Филонов ещё в юности взял в руки кисть: днём красил крыши и люки, а вечерами учился живописи в Обществе поощрения художеств. С четвертой попытки он поступил в Академию, но вскоре бросил обучение. В своих взглядах он видел совсем другую реальность. На него смотрели как на безумца: он называл свои работы «формулами», и говорил, что рисует каждый атом. Совсем неожиданно столичный богач купил одну из его причудливых картин за немалую сумму. Этих денег хватило, чтобы художник- экспериментатор смог поехать за границу. Красоты Европы не тронули его воображения, зато в Иерусалиме Филонов познакомился с арабом- подвижником. После общения с ним Павел вынес вердикт, что внутренняя свобода — главная ценность жизни. Осенью 1916г. 33 летний Филонов был призван на фронт рядовым в Балтийскую морскую дивизию. В сражениях участвовать не довелось, но вышло проявить себя в революцию и ненадолго занять пост председателя военкомата. Однако, народного комиссара из него не получилось, потому как искусство оказалось ближе революции. В 1918г Павел вернулся в Петроград. В этот самый момент в Зимнем дворце проходила первая выставка художников всех направлений. Филонов представил 22 полотна. Среди них была и «Формула космоса». В один из дней 1921г. к Филонову пришел комендант «жилконторы». По просьбе большевички Екатерины Серебряковой он искал художника, чтобы узнать не возьмётся ли он исполнить портрет её покойного мужа. Филонов быстро исполнил заказ, и с волнением стал ожидать заказчицу. Женщина со строгим лицом запала ему в душу. Екатерина Серебрякова, в девичестве Тетельман, вступила в партию «Народная воля» ещё в юности, и даже рождение пятерых детей не остановило её борьбу за революцию. В ней он увидел что-то родственное. Серебряковой было за 60, Филонову — чуть за 40, но он оставил без внимания эту мелочь. Екатерина же, также свято, как она верила в революцию, поверила Павлу и в его картины.

Ее забота стал для Филонова опорой. Она понимала, что годиться ему в матери, но чтобы развеять все сомнения, Павел называл ее «доченька». Они не расставались до самой смерти. В 1929г. Русский музей предложил Филонову персональную выставку. Художник выставил 300 картин, и с нетерпением ждал открытия. Но, так и не дождался. Картины почти никто не видел, на выставку пускали только избранные делегации. После заявления прессы, что «выставка вредна для пролетарского общества», картины и вовсе сняли, отправив их обратно в мастерскую.

«Пир королей» В год 18-летия Октября Филонов последний раз участвовал в общей выставке в Русском музее. После началась травля. Но, тюрьма не страшила смутьяна полотна. Тогда власти нашли для него иную кару — просто забыли о нем, обходили молчанием. В 1938г. Екатерину Серебрякову разбил паралич. Ее сыновья сгинули в лагерях, и женщина не смогла этого вынести. На плечи Филонова легла вся забота о больной жене. Зимой 1941г. Филонов дежурил на крыше дома — тушил зажигательные бомбы. Вернулся продрогший, сразу слег, и больше не встал. Хоронить его пришли сестры. Союз художников выделил несколько досок для гроба. Печальная процессия двинулась в сторону Серафимовского кладбища: на одних санках женщины тянули гроб, на других — вдову художника, она не могла идти сама. Потом также, волоком по снегу, сестра Евдокия отвезла всё наследие Филонова в Русский музей. Картины долгое время пылились в кладовке за швабрами и метлами. Впервые картины художника были выставлены в конце 1970 годов. Многие нелегально вывезли за границу.