Предыдущая публикация
Героине нашей публикации нужна помощь – собрать ребенка в школу.
О Соне Финк и ее четверых детях «Воронежский курьер» написал в октябре 2018 года. Публикуем статью ещё раз (в конце этого поста).
Семья с русскими корнями приехала из Узбекистана в село Гремячье Хохольского района и оказалась на нелегальном положении.
С тех пор многое изменилось: с документами у Сони и ее детей наметились сдвиги, а вот ее мужа депортировали. В итоге молодая женщина осталась одна.
Редкий случай, но местные очень хорошо приняли «чужаков», и Соня не пропала до сих пор, по ее словам, именно благодаря их помощи.
1 сентября Аня, старшая дочь Сони, пойдет в четвертый класс. Собрать ее в школу – испытание для молодой женщины. У девочки нет спортивного костюма и обуви, нет осеннего пальто и сапожек. Тетрадки, ручки, карандаши, альбомы тоже пригодятся. Если у кого-то найдутся вещи для Ани (размер ноги – 30-й, рост – 110 см), будем очень признательны. Также можно передать вещи и для других детей Сони: Даша - рост 107 см, размер обуви 29; Артем - рост 93 см, обувь - 26 размер; Кирилл рост 90 см, обувь 25 размер.
26 августа корреспонденты «ВК» собираются поехать к Соне, если кто-то захочет ей помочь, будем очень благодарны. Одежду для детей (девочки 11 и шести лет, мальчики - три с половиной и два с половиной года) можно передать с нами.
Контактный телефон – 8 (910) 289-28-01.
По просьбе Сони Финк мы публикуем реквизиты, на которые можно перечислить денежные средства на банковскую карту, привязанную к номеру телефона 8 (952) 953-51-41.
ИСТОРИЯ СОНИ И ЕЁ СЕМЬИ:
Четыре года назад 26-летняя Соня Финк переехала из Узбекистана в село Гремячье Хохольского района вместе с мужем и двумя детьми. Их родина – Коканд. Супруги считают себя русскими, хотя у женщины татарские корни, у мужа – немецкие, но матери обоих - из России. Родители Сони умерли, а родители мужа, купив в Гремячьем дом, позвали сына с невесткой и внуками – строить новую жизнь. Они приехали. Теперь детей у них четверо, младшему чуть больше года, а старшая – Аня - уже ходит в третий класс.
– Раньше я много чего не умела – доить, работать в огороде, ухаживать за животными, – рассказывает Соня. – За четыре года такую школу прошла! Теперь кашу из топора сварить – раз плюнуть, жить без денег – пожалуйста, лечиться лопухами – тоже, не говоря уже об обычных житейских премудростях...
Когда семья в 2014 году оказалась в Воронежской области, у нее были твердые намерения оформить все по закону.
– Надеялись получить РВП, но на Украине началась заваруха, и все квоты ушли донбасским беженцам, – вздыхает Соня.
Семье нужно было легализоваться в течение 90 дней. Они осаждали кабинеты УФМС, простаивая в очередях сутками, но чуда не произошло. Через три месяца нужно было выехать на территорию ближайшего государства и начинать все сначала. Семья Финк пересекала российско-украинскую границу и возвращалась трижды.
– В августе 2015 года после очередной неудачи легализоваться нам сказали: нужно выезжать на три месяца в Узбекистан. А у нас там уже не было ни кола ни двора, – рассказывает Соня. – Люди мы законопослушные, поехали. Жили по соседям, муж перебивался случайными заработками. А я была уже снова в положении.
Женщина почувствовала себя плохо, показалась врачам. Те заохали: роды предстоят тяжелые, и есть угроза жизни. До окончания трехмесячного пребывания оставалась всего неделя, но семья, испугавшись за здоровье Сони, вернулась в Гремячье раньше.
– Долго я не могла попасть на прием в нужный кабинет УФМС – мы угодили в новогодние каникулы, – рассказывает Соня. – Я была уже на девятом месяце. Очереди жуткие, никто не уступал, стоять приходилось до обморока. 18 февраля мы попали-таки к нужной чиновнице, и она огорошила: нарушили правила – в квоте отказать.
Основания - неделя, которой не хватило до 90 дней.
2 марта Соня родила третьего ребенка и, как только встала на ноги, продолжила хождение по инстанциям. Добралась до Воронежа и до начальников воронежского УФМС – Сергея Журавлева и Андрея Лушпаева. Но те только повторили: езжайте назад – правила есть правила.
– 18 мая 2016 года я опять должна была пересечь границу, чтобы начать всю процедуру заново. Выехала, а назад меня не пустили. Детей мы на бабушку оставили, чтобы их не мучить. Была суббота, хотели в тот же день вернуться. Младший-то грудной, ему всего два месяца... Продержали меня там до понедельника: от избытка молока у меня поднялась температура. А с бабушкой плакал голодный ребенок… В понедельник отвезли меня в УФМС в Ровеньки, где дали бумагу: «в течение трех дней добровольно покинуть территорию России». Муж меня оттуда забрал, – рассказывает женщина, – и с тех пор мы стали нелегалами.
Виды на жительство
Прошло почти два года. Соня продолжает бороться – много раз ездила в Хохол в местное отделение УФМС, где ей предлагают возвращаться в Коканд и жить там 90 дней. Она не едет. За то время, что семья живет в «подполье», у них родился уже четвертый ребенок. Который оказался даже без свидетельства о рождении. Без полиса принять роды у женщины могли только за деньги. На это ушла пенсия бабушки. Этим летом бабушка умерла.
– Муж перебивается случайными заработками. У нас корова, бараны, куры. Детей-то надо чем-то кормить, – объясняет Соня, как многодетное семейство умудряется жить без документов. – У нас свое молоко, огород есть. Но в этом году все залило, и остались мы без урожая. Спасибо соседям, они свои излишки нам несут.
Соня бухгалтер по специальности, муж имеет среднетехническое образование. Работы по профессии супругам в селе нет. Да и какая работа без документов?..
Наталья Пальчикова живет через дорогу от семьи Финк. Она одна из тех, кто их периодически спасает.
– Мы сами приезжие, – рассказала Наталья Николаевна журналистам «ВК». – Давно это было, и, слава Богу, не из другого государства мы приехали. Нам было легче – документов не нужно было менять и родные нам плечо подставляли. И все равно мука. А тут бедная девчонка–сирота, да еще детей четверо. Несмотря ни на что, она не озлобилась. Работает от рассвета до заката, ходит по чиновникам, за всеми ухаживает да еще и улыбается... Зайдите к ней в погреб, у нее чего там только нет. А печет как! У нас в поселке детей почти нет. Это ж счастье, что такая семья приехала. Но бьется головой об стенку с этими документами… Вот тут она заболела недавно, валялась с температурой. Мы ей всей улицей помогали: кто лекарства купил, кто уколы делал. Потому что, если она сляжет, вся семья пойдет ко дну, – уверена сердобольная соседка.
Кому, как не им?
После очередной неудачи в УФМС Соне кто-то подсказал номер телефона Галины Рогозиной, зампредседателя исполкома МОД «Форум переселенческих организаций». И с тех пор ситуация начала меняться к лучшему.
– Люди приехали в Россию не на пустое место – у них здесь жилье, родные. Привезли двоих детей, еще двоих родили здесь. Кому, как не им, давать эти пресловутые квоты на РВП? – удивляется Галина Петровна. – А им их не только не дают, да ещё и выдворяют с запретом на въезд...
По словам Рогозиной, благодаря усилиям правозащитников удалось добиться разрешения начать процедуру легализации семьи Сони Финк. Начальник главного управления по вопросам миграции МВД России генерал-майор полиции Ольга Кириллова взяла под свой контроль эту ситуацию, написав соответствующую бумагу в ГУ МВД России по Воронежской области. Семье наконец предоставили квоты на РВП.
Департамент труда и занятости Воронежской области обещал помочь с включением семьи в госпрограмму «Соотечественники». Если это случится, дойти до желаемого результата – получить гражданство - у семьи получится в разы быстрее.
Пока процедура легализации этого семейства лишь в самом начале. На то, чтобы стать полноправными россиянами, понадобится много сил. Но все равно можно считать, что этой семье повезло: на их пути встретились добрые люди, которые помогли. «Перепрыгнуть не получится»
Ирина Попова, уполномоченный по правам ребенка при губернаторе Воронежской области, с которой пообщались корреспонденты «ВК», считает, что дети не должны страдать, чувствуя себя униженными. Однако по большей части создают такую ситуацию именно их родители.
– Если люди приезжают на территорию России, они обязаны исполнять наши законы, – уверена Ирина Николаевна. – Процесс получения гражданства растянут во времени, требует материальных затрат, но перепрыгнуть через него не получится.
По словам омбудсмена, к ней не так часто обращаются с просьбами представители детей мигрантов, это лишь 2-3% от всех обращений. Есть организации, которые содействуют добровольному переселению соотечественников, – детский обудсмен в этом списке далеко не первый.
– В 2016 году у меня было 27 подобных обращений. Тогда был всплеск из-за наплыва жителей Украины. Затем обращаться стали реже: в 2017 году - 16 человек, а в 2018-м - всего 9.
Истории, по словам Ирины Николаевны, у всех разные.
– Был случай, когда мы помогли гражданке Украины, которая родила в Воронеже тройню. У нее уже было гражданство, а у детей, понятно, нет. Малыши нуждались в госпитализации. Я писала ходатайство в миграционную службу, чтобы вопрос об установлении им официального статуса рассмотрели в ускоренном порядке. Тогда удалось помочь.
Судьба семьи Сони Финк заинтересовала омбудсмена.
– Женщина попала в трудную ситуацию – это тот случай, когда можно и нужно помогать, – сказала Попова.
Из ГУ МВД России по Воронежской области, куда мы направили запрос по поводу ситуации с семьей Сони Финк, пришел ответ за подписью врио начальника ГУ МВД России по Воронежской области Вячеслава Воронцова:
«25.09.2018 года ГУ МВД региона направлено ходатайство в ГУВМ МВД России об отмене решения о неразрешении въезда в отношении Финк С.М. и оказании содействия в решении ее вопроса».
Подготовили: Светлана ТАРАСОВА; Андрей АРХИПОВ, Евгения ЕМЕЛЬЯНОВА (фото)
Следующая публикация
Комментарии 7