НЕСОСТОЯВШИЙСЯ АВИАТОР Не все знают, что в юношестве Женя всерьез собирался связать свою жизнь с авиацией. Его отец, Павел Васильевич, работал инженером на военном авиазаводе №32, и Евгений на пару со старшим братом Николаем, вдохновленные папиными романтическими рассказами о небе и полетах, решили идти по его стопам.

Женя в детстве.

Со старшим братом Николаем (1924-2017). Еще во время войны оба поступили в московский авиационный приборостроительный техникум. Брат успешно его окончил и потом стал инженером-авиаконструктором КБ им. Туполева. А вот Леонова-младшего сманила сцена. В техникуме он так увлекся художественной самодеятельностью, что на третьем курсе бросил его и поступил в экспериментальную театральную студию при Московской областной филармонии, которой руководил главный балетмейстер Большого театра Ростислав Захаров. Говорят, во время творческого экзамена не отличавшийся героической внешностью и стройностью смешной подросток с таким серьезным видом, сверкая очами, читал стихотворение Александра Блока «В ресторане» («Никогда не забуду (он был, или не был, Этот вечер): пожаром зари…»), что приемная комиссия буквально умирала со смеху. И в итоге был принят. Если это и байка, то довольно красивая. В этой студии, как вспоминал Леонов, он пропадал ежедневно с 8 утра до часу ночи, и «с тех пор мечтал стать только артистом».

Евгений Леонов в роли Лариосика и Татьяна Семичева в роли Елены. Сцена из спектакля театра им. Станиславского "Дни Турбиных". Окончив в 1947 году это учебное заведение, молодой актер был принят в труппу Московского театра Дзержинского района, а через год перешел в театр имени Станиславского. Именно в этот период он начал сниматься в кино. Правда, в первых трех картинах – «Карандаш на льду» (дворник), «Счастливый рейс» (пожарный) и «Спортивная честь» (официант в ресторане) – Леонов не удостоился даже упоминания в титрах. «В течение скольких лет я, кроме массовок, ничего не играл. У меня стало появляться сомнение: правильно ли я сделал, что пошел в искусство…», – признавался он много лет спустя.

В фильме "Дорога", 1955 год «Звездный час» Леонова пробил в 1961 году с выходом уморительной комедии Владимира Фетина «Полосатый рейс». В ней он сыграл буфетчика Глеба Шулейкина, вынужденно выдавшего себя за укротителя тигров. Картину посмотрели более 32 миллионов зрителей (1 место в прокате) и в итоге – всенародная слава, переходящая в обожание. В 35 лет.

"Полосатый рейс", 1961 год. Сам Леонов очень любил эту картину, во время встреч со зрителями охотно рассказывал о забавных приключениях во время съемок. Вспоминал, что когда у него родился сын, был так счастлив, что на радостях «пошёл целоваться к тиграм». В шутку «гордился», что первым из актеров «показал свой мощный зад советскому зрителю»». Хотя во время съемок этих кадров ему самому было не до шуток. Дело в том, что Леонову пообещали защитить его от тигра пуленепробиваемым стеклом. Но оператору Дмитрию Месхиеву сильно мешали блики от стекла, и они с Фетиным и дрессировщиком Константиновским решили незаметно для актера его убрать. В результате, когда намыленный шампунем Леонов протер глаза, он увидел перед собой морду обнюхивающего его тигра. И как был голышом, пулей выскочил из ванной. В кадре его испуг был настоящим. Когда журналисты «пытали» Евгения Павловича, почему он стал комиком, он отшучивался: «Потому что у меня лицо круглое. Я был толстый, неуклюжий и круглый - значит, комик. Хотя то, что я стал комедийным актёром, мешало мне как человеку, как артисту. Смешной... И всю жизнь от меня ждали смешного».

Мимино. Но уже после «Донской повести» (где у того же режиссера Фетина Леонов сыграл трагедийную роль казака Якова Шибалока), и особенно после «Белорусского вокзала» (Иван Приходько) и «Старшего сына» (Сарафанов-старший), всем стало очевидно – пределов для его актерского дара не существует. Это подтвердила и его мощная театральная карьера на сцене «Ленкома», где Леонов прочно обосновался с 1974 года и сыграл свои лучшие театральные роли: Ламме Гудзака в «Тиле», Вожака в «Оптимистической трагедии», Иванова в «Иванове», Подсудимого в «Диктатуре совести» и Тевье-молочника в «Поминальной молитве». Режиссер Андрей Гончаров признавал: «Евгений Леонов был великим русским комиком. А знаете, что такое русский комик? Это обязательно, непременно - еще и трагик, в нем должна быть романтическая слеза, звучать интонация трагедии». Актер Александр Абдулов так характеризовал своего коллегу и многолетнего партнера по сцене: «Евгений Павлович был непростой человек. В работе фантастически дотошен, пока все не разберет по зернышку, никогда не успокаивался. Партнером он был фантастическим, с ним играть было за счастье. В жизни это был человек, который безумно любил свою семью. Самое важное, что было в его жизни, его семья - жена, ребенок, собака».

Донская повесть", 1964 год

Белорусский вокзал", 1970 год

С Н. Караченцовым в фильме "Старший сын", 1973 год Сходу даже трудно назвать актера, которой бы пользовался такой невероятной зрительской любовью как Леонов. И об этой народной любви есть немало удивительных историй. Сын актера Андрей рассказывал: «Стоило отцу выйти на улицу, как его тут же окружала толпа, его узнавали на рынке в любом городе и давали все продукты бесплатно». Сегодня в это трудно поверить, но во время поездок Евгения Павловича на поезде его купе… охраняли проводники. Причем добровольно – не хотели, чтобы поклонники разорвали его на части. Питерский театральный режиссер Рудольф Фурманов вспоминал: «Не скажу, что быть всенародным любимцем ему было просто. Но Евгений Павлович, как мог, добросовестно старался соответствовать. Допустим, у нас до поезда времени в обрез, ни минуты лишней. Но тут к Леонову наперерез бросается какой-то поклонник, и он не успевает увернуться. И все, уже не может отказать в автографе, общении. А потом ему приходится бежать, задыхаясь. А мне тащить его чемодан - ради того, чтобы у кого-то появилась наспех написанная на клочке бумаги фраза: «С приветом. Ваш Леонов, Винни-Пух».

Одну из самых удивительных былей на эту тему поведал режиссер Георгий Данелия, который считал Леонова своим талисманом и перед запуском своего очередного фильма в первую очередь ломал голову вопросом: «Кого в нем будет играть Евгений Павлович?» По словам Данелия, на съемках его трагикомедии «Совсем пропащий» (1973 год) вся съемочная группа жила на пришвартованном к берегу теплоходе. Однажды заядлый курильщик Леонов вышел на палубу подымить. А мимо на тихом ходу шёл теплоход «Тарас Шевченко» с отдыхающими. Кто-то, увидев актера, крикнул: «Ребята, это же Леонов!» Тут же огромная толпа высыпала на палубу посмотреть на него. Пассажиры, матросы… Из-за резко сместившегося центра тяжести судно опасно накренилось. В этот момент перепуганный до смерти капитан заорал по громкой связи: «Леонов, мать вашу растак, уйди, мать твою, с палубы! У меня сейчас теплоход перевернётся на хрен!»

Совсем пропащий.1973 Комментируя этот случай, Данелия добавил: «Было в Леонове что-то такое - магнетизм, биотоки, флюиды... Не знаю, как это назвать. То, что безотказно вызывало у людей положительные эмоции». Один из признанных советских комиков, Михаил Кокшенов, на вопрос, кто для него №1 в комедийном жанре, не задумываясь, назвал Евгения Леонова. И рассказал такую историю. «Мы с Евгением Павловичем пересеклись всего один раз – на озвучании «Легенды о Тиле». Помню, он стоял у микрофона и все должны были «бить» его – «наваливались» и орали, конечно, не трогали руками, но толкались… Вдруг он как закричит: «Стоп!» Запись остановили. Все: «Евгений Павлович, что случилось?!» Леонов говорит: «Дайте я бумажник переложу, а то тут такая компания!» Все мы просто легли…

Легенда о Тиле.1976 «Уровень популярности Леонова был фантастическим. Как у Джона Леннона, не меньше, - утверждал Актер Михаил Боярский. - Когда он выходил на площадку, стадион ревел. Когда шел по железнодорожной платформе - все останавливались, открывали рты. А он всем кивал на ходу, дубленка нараспашку, меховая шапка, маленький, пухленький, с коротенькими ножками, очень такой колоритный. Люди к нему тянулись, считали душкой. Но на самом деле Леонов мог быть очень резким, мог огрызаться. Очень сложно быть всенародно любимым человеком год за годом. Эта любовь может в гроб свести!»

"Джентльмены удачи", 1971 год

"Обыкновенное чудо", 1978 год

"Осенний марафон", 1979 год После премьеры в 1980 году трагикомедии Эльдара Рязанова «О бедном гусаре замолвите слово» Евгений Павлович получил письмо от зрителя: «Дядя Женя, зачем вы там сыграли, вы же умираете в конце фильма?!»

Он чуть не умер в июле 1988-го, когда труппа «Ленкома» гастролировала в Гамбурге. В результате обширного инфаркта Леонов пережил клиническую смерть, после чего 16 суток провёл в коме. Во время операции по шунтированию немецкий врач сначала попросил стоявшего рядом сына Леонова Андрея разговаривать с отцом, петь, читать ему стихи – «вдруг он слышит». А затем сказал: «Молись, и если Бог тебя услышит, твой отец вернется. А мы бессильны». Тогда произошло чудо - Евгений Павлович выкарабкался. Но… «В России ему врачи советовали сидеть дома, смотреть в окошко, - рассказывал сын. - Для папы это было невозможно вынести».

Кадр из фильма «Афоня», 1975 год

"Кин-дза-дза!", 1986 год Спустя всего 4 месяца он уже вышел на сцену «Ленкома». В том же 1988 году снялся у Марка Захарова в фильме «Убить дракона», еще через год начал репетировать сложнейшую роль Тевье-молочника в спектакле «Поминальная молитва» Григория Горина.

Убить дракона. Горин вспоминал: «Присутствуя на репетициях, я стал ловить себя на странном ощущении, что не слежу за текстом, а страшно нервничаю за Евгения Павловича. Вдруг он остановился, как-то сник, взялся рукой за сердце. Кому стало плохо: Леонову или Тевье, у которого дочка отправляется в Сибирь? Всякий раз после репетиции я подбегал к Леонову: мол, мне показалось, что у вас сердце заболело. «Мне тоже, - отвечал Леонов. – А потом прислушался – оно по роли болит».

Евгений Леонов с Татьяной Пельтцер в спектакле «Поминальная молитва»

Е. Леонов с женой Вандой и сыном Андреем. Леонов не жалел себя и вне театра - брался за все новые и новые кинороли, мотался по гастролям, участвовал в концертах. Объяснял это тем, что так он «благодарил судьбу за чудесное спасение». Александр Абдулов вспоминал: «Это случилось за два дня до его смерти. Вместо меня должен был играть Саша Лазарев, первый раз. И я попрощался с Евгением Павловичем, сказав ему: «Все, в последний раз сыграли». А он в ответ: «Что ты, не расстраивайся, мы еще сыграем». Но я попрощался. Наверное, единственный, кто успел это сделать».

В этот же день Леонов встретился со своим старшим братом. Николай Павлович потом рассказывал, что во время их последней прогулки «Женя все время останавливался и твердил, что задыхается». …29 января 1994 года Евгений Леонов должен был играть одну из своих любимых ролей Тевье-молочника в «Поминальной молитве». Собираясь на спектакль, он почувствовал себя плохо. Жена Ванда тут же вызвала «скорую», кричала в трубку, что артист Леонов умирает. Врачи потом сказали, что его смерть была мгновенной – оторвался тромб. Когда администратор театра объявил зрителям, что Леонов умер, спектакль отменен, а билеты можно сдать в кассу, в зале воцарилась мертвая тишина. Марк Захаров вспоминал: «Потрясенные зрители не возвратили билеты в кассу. С зажженными свечами они несколько часов простояли у входа в театр». Они не могли поверить, что это действительно произошло, надеялись - ошибка. «В этом, может, и не стоит публично признаваться, но у меня до сих пор возникает депрессия, связанная с папой, которая останется на всю жизнь, - несколько лет спустя признался Андрей Леонов. - Но, несмотря на то, что так тяжело, папа же все время рядом - на экране. Все равно я чувствую его присутствие. Включаю телевизор - и вдруг он появляется. И я вижу доброе, улыбающееся именно мне его лицо...» Подозреваю, что похожие ощущения при виде Евгения Леонова на экране - у многих.