Ярость берсерка и волчье бешенство

По легенде, изложенной в саге, в роду исландского героя и скальда 10 века Эгиля Скалагримсона способность впадать в бешенство берсерка переходила по мужской линии от отца к сыну. В саге в один смысловой ряд объединены характерное поведение берсерка, связь рода с волками и склонность к ликантропии.
Деда Эгиля звали Ульв (Волк):
"Рассказывают, что Ульв был хорошим хозяином. Он обычно рано вставал и обходил работы, или шел к своим ремесленникам, или же осматривал стада и поля. А иногда он беседовал с людьми, которые спрашивали его совета. Он мог дать добрый совет в любом деле, потому что отличался большим умом. Но каждый раз, когда вечерело, он начинал избегать людей, так что лишь немногим удавалось завести с ним беседу. К вечеру он делался сонливым. Поговаривали, что он оборотень, и прозвали его Квельдульвом (Вечерним Волком)."
Как мы увидим в другом месте саги, избегал он людей чтобы не причинить им вреда, во время вечернего приступа жажды убийства.
Далее упомянуто, что Ульв и его сын Скалагримм, отец Эгиля, сознательно впадают в бешенство берсерков во время схватки:
"Квельдульв и его люди, подойдя к кораблю, стали взбираться по задним сходням, Скаллагрим же поднимался на передние. В руках у Квельдульва была секира. Поднявшись на корабль, он велел своим людям идти вдоль борта и рубить шесты, на которых держался шатер. Сам он повернул назад к верхней палубе на корме. Говорят, что его охватило бешенство, как бывает с берсерками, и многие из его спутников тогда тоже буйствовали, как берсерки. Они убивали всех, кто попадался им навстречу. То же самое делал и Скаллагрим, пробираясь по кораблю. Отец с сыном остановились только после того, как на корабле не осталось ни одного человека из спутников Халльварда."
"Про берсерков рассказывают, что пока они буйствовали, они были такими сильными, что их никто не мог одолеть, но как только буйство проходило, они становились слабее, чем бывали обычно. То же самое случилось с Квельдульвом. Когда его боевое бешенство прошло, он почувствовал большую усталость от битвы и так обессилел, что слег."
Следующий приступ бешенства берсерка случился у Скаллагрима спонтанно, и также как и у его отца Кведульва, когда тот "превращался в волка", сага связывает это с наступлением вечера и сумерек. Жертвой озверевшего Скаллагрима стали попавшие под горячую руку домочадцы:
"Однажды шла игра в мяч в Сандвике (Песчаная Бухта), южнее Борга. Эгиль с Тордом играли против Скаллагрима, и Скаллагрим устал, потому что им было легче играть, чем ему. Вечером же, после захода солнца, дело пошло у Эгиля с Тордом хуже. Скаллагрим сделался таким сильным, что поднял Торда и так швырнул его оземь, что переломал у него все члены, и тот сразу же умер. После этого Скаллагрим схватил Эгиля.
Одну из служанок Скаллагрима звали Торгерд Брак. Она ходила за Эгилем, когда тот был ребенком. Она была рослая и сильная, как мужчина, и умела колдовать. Торгерд сказала:
— Озверел ты, Скаллагрим, на собственного сына бросаешься!
Тогда Скаллагрим отпустил Эгиля и бросился на нее. Она увернулась и убежала, а Скаллагрим — за ней. Так они выбежали на мыс Дигранес, и она прыгнула со скалы в пролив. Скаллагрим бросил ей вслед большой камень и попал ей между лопаток. После этого она больше не выплыла. Этот пролив теперь называют Бракарсунд (Пролив Брак)."
Этот мотив случайного убийства близких людей человеком, впавшим в ярость берсерка, перекликается с фразой "Саги о конунге Хейдреке Мудром":
"Ангантюр владел [мечом] Тюрвингом, Сэминг — Мистильтейном, а Хервард — Броти. У них был обычай, что когда они находились со своими людьми и чувствовали, что к ним подступает ярость берсерков, они высаживались на берег и крушили деревья или большие камни, ибо случалось так, что они убивали своих людей и окровавливали свои корабли."
Сам Эгиль также сравнивается с волком ("волосы у него были цветом, как у волка"), и также подвержен приступам бешеной ярости. Так он прямо на пиру выдавил глаз богачу Армоду.
В саге об Эгиле способностями берсерка обладают не только его родичи, но также и противники. Между Эгилем и шведом Льотом произошла дуэль - поединок-хольмганг. Вот как сага описывает соперника: "Льот был очень велик ростом и силен, и когда он вступил на поле боя, ярость берсерка обуяла его. Он стал злобно выть и кусать свой щит... он был очень буйным человеком. Он был шведом по происхождению и не имел родичей здесь в стране. Он приехал сюда и разбогател, убив многих честных бондов на поединках из-за их земель и добра."
Обратим внимание на тот факт, что Льот-берсерк воет как волк. Такое описание поведения берсерков, когда они "раскачивают свою психику" протяжно завывая, является не менее типичным, как злобный оскал и укусы края своего щита: "Тут берсерки пришли в исступление и завыли, точно собаки. В эту минуту прибежал Гретти." - говорит "Сага о Гретти, сыне Асмунда".
В самом древнейшем источнике, упоминающем берсерков, поэме 9 века "Речи Ворона", берсерков также называют вольчешкурыми (ульфхединами).
Валькирия спрашивает: "Спрошу про берсерков, рек трупов бражников: в войска готовы ли мужей отважнейших ворваться яростно?"
Ворон ей отвечает: "Зовут волчьешкурыми тех, что кровавый щит в сечу несут, в сраженьи окрашенный, когда идут в бой, где дерутся плеч-о-плеч. Только таким отважным, думаю, доверяется, князь, их видавший в битве, щиты врагов разрубающих".
Здесь стоит упомянут замечание знаменитого скальда Снорри Стурлусона: "Есть зверь, что зовется волк. Его следует упоминать в кеннингах крови и трупов, называя их его пищей и его питьем. Не годится брать для этих кеннингов названия других зверей." Таким образом кеннинг берсерков "рек трупов бражники" по науке скальдов прекрасно подходит и к волкам.
Дальше снова упомянуты берсерки : "Рычали берсерки, кончалась битва, волчьешкурые выли, потрясая железом."
Изображения воинов в волчьих шкурах также несколько раз встречаются в металлопластике северных германцев.
Волк был священным животным бога войны, мудрости, колдовства и коварства Одина. По эддическому мифу Одина сопровождают два волка Гери и Фреки. (в то же время волк это и главный противник Одина чудовищный Фенрир). В "Саге об Инглингах" берсерки также были спутниками Одина, их боевое бешенство сравнивается с поведением бешеного волка, а невероятная сила с силой медведя или дикого быка:
"Один мог сделать так, что в бою его недруги становились слепыми или глухими или наполнялись ужасом, а их оружие ранило не больше, чем хворостинки, и его воины бросались в бой без кольчуги, ярились, как бешеные собаки или волки, кусали свои щиты, и были сильными, как медведи или быки. Они убивали людей, и ни огонь, ни железо не причиняли им вреда. Такие воины назывались берсерками"
Несмотря на расхожее заблуждение, нет никаких причин связывать берсерков с употреблением мухоморов. Упомянутый единожды у Саксона Грамматика "напиток троллей" который пили берсерки, мог быть отваром с использованием чрезвычайно психотропных трав, таких как белена, дурман, паслен, так как семена белены (в отличие от мухоморов) находили в могиле скандинавской жрицы. Та же белена неоднократно упоминается в Средневековье как ингредиент "зелья для превращения в волка-оборотня", которое пили или использовали как мазь, натирая полностью обнаженное тело. Не меньшую роль в возможных обрядах инициации играло облачение в шкуру дикого зверя. Здесь стоит вернуться к началу текста и вспомнить, что прадеда Эгиля, и отца Кведульва звали Бяльфи - "звериношкурый". "Сага о Вёльсунгах" сохранила свидетельства использования зачарованных волчьих шкур для оборотничества:
"Вот однажды выходят они в лес на добычу и находят дом некий и двух людей, спящих в доме, а при них толстое золотое запястье. Эти люди были заколдованы, так что волчьи шкуры висели над ними: в каждый десятый день выходили они из шкур; были они королевичами.
Сигмунд с сыном залезли в шкуры, а вылезть не могли, и осталась при них волчья природа, и заговорили по-волчьи: оба изменили говор. Вот пустились они по лесам, и каждый пошел своей дорогой. И положили они меж собой уговор нападать, если будет до семи человек, но не более; и тот пусть крикнет по-волчьи, кто первый вступит в бой."
Весь род Вёльсунгов был также известен как Ульфинги (буквально "вольчичи", "потомки волка"). В "Саге о Скьельдунгах" Арнгримур Йонссон Ученый упоминает Хейдрека Ульвхама, который, как предполагалось, мог оборачиваться волком: "Хейдрика звали Ульвхам, потому что он умел "оборачиваться волком" – так говорят о жестоком человеке". Ульвхама называют сыном легендарного вождя Готмунда из Глэсивеллир и внуком Ульвхедина Траусти. Жестокость, коварство, убийства, преступления - такими чертами наделяли тех, кто был одержим духом волка. Слово varg ("волк") стало синонимом преступника-изгнанника в древнескандинавском праве, их также называли лесными людьми. Между поведением берсерков и варгов можно найти много общего. Зачастую берсерк в сагах это профессиональный преступник, ловко убивающий бондов-крестьян и отнимающий их имущество, как это делал Льот из "Саги об Эгиле" .
Интересна связь берсерков с троллями, как языческой "нечистой силы". Это не только "зелье троллей", которое якобы пили берсерки. Так бог Тор в "Песне о Харбарде" хвалится тем, что убивал жен берсерков, которыми были ведьмы-тролльчихи, великанши, вооруженные дубинами. Такие ведьмы-великанши часто представляются ездящими на волках. При некоторой доле допущения, можно увидеть в этом отголосок роли жрицы-колдуньи в ритуале "звериной" инициации воинов, превращающей их в "оборотней". В числе родичей Кведульфа, Скаллагрима и Эгиля упомянут также и некий Халльбьёрн по прозвищу Полутролль. Такое же прозвище Полутролль носит Хергрим, внук которого Арнгрим Берсерк герой упомянутой выше "Саги о Хейдреке Мудром". Похожий мотив мы находим в мифе о герое-полутролле Старкаде. Ему благоволит и покровительствует бог Один (он же покровитель берсерков), но его ненавидит борец с великанами Тор и в конце концов громовержец убивает Старкада.
"Мы зовем его (Тора) государство Трудхейм. Потом он много странствовал, объездил полсвета и один победил всех берсерков, всех великанов, самого большого дракона и много зверей." - говорится в "Младшей Эдде" Снорри Стурлусона.
За этими скрывается конечно же вера в "демоническую" природу бешенства берсерка, прирученную одними персонажами также, как Один приручил магию великанов, но довлеющую над другими, превращая их в "убийц-варгов", несомненно враждебных обычным людям, подобно враждебности к людям турсов и троллей. Очень часто в сагах герой противопоставляется берсеркам (Сага об Асмунде убийце берсерков, Прядь о Бёдваре Медвежонке и многих других), как это бывает с противопоставлением "добра и зла". В историческом, а не мифологическом контексте, это конечно же выражалось в гипертрофированной жестокости "бешеных воинов" не только к чужим на войне, но и к своим в мирное время.
Много споров происходило вокруг этимологии слова "берсерк" - наиболее обоснованной и достоверной является та, которая дает буквальное прочтения слова с древнеисландского как ber serkr то есть "голорубашечный", что значит обнажившийся воин (медведь же на древнеисланском звучит как bjorn - бьорн). Во множестве фольклорных источников необходимым условием превращения оборотня в зверя являлось полное обнажение (именно так, например, дело обстоит в "Песне о Бискларе").
Традиция воинов-берсерков может восходить к самым древнейшим "пещерным" временам, когда обнаженные воины не носили никакой брони, полагаясь на силу своего духа и покровительство богов, одевали звериные шкуры, и которые в своем сознании способны были превращаться в диких хищных зверей.