Учитывая развитие новых технологий, на селе становится всё меньше

и меньше людей, которые могут себе найти высокопроизводительную работу, заявил мэр Москвы Сергей Собянин на Общероссийском гражданском форуме, организованном Комитетом гражданских инициатив экс-министра финансов Алексея Кудрина. По мнению
мэра, производительность труда в Москве в 2,5 раза выше средней
по стране и в 5−7 раз выше, чем в сельской местности. «У нас в сельской местности проживает сегодня условно лишних 15 миллионов человек, которые для производства сельскохозяйственной продукции с учетом новых технологий производительности, по большому счёту, не нужны. Это либо чиновники, либо социальные работники, либо ещё кто-то. Но все меньше и меньше людей, которые могут себе найти высокопроизводительный качественный труд», — добавил Собянин. История о том, как бы нам «оптимизировать» деревню началась ещё в 60-е годы прошлого века с кампании по уничтожению так называемых «неперспективных деревень». Либералы в 90-е годы «оптимизировали» до полного уничтожения не только деревню, но и большую часть российской промышленности.
Неудивительно поэтому, что при таком подходе полстраны оказалось
«в лишних людях». Казалось бы, пора осознать прежние ошибки и в условиях декларируемой политики импортозамещения возвращать людей в реальный сектор экономики, в том числе в сельское хозяйство. Ну, или хотя бы не побуждать срываться с места тех, кто ещё остаётся жить на бескрайних российских просторах, не давая им окончательно одичать.
— К сожалению, мэр Москвы высказал совершенно не соответствующее реальности мнение, — говорит председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов.
— Оно могло возникнуть только в результате серьёзного отрыва
от ситуации в стране. Казалось бы, Сергей Семёнович, прошёл все стадии управленца, руководил небольшим посёлком, потом городом Кагалымом и в итоге стал мэром крупнейшего мегаполиса России. То есть изнутри должен знать всю подноготную, откуда берутся деньги и как «повышается» производительность труда. По словам Собянина, производительность труда на селе в 5 раз меньше, чем у москвичей. При этом умалчивается: а что же Москва производит? А производит она на 90% финансовые услуги. Иначе говоря, она перераспределяет ресурсы, которые приходят со всей
страны. И не только из нефтегазовых районов России, но и из тех же сёл, малых городов. Поэтому высокая производительность труда москвичей рождается исключительно из столичного статуса города и проистекающих из него функций. Кроме того, большая часть крупных компаний и корпораций у нас стремится держаться поближе к Кремлю, и, соответственно, сами компании, добывающие нефть в Сибири, или перерабатывающие пшеницу на юге России, нередко регистрируются как московские. И если завтра вдруг перенесут столицу (о необходимости чего я говорю уже долгое время), или по приказу из Кремля «Роснефть» зарегистрируют в какой-нибудь «низкопроизводительной» Осиповке, вдруг окажется, что
крестьяне этого села работают в 10 раз производительнее, чем москвичи. В таком случае, следуя странной логике московского мэра, половина столичных жителей станет «лишней». Получается, что вместо решения реальной проблемы — гиперцентрализации финансов в Москве, ситуация нагнетается. «СП»: —
А можно ли в принципе согласиться с тем, что люди на селе не нужны
в таком количестве, в связи с развитием технологий производства
сельхозпродукции? — Об этом любят говорить многие
представители нашего политического класса, при этом забывая хоть немного
изучить историю своей страны. Во-первых, производство сельхозпродукции
это не единственный смысл закрепления людей на наших пространствах. Есть
масса других смыслов — в том числе геополитический, оборонный смысл.
Чтобы удерживать территорию, на ней надо жить. Об этом нельзя забывать.
Кроме того, все разговоры о том, что в Америке или Голландии 3−4%
населения кормят всех остальных — мягко говоря, не соответствуют
действительности. Поскольку 4% это те люди, которые непосредственно
работают на фермах или в полях. Однако при этом умалчивается, что
им создаются самые благоприятные условия по обеспечению семенами,
удобрениями, оказываются логистические и консультационные услуги.
Поэтому реально в сельском хозяйстве задействовано гораздо больше людей.
При всём развитии технологий, почему-то большинство американских
фермерских посёлков и малых городов не теряют стремительно своё
население, люди не заколачивают окна и не уезжают массово в Нью-Йорк. У нас же
создалась уникальная ситуация, когда заброшены десятки миллионов
гектаров сельхозземель, которые можно и нужно восстанавливать. Иначе,
когда они окончательно зарастут лесом, их крайне трудно и дорого будет
возвращать в сельхозоборот. Вот где нужны рабочие руки, если думать
о перспективе. Вообще сложно о чём-то говорить после того, как деревня
десятилетиями уничтожалась. Вы сначала вложите в сельскую инфраструктуру
деньги сопоставимые с тем, что тратятся на мегаполисы, а потом
рассуждайте, где выше производительность труда. И может, деревня удивит
своей производительностью. Кстати говоря, не только
в сельскохозяйственной сфере. В нечернозёмной полосе России традиционно
помимо чисто крестьянского труда значительная часть жителей занималась
ремёслами. Во второй половине 19 века до 60% доходов сельских территорий
давали различные виды мануфактуры. «СП»: — Почему так
получается, что с 60-х прошлого века, когда появилось понятие
«неперспективная деревня», государство едва ли не намеренно сгоняет
крестьян с земли? — Это связано с неспособностью
организовывать современное хозяйство 21 века. Часто его производственные
единицы составляют 10−40 человек. Проблема тут даже не в том, сколько
людей должно жить в городе, сколько — на селе. У нас с 90-х годов
произошла деиндустриализация. Поэтому разрушилась система хозяйствования
по стране. Мы живём во многом за счёт продажи сырья, только прибыли
от продажи распределяются неравномерно. Москве достаётся больше,
провинции — меньше. И это действительно началось со времён Никиты Хрущёва.
Поскольку именно в 60-е годы начали всё мерить только голой
прибыльностью хозяйственной деятельности. Когда социолог и экономист Татьяна Заславская
в 60-х годах начала публиковать свои работы о «неперспективных
деревнях», это, по сути, стало манифестацией того, что мы готовы плыть
по течению, и не будем пытаться модернизировать традиционно сложившуюся
хозяйственную систему, а будем приспосабливаться к тому, что есть,
урезая и минимизируя всё, что можно. При этом ломалась вся
традиционно-историческая крестьянская система России, которая никогда
не строилась по принципу только прибыльности. Всегда ставились
дополнительные задачи по обустройству территории. В общем-то, в итоге
именно внедрённый во времена Хрущёва подход привёл к деградации
советской экономической модели и развалу СССР. «СП»: — Тенденция исхода сельских жителей в города может быть переломлена? — Она
может и должна быть переломлена. Весь вопрос в том, захочет ли
руководство России начать в целом иную экономическую политику, сделав
ставку на промышленно-инфраструктурный рывок. Либо стране придётся
решать эту в задачу в «не самых комфортных» условиях очередной революции
в ситуации близкой к гражданской войне. — Все богатые люди
в России сегодня живут на земле — в коттеджных посёлках, в личных
усадьбах, огораживая свои гектары трёхметровыми заборами, шлагбаумами,
кордонами — редкий квадрокоптер долетит до середины их владений, —
рассуждает писатель-деревенщик, публицист Лидия Сычева. — Богачи
правят Россией. Это свершившийся факт. Не какие-то там «представители
народа», «государственники», «лучшие люди», а владельцы огромных кусков
бывшей госсобственности, в том числе и земли. У некоторых из них по 600
тысяч гектаров. Таких латифундий нет ни в одной стране мира. Естественно,
что богатым собственникам не нужны «лишние люди» на их владениях.
Гастарбайтеры обходятся дешевле. Ни о каком развитии сельских
территорий, разумеется, в этом случае нет речи. Как, впрочем,
и о развитии народа. В бетонных городских коробках, в ярме ипотеки,
многодетная семья — редкость, исключение, родительский подвиг. На эту
тему есть много подробных научных исследований.
«СП»: — Вот уже более полувека русская деревня
пустеет. Теперь уже очередь за малыми городами. Есть ли возможность
изменить тенденцию? — К сожалению, правящий класс
России, пришедший к власти после крушения СССР, не способен решать
задачи, выходящие за рамки личного потребления. Этот вывод мы можем сделать, наблюдая за разницей в росте ВВП страны и «личного ВВП»
высокопоставленных госслужащих. Контраст разителен! И, прежде всего, на примере ужасающей деградации сельских территорий, обезлюдивания страны. Что, конечно, на руку нашим конкурентам и геополитическим соперникам. У сильной страны много друзей, у слабой — много врагов. Что мы сегодня и видим, оглянувшись вокруг. Сергея Собянина можно поблагодарить за откровенность — то, что другие скрывают или маскируют завесами слов, он говорит прямо. Ну а сделает ли народ какие-то выводы
или нет — есть проблема нашей «жизненной силы». Обрести её можно только
одним способом — опираясь на родную землю. Это последнее наше богатство,
которое скоро начнут вырывать из-под ног. http://svpressa.ru/society/article/187090/