16 января 1947 года большевистскими палачами были зверски умучены: белый генерал Петр Николаевич Краснов, атаман Всевеликого войска Донского, атаманы русского Белого казачества Семен Николаевич Краснов, Андрей Григорьевич Шкуро, Тимофей Иванович Доманов, Гельмут фон Паннвиц - Воины, не измнившие Присяге, до конца жизни остававшиеся верными Богу, Царю и Русской Нации, Национальной России.

Смыслом их жизни стало возмездие. Возмездие за разрушенную Русскую Империю, за умученную Святую Царскую Семью, за оскверненные церкви Христовы, за спалённые родные станицы, за миллионы уничтоженных коммунистами Русских Людей.
В 1918 году Петр Николаевич Краснов писал:
«Нельзя забывать, что в то время, когда из многомиллионной массы русского народа только тысяча героев встали на защиту поруганной Родины, а остальные покорно несли ярмо Интернационала, мирясь с унижениями и оскорблениями… России нет, Россия больна, поругана и истерзана. Дон сейчас одинок и ему необходимо впредь до восстановления России сделаться самостоятельным и завести все нужное для такой жизни. Казачество должно напрячь все силы и всеми мерами бороться с большевиками, участвуя в освобождении России от большевистского засилья. Все, кто против большевиков – наши союзники. С немцами казаки воевать не могут; их приход надо использовать в целях успешной борьбы с большевиками и вместе с тем, показать им, что донское войско не является для них побежденным народом».
Неудача белых в Гражданской войне не обезкуражила Краснова. В 1921 году в своем выступлении среди казаков-беженцев Петр Николаевич говорил:
«Им никогда не разрушить Россию. Пусть слышат наш голос: Россия встанет и так прихлопнет их, что от них ничего не останется. Она найдет своего Царя… Не федеративная, но единая, неделимая; не республика, но монархия; не с жидами, но без жидов будет Россия…. Здесь на земле они сгорят в Геенне Огненной народного гнева и знайте, что если наш народ терпелив и покорен, то он же невероятно жесток в гневе своем и он постоит за свою Россию».
В эмиграции Краснов сначала жил в Германии под Мюнхеном, с ноября 1923 г. – во Франции. Активно занимался политической деятельностью, сотрудничал с Великим Князем Николаем Николаевичем, Русским Обще-Воинским союзом, был одним из основателей "Братства Русской Правды" – организации, занимавшейся подпольной работой в Советской России. Много и плодотворно занимался литературным трудом; книги его издавались на русском, английском, французском, немецком и других европейских языках.
В 1936 г. переехал в Германию, поскольку во Франции к власти пришла красно-масонская коалиция "Народного фронта" (в 1935 г. был подписан договор о "взаимопомощи" с СССР) и начались репрессии против русской антикоммунистической эмиграции, а Германия организовала "Антикоминтерновский пакт" для борьбы против масонства и большевизма. С началом советско-германской войны Краснов, как и большая часть белой эмиграции, считал, что необходимо включиться в происходящие события на стороне Германии, но для достижения собственных русских целей. 22 июня 1941 г. Краснов делает заявление: «Я прошу передать всем казакам, что эта война не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников, торгующих Русской кровью. Да поможет Господь немецкому оружию и Хитлеру! Пусть совершат они то, что сделали для Пруссии Русские и Император Александр I в 1813 г.».
Антисоветские настроения в казачестве были очень сильны, так как, помимо общероссийских репрессий (голодоморной коллективизации, "безбожной пятилетки"), по казакам ударил еще и геноцид "расказачивания". Тогда как прежнюю немецкую оккупацию 1918 г. помнили как терпимую. В октябре 1942 г. в оккупированном германскими войсками Новочеркасске прошел казачий сход, на котором был избран штаб Войска Донского. Началась организация казачих формирований в составе Вермахта, как на оккупированных территориях, так и в эмигрантской среде. Это было задолго до разрешения немцами формирования РОА генерала Власова (что произошло лишь в конце 1944 г.). Создание казачьих частей возглавил бывший полковник царской армии С.В. Павлов, в советское время работавший инженером на одном из заводов Новочеркасска. Инициатива Павлова была поддержана Красновым:
«... Знаю одно, страшнее коммунистов вряд ли будет кто, так как эти не только физически, но, ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ, ДУХОВНО УНИЧТОЖАЮТ РОССИЮ. Сейчас немцы считают нас разделяющими стремление их разделить Россию, образовывая Дон, Кубань, Терек. Но это – утопия. И просто безсмысленно представлять наш Дон без общей Родины. МЫ, КАЗАКИ – РУССКИЕ ЛЮДИ, ГОРДИМСЯ ЭТИМ И ЖЕЛАЕМ КАК-ЛИБО ПОМОЧЬ ВОЗРОДИТЬСЯ НАШЕЙ РОДИНЕ. В данное время немцы нам верят и воспользуемся этим. Мое желание – освободить от коммунистов хотя бы уголок России и наладить былую русскую жизнь, что бы этот уголок светился как маяк, привлекая русский народ и внося надежду на освобождение. Но если они этого не поймут, Бог им судья».
Когда с января 1943 г. немецкие войска начали отступать, вместе с ними ушла на запад часть казаков с семьями. 31 марта 1944 г. в Берлине было образовано Главное управление казачьих войск (Hauptverwaltung der Kosakenheere) во главе с Красновым, Павлов стал одним из его заместителей, но в июне 1944 г. погиб в бою с партизанами. Походным атаманом эвакуировавшегося "Казачьего стана" был назначен бывший белогвардейский сотник Т.И. Доманов. В июле 1944 г. немцами было принято решение о переброске казаков с семьями в северную Италию (Карния) для борьбы против итальянских красных антифашистов. Позднее в тот же район переводятся кавказские части под командованием генерала Султана-Гирей Клыча.
Сначала монархист Краснов не хотел включаться во Власовское движение как февралистское, руководимое "красными генералами", и предпочитал отдельно строить свои отношения с немцами. Из-за этого Краснова многие опять-таки зачисляют в "сепаратисты", что не соответствует действительности. С так называемым "казачьим сепаратизмом" он боролся всегда и не в последнюю очередь именно для этого весной 1944 г. он принял пост начальника Главного управления казачьих войск в Германии. Согласие на это при уже очевидном поражении Германии было жертвенным поступком.
Уже в 1922 г. Краснов изложил свое казачье кредо, которого придерживался всю жизнь:
«…Не о самостоятельности и какой-то фантастической жизни вне России мыслят в крепких головах своих казаки, а о том, чтобы снова "явился в России Державный Венценосец, могущий умиротворить и внедрить правду и порядок на Святой Руси"...». И в 1940 г. в одном из писем он пишет: «…Казаки и казачьи войска как автономные самоуправляемые Атаманами и Кругом области могут быть лишь тогда, когда будет Россия. Значит, все наши помыслы, устремления и работа должны быть направлены к тому, чтобы на месте СССР – явилась Россия».
В апреле 1945 г. "Казачий стан" всё же перешел под управление командующего РОА Власова. Однако 30 апреля командующий германскими войсками в Италии генерал Ретингер принял решение о капитуляции. 40 тысяч казаков с семьями решили эвакуироваться в восточный Тироль, на территорию Австрии. 2 мая 1945 г. начался переход через Альпы, а на Пасху 10 мая они прибыли к городу Лиенц. Вскоре туда же подошли другие казачьи части, в частности, под командованием генерала Шкуро. Все сдались англичанам.
28 мая-1 июня 1945 г. в Лиенце вместе со многими тысячами казаков и двумя тысячами казачьих офицеров атаман Краснов был выдан английским командованием СМЕРШу. 16 января 1947 г. по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР был предан мучительной казни в Лефортовской тюрьме (вместе с генералами А.Г. Шкуро, Султан-Гирей Клычем, С.Н. Красновым и др.). Внучатому племяннику П.Н. Краснова – Н. Краснову удалось вернуться в эмиграцию и рассказать о пережитом в книге "Незабываемое", в частности передать последнее напутствие Петра Николаевича из чекистских застенков:
«…Если выживешь, исполни мое завещание: опиши все, что будешь переживать, что увидишь, услышишь, с кем встретишься. Опиши, как было. Не украшай плохое. Не сгущай красок. Не ври! Пиши только правду. Даже если она будет колоть кому-то глаза. ГОРЬКАЯ ПРАВДА ВСЕГДА ДОРОЖЕ СЛАДКОЙ ЛЖИ. Достаточно было самовосхваления и самообмана, самоутешения, которыми все время болела наша эмиграция… Мы всегда переоценивали свои силы и недооценивали врага. Если было бы наоборот – не так бы теперь кончали жизнь. Шапками коммунистов не закидаешь…. Для борьбы с ними нужны другие средства, а не только слова, посыпанные пеплом наших глав… Что бы ни случилось, не смей ненавидеть Россию. Не она, не русский народ – виновники всеобщих страданий. Не в нем, не в народе лежит причина всех несчастий. Измена была. Крамола была. Недостаточно любили свою Родину те, кто первыми должны были ее любить и защищать… Россия была и будет… Можно уничтожить миллионы людей, но им на смену народятся новые. Народ не вымрет. Все переменится, когда придут сроки… Воскресение России будет совершаться постепенно. Не сразу. Такое громадное тело не может выздороветь сразу… А теперь давай прощаться, внук… Жаль мне, что нечем тебя благословить. Ни креста, ни иконки. Все забрали. Дай я тебя перекрещу во Имя Господня. До сохранит он тебя… Прощай, Колюнок!.. Не поминай лихом! Береги имя Краснова! Не давай его в обиду. Имя это небольшое, небогатое, но ко многому обязывающее… Прощай!»
Уже в 1990-е гг. были опубликованы данные, что тела казненных были сожжены в Донском крематории, а прах ссыпан в «братскую могилу невостребованных прахов № 3».
В 1997 петербургский историк Владимир Новиков попытался добиться не только литературной, но и юридической реабилитации Петра Краснова, но безуспешно. В декабре того же года военная коллегия Верховного суда РФ признала Петра и Семена Красновых, Андрея Шкуро и Тимофея Доманова «обоснованно осужденными и не подлежащими реабилитации», оставив в силе приговор 1947 года.
«Они продолжали вести ту борьбу, которую вели за 20 лет до того. Что, изменился, что ли, режим? Почему они, собственно, должны были не вести ее? Режим совершенно не изменился, только к тому времени совершил еще больше преступлений вдобавок к тем, которые он совершал в ходе Гражданской войны», – отметил в беседе с корреспондентом «БалтИнфо» историк Белого Движения, профессор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Сергей Волков. По его словам, для значительной части эмигрантов из России, оказавшихся на захваченных Германией территориях, война со сталинским СССР воспринималась как «Вторая Гражданская».
«Существует совершенно неправильное представление относительно целей этих людей, которых называют коллаборантами», – считает Сергей Волков. По его словам, они не были ни гитлеровцами, ни нацистами, они «оставались теми, кем были за 20 лет до того». «Они были убеждены, что если даже в Германии не придут к власти более здравые правители, то все равно сопротивление начнется на национальной основе. И они будут тем готовым кадром, который это сопротивление возглавит, но уже на русской основе, а не на советско-большевистской»
Все казненные никак не могли быть изменниками Родины, так как Родиной всех кроме фон Панвица, добровольно пошедшего на мучения и смерть вместе с братьями по оружию, была Российская Империя, Россия, которой они остались верны до конца. Они никогда не были гражданами СССР и присяги советской власти не давали.
Никто не имеет право судить их, никто не имеет права судить тех, у кого всё отняли. И тем более те, кто отнял...