В эпоху революции 1905—1907 гг. был деятельным членом Крестьянского союза, за участие в котором привлечён к суду и снова приговорен к году одиночного заключения. По освобождении опубликовал новый большой труд «Язычество и древне-русская проповедь», с приложением критически изданных текстов, увенчанный Ахматовской академической премией и обрисовывающий возникновение былинного эпоса, у нас и на Западе, из бытовых условий периода уже христианского.
С 1908 года — профессор Петербургского психоневрологического института. Также преподавал на общеобразовательных курсах А. С. Черняева.
Перед Первой мировой войной Е. В. Аничков жил на 2-й Берёзовой аллее Каменного острова в даче № 47 (не сохранилась), где бывали многие люди искусства, в том числе его друг А. А. Блок, которого Аничков привлёк к изучению русского и европейского фольклора.
С начала Первой мировой войны он добровольно вступил в ополчение, затем служил военным цензором. В 1917 году был откомандирован с русским отрядом во Францию; служил во французской армии в чине лейтенанта. С 1918 года проживал в Югославии. С 1920 года — профессор Белградского университета, В 1923—1924 гг. читал курс русского народного творчества в Русском педагогическом институте в Праге, с 1926 года — профессор философского факультета университета в Скопье. С 1924 член Союза русских писателей и журналистов в Чехословакии; с октября 1925 почетный член и заместитель председателя аналогичного Союза в Югославии. Выпустил книгу статей о символистах, акмеистах и футуристах («Новая русская поэзия». Берлин, 1923). С 1936 в отставке, вернулся в Белград, член Пушкинского комитета. Похоронен на Новом кладбище в Белграде.
Был масоном. Посвящён в масонство в парижской ложе «Космос» по рекомендации Ю. С. Гамбарова в 1905 году. Один из основателей ложи «Возрождение» под эгидой ВВФ в 1906 году. Второй страж ложи при получении патента. В январе 1918 года присоединён к парижской ложе «Братство народов». Член-основатель белградской ложи «Максим Ковалевский», которая в самом начале работала как масонский кружок. Присоединен 23 декабря 1924 года к ложе «Слога, рад и постоянство», находившейся в Белграде.
Научная деятельность и творчество
Основные работы Аничкова посвящены славянскому фольклору и отражению мифологических элементов в литературных произведениях. В 1904 году Аничков защитил диссертацию «Весенняя обрядовая песня на Западе и у славян», в которой генезис искусства возводился не к игре (концепция А. Н. Веселовского), а к обрядовой магии. В 1907 году работа удостоена малой Ломоносовской премии.
В 1914 году вышел его главный труд — «Язычество и Древняя Русь». Работы Аничкова ценны собранным фольклорным материалом, записями обрядов славянских и романо-германских народов, а также теоретической постановкой вопросов о возникновении обрядовой поэзии и о синкретическом изучении фольклора.
Вячеслав Иванов писал:
Интеллектуальный облик Аничкова характеризуется своеобразным совпадением общественных и теоретических интересов. Убежденный как историк в непреложности своей формулы о повороте культурно-исторического движения с запада на восток, склоняясь в своих социологических взглядах скорее к марксизму, Аничков всё же народник искони и по существу. Он и фольклорист потому, что все корни его личного и общественного сознания лежат в деревенском быту; к изучению обряда и верования приводит его не один Веселовский, но вместе и Глеб Успенский, а именно народный календарь во «Власти Земли». «Реалистический символизм», т.е. реализм, предполагающий ноуменальное в явлении, как высшую и реальнейшую реальность, делается лозунгом его критических статей. <…> По этому воззрению искусство возникло не из игры (как думали Шиллер, Спенсер и отчасти сам Веселовский), а из практической потребности. Вооруженный данными, добытыми религиозно-историческими и этнографическими исследованиями Маннгардта, Фрезера, А. Ланга, и проникнутый, с другой стороны, представлениями Веселовского о первобытном искусстве как искусстве «синкретическом», Аничков точнее определяет эту потребность, породившую искусство, усматривая начало песни в обрядовом действе и неразлучной с ним обрядовой магии <…> В упрек исследованию Аничкова можно поставить разве лишь то, что он останавливается как бы на пороге обряда и не продолжает изыскания в целях ближайшего раскрытия истории культового действия, например, не раскрывает элементов жертвы там, где ее первоначальная наличность очевидна по обрядовым пережиткам…
— Аничков, Евгений Васильевич // Новый энциклопедический словарь: В 48 томах (вышло 29 томов). — СПб., Пг., 1911—1916.
Критические статьи Аничкова начала 1900-х гг., посвящённые творчеству М. Горького, Л. Н. Андреева, В. Я. Брюсова, К. Д. Бальмонта, Ф. Сологуба и др., собраны в книгах «Литературные образы и мнения» (СПб., 1904) и «Предтечи и современники на Западе и у нас» (СПб., 1910). Аничков — редактор Полного собрания сочинений Н. А. Добролюбова (СПб., 1911—1913. Т. 1—9), автор статей в Энциклопедическом словаре Брокауза и Ефрона.
Нет комментариев