Предыдущая публикация
Знаешь, Мэри,
в моей голове
звери.
Они бы тебя
съели,
если бы я разрешил.
Но я их гоню из прерий,
на ключ закрываю двери.
Сидят на цепях звери,
на ржавых цепях души.
А звери мои
ночью,
рвут кожу и плоть
в клочья.
И каждый их клык заточен.
Играют на струнах жил.
Но
все-таки,
между прочим,
/пусть я и
обес
точен/,
ты вся,
до ресниц и точек -
причина того, что я жив.
Беги от меня, Мэри,
/прижмись же ко мне теснее/.
Спасайся скорей, Мэри,
/ничто тебя не спасет/.
Коснувшись тебя, Мэри,
попробовав раз,
звери,
живущие в моем теле,
хотят еще и еще.
Ты знаешь, Мэри,
есть истина в вине и теле,
религии и постели.
Но я отыскал в тебе.
И пусть сегодня
другой одеяло грею,
но спят мои злые звери,
тебя видя в каждом сне.
Поверь,
я больше не буду зрителем,
скрываясь в своей обители,
до самых последних дней.
Я прилечу с Юпитера,
в квартиру твою
Мэри,
стань укротительницей
моих
диких
зверей.
Джио Россо
Следующая публикация
Комментарии 12
Раздевшись, под полной луной танцевала.
Глазами искрила, призывно смеялась
И тела его — словно ветер, касалась.
Любила его как свободу и кошек,
И яркое лето сжимала в ладошках.
Он ей говорил: "Ты на ведьму похожа",
Она соглашалась: "Немножко, возможно".
И, шлепая босо по солнечным лужам,
Кричала в грозу: "Он мне нужен! Так нужен!"
Меняла рубли на его крупный почерк,
Под вечер сжималась в уютный клубочек.
Он ей говорил: "Признавайся — ты кошка?",
Она соглашалась: "Возможно, немножко".
Закатом алела, вьюном обвивалась,
Цветочной пыльцой по утрам умывалась.
Из сказок и снов собирала букеты,
А он говорил: "Нет, ты всё-таки ведьма".
Вздыхала: "Ты знаешь, в полёте бывает —
Что ведьма дорогу домой забывает
И умирает на лунной дорожке —
Тогда вместо ведьмы рождается кошка".
И вновь целовала его, целовала,
По капельке сердце его выпивала,
Пила его нежность — а силу вливала,
Пространство и мысли его...ЕщёОна целовала его, целовала,
Раздевшись, под полной луной танцевала.
Глазами искрила, призывно смеялась
И тела его — словно ветер, касалась.
Любила его как свободу и кошек,
И яркое лето сжимала в ладошках.
Он ей говорил: "Ты на ведьму похожа",
Она соглашалась: "Немножко, возможно".
И, шлепая босо по солнечным лужам,
Кричала в грозу: "Он мне нужен! Так нужен!"
Меняла рубли на его крупный почерк,
Под вечер сжималась в уютный клубочек.
Он ей говорил: "Признавайся — ты кошка?",
Она соглашалась: "Возможно, немножко".
Закатом алела, вьюном обвивалась,
Цветочной пыльцой по утрам умывалась.
Из сказок и снов собирала букеты,
А он говорил: "Нет, ты всё-таки ведьма".
Вздыхала: "Ты знаешь, в полёте бывает —
Что ведьма дорогу домой забывает
И умирает на лунной дорожке —
Тогда вместо ведьмы рождается кошка".
И вновь целовала его, целовала,
По капельке сердце его выпивала,
Пила его нежность — а силу вливала,
Пространство и мысли его заполняла.
И он в ней тонул — словно в море глубоком,
И как-то подумал: "Тебя очень много".
Он только подумал: "Исчезни, изыди,
Мне воздуха мало, мне солнца не видно".
Она подоткнула под ним одеяло —
Шагнула в свет лунный и тенью пропала.
Он утром проснулся и к ней потянулся,
Но глади пустынно-простынной коснулся,
Он вспомнил и вздрогнул, глазам не поверил —
Весь день караулил и окна, и двери.
Шептал заклинаньем, молился: "Вернись!
Мне солнца не нужно! В тебе моя жизнь!".
А ночью увидел — как с лунной дорожки
На крышу запрыгнула серая кошка
Я соблазнять тебя сама сегодня буду.
Давай вдали от суеты весь вечер проведём?
Счастливой сделав каждую минуту
Наш мир наполним страстью и огнём.
С улыбкой ставлю твой любимый диск,
Не нужно больше разговоров ни о чём.
Холодное шампанское, взрывное море брызг..
И ты бельём гламурным за мгновение с ума сведён..
Безумно сладок вкус твоей любви,
Блаженный жар окутал полуобнажённые тела,
Пульс рвётся и бурлит адреналин в крови,
Всю страсть волшебной ночи отразили зеркала..
Я отстраняюсь, хоть эта мука не легка.
Твои ладони плавно соскользнули вниз,
Рука груба, но в нежности своей мягка..
Ты мой, ты мой каприз.