"КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ ЭКОЛОГИЯ"

А вы знали, что лесополосы, которые сейчас являются обычным атрибутом всех дорог, впервые заставил высадить Сталин? Получается, что отец всех народов "сажал не только людей, но и деревья". Что же это такое «Сталинский план преобразования природы» и чем всё закончилось? Давайте разбираться вместе. Почему возникло желание написать об этом? Потому что в последний месяц на моём канале стали снова усиленно комментироваться 3 статьи про Сталина, которые я опубликовала 2 года назад. Интерес к личности великого вождя не угасает, а на комментарии, типа: «А что Сталин сделал для СССР кроме террора?» я хочу ответить здесь (ссылки на те три статьи будут в конце этого расследования). Тема серьезная и поэтому будет подтверждена цифрами. «Сталинский план преобразования природы» (он же Великое преобразование природы, он же Великий план преобразования природы) – это всесоюзные государственные работы по остановке засухи путем насаждений защитных лесных полос и деревьев, а также создания искусственных во

Переработка — это удобно. Удобно верить, что бросил бутылку в синий бак, и всё: цикл замкнулся, совесть чиста. Но если смотреть на цифры, картина другая. Большая часть пластика никогда не возвращается обратно. А всё, что рассказывают о переработке, чаще всего — просто красивая легенда. Кажется, все мы когда-то в это поверили. На бутылке — значок с тремя зелёными стрелками. Рядом мусорка, в которую кидаешь пластик. И всё. Ты сделал правильный выбор. Пластик не пропадёт, его отвезут, очистят и расплавят. Потом он вернётся в виде чего-то нового. Ну, типа На деле это почти никогда не происходило. И самое интересное — об этом знали с самого начала. Ещё в 70-х внутри отрасли писали: переработка не работает. Не технически, а экономически. Дорого, неудобно, с хромающей логистикой. Особенно если отходы перемешаны и их надо отмывать. Но наружу это не выходило. Вместо этого начали крутить рекламу, учебные фильмы, красивые макеты с зелёными логотипами. В школах шли занятия, где детям рассказывали,

Примерно два с половиной миллиона лет назад планета решила, что с нее хватит. Климат, до этого относительно стабильный и комфортный, начало лихорадить. Стало значительно жарче и суше. Для наших далеких предков, гомининов вроде австралопитеков, это была плохая новость. Эти ребята, еще не совсем люди, но уже и не совсем обезьяны, вели расслабленный вегетарианский образ жизни. Их мир состоял из густых, влажных лесов, которые щедро снабжали их всем необходимым: фруктами, листьями, семенами, кореньями. Жизнь была не сахар, конечно, приходилось много жевать, но, по крайней мере, она была предсказуемой. И тут этот предсказуемый мир начал усыхать. Леса, бывшие для наших предков и домом, и столовой, начали отступать, уступая место бескрайним саваннам. Зеленая скатерть-самобранка сворачивалась на глазах. То, что раньше можно было просто сорвать с ветки, теперь приходилось с трудом выкапывать из потрескавшейся земли. Эволюционное давление, до этого дремавшее, начало сжимать свои тиски. Нужно было

В самом начале 1600 года, когда Европа ещё не отошла от новогоднего похмелья и смутных предчувствий нового столетия, планета решила показать, кто в доме хозяин. 19 февраля, в далёком и мало кому известном вице-королевстве Перу, проснулся вулкан с труднопроизносимым названием Уайнапутина. Это было не просто извержение, а припадок ярости планетарного масштаба. Гора не извергалась, она взорвалась, выплюнув в стратосферу около тридцати кубических километров пепла, камней и газа. Этого хватило бы, чтобы накрыть всю центральную Россию толстым слоем серой гадости. Грохот стоял такой, что его отчётливо слышали за триста километров, а тучи вулканической пыли засыпали города в пятистах километрах от эпицентра. Для местных жителей это был конец света в миниатюре. Грязевые потоки, или лахары, сметая на своём пути деревни и поля, устремились к Тихому океану, преодолев сто двадцать километров и похоронив под собой остатки испанского колониального благополучия. Но самое страшное было не в лахарах и д

Если вы думаете, что глобализация — это изобретение XXI века с его айфонами, контейнеровозами и всепроникающим интернетом, то вы ошибаетесь. Первая по-настоящему глобализованная система возникла задолго до этого, больше трёх тысяч лет назад, в Позднем Бронзовом веке. Это был мир, связанный воедино не оптоволокном, а морскими путями, мир, где великие империи — Египет, Хеттское царство, Микенская Греция, Вавилония — зависели друг от друга так же сильно, как сегодня зависят США и Китай. Их экономика держалась на одном металле — бронзе. А бронза, как известно, — это сплав меди и олова. И вот тут начиналась геополитика. Медь добывали в основном на Кипре. А вот олово — главный дефицит той эпохи — везли издалека, из шахт на территории современного Афганистана. Представьте себе этот логистический кошмар: тысячи километров по суше, через горы и пустыни, потом перегрузка на корабли, которые плыли по всему Восточному Средиземноморью. Это была сложнейшая и невероятно прибыльная торговая сеть. Двор

В конце XV века, когда Колумб, сам того не ведая, открыл ящик Пандоры, Карибское море превратилось в гигантский котел, где варилась история Нового Света. Испанцы, первыми запустившие в этот котел свои жадные руки, застолбили за собой лучшие куски. В 1494 году они высадились на острове, который местные индейцы-араваки называли Хаймака, «земля лесов и вод». Испанцы, недолго думая, переименовали его в Сантьяго и основали свою столицу, Вилья-де-ла-Вега, которую позже все будут знать как Спаниш-Таун. Но их интересовали не красоты природы, а золото. Золота на Ямайке не оказалось, и остров быстро превратился в захолустную аграрную колонию, перевалочную базу на пути к более богатым землям Мексики и Перу. У южного побережья острова была длинная, узкая песчаная коса, которая, как палец, указывала в море, образуя идеальную естественную гавань. Испанцы назвали это место Кайо-де-Карена («Риф для килевания») и использовали его для ремонта своих кораблей. Большего им было не нужно. Полтора века это с

Немногие из наших современников, что готовы попасть в прошлое и перекроить его по своему разумению, думают о разных мелочах. Оно и понятно, все они заняты вещами глобальными. Срочно требуется реформировать средневековую медицину, сделать к началу крестового похода пушки, объединить грызущихся князей и привести на Калку тридцатитысячную армию "нового строя" с пиками и мушкетами. Где уж думать о всякой ерунде вроде жилищного вопроса. Тем более всем им совершенно очевидно, что случись попасть в те далекие времена, жить они будут как минимум в замке. Ну просто потому, что где еще может жить главный советник короля, или на худой конец, личный друг графа, спасший его от меча, стрелы или страшной болезни? И, в общем-то, звучит такая постановка вопроса, конечно, логично, но есть некоторые неучтенные моменты. Общество Средневековья - оно вообще крайне замкнуто, а местами так и вовсе сословно. Поэтому человек, попавший в него, какими бы знаниями он не обладал и как бы разумно не говорил, с больш