"КАЗАК - САМОБЫТНЫЙ НАРОД РУСИ"

ПАРТИЗАН ВАСИЛИЙ РЯБОКОНЬ Говоря о повстанческом движении на Кубани, нельзя обойти личность Рябоконь Василия Федоровича. До сих пор идут споры: кто он - герой или бандит. Вот поставьте себя на его место. Жил себе казак, хорошо жил, земля была, дом был, родители, жена, дети. Голос от природы имел хороший, песни пел. Но тут пришли «умные люди» и сказали: нет, не правильно ты, казак, живёшь. Пойдем, мы отведём тебя в «светлое будущее». И ведь повели, но по дороге в «светлое будущее» отобрали у казака землю, сожгли родную хату, зарубили отца, мать расстреляли, как заложницу, жену застрелили, дети помиру пошли. И ушёл казак в камышовые плавни к таким же , как он, не понявшим и не признавшим новые порядки, с таким ожесточением насаждавшиеся «умными людьми». Одна из версий, что Василий Федорович Рябоконь родился в 1890 году на хуторе Лебеди (более раннее название хутора Вороная гребля, а потом — Лебедевский), ныне Калининского района Краснодарского края. По другим сведениям он родился в станице Новониколаевской, но во младенчестве его родители перевезли, переехав на хутор Лебеди, почему он и считал этот хутор своей родиной. В приказе № 308 от 19 октября 1911г. на стр. 39 есть запись, что в числе лучших наездников Полтавского полкового округа казак станицы Новониколаевской Василий Рябоконь, награжден призом 1-го разряда, серебряным кинжалом с поясом стоимостью 40 рублей. С юношеских лет Рябоконь, наделенный от природы красивым голосом и певческим талантом, пел в Войсковом певческом хоре в Екатеринодаре (Краснодаре). Военную службу начал в Тифлисе, в Полтавском полку. До 1914 года в звании урядника служил в конвое главнокомандующего Кавказской линией, наместника на Кавказе И. И. Воронцова-Дашкова. Позже, при великом князе Николае Николаевиче был направлен на учебу во Владикавказское военно-суворовское училище. Однако, окончить училище Василию Федоровичу не удалось. После Февральской революции юнкерам предоставили отпуска, и Василий Федорович вернулся в родной хутор Лебедевский. В 1918 году, когда началась война за Казачью Идею против захватчиков-большевиков, он оказался в боевых рядах и заслужил офицерский чин. После Октябрьского переворота, в 1918 году при советской власти пошел служить в Лебединский Совет. Как, кстати, и его товарищ, впоследствии предавший его, Тит Ефимович Загубывбатько. Тут вполне проявилось выработанное в народе и, особенно в казачестве, представление, не на шутку всполошившее новую власть: «Советы без коммунистов». То есть советскую власть, как новую форму жизни, народ попытался понять и принять, но без чужеродной, не выходящей из его самосознания и культуры идеологической схоластики. В циркулярном письме ЦК РКП (б) от 24 января 1919 года предписывалось: «Провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью». А кто не принимал, если в белом стане зачастую оказывался не по доброй воле, а по мобилизации. Ведь всеобщую мобилизацию проводили те, кто захватывал станицы и хутора — и красные, и белые. Казакам Приазовья ничего не оставалось в таком случае, как скрываться в плавнях, иначе могли быть расстреляны без суда и следствия в родных хуторах и станицах. Надо отметить, что в плавни уходили не только мужчины, но и их семьи. Более трети, если не половина населения Приазовья скрывалась в плавнях от новой власти, отличавшейся непонятной ему жестокостью. Это уже потом, когда ситуация переменилась, их начали уговаривать вернуться к «мирному труду». Служба В. Ф. Рябоконя в Лебединском Совете продолжалась, как понятно, недолго — всего два месяца. После захвата хутора белыми он был мобилизован и зачислен во Второй Уманский полк. Из полка был командирован уполномоченным в краевую Раду, где находился до прихода красных войск. После ликвидации Рады вернулся домой в родной хутор. В первых числах июня 1920 года его вызвали в местный Ревком, для регистрации. Он явился и был зарегистрирован. Но, через несколько дней, по неизвестным ему причинам, его дом на Золотьках (окраина хутора в сторону Гривенской), был окружен гривенской милицией с целью его ареста. В. Ф. Рябоконю удалось скрыться. При этом был зарублен его отец, хоронившийся от налетчиков в куче сухого кизяка , а мать впоследствии расстреляли в числе 196 жителей станицы после Крымского десанта на Кубань.. Поняв, что власть его преследует, Василий Федорович ушел в камыши. Там , примкнул к отряду таких же скрывающихся от новой власти казакам, насчитывающему около ста пятидесяти человек. С ними он находился до прихода врангелевского десанта на Кубань в августе 1920 года. После прихода белых он был снова мобилизован. В 1920 г. Рябоконь не пожелал уйти с родной земли, не эвакуировался в Крым, а укрывшись в близких к станице плавнях, продолжал партизанскую войну. При отступлении десанта, генерал С. Г. Улагай вызвал В. Ф. Рябоконя, хорунжего Кирия и хорунжего Малоса , начальника штаба десанта генерал Д. П. Драценко в район Ачуевских рыбных промыслов, где им была поставлена задача сформировать отряд численностью тридцать человек и остаться в плавнях. Удостоверение командира отряда получил хорунжий Кирий, а В. Ф. Рябоконь был назначен его заместителем, помощником. Хорунжий Малос был назначен адъютантом. Примечательно, что задачу, помимо формирования отряда, хорунжему Кирию ставил сам С. Г. Улагай, и она не была известна даже заместителю командира отряда В. Ф. Рябоконю. Хорунжий Кирий, сформировав отряд, действовал по старому шаблону повстанческого движения — предпринимал налеты на хутора и станицы, терроризировал органы советской власти, совершал убийства, часто неоправданные и ничем не мотивированные. Так было до 26 февраля 1921 года, когда Кирий погиб и командиром отряда стал В. Ф. Рябоконь. К этому времени он уже понимал, что повстанческое движение окончательно провалилось, вести его в прежнем виде было немыслимо и надо было искать иные формы существования в этой расстроившейся жизни. Было поругано неотъемлемое право защищаться на своей родной земле……К тому же в первых числах января 1922 года его отряд был разгромлен красными войсками. Спастись удалось только десятерым, семерых из которых в целях конспирации В. Ф. Рябоконь отпустил и остался только с подхорунжим Иваном Ковалевым по прозвищу Астраханец, так как был он из Астраханского казачьего войска, точнее учителем из станицы Александровской Астраханской области и своим хуторянином Пантелеем Дудником (Дудкой). С этого времени и до конца его камышовой жизни до 31 октября 1924 года у него не было собственно отряда, «банды», но была мобильная группа преданных людей, насчитывающая до девяти человек. Но тем удивительнее, что в таком положении В. Ф. Рябоконь был в курсе всего происходящего в Приазовье и влиял на ход событий во всем этом обширном регионе. Он не был, собственно говоря, руководителем повстанческого движения в крае, но оказался его символом и знаменем, может быть даже помимо своей воли, пользуясь поразительным авторитетом и уважением в народе. Благодаря его личной храбрости, бравуре и дерзости партизанских выпадов вокруг его имени сложилось много легенд, а слава о нем пошла широко по стране. Его месть направлялась на представителей жестокой советской власти, а добровольных ее помощников и осведомителей он уничтожал без милосердия. Пять лет Рябоконь наводил трепет на местное начальство, которое не знало покоя ни днем ни ночью. Его небольшой отряд помещался в плавнях. Плавни - старые болота Меотиды в дельте Кубани, они покрыты высоким камышом, среди которого иногда возвышаются, сухие гряды, а кое-где открываются чистые водные пространства озер. Возле Протоки они тянутся в длину и ширину на 30-40 км, пробраться же в их гущины могли только местные люди, хорошо знавшие, где среди озер и глубоких прогноев расположены возвышенные места. На них и скрывался Рябоконь со своими людьми, поддерживая связь с партизанами полковника Скакуна; действовавшими ближе к ст. Полтавской. Среди других Казаков с Рябоконем были: его брат Иосиф, свояк есаул Кирий, два брата Мовчуны, Загубывбатько, Дудка, Буряк и др. Они помогали десанту из Крыма в августе 1920 г., но не ушли с ним, а проводив его остатки обратно в Крым, снова укрылись на глухой Казачьей гряде севернее Ачуева. Там вырос целый поселок, выстроенный из камыша, с жилищами партизан и со складами продовольствия. Снабжение шло частью за счет членов станичного совета, обложенных под угрозой расправы “продналогом”, а частью обозами продразверстки, двигавшимися мимо плавней. От своих тайных доброжелателей – Казаков Рябоконь знал все, что делается в окрестностях, а потому нежданный являлся повсюду, где требовалось его вмешательство или месть. За каждого расстрелянного Казака коммунисты платили своими жизнями сторицей. Поэтому в окрестных станицах они не смели притеснять население так, как делали это в других местах Казачьего края. Сделано было много попыток захватить Рябоконя на его стоянках; употреблялись подкупы, обещались амнистии, высылались отряды чекистов, но ему всегда удавалось скрыться и продолжать борьбу, переменив только место своего пребывания в тех же плавнях. Пять лет ему способствовала удача, но однажды счастье ему изменило. Чекисты пробрались тайными тропами к его временной стоянке, убили залпами несколько партизан, а самого Рябоконя ранили в оба плеча. Сопротивляться он не смог, и был схвачен. Его расстреляли в Екатеринодаре около середины октября 1925 г. После его смерти волна террора захлестнула и ст. Гривенскую. Теперь чекисты зверствовали там, как хотели. #ПартизанВасилийРябоконь

Памяти футболиста 3 часть 2024

"Закон о трех колосках", так в СССР прозвали указ о введении смертной казни за кражу еды в колхозе Указ Калинина 1932 года ввёл смертную казнь и срок в ГУЛАГе за кражу еды умирающими с голоду крестьянами. Голод 1932-1933 года вызванный засухой, экспортом зерна на Запад и раскулачиванием фермеров в лице кулаков и середняков, гнал умирающих людей на свои и колхозные поля, в амбары собранного продовольствия. Но то что крестьяне собрали, не принадлежало им.

Памяти футболиста 2 часть 2024

АРПАЧАЙСКОЕ СРАЖЕНИЕ 18 июня 1807 года состоялось Арпачайское сражение между войском турецкого визиря Юсуфа-паши и Русской императорской армией. Под предводительством визиря Юсуфа-паши войско в количестве 20 000 человек при 25 артиллерийских орудиях выдвинулось против шеститысячного отряда под командованием генерал-фельдмаршала Ивана Васильевича Гудовича, который находился в полуразрушенной крепости Цалка. Одновременно с этим, персы по договорённости с турками стали перебрасывать свои войска к своей крепости Эривань (ныне территория столицы республики Армения города Еревана), для того, чтобы в случае успеха последних вторгнуться в Грузию. Главнокомандующий на Кавказе граф И. В. Гудович решился предпринять превентивный удар и сам двинулся навстречу Юсуф-паше с 11 батальонами, двумя казачьими полками и тремя эскадронами драгун, причём позднее расчитывал объединиться с отрядом генерал-майора Петра Даниловича Несветаева, под началом которого в городе Гюмри находилось три неполных батальона и два казачьих полка. Юсуф-паша, перед этим неудачно атаковавший П. Д. Несветаева, узнав о передислокации российских войск, отступил на правый берег реки Западный Арпачай (Ахурян) и расположился двумя лагерями неподалёку от города Гюмри. 16 июня 1807 года граф Гудович И. В. прибыл в Гюмри, произвел рекогносцировку позиции турок и решил атаковать их с правого фланга и тыла, чтобы отрезать от Карса. Обходной манёвр, предпринятый в ночь 17 на 18 июня, было замечен турецкими дозорами; сераскир перешел через реку Арпачай с лучшими войсками и окружил отряд графа Гудовича. Некоторое время стороны сражались на равных, но наконец удачный огонь русской артиллерии и стремительная атака всей конницы решили дело и турки бежали за Арпачай. Русские войска, преследуя их, овладели обоими лагерями противника. Непосредственное участие в Арпачайском сражении на стороне Российской империи приняла грузинская иррегулярная конница, состоявшая из грузин, армян и закавказских татар (азербайджанцев) (жителей Казахской, Шамшадильской и Борчалинской дистанций). Победа отряда генерала Гудовича над войском эрзерумского сераскира Юсуфа-паши имела двойную важность, так как последствием её было и то, что персидские войска, стоявшие приблизительно в 35 километрах от поля боя, немедленно отступили в свои пределы и исламское вторжение в Грузию было предотвращено. Вскоре после этого с турками было заключено перемирие, однако это была лишь кратковременная передышка в длинной череде русско-турецких войн. @basurin_e #АрпачайскоеСражение

У лошадей развито исключительное обоняние. Благодаря этому животные прекрасно чувствуют нервозность своего всадника.

АТАМАН КАЛЕДИН АЛЕКСЕЙ МАКСИМОВИЧ «...Я пришел на Дон с чистым именем воина, а уйду, быть может, с проклятиями». Для Алексея Максимовича Каледина главной ценностью была защита Родины, но его судьба и решения вызывают острую полемику даже спустя время. Атаман родился в многодетной православной семье потомственных казаков, а его дед был участником Отечественной войны 1812 года, соратником легендарного атамана Матвея Платова. Отец сделал успешную карьеру военного – был участником Севастопольской обороны и дослужился до чина полковника. Сам Алексей Каледин доблестно сражался на фронтах Первой мировой, зарекомендовал себя храбрым и эрудированным военачальником. Своих взглядов на дисциплину и субординацию в армии военачальник не скрывал. В непростое для армии и Российской империи революционное время он выступал за роспуск комитетов и советов в полках: «Для спасения Родины…все советы и комитеты должны быть упразднены как в армии, так и в тылу, кроме полковых, ротных, сотенных и батарейных, при строгом ограничении их прав и обязанностей областью хозяйственных распорядков». Каледин отказался выполнять распоряжения Временного правительства о демократизации в войсках и был отстранён от командования армией. Весной 1917 года Каледин уехал на Дон. Там был избран Донским войсковым атаманом. Каледин стал первым выборным атаманом Войска Донского после того, как в 1709 году выборность была упразднена Петром I. Атаман захват власти в Петрограде большевиками воспринял как государственный переворот, но с этим мнением были согласны далеко не все казаки. В течение 1917 года Донские казачьи полки стали частично выходить из Войскового круга, заявляя о переходе под красные знамена. 28 января 1918 года Каледин сообщил Донскому правительству, что для защиты края нашлось лишь 147 штыков. Сдержать наступление красных представлялось невозможным. На следующий день военачальник сложил атаманские полномочия и покончил с собой выстрелом в сердце. Его могила не сохранилась до наших дней. https://t.me/kakkazaki/1454 #АтаманКаледин

Константин Маковский "Запорожский казак".

АТАМАН СТЕПАН РАЗИН 16 июня 1671 года после оглашения царского приговора был четвертован на эшафоте Болотной площади герой казачьего народа атаман Степан Разин. Прочитали длинный приговор. Разин выслушал его спокойно, потом повернулся к церкви, поклонился на три стороны, минуя кремль с царём и сказал: «Простите». Палач сперва отрубил ему правую руку по локоть, потом левую ногу по колено. Его брат Фрол, видя мучения Степана, растерялся и закричал: «Я знаю слово и дело государево!». «Молчи, собака!» — прохрипел в ответ Степан. Это были его последние слова: после них палач спешно отсёк ему голову. Руки, ноги и голова Разина, по свидетельству англичанина Томаса Хебдона, были воткнуты на 5 специально установленных кольев, а туловище брошено на съедение собакам. Против него воевала вся Московия. Церковь предала его анафеме. Его продали за московский паек богатые казаки во главе с крестным. Но он никогда не сдавался и шел до конца. Поэтому имя Разина для казаков не забыто и дела его пример для потомков. Евгений Евтушенко "Казнь Стеньки Разина". От себя не отрекаюсь, выбрав сам себе удел. Перед вами,люди, каюсь, но не в том, что дьяк хотел. Голова моя повинна. Вижу, сам себя казня: я был против - половинно, надо было - до конца. Нет, не тем я, люди, грешен, что бояр на башнях вешал. Грешен я в глазах моих тем, что мало вешал их. Грешен тем, что в мире злобства был я добрый остолоп. Грешен тем, что, враг холопства, сам я малость был холоп. Грешен тем, что драться думал за хорошего царя. Нет царей хороших, дурень...Стенька, гибнешь ты зазря!"