Осень выдалась грибной.

Баба Яга радостно металась по лесу от белых к груздям, от волнушек к рыжикам, и, кажется, была счастлива, как никогда.
Кот плёлся следом, пинал разноцветные листья и принюхивался. Грибы он так и не полюбил, но бабку одну оставлять не хотелось.
– Вот эти вот, синенькие, на зелье пойдут оборотное, а зелёные, те на настоечку ядовитую, – радостно сообщала Яга, пряча находки в объемистый заплечный пестерь.
Кот меланхолично кивал, но отвечать нужным не считал, молчал и жмурился на низкое осеннее солнце.
– Устал, касатик? – старуха вздохнула и предложила, – ладно, пойдём домой, чаю изопьём.
Двинулись к дому. Кот по-прежнему изображал сплин, однако бодро трусил впереди. Баба Яга неторопливо шагала сзади, глядя на него с улыбкой. Однако и по сторонам смотреть не забывала, подцепляя то тут, то там подвернувшийся грибок.
Писк услышали одновременно. На дубе чуть в стороне от тропы на сухой ветке болтался свёрток – грязные тряпки, перевязанные крест-накрест бирюзовой потёртой лентой. Свёрток ещё немного попищал, а потом вдруг зашёлся громким отчаянным плачем.
Баба Яга взглянула на кота, но сказать ничего не успела. Он уже и сам всё понял, быстро вскарабкался на дуб, отцепил свёрток и мягко спрыгнул.
В свёртке оказался младенец. Девочка, если точнее. Красное личико опухло от слёз, ручки и ножки ледяные, тряпьё мокрое. Бабка сняла фартук и быстро завернула девочку, ленту сунула в карман.
Теперь домой бежали оба. Кот нёсся впереди красивыми тигриными прыжками, но и Яга не отставала, откуда только в ней столько прыти оказалось.
В избушке Баба Яга первым делом замесила тесто и затопила печь. Кот с тревогой наблюдал за странными приготовлениями. Они его очень смущали, хотя он и знал, что ведьмы едят детей. Так было написано в одной научной книге, которую он читал в школе. Кот поедание младенцев не одобрял и сейчас мучился дилеммой: попытаться спасти незнакомую девочку или дать порадоваться старухе, которую считал уже родной. Решил всё-таки не отступать от своих гуманистических взглядов. Принципы есть принципы, их нельзя отбрасывать даже во имя дружбы.
– Ты сиднем-то не сиди, – послышался бабкин голос, – ты ляг к младенчику-то, погрей пока.
Кот вздрогнул и кинулся к ребёнку. Яга дала девочке чистую тряпочку, куда завернула кусочек белого хлеба. Малышка лежала тихо и улыбнулась коту. Тот уместился рядом, стараясь получше обернуться вокруг маленького тельца, и задремал, счастливо жмурясь.
Дальше случился кошмар. Открыв в полусне глаза, кот увидел, как Яга облепляет младенца тестом и кладёт на лопату. В один прыжок кот оказался возле бабки, вцепился в локоть и повис, яростно завывая. Старуха лишь мельком глянула в безумные голубые глаза и встопорщенную шерсть на загривке, потом тряхнула локтем. Кот тут же оказался на лавке, откуда выбраться не смог, придавленный неведомой силой, и лишь беспомощно шипел, пока старуха отправляла девочку в печь. Потом в голове его помутилось и наступила темнота.
– Так вот я и говорю, – словно сквозь вату пробивался бабкин голос, – Долго младенчик на суку висел, переохладился. Хворь выгнать надо. А для этого первое средство – в тесто завернуть да в тёплую печь положить. Чего ты вскинулся-то, батюшка? Неужто я младенцев ем?
У носа оказалась миска с холодным молоком. Кот обессиленно лежал, глядя, как малышка, радостно хохоча, с размаху бьёт Яге по лицу.
Когда девочка уснула, долго и сосредоточенно пили чай.
– Я ж сама из таких, – тихо говорила старуха. – Преставилась моя маменька, тятенька сызнову женился. Только меня новая тятенькина жена не приветила. Девочка – лишний рот, сам знаешь. Ты её корми, пои и приданое дай. Обуза…
Кот удивлённо молчал, а Яга продолжала:
– Вот и велела мачеха тятеньке меня в лес свести да в чаще бросить. Так и сделали. Тятенька меня обнял да пряник дал, – бабка подозрительно хлюпнула носом, – А потом и побежал. Я за ним кинулась, да где ж мне? Только-только три годика мне сравнялось, мала да слаба была. – Баба Яга опять хлюпнула. – Металась-металась, да всё без толку, не догнала тятеньку. Осталась в лесу. А холодно уж было, снежно. Села под ёлку, реву да пряник ем, что делать, не знаю. Смотрю, старуха идёт. На вид страшенная, да одной страшней… – Баба Яга помолчала, – Тáк вот и познакомилась с предшественницей моей. Стали вместе жить. Я её маменькой величаю, она меня доченькой. Хитрости свои мне все рассказала, всему научила. Я даже путешествовала, квалификацию повышала. Много стран объездила, да… А как я в силу вошла, так она мне своё хозяйство и передала, сама на покой отправилась. К сёстрам переехала в Медное царство. Часто созваниваемся…
***
Следующее утро бабка начала со звонков и переговоров. Кот играл с малышкой и угощал её молоком из собственных запасов. Дал и пряника, за что и был схвачен за хвост. Не иначе в порыве благодарности.
После обеда Яга сообщила, что нашла для девочки приёмную семью с хорошим достатком.
– Сама-то я, вишь, не справлюсь с младенчиком, – грустно сообщила она, – возраст не тот уже. Лет бы двести назад, тогда да… А там ей хорошо будет. Люди славные, детишек любят, всё ей дадут: и образование, и приданое… К вечеру отправим.
В сумерки за дверью послышался шум крыльев. Бабка выглянула в окно и заспешила:
– О, прилетели уж гуси-лебеди-то. Вот за что ценю, за пунктуальность! Как часы работают. Лучшая служба доставки.
Яга упаковала девочку в расшитую скатерть, приложила бутылочку с молоком, ленту, записку и вынесла свёрток на крыльцо. Кот вышел следом.
Бабка пристроила девочку в клюв самой большой птице и взмахнула руками. Стая поднялась и дала широкого круга над поляной.
Старуха молча смотрела им вслед, потом вдруг запрокинула голову и закричала:
– Передайте им, Настенькой назвала! Настенькой!!!