человек неисправимый лгун, игрок и бабник. Я не знаю, зачем ты ему нужна. Если он думал манипулировать мной через тебя, то тут он прогадал. Он случайно не предлагал тебе продать твою часть нашей квартиры?
-А ты откуда знаешь, мама?-удивилась Катя.
-Да потому что ему нужны деньги и он готов их заполучить любым способом.
-Вадик сказал, что на деньги с продажи моей части квартиры, мы в Москве можем купить квартиру в ипотеку. Мама, но я не согласилась. Ты не думай, что я смогла бы с тобою так поступить.
-Хоть здесь тебе хватило ума, моя наивная девочка. Как ты себя чувствуешь Катюша, и не оставила ли ты учёбу?
-Учусь пока и чувствую себя хорошо. Мама, узи показало, что у меня девочка будет, уже шевелится, так интересно.
-Сама ты у меня ещё девочка.
Через неделю Виктория позвонила Кате и услышала её плачущей навзрыд:
-Мама, Вадик пропал. Вот уже четыре дня, как его нет. На телефон не отвечает, ни в больницах, ни в моргах его нет. К нам приходят какие-то люди, ищут его, мне страшно.
-Катя, он больше не появится. Тебе нужно снять другую квартиру.
-Мама, Вадик оказывается, задолжал за квартиру за три месяца.
-Хорошо, хоть за три месяца. Завтра прилечу к тебе, жди меня доченька.
-Прости меня мама, что я у тебя такая глупая,-плакала Катя, встречая мать.
-Ну всё Катюша, не надо волноваться, тебе нельзя, а то малышка всё слышит и переживает за тебя,- и вовсе ты не глупая. Ты просто доверчивая и наивная. В этом моя вина. Я старалась тебя от всего плохого беречь, не посвящать во взрослую жизнь, не подготовила к самостоятельной жизни. Думала, что ты ещё успеешь сполна хлебнуть невзгод, считала тебя ребёнком, а ты вот оказывается женщина, моя маленькая женщина и скоро станешь мамой. Всё будет хорошо, Катюша, я рядом с тобою.
Автор Майдоровская Вера
☆☆☆ • YT♡ •
😯📘🖋️✨
*Мои разводятся.*
Николай Иванович сидел на кухне у дочери и ел сосиски. Подцеплял вилкой, смотрел задумчиво, макал в кетчуп и долго жевал, качая головой. Словно своим мыслям удивлялся.
- Пап, я тебе в Вовкиной комнате постелю, ладно? Ну куда ты на ночь глядя на дачу поедешь, дом ведь холодный, пока прогреется. Паааап, ты меня слышишь? - Марина села перед ним на табуретку, - Папа, мне кажется это вообще ерунда какая-то, неправда! Ну не может этого быть, скажи что на тебя нашло, пап? Может я чего-то не знаю, может у тебя есть другая женщина, извини что так говорю.
Николай Иванович удивлённо поднял брови и посмотрел на дочь. Марина сразу же затараторила, замельтешила, - Папа, да я так не думаю, но должна же быть какая-то причина? Вы же с мамой даже для моих подруг всегда примером были. Конечно мы все люди, а не ангелы. Но я вас с мамой отдельно даже не могу представить. Все выходные и отпуска вы вместе, ну ясно же, что не просто так. Не могло же всё это вот так вдруг исчезнуть!
Вот у Женьки, подруги моей школьной, родители всю жизнь собачились. Не могли вместе долго находиться и всё. Отец вечно то в гаражах, то на рыбалку умотает, попробуй проверь его, там ли он, что он там удит? А мама её одна дома возится, или к сестре уедет, надоест одной сидеть. Так когда они развелись, все только и вздохнули свободно - ну наконец-то! Ни у кого даже вопросов не возникало или мыслей о примирении. Но у вас то пап совсем всё по другому было. А теперь на тебе - мои родители разводятся!
Николай Иванович доел сосиски, молча сполоснул тарелку и вилку, потом прищурившись глянул на дочь и махнул рукой, - Да кто вас, женщин, поймет, Марина! Я вот думал, мать твою как себя знаю, ведь сколько лет вместе. А оказалось неееет, вот ведь как бывает, вроде и не ждёшь подвоха, а на тебе! Всё, ладно, проехали. Ты мне где, у Вовчика на диване говоришь постелила? Спит он уже? Ну я тихонько, ты уж прости, Маришка, я утром уеду.
Николай Иванович лег в комнате внука на диванчик, а Марина тут же маму набрала, и тихо ей, - Мам, ну вы чего устроили? Ты что, серьезно? Да перестань, вы же не ссорились никогда. Мам, я всё понимаю, у папы характер, но он всегда такой был. Ну да. А я тебе говорила - сходи в салон пряди сделай и ногти, как на работу всегда делала. Что значит теперь другое дело? Может у вас по личному что-то не получается, возраст же все таки? Да я не лезу, ну может папе к врачу надо? Всё, всё, извини. Мама, ну хоть можно мы к тебе завтра с Вовкой приедем? Он давно хотел во дворе с Мишкой соседским на самокатах покататься, а мы с тобой чай попьем, ладно мам? Папа сейчас спать у Вовки в комнате лег, завтра на дачу ехать собрался. Ну как я его отговорю, ты же его знаешь.
Лариса телефон положила - конечно дочь переживает. Уговаривать их будет, только наверное вряд-ли это поможет. Не ожидала Лариса, что всё вот так обернется! Слово за слово, и возникло какое-то непонятное отчуждение.
С мужем Колей Лариса почти сорок лет назад познакомилась. Пригласила однажды друзей на свой день рождения. Курочку пожарила, картошки наварила, приготовила салатики всякие. В общем что смогла, времена были не очень-то сытные. А друзья с собой ещё и своего однокурсника притащили. Пока все ели-пили, потом общались да танцевали, Коля потихоньку курицу всё ел. Голодный был, жил в общаге от техникума. Мать с бабкой в деревне, далеко. А помощи ждать больше и не от кого. Коля днём учился, а по ночам вагоны разгружал. На это и жил.
Гости незаметно разошлись потихоньку, а Коля так и уснул на диване, Ларисе жалко было его будить.
Она тогда упросила отца, что Коля немного поживет у них на даче. Он диплом писал, защита скоро, а в общаге тяжело было заниматься. А однажды Лариса с мамой котлет нажарили к обеду. Лариса сказала, что к подруге поедет, а сама тихонько отложила в сумочку всего понемногу и на дачу махнула.
Коля рассказывал ей про диплом, про свои планы. В доме было зябко, Коля затопил печку - была ранняя весна. И заботливо укутал Ларису пледом. Лариса смотрела на огонь, на рассказывающего что-то Колю, и хотела, чтобы так было всегда, чтобы всю жизнь этот парень был с ней рядом...
Маринка приехала сразу после завтрака. Вовка повис на шее у бабушки, - Бабушка, а дед где? На даче? Я тоже хочу. Мам я к Мишке, мы на самокатах, ладно? Рядом с домом, обещаю! - дверь хлопнула, только Вовку и видели.
- Мам, папа звонил? - Марина никак не могла успокоиться, - Может вы хоть поговорите? -Мариночка, я не знаю. Когда мы работали все как-то по другому было. А теперь мы круглосуточно вместе. Может надоели друг другу. Я вроде как стараюсь, за ним ухаживаю, папа как-то сдал последнее время, а он раздражается. Пойдет в сарае что-то делает, потом спина у него болит. И чем больше я заботы проявляю, тем больше он раздражается. Ворчать стал - что ты за мной ходишь? Начальника включает, привык со своими работягами. В общем не знаю, Марин, не хочу я всё это сейчас обсуждать. Плохо про папу говорить не хочу. Папа наш очень хороший человек.
После отъезда дочки и внука Лариса совсем приуныла. Глупо как то вот так, на старости лет в такой ситуации оказаться. Думала, что они будут друга поддерживать, а получилось вот как, можно сказать и повода нет, на ровном месте.
Подождав ещё несколько дней, Лариса уже стала беспокоиться. Всё таки муж в возрасте, как он там? На дачах сейчас не сезон, и народу нет никого. И Лариса решилась.
Днём съездила всё купила, что наметила. Вечером волосы покрасила, и рано утром поехала. Дача у них недалеко - час с небольшим на электричке. В сумке у Ларисы сюрприз для мужа, он это давно хотел. Если помирятся, то на радость им. А расстанутся, так Коле на память. Но Лариса верила, что помирятся.
Ещё издалека Лариса заметила, что машины около дома нет. Странно, Коля же точно на машине уехал. Вот тебе и раз, Лариса то была уверена, что Коля на даче, а где же ещё он может быть целую неделю?
Она поднялась на крыльцо и зачем-то постучала. Но ей никто не открыл. Отперла дверь - в доме пусто. Так где же он? Неужели и правда у какой-то другой женщины? Да нет, ну не может этого быть, она бы обязательно это почувствовала. Неужели так и закончится их с её Коленькой любовь на всю жизнь?
Лариса даже вздрогнула от неожиданно громкого телефонного звонка. Это был Коля:
- Лариса, ты где? Я утром сегодня проснулся, и понял, что больше так не могу. Ты на даче? Не уезжай, я уже еду!
Приехал Коля очень быстро, - Лариса, я ведь проснулся и сразу домой, к тебе быстрее помчался. А тебя дома нет! Мать моя мне под утро сегодня приснилась, корила меня, поучала. Они ведь с отцом рассорились сильно, когда мне лет пятнадцать было. В итоге он то ли сам ушёл, то ли мать его прогнала, так я и не понял. Но кончилось всё плохо. Отец мой кровельщиком работал, работу свою любил, считал, что она людям радость приносит. Надёжная крыша над головой - это же уже половина счастья! Он на крыше себя лучше, чем на земле ощущал, шутил, что почти полмира ему оттуда видно. А тут стал крышу на большом коттедже крыть, сорвался, да упал неудачно. Радость жизни он потерял без жены, опору, вот и сорвался. Мать ревела, себя кляла, да уже не вернёшь, поздно. Она и сама без него долго не протянула, ты же помнишь, ей и пятидесяти не было. А ведь как любили они друг друга. То, что тогда они разругались, так это их бес попутал, так мать мне и сказала. Применяться надо друг к другу, не поддаваться мыслям дурным. Ни обидам, ни мнительности, от них любовь чахнет. Я тут сразу о нас и подумал. Чем старше, тем тяжелее, по молодости то всё проще. А тут словно кто подначивает, да нашёптывает, что не понимает тебя жена, не уважает, старым считает. Я ж привык работать, нужным себя чувствовать. А теперь не знаю, куда себя и деть, чем заняться! - Николай подошёл и обнял Ларису,
-Ты прости меня, что я дурак такой был. Всю неделю сидел дома и думал, что злился на себя, а срывал всё на тебе. А ещё ты мне то спину мажешь, то еду мне подаёшь! Дожили. Лариса, ты моя любимая женщина всей моей жизни. Мне стыдно быть перед тобой слабым, никчёмным. В общем, я что хотел сказать, мне тут Серёга Киселев звонил, предложил лекции читать в техникуме два раза в неделю. И я решил согласиться, как думаешь? И делами меня загружай, не жалей, я ещё ого-го! Никогда бы не подумал, что нас ждёт такое испытание. То, о чем мы мечтали, а как случилось - не справились. Ведь быть постоянно вдвоем оказывается не так и просто!
Тут у двери вдруг послышался шорох и сумка Ларисы упала на бок.
- Ой, я совсем и забыла, а он пригрелся и уснул, - Лариса загадочно улыбнулась, - Ты же давно мечтал, что мы возьмём щенка, вот я и решила в знак примирения, или в знак ..., - она вынула из сумки щенка, тот сладко зевал.
- Конечно примирения, - Николай с благодарностью взглянул на жену и взял из её рук теплый комочек счастья.
Всё таки мужчины всегда немного мальчишки.
- Да, кстати, у меня для тебя тоже есть подарок. Думаешь что я в сарае мастерил? Сейчас принесу. Николай вышел и быстро вернулся, - Помнишь ты говорила, что тебе для вязания будет удобно. На колесиках, тут и клубки, и вязанье твоё уместится. Шлифовал, чтобы нитка за край не цеплялась, когда ты вязать будешь. Лариса, свяжи пожалуйста свитер теплый и мягкий для своего непутёвого мужа, чтобы душу грел и глупые мысли отводил, ладно? Ой, а что там наш мелкий собакен уже грызёт, Лариса?
- Коля, я совсем забыла, я же курятину приготовила, как тогда, в тот мой день рождения, когда судьба нас с тобой свела. Идём скорее, пока щенок всё не съел!
Николай и Лариса ели холодную курицу и чувствовали себя абсолютно счастливыми. А щенок бегал между ними и пытался смешно тяфкать...
Через два месяца Лариса и Николай отметили очередную годовщину свадьбы. Гости единодушно пожелали им прожить следующие тридцать семь лет так же счастливо, как и предыдущие.
Как же хочется пожелать каждому найти близкого человека и жить с ним до старости в любви и в радости!
Автор Жизнь имеет значение
☆☆☆ • YT♡ •
😯📘🖋️✨
*Анна и генерал*
Если бы кто-то сказал, что в 55 она снова выйдет замуж, ни за что бы не поверила!
С первым мужем Анна развелась, когда ей было 36. Осталась с двумя дочками-школьницами. Подавать на алименты не стала: не хотела унижаться. Так, во всяком случае, Анна думала тогда.
Она не боялась никаких трудностей. Деревенская девчонка, сызмальства привыкла трудиться. Потому и вкалывала всегда на двух работах, чтобы ее небольшая женская семья ни в чем не нуждалась.
Дочки выросли, выучились, вышли замуж и разлетелись в другие города. И осталась Анна одна. Скучала, конечно. Дочери это понимали: часто навещали, звонили почти ежедневно.
На пенсию Анна вышла ровнехонько в 55. Смотрела на себя в зеркало и не верила: неужели эта симпатичная, стройная женщина – и пенсионерка?
Но… Факт остается фактом. Анну торжественно проводили на заслуженный отдых.
Дочери решили по этому поводу сделать маме подарок: ну, чтобы она легче адаптировалась к новой жизни. И купили ей путевку в дом отдыха.
Анна сначала отказывалась: никогда никуда не ездила отдыхать, а потом сдалась. Даже пошутила, весело тряхнув головой:
– Поеду! Оторвусь по полной программе!
И как в воду глядела…
В первый же танцевальный вечер к ней подошел седой подтянутый мужчина с военной выправкой:
– Потанцуем? – он подал Анне руку и уверенно закружил ее в ритме вальса.
Он так крепко держал ее и так умело вел по танцполу, что Анна почувствовала себя совершенно легко и комфортно, хотя вальс не танцевала ни разу в жизни.
Музыка смолкла. Кавалер проводил Анну к тому месту, где она стояла, и удалился бодрым шагом.
Анна разочарованно смотрела ему вслед: не ожидала, что после танца партнер так сразу ее покинет.
Через несколько минут он вернулся, неся в руках два бокала:
– Вот, отличный напиток. Я уже попробовал. В меру прохладный… Уверен, нам обоим это сейчас нужно… Меня, кстати, Виктором зовут, – он вопросительно посмотрел на Анну.
– Анна, – тихо ответила она.
Так они и познакомились…
Все время проводили вместе. Наговорились вволю. Анна рассказывала о своем житье-бытье, Виктор – о своем. Он действительно оказался офицером запаса, сказал, что ему 65 лет, что у него есть дочь, которая живет в Италии.
Когда путевка закончилась, они расстались, обменявшись телефонами.
Всю дорогу домой Анна под стук колес вспоминала каждую минуту, что провела рядом с Виктором. Жалела, очень жалела, что больше никогда его не увидит…
Выйдя из поезда, женщина ахнула: Виктор встречал ее на вокзале родного города с букетом белых лилий…
– Как? – выдохнула она…
– Самолетом, – ответил Виктор и добавил, – ты будешь моей женой?
Анна согласилась связать с ним свою судьбу. Единственное, что ее удивило: Виктор настаивал на регистрации брака.
– Зачем? – Анна спрашивала совершенно искренне, – разве мы не можем жить вместе просто так в нашем-то возрасте?
– Нет, не можем. Я слишком люблю и уважаю тебя для этого.
На этом вопрос был решен.
Во время подачи заявления Анну ждал сюрприз. Выяснилось, что Виктору вовсе не 65, а 75 лет!
Выйдя из загса, Анна спросила:
– Почему ты сказал неправду?
– Боялся, что ты не согласишься выйти замуж за такого старика…
– Может, еще что-то не договорил? – Анна улыбнулась, – самое время сделать это.
– А еще я – не совсем майор, как представился вначале. Я – генерал-майор.
– Ну, а это зачем было скрывать? – Анна с недоумением смотрела на Виктора.
– А затем, что я сейчас вижу: ты за меня замуж идешь, а не за генеральскую пенсию…
Свадьба была не очень многолюдной, но шикарной. Виктор расстарался. Дочери Анны радовались за маму, дочь Виктора – на торжество не приехала.
– Как же так? – Анна была явно расстроена, – неужели твоей Наталье все равно на ком женится ее отец?
– Ей все равно жив я или мертв. Хотя… Мы потом это обсудим. Не переживай, Аннушка, я бы больше удивился, если бы она здесь появилась…
Они прожили счастливейших восемь лет! Не расставались ни на минуту.
Виктор купил двухуровневый коттедж с гаражом для своей новой семьи. Купил для Анны машину. Уговорил получить права. Сам учил водить, ходил с ней в автошколу на занятия…
Анна, которая сначала махала руками и говорила, что в 55 лет не запомнит ни одного дорожного знака, на удивление легко освоилась и стала вполне приличным водителем.
Теперь она сама ездила к дочерям в гости. Виктор, разумеется, ее сопровождал: у него сложились прекрасные отношения с дочками и внуками Анны.
О дочери самого Виктора говорить было не принято. Она так ни разу и не объявилась за это время.
– Витя, это ненормально, – иногда начинала разговор Анна, – может, ей помощь какая нужна, поддержка. Ну как так-то? Она же там, в своей Италии, одна-одинешенька.
– Не переживай. У моей дочери все есть. Она обеспечена так, как многим и не снилось. И муж у нее есть. Детей нет – это да. Так она никогда не хотела их иметь. И вообще: она по сути свела в могилу свою мать. Вот и не стремится общаться. Хотя я давно простил ее. Даже ездил в гости, хотел посмотреть как она живет. Так Наталья меня на порог не пустила. Давай не будем больше об этом…
И Анна замолкала, чтобы не тревожить любимого мужа.
А потом вдруг стали происходить странные вещи.
Виктор оформил Анне дарственную на все свое имущество: квартиру, где жил до знакомства с ней, новый коттедж, на обе машины. Даже переоформил на нее все счета.
– Витя, зачем? – недоумевала Анна.
– Затем, что ты моя любимая женщина. Я хочу, чтобы именно тебе и твоим детям осталось все, чем я владею. Если оставить завещание – Наталья будет его оспаривать. Уверен, она еще попортит вам кровь, когда меня не станет. И еще: после моей смерти переходи на мою пенсию. Ты имеешь такое право.
– Витя, что ты такое говоришь? – Анна даже расплакалась…
– Это жизнь, милая. Я просто позаботился обо всем заранее.
Как оказалось – вовремя. Через пару месяцев Виктор перенес инсульт. Через полгода – второй. Третий оказался последним…
Все это время Анна не оставляла мужа ни на минуту. Дочери приезжали, помогали.
Дочь Виктора, которой сообщили о болезни отца, объявилась через пять месяцев после его ухода. Приехала вступать в наследство. Даже не спросила, где похоронили отца.
Узнав, что ей ничего не достанется, Наталья подала в суд. Полтора года она пыталась отвоевать имущество. Обвиняла Анну в том, что она обманула старика, воспользовалась его слабоумием, собирала доказательства, что отец бы не дееспособен. Приводила в суд каких-то свидетелей.
Но так ничего и не добилась. Суд в исках отказал.
Все это время Анна жила как на вулкане. Она даже хотела отдать Наталье все сама, но тут вмешались ее родные и друзья мужа. Их мнение было однозначным:
– Нужно сделать так, как хотел Виктор. А суд ты выиграешь в любом случае. Нужно только потерпеть.
И она терпела.
Однако все равно, когда суды остались позади и наследство осталось ей, она поступила, как сочла правильным. Предложила Наталье забрать квартиру и машину отца… Та подарок приняла как должное, не преминув при оформлении осыпать совестливую женщину проклятиями. Вдова зла не держала: решила, что за таким поведением явно кроется какая-то семейная тайна.
***
… Анна пережила Виктора всего на пять лет. И все это время говорила о нем, как о живом. Он подарил ей короткую, но большую любовь. Отношения, о каких она и не мечтала.
Автор Сушкины истории
☆☆☆ • YT♡ •
😯📘🖋️✨
*Подарок для деда Мороза*
Основано на реальных событиях
Здрасьте. Меня зовут Серега. Хочу я рассказать одну историю.
Вот вы верите в Деда Мороза? Нет? Я раньше тоже не верил. Думал – что я, мелюзга, что ли, вам какая-то - во всяких там дедов-морозов верить, в шесть лет-то. А потом вот поверил. А дело было так.
Жил-жил я себе, и вдруг понял, что нет у меня ни мамы, ни папы и вообще никогошеньки нет. Грустное это дело, скажу я вам – быть одному на всем белом свете. Хотя у меня друг был. Мишка. Он меня на год младше. Жили мы в детской больнице, в двух больших палатах. Нас таких всего тут было девять. Анютка была самая маленькая, еще ходить не умела. А остальным было по четыре, по три, по пять лет. Было нас пять мальчиков и четыре девочки. У нас даже негритянка была, Лерка. Город у нас маленький и детского дома для малышей не было. Вот так и жили мы здесь, пока семь лет не исполнится, а когда исполнялось, отправляли в приют.
Жизнь у нас, конечно, была грустная, потому что очень это плохо – не иметь родителей. Мы через окна видели, как приходили мамы и папы, бабушки с дедушками к другим детям, которых в этой больнице лечили, и чего уж там, страшно им завидовали. И каждый из нас мечтал, что вот однажды откроется дверь палаты, и войдут в нее мама и папа. Молодые и красивые. Обнимут и скажут: «Сыночек, мы так долго искали тебя! И вот, наконец, нашли!» Но никто не приходил. И на каждый Новый год мы с Мишкой писали письма деду Морозу, чтобы он подарил нам родителей. Писать мы, конечно, не умели. Просили медсестер, чтобы они написали и на почту отнесли. И каждый год мы ждали, что у нас появятся родители. Но наступал Новый год, приходил дед Мороз, дарил красивые коробочки с конфетами и мандаринами, и все. И никаких родителей у нас не появлялось. И вот раза после третьего или четвертого сказал я Мишке, что больше писать деду Морозу не буду. Враки это все, не исполняются желания. А дед Мороз вообще не настоящий, а дядька наряженный. Мишка расплакался, он же маленький у нас, пять лет. «Нет, - кричит, - это правда, он настоящий, вот увидишь, у нас будут папа с мамой!» Ну-ну, думаю, верь. Взрослые вообще, таких как мы, не любят брать. Они все маленьких хотят, которые еще в кроватке лежат и ничего не понимают.
Прошло дня два, снег выпал, Новым годом запахло. Смотрю я в окно, и больно так где-то внутри: люди по улицам идут и несут красивые коробки. Это своим детям они подарки купили. Здорово это, наверное, встречать Новый год с папой и мамой. Они тебя за руку возьмут, поцелуют… Всяких приятных слов наговорят… И совсем я замечтался, как вдруг Мишка ко мне подходит, страшными глазами на меня смотрит и шепчет:
- Серега, я знаю, почему нам дед Мороз родителей не присылает!
- Ну, - спрашиваю, - и почему?
- А потому что мы ему ничего не дарим! Ты думаешь, ему не обидно? Всем подарки дарит, а ему никто.
Блин, думаю, а прав Мишка-то! И стали мы с ним с этого дня печенье, которое нам на полдник давали, откладывать в потайное место. Это мы по телевизору видели, что дед Мороз американский печенье с молоком любит. Ну и нашему, поди, тоже понравится. И за две недели накопилась у нас приличная горка.
На телевизор в коридоре поставили нарядную елочку, по стенкам развесили гирлянды всякие. Я спросил у уборщицы тети Вали, и она сказала, что Новый год сегодня ночью придет. Я внутри прямо задрожал весь – а вдруг получится? Вдруг Мишка и на самом деле прав, и мы подарим деду Морозу печенье, а он нам за это родителей подарит? И вот весь в таких мечтаниях вернулся я с прогулки в палату, полез в свое секретное местечко, а там… пусто.
Я как заору:
- Мишка! У нас все печенье украли!
Мишка в рев, остальные ребята вокруг толпятся и тоже ревут за компанию, честно сказать, у меня тоже в носу защипало. Ребята стали спрашивать, как да чего. Ну тут мы с Мишкой все и рассказали, что хотели деду Морозу подарок сделать, а взамен родителей попросить. И так тихо в палате стало. А Лерка по кармашкам пошарила, достала конфетку и говорит:
- Вот, возьмите, все равно больше ничего нет. Только давайте попросим деда Мороза, чтобы он нам всем родителей подарил.
- Хорошо, - говорю я. – Давайте так.
Дождались мы, пока вечером после отбоя медсестры ушли в свою комнатку, в коридор вышли и конфетку под елочку положили. И я, как самый старший, сказал:
- Уважаемый дед Мороз! Если ты есть, то подари нам, пожалуйста, родителей. Каждому. И Анютке тоже.
Утром я вскочил самый первый и скорей побежал смотреть – что с конфеткой. Выскочил в коридор, смотрю – а конфетки-то под елочкой и нет. Неужели взял? А родители тогда где? Но тут я вспомнил, что сегодня выходной, и завтра тоже. Наверное, родители после праздников придут.
Ох, какая же это мука, когда ждешь чего-нибудь, а оно не наступает! И как я эти два дня пережил – не знаю. Утром никто не пришел, а в обед… Открылась дверь палаты, вошла медсестра, а за ней дяденька с тетенькой. Не очень молодые, но все равно красивые. А медсестра Анютку взяла и им вручила.
- Вот, - говорит, - ваша дочка.
Мы так рты и пораскрывали. Ничего себе, думаю, действует! А тетенька с дяденькой с Анюткой в коридор вышли. И только я подумал: «А как же мы?», как вдруг Мишка сорвался и в коридор кинулся, а мы за ним. Смотрим, а он на том дяденьке повис, слезы ручьем, и кричит:
- Папа! Папа! А меня ты возьмешь? Возьми меня, папа! Я же у деда Мороза тоже родителей просил!
И тут наши все как разревутся, как к ним бросятся! А они растерялись, тетенька заплакала, а дяденька обнял нас всех и говорит:
- Подождите, дорогие, вас всех возьмут. Только надо чуть-чуть подождать.
В общем, еле-еле нас всех успокоили тогда. И ходили мы все грустные, и то и дело кто-нибудь из ребят начинал всхлипывать, и получился у нас не праздник, а ерунда какая-то. И выходило, что нет никакого деда Мороза, а сплошной обман. Но это мы так думали. А дальше вышла такая удивительная история – кому ни расскажешь – мало кто верит.
Через две недели эти дяденька с тетенькой опять к нам пришли! И вы думаете, за кем? За Мишкой! Я прямо так и обалдел. И остальные ребята тоже обалдели. Мы с Мишкой, когда он с родителями домой уходил, крепко-крепко обнялись, и даже заплакали, потому что теперь выходило, что больше мы с ним не увидимся. Тетенька опять плакала, глядя, как мы обнимаемся, а дяденька Мишку даже на руки взял и так и понес. А он все плакал и глаза кулаками тер. И когда они ушли, мне так тошно стало, что прямо выть захотелось. И я лег на свою кровать, накрылся одеялом с головой и пролежал так весь день.
И с этого дня жизнь моя, скажу я вам, совсем никудышная стала. И так-то особо весело не было, а как Мишку забрали, так совсем плохо стало, потому что остался я без лучшего друга. И остальные ребята тоже ходили грустные.
И прошло так недели три, как вдруг к нам пришли еще какие-то тетенька с дяденькой. Посмотрели на нас всех и ушли. А через две недели, в феврале уже, они опять пришли и взяли Виталика. А дальше началось! Каждую неделю к нам приходили дяденьки и тетеньки и забирали ребят, и когда уже растаял снег, я остался в палате один. Даже Лерку-негритянку забрали. Было непривычно тихо и ужасно скучно. А уборщица тетя Валя мне сказала:
- Не переживай, тебя тоже скоро возьмут.
- А вы точно знаете, что возьмут? – спросил я.
- Почему же не возьмут? – улыбнулась тетя Валя. – Возьмут обязательно, вот увидишь.
И мне стало повеселее. В самом деле, чем я хуже остальных? И не хуже вовсе.
И прожил я в больнице еще месяц. На улице уже совсем тепло было, и первая травка из земли повылезла, и птички везде пели, а люди ходили нарядные и веселые, потому что весна, и солнце вовсю светило. Тетя Валя пришла в палату, поставила на подоконник ведро и тряпки и открыла окно.
- А вы окно мыть будете? – спросил я.
- Да, Серенька, - ответила она. – Генеральную уборку делать велели.
- Генеральскую? - Переспросил я и испугался, потому что подумал, что к нам сюда какой-то генерал приедет.
Тетя Валя засмеялась, а потом вдруг повернулась ко мне и сказала:
- Палату освобождать надо.
- Как – освобождать? – опять испугался я. - А я как же? В приют?
- Зачем в приют? – тетя Валя смотрела на меня, и глаза у нее стали влажные, а у меня внутри аж затряслось все. – За тобой приехали, - почти шепотом сказала тетя Валя. – Сейчас у заведующей они. Краси-ивые-е! Повезло тебе, хорошие родители у тебя будут.
Я прямо ушам своим не смог поверить. И так я и не смог им поверить, как дверь опять открылась и вошла наша заведующая Людмила Михайловна и встала у порога. А за ней следом вошли тетя и дядя. Я их как увидел, так сразу вспомнил. Они к нам приходили, когда еще снег лежал. И вот стоим мы так и друг на друга смотрим, а я не знаю, что мне делать надо, ну прямо никак не могу сообразить. И тут тетенька шаг ко мне сделала, на корточки присела и руки раскинула и говорит:
- Ну, иди ко мне, сынок!
А я растерялся и шаг сделать не могу. А тетя Валя меня сзади тихонько подтолкнула. И вот подошел я к тетеньке и как разревусь… А она обняла меня и говорит:
- Мы так долго тебя искали! И вот нашли…
И увезли они меня к себе домой. Дом у них большой и красивый. И у меня даже отдельная комната здесь. Моя собственная. И у меня брат и сестра теперь есть. Брату двадцать лет, а сестре восемнадцать. И все они меня любят. Но главный сюрприз меня на следующий день ждал. Сижу я в своей комнате, и слышу – мама зовет меня снизу. Я на первый этаж спускаюсь, смотрю – а там… Мишка!!! Самый что ни наесть! Друган мой лучший! Да такой нарядный, расфуфыренный – прям куда деваться. Мы друг друга как увидели, так навстречу и кинулись, и ну обниматься. А наши родители – его и мои – стоят и на нас смотрят, а мамы слезы вытирают. Женщины, им бы все поплакать.
Ох, и наколбасились мы тем вечером! Домой еле живые пришли. А когда я спать ложился, то папа пришел ко мне. И я его спросил:
- А как вы узнали, где я?
Потому что мне очень хотелось узнать, дед Мороз им про меня сказал, или они сами догадались. И папа мне рассказал:
- Дядя Олег, Мишин папа, мой друг. И он - большой начальник в городе. Только у него с тетей Олей не было детей. И вот под Новый год они получили письмо от деда Мороза, что в больнице живут дети, которые очень хотят, чтобы у них были родители. Они взяли Аню к себе, потом забрали Мишу. И потом дядя Олег попросил главного редактора городской газеты написать статью про вас, как вы живете там и мечтаете о том, чтобы у вас у каждого были родители. Газету прочитали все жители города. И вот нашлись люди, которые захотели взять к себе детей. А мы тебя решили взять. Уж очень ты нам понравился. А с Мишей ты теперь хоть каждый день видеться будешь, они в соседнем доме живут.
Вот с тех пор мы тут так и живем. Я осенью в школу пошел, вчера у меня каникулы зимние начались. А завтра – опять Новый год. И в этом году я точно знаю, что спрошу у деда Мороза. Я написал ему письмо и попросил, чтобы он всем-всем ребятам в мире подарил родителей. Потому что плохо это – без родителей. Письмо я положу под елочку. И еще положу коробку шоколадных конфет, самых вкусных. Мама разрешила. Деду Морозу ведь тоже подарок хочется.
Автор Лилия Малахова
☆☆☆ • YT♡ •
😯📘🖋️✨
*В КОЛОДЦЕ*
Погода в этот вечер была замечательная, и Сергей Иванович после работы отпустил водителя и решил пройтись домой пешочком. Снег мягко падал крупными хлопьями и покрывал все вокруг пушистой белой пелериной. Особенно завораживающе смотрелись снежинки, ведущие свой неспешный хоровод в ярком свете фонарей. Жаль, что горели они не все, а где-то через один.
«Я же еще на прошлой неделе издал приказ о замене всех перегоревших ламп. И где они? Надо завтра провести совещание по этому вопросу», - еще успел подумать Сергей Иванович, и стремительно провалился в какую-то пропасть. Очнулся он от боли в боку, в полной темноте. Хотя нет – над головой, примерно на двухметровой высоте светилось круглое отверстие, и через него на Сергея Ивановича также грациозно и безмятежно продолжали падать снежинки. «Я в колодце теплотрассы, - сообразил Сергей Иванович.
Его догадку подтвердило обволакивающее удушливое тепло, идущее откуда-то из глубины подземелья, и убегающий над головой по стене вверх ряд влажно посверкивающих металлических скоб-ступеней.– Упал же я в него потому, что люк не был накрыт крышкой. А ведь только два дня назад мне поступил сводный отчет по городу, что крышки есть везде. Так, чей это район?». Сергей Иванович, кряхтя от боли, достал из кармана пальто мобильник, стал нажимать на светящиеся кнопки.
- Слушаю вас, Сергей Иванович! – спустя минуту ответил ему густой баритон.
- Скажи-ка мне, Григорян, ты давно был на улице Зеленодольской? – недовольным голосом спросил Сергей Иванович.
- Ну, вчера, пожалуй…- неуверенно сказал Григорян. – Хотя нет, позавчера. А что такое, Сергей Иванович?
- Ты подписывал отчет о стопроцентном наличии крышек на люках сантехнических колодцев?
- Ну, подписывал, - почему-то тут же стушевался невидимый Григорян.
- Так вот, дорогой мой Армен Суренович, я со всей ответственностью заявляю, что рядом с остановкой «Аптека» крышки на колодце нет.
- Мамой клянусь, не может быть такого! – с жаром сказал Григорян. – Мне Петрученко докладывал, а ему Ибрагимов справку писал, что везде все крышками накрыто.
- Да? – вкрадчиво спросил Сергей Иванович. – А как ты думаешь, я откуда тебе звоню?
- Вы еще на работе? - предположил Григорян. – Ну и я еще до дому не доехал. Давайте я вызвоню Петрученко с Ибрагимовым, и мы быстренько соберемся у вас на совещании по поводу этой крышки. А завтра…
- Я не на работе! – сорвался на крик Сергей Иванович. – Но и не дома. Я сижу в колодце у остановки «Аптека». Я свалился в него, потому что здесь не было крышки! Так что быстренько разберитесь там без меня, кто отвечает за эту крышку и чтобы к утру доклад был у меня на столе. Ты меня понял, Армен Суренович?
- Вы в колодце? – с ужасом переспросил Григорян. – Так, может, сначала вас надо вытащить?
- Меня? – задумался Сергей Иванович. – Ну да, правильно. Давай собери срочно совещание по этому вопросу и об исполнении доложи не позднее чем через час. Вместе с вопросом о крышке? Понял? Жду!
И Сергей Иванович сунул трубку в карман.
- Ты чего тут шумишь, а? – внезапно услышал он чей-то сиплый голос и вздрогнул от неожиданности. – Спать, блин, не даешь!
В темноте колодца кто-то закашлял, зашуршал, и в круг света, падающего через люк с улицы, вполз некто – оборванный, лохматый, клочковато щетинистый.
- Ты кто? – спросил некто у Сергея Ивановича, дыша чудовищным перегаром. – Я тут хозяин, и я гостей сегодня не ждал. Погоди, погоди… Я, кажется, где-то тебя видел. Хозяин колодца приблизился вплотную к Сергею Ивановичу и, часто моргая воспаленными глазами в узеньких щелочках опухших век, внимательно вгляделся в лицо непрошенного гостя.
– Никак, ты глава нашего района? У тебя еще фамилия такая шкодная… Погоди, погоди, щас вспомню. Во, Шестипалых, кажись, да?
- Вы обознались, гражданин, - открестился на всякий случай от себя Шестипалых – мало ли что на уме у этого малосимпатичного бомжа.
- Да не надо «ля-ля!» – насмешливо прохрипел бомж. – Шестипалых ты, это точняк! Когда в городскую Думу шел, твоей рожей в городе все заборы были обклеены. Я тебя, перец, хорошо запомнил! Ну че, прошел в Думу-то?
- Прошел, - нехотя сознался Сергей Иванович.
- Молоток! – фамильярно похлопал его по плечу, обтянутым дорогим пальто из твида, колодезный жилец.
– А ко мне каким ветром задуло? Я же не твой избиратель. Заблудился, что ли?
Бомж уставился на Сергея Ивановича с хитроватым прищуром.
- Да вот, нечаянно упал. Бок зашиб. - пожаловался Шестипалых. – Люка не было, а я, блин, не заметил. Украл, наверное, кто-то.
- Да не! – хохотнул бомж. – Это я его оставил открытым. Жарко чего-то сегодня, не по погоде сильно топят. Ты бы там сказал кому … директору ТЭЦ, что-ли, пусть как-то увязывают свою температуру с уличной. А то вона как жгуг, дышать нечем!
- Так крышка на месте? – удивился Сергей Иванович.
- Ну да, - подтвердил бомж. – Я берегу ее. Это же, считай, дверь моя. А как без двери?
- Так вы… ты здесь живешь? – спросил Шестипалых, усаживаясь поудобнее и поглаживая бок с затухающей в нем болью.
- Ага! – словоохотливо подтвердил бомж, вынимая из кармана какой-то пузырек и свинчивая с него колпачок. – Хлебнешь?
- А что это у тебя?
- Нектар! – заржал бомж, широко ощеряя редкозубую черную пасть. – Настойка боярышника это. Лекарство голимое, если не злоупотреблять. Пей, не бойся, только на пользу пойдет.
- Не, давай лучше моего коньяку выпьем, - опасливо посмотрев на подозрительный пузырек, сказал Шестипалых. Запустив руку в грудной карман пальто, он
вынул из него тускло блеснувшую плоскую металлическую фляжку, откинул колпачок и, гулко отпив несколько глотков, протянул посудину хозяину колодца:
- Допивай!
Бомж понимающе ухмыльнулся и, спрятав свой пузырек, принял теплую фляжку из холеной руки Сергея Ивановича в свою, почерневшую от грязи.
- Ну, будем! – выдохнул он в сторону и припал обветренными, потрескавшимися губами к емкости.
- Меня, кстати, Петрухой кличут, - отдышавшись, сказал бомж и протянул свою черную ладошку Шестипалых. – Будем знакомы.
Сергей Иванович отвел глаза в сторону, сделав вид, что не видит его грязной пятерни. Петруха обиженно засопел, все еще держа руку на весу. Положение спас зазвонивший в кармане пальто Шестипалых телефон. Звонил Григорян с докладом.
- Погоди, Армен Суренович, - оборвал его Шестипалых. – Крышка на месте, просто рядом лежала, а я не заметил. Так что этот вопрос снимается. Ну, а из колодца я, пожалуй, сам вылезу. Мне тут помогут. Поможешь, Петруха?
- Какой это еще Петруха, Сергей Иванович? – озабоченно переспросил Григорян.
- Нормальный Петруха, - успокоил его Шестипалых, и бомж при этих словах расплылся в самодовольной улыбке. – Он и крышку на место вернет, и беречь ее будет, как зеницу ока. Ну, до завтра, Армен Суренович… Я же сказал: сам выберусь! Все, все!
И сунул трубку в карман.
- Так ты мне так и не сказал, как тебя зовут-то, любезный? - Взболтнув фляжку и убедившись, что в ней еще немного плещется коньяку, Петруха предварительно обтер горлышко рукавом и протянул фляжку Шестипалых. – Фамилию-то я твою с плакатов еще запомнил, а имя запамятовал.
На мгновение замешкавшись, Шестипалых все же взял фляжку и, запрокинув голову, вылил остатки коньяка себе в широко открытый рот, не прикасаясь к горлышку губами.
- Сергеем Ивановичем меня зовут, - наконец, сказал он, промокая губы платочком.
- Ага, Серега, значит! – покивал кудлатой головой Петруха. – Ну, держи пять, Серега!
И снова протянул свою корявую клешню гостю.
На этот раз Шестипалых уже не стал раздумывать – хороший коньяк, как, впрочем, и плохая водка, как известно, имеет свойства снимать все преграды, – а с искренним дружелюбием пожал протянутую ему руку дружбу.
- Вот так-то лучше! – крякнул довольно Петруха и снова извлек на свет знакомый пузырек. – Ну че, Серега, за дружбу? По глоточку? Да не ссы ты! Я этих фанфуриков с боярышником немеряно оприходовал, и ниче! Живой, как видишь.
- Ай, ладно! – махнул рукой Шестипалых. – Попробовать разве что…
Он осторожно плеснул несколько капель из пузырька себе на язык, почмокал, зажмурился.
- Да, не Хеннесси, конечно, - немного подумав, сказал Шестипалых. – Но я думал, что будет хуже.
И он уже смело отпил полноценный глоток и потом захлопал себя по груди:
- Ух ты! Забористая, падла!
- А я че говорил? – обрадованно засмеялся Петруха. – Петруха плохого не посоветует!
Он забрал у Шестипалых свой пузырек, допил его содержимое, но не стал выкидывать, а аккуратно положил «фанфурик» в карман.
- Дома не гажу, - поймав одобрительный взгляд высокого гостя, объявил Петруха. – Потом на улице в урну выкину. Ну че, Серега, сгоняю-ка я в аптеку, у меня там кредит на боярышник открыт. Посидим, за жизнь потрещим. Ты мне расскажешь, как до жизни такой дошел, а я тебе - про свои перспективы…
- Нет, Петруха! – решительно сказал Сергей Иванович, с трудом вставая на ноги. – Позволь мне тебя угостить. Пойдем со мной в одну кафешку, тут недалеко. Вот там и потрещим за жизнь. Как, ты не против?
- А меня туда пустят? - тоже вставая на ноги, с сомнением спросил Петруха. – Прикид-то у меня того… не совсем. Да и видуха желает лучшего.
- Со мной пустят, - уверил его Шестипалых, одновременно берясь рукой за одну из верхних скоб и ставя ногу в блестящем сапоге на нижнюю. – Надо будет – нас там только двоих и обслужат. Ты давай, подстраховывай меня…
Выкарабкавшись наверх из колодца, эта странная пара, под изумленными взглядами редких прохожих, аккуратно накрыла люк крышкой и степенно направилась в сторону ближайшего кафе…
Автор Марат ВАЛЕЕВ.
Простила
- Всё, мам. Переболело уже всё. Нету брата Вадика, да и не надо.
- Да как это, нету. – всполошилась мать. – Есть он. Есть! Всё устаканится. Наладится всё у вас.
- Хорошо. – не стала спорить Жанна.
Она берегла себя – нервничать ей было нельзя. Ребёнку это совершенно ни к чему.
Прошло ещё какое-то время, родился сын, Данька. Макс был на седьмом небе от счастья...
***
Вадик с Жанной были братом и сестрой. Родными. Дружными братом и сестрой – так бывает не всегда. Они сами лично замечали противоположную ситуацию у своих друзей, тех же Свиридовых с их двора – брат с сестрой готовы были убить друг друга. Постоянно дрались, портили вещи друг друга. Жаловались матери по любому поводу. Вадик с Жанной пожимали плечами, и дальше дружили. Им было интересно вместе с самого детства, несмотря на разницу в три года.
Родители, Юрий и Валентина, не нарадовались на эту прочную связь. Ребята были горой друг за друга. Жанна, как старшая, помогала Вадику с уроками. А он ей помогал по дому, когда мать просила что-то сделать. Помогал с удовольствием, радуясь, что может сделать что-то хорошее для сестры. Так они и росли, и выросли. Любили друг друга. Любили родителей. Родители любили их. Идиллия.
Жанна поступила в институт в Москве, но на выходные и каникулы мчалась в родной Владимир, и первым делом обнимала Вадика. Стискивала в объятиях так, что самой казалось – задушит.
- Братишка, я так соскучилась!
- Я тоже, Жанка! – со слезой в голосе говорил Вадик.
Уже потом девушка шла обниматься-целоваться с родителями. Но главное – брат. Самый близкий и родной человек.
В период учёбы Жанна подрабатывала на промоакциях и заработала денег. Не слишком много, но достаточно, чтобы съездить на море, например. Поехала она не с парнем и не с подружкой Катей. Поехала Жанна с братом. Просто ей так было интереснее всего.
Валяясь на горячем песке, они рассказывали друг другу всё, что происходило за недели разлуки. Что ещё не успели рассказать. Вадик друг взял руку сестры и сжал:
- Жанка, давай поклянёмся всегда быть такими дружными! Что бы в жизни не произошло – всегда будем близкими людьми. Как сейчас. Как все детство.
- Конечно!
Ей было двадцать. Ему – семнадцать.
Через год Вадика забрали в армию, но недалеко. В Московскую область. Жанна ездила на присягу – родители не поехали, папа как раз приболел. Ездила и так, каждую неделю – возила передачки, гуляла с Вадиком во время увольнительных по городу. Ей было ближе поехать к нему, чем добраться до родителей. Хотя, и родители были недалеко. Она звонила маме, спрашивала:
- Мам, что там папа? Может мне к вам приехать? Может помощь нужна?
- Нет-нет, Жанночка, всё неплохо. Папа поправляется. Ты лучше к Вадику съезди. Денег тебе прислать?
- Нет, мамуль, у меня есть. Я работаю.
- Работа учёбе-то не мешает?
- Справляюсь, мам. Всё нормально.

Отец выздоровел. Вадик отслужил. А вскоре и Жанна отучилась, но во Владимир не спешила возвращаться – она влюбилась. Парень Жанны, Максим, был москвич, жил в двухкомнатной квартире с сестрой. И нередко конфликтовал с ней на бытовой почве. Жанна как-то стала свидетелем подобной ссоры и пришла в ужас.
- Макс, ну ты чего? Ведь это твоя сестра!
- Да ну. – отмахнулся он. – Даже говорить не хочу ничего. Была когда-то сестра… а теперь – противная баба, которая строит из себя начальницу. А какая она мне тут начальница? Мы на равных живём, лицевые счета разделены.
- Даже так. – поразилась Жанна.
И в очередной раз порадовалась, что у них с Вадиком всегда любовь-дружба-взаимопонимание.
Жанна переехала к Максиму – уговорил. Его сестра, Зоя, пробовала и Жанной командовать: то не бери, это сюда не ставь, то выключи, это подними.
- Зоя, займись своими делами. – резко ответила ей Жанна. – А со своими я как-нибудь сама разберусь!
Сестра Максима, тридцатилетняя Зоя, чуть не задохнулась от возмущения. Приехала какая-то приживалка, и вякает ещё тут. Правда, тон, которым её отбрили, учла, и старалась больше с Жанной не связываться.
Вадик приехал к ним в гости. Макс с Жанной водили его по Москве - ходили на выставку, потом в бар. Уже ночью поехали в клуб. Максиму брат Жанны понравился. И, конечно, понравились их взаимоотношения. Эх… жаль, ему так не повезло с сестрой. Жанка, конечно, и как девушка просто прекрасная, но как сестра она была просто огонь!
- Круто у вас тут! – сказал Вадик. – Я вот думаю, может мне тоже поступить куда-нибудь в Москве учиться? Пожить в общаге.
- Конечно! – обрадовалась Жанна. – Конечно, приезжай. А на кого ты будешь учиться?
- Ну… что-нибудь с машинами связанное. Ты же знаешь, что я шарю в этом.
Она знала, он ей рассказывал, конечно. После того, как Жанна учиться уехала в столицу, Вадик увлёкся ремонтом машин. У друга в гараже они там всё что-то собирали, разбирали. Ремонтировали. Вадику это было интересно. Почему не получить хорошее образование в деле, которое интересует брата?
- Пока общагу не дадут, приютите меня?
Макс замялся. Жанна сказала: «да». Вадик уехал во Владимир, и им пришлось поговорить.
- Слушай, я всё понимаю, он твой брат. И мне Вадик тоже очень понравился. Но если мы ещё и его сюда поселим, Зойка нас сожрет с потрохами.
- Да не поселим! А временно пустим, пока не поступит, и не получит общежитие.
- Жанна… у нас с тобой комната двенадцать метров. Ну, куда мы его тут… временно пустим?
Максу не хотелось ссориться с ней, но он правда себе всё это слабо представлял – три человека в маленькой комнате. Плюс, очередная атака Зои гарантирована. Сестра непременно решит, что они потихоньку захватывают квартиру, чтобы выселить её. И предпримет контрмеры – уж Макс-то её знал. До разделения лицевого счёта они тут почти дрались – инициатором была Зоя. Да и после тоже скандалили, дай Бог. Только в последнее время сестра чуть притихла. Просто ходит с каменным лицом, может толкнуть, якобы не специально. Но только дай ей повод…
Раньше сестра была нормальной. А потом неудачно сходила замуж, и стала злой, как собака. Почему она решила вымещать эту злобу на собственном брате, Макс не понимал. А потом уже и не хотел понимать. И спросить не у кого было – родители умерли пять лет назад, один за другим.
Жанна ластилась и уговаривала. И уговорила. Макс смирился. Правда, чего это он? Ненадолго же. Как-нибудь уж разберутся они с Зоей.
Жанна узнавала всё об учебных заведениях автомобильного направления, чтобы с общежитием. Ждала приезда брата – дни считала. Как вдруг он позвонил. Они последнее время редко говорили по телефону, а тут он позвонил, и Жанна обрадовалась – наверное, скажет, когда его ждать.
- Не жди меня. – сказал Вадик. – Кое-что изменилось.
- А… что?
- С девчонкой я познакомился. Влюбился.
- Так. – стараясь не злиться, сказала Жанна. – А учёба при чём?
- А что? Она тут, а я – там? Фигня, а не учеба. Ну, и личной жизни никакой.
- Как её зовут хоть? – спохватилась Жанна.
- Юля.
- Когда познакомишь?
- Мы пока в Москву не собираемся. Как только смогу, так и познакомлю.
Жанну разговор расстроил. Странный какой-то вышел разговор. Она так ждала брата, а он… ну, а с другой стороны, парень молод. Это естественно, что он встретил девушку. Она же, Жанна, живёт своей личной жизнью. А ему, что? Сидеть рядом с родителями?
Через неделю, в разговоре с матерью, выяснилось, что Вадик и не сидит. Собрал вещи и уехал.
- Просто взял, и уехал, что ли? – не поняла Жанна.
- Ну… да.
- А… куда?
- К Юле своей, куда ещё.
Такая горечь прозвучала в этих словах. Жанна насторожилась.
- Мам, что такое? Что не так с Юлей?
- Не знаю я, Жан… толком не знаю, а сердце подсказывает: всё, это конец.
- Конец чего?! – не выдержав, вскричала Жанна.
Она была в кухне. Варила суп. Тут же заглянула Зоя и высокомерно поинтересовалась:
- А можно не кричать тут?
Жанна так на неё зыркнула, что та ушла.
- Конец семьи нашей дружной. Потеряли мы Вадьку.
- Да почему?! Ну, мам… ему уже скоро двадцать лет. Нормально, что он живёт с девушкой. А кстати, где они живут.
Валентина сказала, где. Жили они не в городе. Юля сама была из деревни, из большой семьи. Туда, к ним, и поехал Вадик.
На свадьбу он не позвал. Ну, то есть, звонил… говорил, что свадьба будет. А потом… не пригласил, почему-то. Все были в шоке. Искали Вадику оправдания, и… не находили.
Звонил он всё реже. Потом перестал звонить вообще. Никому не звонил – ни матери, ни отцу. Ни сестре. Они до Вадика дозванивались, конечно. Иногда. Он говорил, что жутко занят, и много работает. Что он счастлив, и у него всё хорошо. Жанна смотрела фото в соцсетях – брат и выглядел так, словно он счастлив, и у него всё хорошо. Но почему тогда он не общается с ними? Со своей семьёй, в которой родился и вырос?
- Как ты думаешь, Макс, может он что-то употребляет? – спросила Жанна.
- Я думаю, ипотеку взять. Предложение тебе сделать. Ребёнка общего родить. Вот что я думаю.
Макс недавно устроился на хорошую работу в финансовую компанию, и у них теперь были деньги. Если есть деньги, зачем жить в маленькой комнате, и терпеть несносную Зою?
- Что же касается Вадика, Жан… если он не хочет общаться, не нужно лезть. Это глупо. Хотел бы – общался. И с тобой, и с родителями.
Она расплакалась. Макс обнимал, утешал.
- Я ничего не понимаю! – всхлипывала Жанна. – Что мы сделали ему? За что так? У меня как будто руку отрезали. Или ногу. Мне больно, Максим. Понимаешь? Больно!
Она залила слезами всю его футболку. А они всё не останавливались. Словно прорвало плотину, и теперь уж точно будет потоп. Всемирный. Так ли уж это далеко от истины? Ведь их маленький мир, мир Жанны и Вадика, то ли рухнул, то ли утонул. И причины неясны – брат не объясняет ничего. И спасения не видно.
- Понимаю. Понимаю. Ш-ш-ш. – успокаивал её Макс, наплевав на новую дорогую футболку.
Жанна думала, что может если она всё выплачет, то успокоится. И не будет мучиться, скучать по брату, пытаться выяснить, за что он с ними так.

Как-то, уже спустя долгое время, позвонила мать. Сказала бесцветным голосом:
- Вадик заезжал. Машину купил новую.
- Вау. – отреагировала Жанна.
Она была уже на пятом месяце беременности. Ипотеку им дали. Сейчас, когда они уже почти обустроились в новой квартире, Максим выставил свою комнату в Нагорном районе на продажу.
- Как ты, доченька?
- У меня всё хорошо. А у вас?
Мать не ответила. После небольшой паузы она сказала:
- Ты не сердись на Вадика. Он просто ещё очень молод. Попал под влияние девушки, так бывает.
- Да всё, мам. Переболело уже всё. Нету брата Вадика, да и не надо.
- Да как это, нету. – всполошилась мать. – Есть он. Есть! Всё устаканится. Наладится всё у вас.
- Хорошо. – не стала спорить Жанна.
Она берегла себя – нервничать ей было нельзя. Ребёнку это совершенно ни к чему.
Прошло ещё какое-то время, родился сын, Данька. Макс был на седьмом небе от счастья. В гости приехали родители Жанны, отмечали рождение наследника.
- Со вторым-то не затягивайте. – посоветовал отец.
- Посмотрим. – сказал Макс, улыбаясь. – Мы ещё про этого ничего не поняли.
- Да зачем это нужно? – вдруг сказала Жанна. – Зачем? Чтобы потом, как вон у Максима с Зоей? Или, как у нас с Вадиком? Был у меня родной человек…
- Тише, Жанна… - попытался Макс.
- … да весь вышел. Ночная кукушка мало нам накуковала. Совсем мало. Нисколько!
Она сдержала слёзы. Отец ничего не ответил, подавленно промолчал.
Родители уехали. А через месяц позвонил Вадик. Жанна смотрела на дисплей телефона и не могла себя заставить ответить. Не могла! Телефон всё звонил и звонил. Замолкал и снова звонил. Она всё-таки нажала на зеленую трубочку:
- Да?
- Сеструха, привет! Я извиняюсь, что с запозданием… поздравляю вас, в общем. Мать говорит, настоящий богатырь!
- Кто? – совершенно глупо спросила Жанна.
- Так это… племянник мой! Даниил.
- А. Да. Богатырь. У тебя что-то случилось?
- Да нет.
- А зачем ты звонишь?
- Ладно тебе, Жан… ну был я козлом. Прости меня.
- Я не обижаюсь. Можешь дальше быть козлом.
- Да? – кисло спросил Вадик. – А я думал, в гости к вам заехать. Мелкого посмотреть.
Жанна совершенно неожиданно для себя самой выпалила, забыв все обиды:
- Заезжай.
- Да? Супер! Скоро буду в Москве по делам – заскочу.
Он не заскочил. Конечно, нет. Иногда – раз в три месяца – Вадик звонил. Спрашивал что-то дежурное. Никогда ничего не рассказывал о себе. Жанна могла только судить по фотографиям в соцсетях, что детей у них с женой Юлей пока нет.
Потом у отца сломалось в машине что-то серьёзное. Она заводилась, но ездить было опасно. Была зима. Такая… неприятная. Холодная, скользкая. Машину нужно было починить, но рисковать не хотелось – ехать в сервис на сломанной. С эвакуатором тоже не разбежишься – дорого. Юрий попросил Вадика заехать, посмотреть машину. Может тут же и отремонтировать. Вадик клятвенно пообещал заехать.
Всё это рассказала Жанне мама по телефону.
- Мам, так может я вам дам денег, на эвакуатор-то? – предложила девушка.
- Сиди! Лишние у тебя, что ли?
Лишних не было. Это правда. На ребёнка уходила просто уйма денег. Плюс ипотека. Но что теперь, машины не ремонтировать? Жанна знала, Макс поймёт.
- Мама, смотри. Если нужно, я дам. – строго сказала Жанна. – Не занимайтесь там самодеятельностью. И на эвакуатор дам. И на ремонт, если нужно. Как-нибудь ужмёмся.
- Что ты - что ты, доча. Вадик приедет, и всё сделает. Он обещал.
Он обещал, но всё не ехал, не ехал. А Юрию нужна была машина. Жена ушла на работу, а он сел и решил, что доедет потихоньку. И… не доехал. В легковушку Юрия врезался грузовик, а он на неисправной машине никак не смог сманеврировать. Отец Жанны и Вадика погиб.
На похороны Вадик приехал. Один. Без жены. Он стоял в сторонке, как чужой. Невидящими глазами смотрел, как плачут женщины. Мать. Жанна. Соседки. Щеке стало мокро, а потом холодно. Вадик снял перчатку и пощупал лицо. Ну и морозы в этом году в их краях… слёзы на бегу замерзают. А ведь это всё из-за него! Он виноват.
Когда всё закончилось, Вадик повернулся, чтобы уйти. На мать и сестру он смотреть не мог. Стыдно было. А ещё жалко отца до слёз. А ещё было непонятно, когда и почему он сам стал таким уродом. Вадик оглянулся на себя, вчерашнего, и обалдел. Как это могло произойти с ним?
- Вадик. – услышал он за спиной.
Повернулся. Его догоняла Жанна.
- Ты что, уезжаешь? А отца помянуть?
- Я не могу. – у него вдруг перехватило горло. – Я не могу. Это из-за меня… это я виноват. Если бы я приехал, как обещал…
- Почему – ты виноват? Папа был взрослым человеком. Он решил сесть за руль и поехать, его никто не заставлял. Матери тоже плохо. – Жанна говорила с каким-то убийственным равнодушием. – Она винит себя. Не доследила. Ушла на работу. Вот, если бы не ушла… я тоже могу внести свою лепту. Если бы я не спрашивала, а просто дала денег на эвакуатор… Это я виновата. Всем плохо, Вадик.
Она тяжело вздохнула.
- Всем жутко плохо. Но может ты всё-таки останешься? Помянуть нашего отца.
Вадик покачал головой, отвернулся и сделал шаг прочь от сестры. За спиной всё таким же равнодушным голосом сказали:
- Я тебя всё равно очень люблю. Думала, нет. А увидела, и поняла. Ты мой единственный брат. Я тебя люблю.
Вадик услышал скрип снега за спиной. Уходит. Жанка, его сестра, уходит. И снова они не будут видеться. Почему? Он и сам толком не знал. Вляпался в отношения. Кроме Юли его никто не интересовал. А Юля была против его общения с родней. Почему против? На этот вопрос у него тоже не было ответа. Он бросил их. Бросил их всех, а теперь умер папа. Насовсем. Ничего уже не исправить!
Вадик повернулся и побежал. И слёзы побежали у него из глаз, замерзая на ходу. Вадик больше не хотел жить без своей семьи. Мало ли кто там против!
- Жанка! – крикнул он, пугаясь, что она уйдёт далеко. – Жанна!
Она повернулась, Вадик подбежал и обнял её, чуть не сбив с ног. Жанна слышала, что он плачет. Чувствовала. Всё его тело содрогалось от рыданий.
- Ну всё. Всё! Успокойся. – она гладила брата по плечу. – Пойдём скорее. Холодно.
- Прости меня, пожалуйста. – прорыдал Вадик. – Прости меня, Жанночка.
Конечно, она простила.
(с) Мистика в моей крови /Дзен Яндекс
#рассказы