СОРОК ЛЕТ ТОМУ НАЗАД

На кафедре Материаловедения я «нарисовалась» перед группой 7-78 абсолютно неожиданно для девушек за пять минут до занятий. Новенькая!? До сих пор чувствую оценивающие высокомерные взгляды. Мне же, неуверенной в себе на тот момент, очень хотелось хоть чьей – нибудь поддержки.
На помощь пришла староста группы Валя Белолипецкая - тоненькая, хрупкая как «соломенка» девушка с тихим и одновременно чистым как хрусталь голосом. Она посадила меня рядом с собой за парту и начала спокойно и деликатно вводить в курс происходящих учебных процессов. С тех пор до защиты димлома мы сидели с ней за одной партой и всё это время Валя была для меня именно той «соломенкой», за которую хватается человек в трудные минуты жизни. И сегодня я искренне благодарна ей за её терпение по отношентю ко мне, ведь мы были очень разными не только по характеру людьми.
Элитная группа материаловедок ( до моего появления) своим внешним видом и правильно поставленной речью напоминала мне клуб двенадцати благородных девиц. Четыре из них -профессорские дочки, у остальных родители с высшим образованием. Генетически высокий уровень интеллекта IQ был прописан на каждом личике. У моего же «папА» было всего два «церковно-приходских» класса образования в деревне Рязанской губернии под названием Лопатино. Полгруппы - москвички, трое из ближайшего Подмосковья (почти Кольцевая), два человека из дальних крупных городов России жили в московском общежитии института. То есть девушки были социально адоптированы к проживанию в столице.
Мне, жительнице провинциального городка дальнего Подмосковья, общежитие не полагалось, и адаптироваться приходилось в электричках. Там же я выполняла все домашние задания на сумке - дипломате подаренном мне сестрой (Дай ей Бог здоровья.), в том числе и теорию механизмов и машин. ТММ все студенты называли «тут моя могила». Однако, мне нравились эти задачки и я, усевшись у окна электрички, увлеченно решала их не только в своём, но и в других вариантах.
-Как ловко у вас это получается! – прозвучал голос напротив.
Поднимаю глаза и… О, Боже! – Смоктуновский?
Помню шарф, мудрые с хитринкой глаза и в руках бумажные полоски с набранным на пишущей машинке текстом. Полагаю, что именно так он учил свои роли.
Где-то на Лосиноостровской станции актёр надел кепку и уходя, улыбнулся мне:
-Молодец!..
- Вы тоже,- смущённо пролепетала я вдогонку. Пассажиры вокруг заулыбались.
Иннокентий Михайлович, помню и благодарю вас не только за ваши неповторимые роли, но и за те бумажные полосочки с текстом. Они мне пригодлись - я так же учила текст для защиты диплома. ПЯТЁРКА!
Если вы думаете, что я была круглой отличницей, то ошибаетесь. По Научному коммунизму мне поставили тройку за то, что у меня одной из всей группы «хватило ума» спорить с молодым, ещё безусым преподавателем истории. Он сам был убежден и уверял нас, что в ближайшем «светлом будущем» мы откажемся от «излишеств», будем ходить строем в одинаковых платьях, с одинаковыми прическами и вся наша жизнь будет посвещена только служению общественному строю. Вот такая была наука 40 лет тому назад.