Нигредо, альбедо, рубедо.

Что, в сущности, мы знаем о нигредо? Начнем с общеизвестного. Уже из самого названия следует, что это тёмное состояние, которое может быть отчасти соотнесено с гуной тамас в индийской философии. Тьма, печаль, тоска, ужас, сатурническая тяжесть – любой из нас без труда найдет огромное количество синонимов, которые можно поверхностно соотнести с нигредо.
Собственно говоря, самым точным было бы высказывание «полное нигредо», под которым часто подразумевается «полная жопа». Философский, а в особенности, алхимический вопрос только в том, всякая ли жопа может называться нигредо или все-таки имеет смысл проводить некую систему классификации? Известно, что многим бывает весьма удобно выдавать состояние, вызванное личными проблемами, за нигредо, так поэтичнее что ли. А можно ли назвать нигредо соматическую депрессию, по тяжести иногда приводящую к самоубийству, вызванную просто недостатком некоего вещества в крови? Очевидно, что достаточно обладать минимальным метафизическим чутьём, чтобы понять, что нигредо, если и жопа, то жопа совершенно особая.
Нигредо начинается, когда адепт начинает понимать, что его окружает иллюзия, и более того, что намного хуже, он сам является частью иллюзии, после чего предпринимает попытку от неё освободиться. Я скажу сразу, что 98 процентов на этой стадии, как правило, срезаются и падают – кто-то с большим, кто-то с меньшим грохотом. Потому что иллюзия начинает мстить и испытывать… А кому приятно ощущать потерю связи с чем то огромным и значимым?
Отсюда тяжесть нигредо, тяжесть отъединения. Тот кто до этого был лишь сыном своей матери должен стать собой и «убить свою мать», разорвав с ней всякую связь. Под словом "мать" имеется в виду устоявшаяся матрица семейных и коллективных ценностей, разрыв с которой вызывает кризис одиночества, чуждости и прочего.
Зафиксировать переход от нигредо к альбедо очень сложно. Потому что само по себе нигредо может продолжаться очень долго, и, при определенном раскладе, в нём можно прожить всю жизнь. Здесь есть тонкая ловушка. Можно отъединиться от системы, но не отходить от неё далеко, поддерживая связь своим активным отрицанием. Ужас притирается и становится привычной формулой, теряя свою наполненность. Вначале экзистенциальная напряженность вызывает кошмарное содрогание и желание бежать в уютный детский рай первичной иллюзии, но через некоторое время можно легко говорить об экзистенциальной напряженности, не чувствуя её никоим образом. Точно так же, как если вы работаете в морге, трупы перестают быть носителями определенных идей ужаса, а становятся рабочим материалам. Такова судьба большинства сатанистов. Они уже знают (справедливо, причём), что они выше, чем 98 процентов населения, и остаются на этом уровне, не заметив, как их дискурс стал таким же запрограммированным, как и у этих 98 процентов. Они не лгут, когда говорят о нигредо. Они те, кому хватило смелости в него войти, но для того, чтобы выйти из него, смелости не осталось. По ним можно понять, что при кристаллизации в нигредо утрачивается свежесть, акция, лишь по кругу тянутся скучные (скучные для уже прошедших посвящение альбедо, конечно, для тех кто только подходит это целое откровение, что можно мыслить по иным нежели господствующий дискурс векторам) разговоры о то, что есть тьма, что значит «по трупам продвигается сверхчеловек» или «идешь к женщине – возьми плетку» и кого можно считать отъинвольтированным. Правда в том, что если в нигредо отъединение стало привычным, и произошла некоторая кристаллизация, нужно срочно искать следующую ступень...
С альбедо связано гораздо больше непонимания, чем с нигредо. Некоторые представляют альбедо как своеобразный уровень святости, и это является ой какой ловушкой!
Нигредо связано с тенью, а альбедо – с Анимой/Анимусом. Потому механизмы нигредо универсальны, а альбедо, всё же отличается для мужчин и женщин. И если мужчины оставили достаточное количество весьма откровенных исповедей индивидуации, как прямых (описания типа юнговской автобиографии), так и косвенных (произведения искусства), то женщины, возможно, в силу большей скрытности, такого богатого материала не оставили.
Во-первых, альбедо - это опыт растворения. Исчезает граница между эго и не эго, и это воспринимается как тот самый высший уровень святости. Все бытие становится нежно-лунно-утонченно-ласково-эротичным, однако, видимо, по закону компенсации, из самого адепта сексуальность исчезает. Самое неприятное то, что из этого состояния можно запросто рухнуть в ещё донигредную фазу, и тогда, как говорят алхимики, «сосуд разбился, Меркурий сбежал, магистр сошел с ума». Ну, или полностью растворился в материальном мире. Почему некоторые предпочитают держаться за остатки своего нигредо? Парадокс в том, что альбедо для эго оказывается страшнее, чем нигредо!
Тем не менее, у альбедо есть очень важные стороны, без которых нет никакого делания: очищение и перерождение. Это сопровождается переживанием нежнейшего экстаза, но горе тому, кто начнет цепляться за этот экстаз.
Воды альбедо, это одновременно воды очищения и воды нового рождения, после которого адепт, отдав все, выходит обновленным и готовым говорить на «птичьем языке».
Птичий язык, или язык ангелов – это язык парадоксов. В мире нигредо парадоксов не существует. Есть зло, нет добра, есть ад, нет рая, есть черт, нет бога. Парадокс может постичь по-настоящему только прошедий альбедо и вышедший из этого, не повредившись умом...
Вот тут и мне придется замолчать. Потому что есть еще один уровень. Понятно, что речь идет о рубедо, но о нем я не могу сказать ничего. Ибо, чтобы дойти до него, нужно каким-то образом перейти второе нигредо, от одной мысли о котором меня нечеловеческий ужас берет. Честное слово, слова так бедны… Был очень важный личный результат, но дальше пока – страшно. Я ведь не то, что не прошёл, только приблизился, а страшно до крайности. Это не концептуальный страх смерти, осуждения, одиночества. Это страх, который не имеет названия, «принеси то, не знаю что», как в сказке. Потому что после этого опыта я знаю, что, действительно, нет смерти в том смысле, о котором говорят материалисты, но оттого даже еще страшнее. Не ад (какой ад в сравнении с этим), - это изначальное знание, метафизическое, ужас безмолвного вспоминания. Вот если через этот ужас пробиться, то, наверное, будет рубедо. И на этом я замолкаю, ибо и так сказано слишком много.
Олег Телемский.